Развод. Война
В 1929 году Янина окончила мастерскую ФЭКС. Мама не одобряла ее выбора, обвиняя дочку в том, что она бросила эстраду. И все же тридцатые годы можно назвать самым счастливым периодом в творческой биографии Жеймо. Ее активно приглашали в различные картины.
Новой главной ролью Янины стала школьница в фильме «Разбудите Леночку», снятом в 1934 году. Актриса Елена Егорова писала в своих мемуарах о том, что ни одна, даже самая искусная травести, не способна выдержать на экране соревнования с обыкновенными мальчиком и девочкой. Но… делала исключение для «такого феномена, каким в свое время была Янина Жеймо», тем самым безоговорочно подтверждая высокую степень таланта и профессионализма коллеги.
Современники часто сравнивали Жеймо с Мэри Пикфорд – столь же хрупкой и маленькой. Только, в отличие от американки, Янина не имела возможности сама выбирать роли, соглашаясь на то, что предлагали. За ее детской внешностью скрывался эксцентрико-лирический дар, часто позволявший добиться трагикомического эффекта в драматической ситуации. К сожалению, фильмы, принесшие Жеймо популярность в тридцатые годы, теперь практически неизвестны.
После исполнения роли в «Подругах» Янина стала особенно популярна. За ней ходили поклонники, к ней домой приезжали девочки и мальчики, мечтавшие стать артистами. Ей слали вороха писем с адресом: «Ленфильм, Пуговице» – так звали героиню Жеймо в «Подругах».
В тот же период времени у Янины испортились отношения с мужем. Вскоре они развелись. По воспоминаниям Янины Костричкиной, дочери актрисы, ее отец оказался заядлым картежником, который променял любовь на игру в преферанс.
В 1939 году Жеймо наградили орденом «Знак Почета». А незадолго до войны на съемках одного из первых звуковых фильмов «Моя родина» она познакомилась с режиссером Иосифом Хейфицем. Между ними завязались отношения, и Хейфиц стал вторым мужем актрисы. У супругов родился сын Юлий, впоследствии ставший в Польше кинооператором. Когда началась война, Хейфиц вместе с детьми выехал в Ташкент, а Жеймо осталась в Ленинграде, где пережила блокаду. В составе одной из концертных бригад «Ленфильма» она выступала в госпиталях и парках перед ранеными и горожанами, а по ночам дежурила на крыше, гася «зажигалки».
Янина познакомилась с Зощенко, научившим ее гадать на картах, ее дом всегда был открыт для друзей даже в такое непростое время.
В конце 1942 года актрису эвакуировали в Ташкент. Но встреча с мужем принесла одно горе. Пока поезд ехал до Средней Азии, Хейфицу ошибочно сообщили, будто Янина в дороге погибла. У него появилась другая женщина, Ирина. Жеймо не смогла простить такого предательства.

