Между тем США «грубо завышают» размер иранских сил в Сирии. Возможно, потому, что это вписывается в представление саудовцев и американцев о «кошмарной экспансии» Тегерана. Как бы то ни было, успех режима Асада вызывает явное беспокойство у Вашингтона и его курдских союзников, отмечает автор статьи.       

Журналист пытается разобраться, кто же на самом деле воюет с ИГ. Москва запускает крылатые ракеты по халифату и утверждает, что ей удалось уничтожить её ужасного лидера аль-Багдади. Сирийская армия при поддержке российских войск борется с исламистами, и, по словам Фиска, он видел эту борьбу своими собственными глазами.

А что делает Америка? Сначала она атакует правительственную авиабазу рядом с Хомсом, потом союзников Дамаска у Ат-Танфа, а теперь сбивает сирийский истребитель. «Складывается ощущение, что Вашингтон скорее страстно стремится нанести удар по Асаду и его иранским сторонникам в Сирии, а не уничтожить ИГ», — рассуждает Фиск.

По его словам, всё это укладывается в политику Саудовской Аравии и, возможно, схожие цели преследует администрация Дональда Трампа. С уверенностью можно сказать лишь, что Израиль бомбил сирийские войска, «Хезболлу» и иранцев, но ИГ — никогда.

Примечательно, что Запад больше возмущает использование химического оружия, — «в котором он, разумеется, винит Асада», — чем варварское обращение ИГ с мирными жителями в оккупированных халифатом районах Сирии и Ирака. Американцы уверяют, что хотят уничтожить исламистов, но их постоянные атаки на армию Дамаска говорят об обратном. 

«Неужели Вашингтон всего лишь хочет расколоть Сирию и превратить её в недееспособное государство? И сможет ли он в этом преуспеть теперь, когда Россия грозит сбивать американские воздушные суда, в случае если они вновь атакуют сирийские самолёты?» — заключает Роберт Фиск. 

* «Исламское государство» (ИГ) — террористическая группировка, запрещённая на территории России

Очевидно, что американская активность порождается безнаказанностью. Минобороны РФ не ответило Пентагону за апрельский обстрел сирийской авиабазы «Шайрат», где находились военнослужащие Российской армии, а 18 мая мы и вовсе предпочли «замять инцидент», когда ВВС США нанесли удар по иранским военным в провинции Дейр-эз-Зор, сославшись на то, что там не присутствовали сирийские военнослужащие. В МИД России почему-то не вспомнили, что Иран является союзником Кремля в борьбе с международным терроризмом. И теперь ВКС России столкнулись с очередной агрессией Пентагона в САР. Неужели так сложно было просчитать американское поведение после «перемирия»?
Ведь ещё 21 марта с. г., пока в Астане продолжались «технические консультации» с представителями «вооруженной оппозиции», ВВС США нанесли авиаудар по мечети в деревне аль-Джина (Al Jinah), которая расположена в западной сирийской провинции Алеппо. По данным New York Times, тогда были убиты 49 человек. Пентагон уже тогда вытер ноги о «зоны деэскалации», которыми так гордились российские апологеты «астанинского процесса». Однако ударом по провинции Алеппо дело не закончилось — спустя неделю после трагического инцидента в аль-Джине ВС США ударили по школе в городе Мансура (провинция Алеппо), убив более 200 человек. Комиссия ООН во главе с Карен Абузейд подсчитала, что с момента атаки 21 марта под американскими бомбами в САР погибли более 300 гражданских лиц. Резонанс в западной прессе достиг таких масштабов, что Пентагон был вынужден начать расследование. Но разве это их остановит?
Можно долго перечислять преступления американского империализма, но дело не только в нем. Примечательно, что агрессия США в САР произошла на фоне прибытия турецких военных в Катар, где запланированы совместные учения двух стран. 18 июня Иран ответил и американцам, и туркам, ударив баллистическими ракетами по позициям террористов в Дейр-эз-Зоре. Не случайно иранцы придали операции религиозный смысл, назвав её «Лейлат-аль-Кадр» («Ночь предопределения»).Итак, обозначена главная стратегическая цель Тегерана в Сирии — транспортный коридор на Восточное Средиземноморье. Речь идёт о железной дороге «Тегеран — Хамадан — Сенендедж», строительство который финансируется Китаем с ноября 2014 года. В марте 2017 года был пущен в эксплуатацию отрезок дороги «Тегеран — Хамадан». Теперь дело осталось за малым: достроить путь до административного центра иранской провинции Курдистан (то есть до г. Сенендедж), откуда железная дорога должна пойти на Иракский Курдистан и север Сирии, где господствуют курдские ополченцы. Поэтому КСИР наносил удар по террористам в Дейр-эз-Зоре со своих баз в провинциях Керманшах и Курдистан, маркируя маршрут планируемых коммуникаций. Президент Хасан Рухани действует с «открытым забралом», заявляя ещё в марте с. г. (во время поездки в провинцию Курдистан) о том, что железная дорога из Сенендеджа в Иракский Курдистан позволит исламской республике выйти к сирийскому морскому побережью — Восточному Средиземноморью. «Проложив железную дорогу от Сенендеджа к Иракскому Курдистану, мы выведем Иран к Средиземному морю через территорию Сирии», — цитирует Рухани агентство Rudaw.
Турецкая Hurriyet Daily News почувствовала «неладное», опубликовав развернутую статью под заголовком «Отношения между США и Турцией могут выровняться после того, как американцы перекроют Ирану курдский коридор к Средиземному морю» (After US cuts Iran’s Kurdish road to the sea, new Turkey-US alignment may emerge). Как и следовало ожидать, именно в этом состояла реальная цель операции ВС Турции «Щит Евфрата» — перекрыть сопряжение иранской военной мощи с действиями иракских и сирийских курдов, а не борьба с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), о чем громогласно заявлял президент Реджеп Эрдоган.
Вот как Hurriyet описывает мотивы ИРИ: »Начинаясь в Иране, планируемый железнодорожный коридор Тегеран — Латакия, создание которого основывается на союзе иранцев с иракскими курдами, проходил через сирийские города Камышлы и Кобани, населенные и контролируемые курдами… Коридор на Средиземное море через Сирию — жизненно важная, стратегическая задача для Ирана. Задача формулируется высшим руководством ИРИ бескомпромиссно. Как заявил генерал Касем Сулеймани в беседе с иракским политиком Ахмедом Чалаби от 2014 года, «если мы потеряем Сирию, то потеряем и Тегеран». «Мы обязаны обратить хаос в возможность», — подчеркнул Сулеймани».
Интересно, не так ли? При благоприятном стечении обстоятельств Россия и Иран могут сомкнуть ряды, завязав на себя коммуникации, альтернативные турецкому коридору (где провинция Хатай — один из вариантов). Но что по факту делает Москва для реализации подобного сценария?
Пока иранские военные пытаются продолжить железнодорожный маршрут на Латакию, где расположена база Российской армии, из МИД РФ поступают довольно пространные и мягкие заявления в адрес американских военных. «Этот удар надо рассматривать прежде всего как продолжение американской линии на пренебрежение нормами международного права. Независимо от того, кто находится у власти в Вашингтоне, люди там привыкли к тому, что есть некоторые нормы и обстоятельства, которые позволяют им смотреть свысока, пренебрежительно и в некоторых ситуациях откровенно игнорировать азы международного поведения», — заявил ТАСС замглавы ведомства Сергей Рябков. Почему? А как же национальные интересы России в Восточном Средиземноморье?