Чудеса для Золушки
Сначала Янина не подавала виду, что этот разрыв для нее огромная трагедия, но в результате слегла с тяжелой депрессией. Она забывала буквы, не узнавала знакомых, не понимала, где находится. Ее спас специалист, выдавший пузырек с микстурой и убедивший в том, что если постепенно выпить все капли, то болезнь отступит. Когда средство кончилось, Янине вправду стало легче. А врач признался, что это было вовсе не лекарство, а обычная вода из крана. И еще в тот момент очень помог режиссер Леон Жанно, давний приятель актрисы, который стал ее следующим мужем. Но самую исключительную роль в выздоровлении Жеймо сыграли съемки в «Золушке». Поклонник таланта актрисы, сценарист и кинодраматург Евгений Шварц предложил режиссеру «Ленфильма» Надежде Кошеверовой снять картину по сказке Перро, главную роль в которой должна была сыграть Янина. Кошеверова и сама хотела помочь актрисе: она не раз видела грустную женщину-девочку, сидящую в неосвещенном коридоре киностудии с сигаретой во рту и потерянным взглядом…
«Золушку» запустили на «Ленфильме» в 1944 году. Стоит отметить, что ленинградская съемочная группа выглядела в глазах властей более чем сомнительно, и в другой ситуации этим людям просто бы не позволили работать вместе. Второй режиссер Михаил Шапиро был женат на родственнице Троцкого. Композитор Антонио Спадовеккиа по национальности был итальянец. Фаина Раневская была подругой опальной поэтессы Анны Ахматовой. Алексей Консовский (Принц) происходил из семьи врагов народа. Василий Меркурьев был женат на дочери «чуждого советским гражданам» режиссера Мейерхольда. Евгений Шварц дружил с репрессированными поэтами ОБЭРИУ Николаем Заболоцким и Николаем Олейниковым. Помимо всего прочего, Жеймо недолюбливал Сталин, считавший, что миниатюрной женщине не место в советском кинематографе, где должны блистать такие, как Любовь Орлова, чей образ создавался по типу рослых дебелых немецких актрис, «белокурых бестий».
К моменту съемок Янине Жеймо исполнилось 37 лет, и она оказалась старше обеих своих экранных сестер. Консовский был младше Жеймо на три года.
В Ленинграде почти не осталось мебели и тряпок, сожженных в блокаду, не было реквизита. Часть того, что удалось найти, принесли из дома актеры, остальное позаимствовали в Мариинском. Оттуда же пригласили балерин для сцены бала. Платья для них пошили из занавесок и тюля. Единственной деталью, которую костюмеры сделали на заказ, были хрустальные туфельки 31-го размера. Сказочную обувь Янине разрешали надевать лишь в сценах с общими планами, а танцевала и ходила по дворцу ее Золушка в обычных туфельках.

Слава. Эмиграция
Роль Золушки принесла огромную популярность актрисе. Евгений Шварц вспоминал: «Картина появилась на экранах 8 мая 1947 года и имела успех. В июне того же года увидел на теневой стороне Невского у рыбного магазина Янечку с мужем. Жарко. Пыльно, около шести Невский полон прохожими. Янечка, маленькая, в большой соломенной шляпе, просвечивающей на солнце, в белом платье с кружевцами. Посреди разговора начинает оглядываться растерянно. И я замечаю в священном ужасе, что окружила нас толпа. И какая - тихая, добрая. Даже благоговейная. Существо из иного, праздничного мира вдруг оказалось тут, на улице. «Ножки, ножки какие!» - простонала десятиклассница с учебниками, а подруга ее кивнула головой как зачарованная».
Сама Жеймо никогда не переживала по поводу маленького роста и, даже будучи замужней женщиной и матерью, не боялась играть младших школьниц. Согласившись на приглашение изображать ребенка, она сразу проверяла, примут ли ее сами дети. Перед съемками фильма «Разбудите Леночку» Янина взяла одежду своей 12-летней сестры и отправилась в парк играть с мальчишками в лапту. Те не только поверили, что перед ними ровесница, но и отлупили актрису за несколько неудачных подач. А садовница, выручившая «испытательницу», утерла ей нос и строго наказала: «Марш домой! И не вздумай реветь!»…
Премьера «Золушки» совпала с началом застоя в советском кино. Сотрудники «Ленфильма» жили на маленькие зарплаты, и семья Жеймо решила перебраться в Москву, где дела обстояли намного лучше.
Столица приняла Золушку холодно. Янина с мужем Леоном Жанно и детьми мыкались по съемным квартирам, полгода квартировали у Эраста Гарина. Лишь спустя время им посчастливилось обзавестись небольшим гаражом, перестроенным под жилое помещение.
Жеймо скромно зарабатывала на дубляже иностранных картин. Ее голосом заговорили Софи Лорен, Джульетта Мазина, рисованная Герда из «Снежной королевы». В своих дневниках Евгений Шварц писал: «Удивительно привлекательное существо Жеймо сделала десятую долю того, что могла бы. Должна бы. Все ее существо – туго натянутая струнка. И всегда верно настроенная. И всегда готовая играть».
Свою последнюю роль Янина сыграла в 45 лет в картине 1954 года «Два друга». Муж часто поднимал вопрос о переезде в Польшу, где ему предлагали работу и хорошее жилье, и она согласилась. Выехали в 1957-м с сыном Юлием, только что окончившим школу. Дочь актрисы осталась в Москве, обзавелась собственной семьей и редкой профессией литобработчика синхронного перевода иностранных кинолент.

Жеймо провела следующие тридцать лет в Варшаве, выучила польский. Ее несколько раз приглашали сниматься, но она отказалась. Сын актрисы вспоминал, что мать поддерживала связь с русскими коллегами, которые приезжали к ней в гости. Михаил Пуговкин, Вячеслав Тихонов и многие другие засиживались за столом до глубокой ночи, делились новостями, травили анекдоты, вспоминали былые времена.

Умерла Жеймо 29 декабря 1987 года в Варшаве. За год до смерти у Янины Болеславовны случился второй инфаркт. Юлий Жеймо рассказывал: «В канун нового 1988 года я с семьей переезжал в новую квартиру. Когда в очередной раз приехал за остатками домашней утвари, в полупустом жилище вдруг зазвонил телефон: «Юлик, приезжай скорее! С мамой, по-моему, плохо!» Я тут же взял такси и помчался. Вбегаю в мамину спальню. А она лежит на кровати и застывшей рукой тянется к лекарству. Я понял, что ее не стало... Когда приехали из морга забирать тело, я сам взял ее на руки и отнес по ступенькам вниз с четвертого этажа. Мама хотела, чтобы ее похоронили в Москве, поэтому мы заказали цинковый гроб и полетели в Россию».

Похоронили Золушку на Востряковском кладбище. Все печальные хлопоты взял на себя Союз кинематографистов СССР. Янину Жеймо, подарившую миллионам детскую сказку, всегда помнили и любили. До сих пор на ее могиле круглый год лежат свежие цветы.
44:02
20:05

И это неудивительно: Игорь Дмитриев был петербуржцем голубых кровей, праправнуком фрейлины императрицы Марии Федоровны. Знаменитый роман Льва Николаевича Толстого «Война и мир» начинается сценой в салоне Анны Шерер – это та самая фрейлина.

Известность актер получил после исполнения роли в фильме «Тихий Дон» режиссера Сергея Герасимова. А потом были «Собака на сене», «Летучая мышь», «Звезда пленительного счастья», «Приключения принца Флоризеля».
Он был одним из немногих советских актеров, которым посчастливилось сыграть за рубежом вместе с голливудскими звездами – Элизабет Тейлор и Авой Гарднер! В пестром потоке персонажей, воплощенных им на экране, были министры, князья, генералы, губернаторы, ученые, сыщики, учителя, врачи… Академик, член всевозможных театральных союзов, а также Английского клуба, Игорь Дмитриев считал, что «главное в жизни – это всегда оставаться шалопаем».

Дворянин по крови
О своих предках Игорь Борисович рассказывал так: «Как-то летом в родовом имении Шерер встретились Адам Христианович, сын Анны Павловны, и дворовая девушка Авдотья. История умалчивает, где именно это случилось: в поле средь ромашек, в скирде сена под луной или у речки – на эту тему можно лишь фантазировать, но через положенное время родился мальчик. Дворовая девка получила вольную с одним условием: родившийся младенец останется в семье Шерер. Так решила Анна Павловна, и Авдотья, глотая слезы, согласилась, понимая, что отдает дитя в хорошие руки. Вот таким образом мои корни и уходят в салон Анны Шерер...»
Бабушка Игоря Дмитриева – Александра Адольфовна Шерер, была потомком этого незаконнорожденного ребенка. Она вышла замуж за Петра Артамоновича Дмитриева, служившего в царской кавалерии.

Сын яхтсмена и балерины
Игорь Дмитриев родился 29 мая 1927 года в Ленинграде. Его отец – Борис Петрович Дмитриев был профессиональным яхтсменом, а мать – Елена Ильинична Таубер – балериной. Игорь воспитывался матерью, дедушками и бабушками. Отца он помнил плохо, поскольку родители разошлись после его рождения.
Поскольку мать мальчика работала в мюзик-холле, а также в цирковом балете, цирк стал для Игоря одним из самых ярких впечатлений детства. Другим серьезным увлечением мальчика стал театр. В семь лет он начал выступать в школьной самодеятельности и в Ансамбле песни и пляски ленинградского Дворца пионеров, которым руководил Исаак Осипович Дунаевский. А вскоре состоялся дебют в кино. Его первой ролью стал польский гимназист в картине режиссера Файнберга «Голос Тараса».
Семью Дмитриева не обошли стороной сталинские репрессии: был арестован отчим, который работал горным инженером, потом забрали маму. К счастью, она просидела только несколько месяцев. А вот отчим из лагерей так и не вернулся.
С началом Великой Отечественной войны семья эвакуировалась в Пермскую область, в поселок Нижняя Курья. Там был Клуб речников, куда мальчик ходил с другими ребятами, читал стихи, пел, танцевал. В 1943 году Игорь узнал, что при Пермском драматическом театре открывается театральная студия, и отправился на прослушивание. На экзамене он читал сцены из лермонтовского «Маскарада» и за Арбенина, и за Нину. Приемная комиссия огласила приговор: «Арбенин из тебя никакой, зато Нина – сама чистота и невинность. За Нину принимаем!»
Школу к тому времени Игорь бросил, не доучившись в девятом классе, и теперь полностью сосредоточился на театре.

Аристократ-аферист
В сентябре 1944 года Игорь, взяв овчинный тулуп и плетеную корзинку с вещами, отправился в Москву – поступать в театральный институт. Но камнем преткновения стало отсутствие среднего образования. Тут юноша проявил сообразительность: узнав, что в авиационном институте недавно был пожар, и все документы сгорели, он пришел туда и поинтересовался судьбой своего аттестата. Естественно, никаких документов не нашлось. Тут он так правдоподобно изобразил отчаяние, что ему поверили и хотели зачислить без экзаменов. Но симулянт просто потребовал выдать ему на руки дубликат аттестата. Получив необходимый документ, Игорь подал заявления сразу в четыре вуза: в ГИТИС, во ВГИК, в Театральные училища имени Б. Щукина и М. Щепкина... В два из четырех прошел по конкурсу, но поступил в Школу-студию имени В. И. Немировича-Данченко при МХАТе. Курс был маленький – всего 9 студентов. Но среди них были Марина Ковалева, Евгений Жаров и Михаил Пуговкин.
В студии Игорь Борисович не только получил образование, но и научился культуре общения. Ведь там был предмет под названием «манеры», который преподавала Елизавета Волконская. В 1948 году Игорь Дмитриев окончил Школу-студию МХАТа и поступил в труппу Ленинградского драматического театра. Первой его ролью стал матрос Гошев в пьесе «В открытом море». Так молодой актер «отдал долг» Клубу речников, где он впервые вышел на подмостки...

Оладьи или плечо?
В 1958 году случилась судьбоносная встреча: кинорежиссер Сергей Герасимов пригласил Дмитриева на роль Листницкого в картину «Тихий Дон».
Знаменитый режиссер каждый вечер собирал актеров за столом и вместе с труппой просматривал и отбирал дубли, наглядно объясняя каждому его ошибки или, наоборот, хваля за удачи. Вот так он разбирал игру Дмитриева: «Игорь, вот ты вошел к Аксинье в комнату. Она катает белье перед глаженьем, а слева от нее на столе стоит тарелка с оладьями. Ты зашел – и сразу смотришь на оладьи! Голодный, что ли? У Аксиньи же голое плечо – первый взгляд должен падать на плечо!»
Однако, несмотря на весьма удачное начало кинокарьеры, впоследствии Дмитриеву доставались в основном роли белых офицеров – этому способствовала его внешность.
В театральных кругах он стал считаться «актером-европейцем», в котором острый, насмешливый и ироничный ум сочетается со склонностью к трагическим страстям и сентиментально-романсовым чувствам.

Пришлось жениться!
Со своей будущей женой Ларисой Игорь Дмитриев был знаком с детства. Они учились в одном классе, и мальчик часто бывал у нее в гостях на канале Грибоедова. Война развела их по разным городам, а потом они вдруг встретились на отдыхе в Дагомысе. Игорь Борисович вспоминал: «Как-то днем идем мы с Ларисой мимо тира, и я предложил ей пострелять. Она в шутку спросила: «А какой приз я получу, если выбью десять очков из десяти?» Я тут же ляпнул: «Женюсь на тебе!» И что вы думаете? Лариса ни разу не промазала, и пришлось жениться!»
Вместе супруги прожили тридцать лет, у них родился сын Алексей. Впоследствии он окончил отделение восточных языков Ленинградского университета, теперь работает в американской технической компании.
Жена Игоря Борисовича умерла в конце 90-х… Дмитриев признавался: «Эту потерю я остро ощущаю до сих пор, с годами тоска и боль не утихает, а только растет. Сожалею, что уже никогда не смогу сказать, как я ей за все благодарен...»

Безработный и успешный

В 1967-м Игорь Дмитриев был уволен из театра. Произошло это так: от друзей, которые занимали высокие посты в компартии Италии, он неожиданно получил приглашение. В то время загранпоездки были в диковинку, и он с радостью воспользовался им.

Перед отъездом Дмитриев написал директору театра заявление, что на неделю задержится, напомнив, что у него есть дублер. Но директор не пошел ему навстречу и уволил актера, «чтобы другим неповадно было нарушать дисциплину». Лишившись места в театре, он вскоре был приглашен директором «Ленфильма» Ильей Николаевичем Киселевым в Студию киноактера. Однако разлука со сценой обернулась тяжелым нервным потрясением. Игорь Борисович вспоминал: «Это было невыносимо, и вскоре я создал свой собственный моноспектакль «Маскарад», в котором играл все роли – и Арбенина, и Нину, и баронессу Штраль, и Звездича. Весь реквизит – белые перчатки, веер, маска Неизвестного – помещался в маленьком чемоданчике. Роль мебели исполняло старинное кресло красного дерева, которое я непременно таскал с собой на представление».
Однако эти годы оказались продуктивными для кино. Актером было сыграно много запоминающихся ролей, в числе которых инспектор в знаменитом сериале о Шерлоке Холмсе и докторе Ватсоне, а также роль полковника Джеральдина в приключенческом телесериале Евгения Татарского «Приключения принца Флоризеля». Игорь Борисович рассказывал: «Фильм «Приключения принца Флоризеля» мне особенно дорог общением с Далем. Олег был сложным, замкнутым человеком; в его разговорах постоянно звучала тема приближающейся смерти. Помню, в Вильнюсе мимо нашего автобуса проехал траурный катафалк с возницей в черном цилиндре. Даль печально заметил: «Смотрите, как красиво хоронят в Литве, а меня повезут по Москве в закрытом автобусе. Как неинтересно!»
Наконец в 1984 году главный режиссер Ленинградского академического театра комедии Юрий Аксенов пригласил Игоря Борисовича на роль Чинзанова в пьесе Сергея Михалкова «Все могут короли».

Вместо эпилога
В последние годы Игорь Дмитриев появлялся на экране крайне редко. Тем не менее зрители увидели его в популярных сериалах «Романовы. Венценосная семья» (барон Фредерикс) и «Бедная Настя» (Оболенский).
Вечером 25 января 2008 года состояние актера внезапно ухудшилось. Приехавшая бригада «Скорой» констатировала повторный инсульт. Знаменитого артиста отвезли во 2-ю городскую больницу, где за его жизнь боролись лучшие медики клиники. Но в 23 часа 55 минут сердце Игоря Борисовича остановилось…
«У нас полно тех, кто может сыграть бандитов, но теперь совсем не осталось тех, кто может играть аристократов», – произнес у его гроба режиссер Евгений Татарский. А Олег Басилашвили отметил, что еще очень долго место Игоря Дмитриева никто не сможет занять.Актер был похоронен на Серафимовском кладбище в Петербурге.