Большая часть энергии лазера будет преобразовываться в радиолокационную
В новом радаре радиолокационный сигнал получается за счет преобразования фотонным кристаллом энергии когерентного лазера в СВЧ-излучение. У такого передатчика коэффициент полезного действия будет составлять не менее 60–70%. То есть большая часть энергии лазера будет преобразовываться в радиолокационную, в результате чего мы можем создать радар большой мощности.
На фотонном передатчике также можно будет получить сверхширокополосное излучение, которое на обычной РЛС невозможно в силу физических принципов генераторных ламп и полупроводников.
— И как далеко вы продвинулись в создании фотонного локатора? Есть ли экспериментальные образцы?
— Радар прошел этап технического проектирования, получены результаты на макете. Сейчас в рамках научно-исследовательской работы (НИР) создается полноценный макет этой радиооптической фотонной антенной решетки, который позволит отработать характеристики серийного образца. Мы поймем, каким он должен быть, в каких геометрических размерах, на каких диапазонах и на какой мощности должен работать.
В НИР на основе экспериментального образца построен и излучатель, и приемник. Все это работает, ведет локацию — излучаем СВЧ-сигнал, он отражается назад, мы его принимаем и обрабатываем, получаем радиолокационную картинку объекта. Смотрим, что нужно сделать, чтобы она была оптимальной. Отрабатываем технологию конкретных элементов — излучателя, фотонного кристалла, приемного тракта, резонаторов, построенных на модах "шепчущей галереи", и так далее.
Серийный образец локатора сделаем, когда перейдем на этап опытно-конструкторской работы (ОКР), например, по заказу военного ведомства.
— Какие преимущества даст новый радар истребителю шестого поколения?
— Радиофотонный радар сможет видеть, по нашим оценкам, значительно дальше существующих РЛС. А так как мы будем облучать противника в беспрецедентно широком спектре частот, то с высочайшей точностью узнаем его положение в пространстве, а после обработки получим почти фотографическое его изображение — радиовидение. Это очень важно для определения типа: сразу и автоматически компьютер самолета сможет установить, что это летит, к примеру, F-18 с конкретными типами ракетного оружия.
Мы будем облучать противника в беспрецедентно широком спектре частот.
За счет своей сверхширокополосности и огромного динамического диапазона приемника радиофотонный радар будет иметь большие возможности по защите от помех. Также, благодаря тому, что все системы истребителя шестого поколения будут интегрированными с точки зрения функций, фотонный радар дополнительно будет выполнять задачи радиоэлектронной борьбы (РЭБ), передавать данные и служить средством связи.
— Как он будет примерно выглядеть?
— Радиофотонный локатор не будет стоять отдельным модулем в носу самолета, это будет распределенная система. Нечто похожее можно наблюдать сегодня на истребителе пятого поколения Т-50 (ПАК ФА), радиолокационная станция которого работает в разных диапазонах и в разных направлениях. По факту это один локатор, но он разнесен по самолету. Получается порядка 3–4 разных РЛС, которые комфортно размещены по всему фюзеляжу и позволяют одновременно обозревать все пространство вокруг самолета.
— Концепция создания истребителя шестого поколения в двух вариантах — беспилотном и пилотном — сохраняется?
— Сохраняется, боевой самолет шестого поколения должен иметь две опции — быть и в пилотируемом варианте, и в беспилотном. Эти варианты будут отличаться и по внешнему виду, но, главное, по начинке.
Беспилотный вариант будет иметь характеристики, которых нельзя достичь на пилотируемом самолете.
Если с любого существующего самолета мы уберем оборудование, которое нужно для обеспечения жизнедеятельности летчика, связи его с пилотажно-навигационным комплексом для индикации ему информации, передачи управляющих действий от человека к самолету, то высвободится огромное количество места и массы. Кроме этого, присутствие летчика сильно ограничивает летные возможности самолета: современному истребителю нельзя выходить за определенные ограничения по перегрузке, чтобы человек остался в живых, необходима защита от СВЧ-излучения приборов и оборудования, жесткого космического рентгеновского излучения на больших высотах и при суборбитальном полете.
Поэтому беспилотный вариант будет иметь характеристики, которых нельзя достичь на пилотируемом самолете — большую маневренность, гиперзвуковую скорость, возможность выходить в ближний космос.
— По-прежнему планируется, что они будут действовать в "стае"?
Применение СВЧ-оружия для самолета с летчиком крайне проблематично из-за необходимости сохранять его жизнь
— Да, мы говорим, что должен быть принцип "стаи": на один-два пилотируемых аппарата, будет приходиться группа беспилотников. И именно беспилотник сможет нести электромагнитное или, по-другому, СВЧ-оружие. Применение СВЧ-оружия для самолета с летчиком крайне проблематично из-за необходимости сохранять его жизнь. Если же мы будем создавать дополнительную систему защиты от собственного СВЧ-оружия, то еще больше потеряем места и запаса по массе. Кроме этого, даже самая сложная и эффективная защита может быть недостаточно эффективна.
— Размеры "стаи" истребителей шестого поколения вы рассчитывали?
— Смотрели разные варианты. Оптимальным мы считаем 20–30 беспилотных самолетов на один пилотируемый. В основном это связано с конечными возможностями человека по управлению. Как бы ему компьютер не помогал, человек способен выполнять не более 2–3 задач одновременно, на каждую он выделяет 3–4 беспилотника плюс горячий резерв. Вот и получаем 20, максимум 30 беспилотников. Хотя, конечно, когда мы эту "стаю" будем отрабатывать с реальными изделиями и реальными людьми, а не на моделях, наверняка численность стаи будет скорректирована.
— Если вернуться к электромагнитному оружию, то какой-то прогресс за год был достигнут в этой области? Какие-то образцы испытывались?
Мы разрабатываем систему защиты, чтобы система РЭБ или наша ракета не вышла из строя от применения СВЧ-оружия противника
— СВЧ-оружие есть, испытания в лабораторных условиях идут постоянно. Например, можем сжечь какой-нибудь прибор, чтобы посмотреть какое количество электромагнитной энергии и как нужно приложить.
Учитывая, что наши "вероятные друзья" ведут такие же исследования, мы разрабатываем еще и систему защиты, чтобы приемник, система РЭБ или наша ракета не вышла из строя от применения СВЧ-оружия противника.
— Какие это системы защиты?
— Можно поставить на входе принимающего устройства фильтры, задерживающие энергию, так, чтобы на датчик прошло только информативное излучение и другие полезные сигналы. Эти системы защиты должны быть перестраиваемые, причем программно, чтобы противник не имел возможности вычислить "окна" в фильтре. Эти исследования также нами ведутся.
— Какое еще оружие, наряду с электромагнитным, будет на истребителях шестого поколения?
— Любое. Один беспилотник в "стае" будет нести СВЧ-оружие, включая управляемые электронные боеприпасы, другой — средства радиоэлектронного подавления и поражения, третий — набор обычных средств поражения. Каждая конкретная задача решается разным вооружением.
— Недавно Пентагон заявил об успешном применении лазерной пушки в Персидском заливе — они сбили беспилотник. У нас такое вооружение есть?
— Мы проводили исследования в этом направлении, и я знаю, что у нас подобные системы есть, однако это не по линии КРЭТ. Мы занимаемся оптикой в интересах защиты. У нас уже есть лазерные системы защиты на самолетах и вертолетах, а сейчас мы говорим о работах в области силовых лазеров, которые будут физически разрушать головки самонаведения атакующих ракет. Грубо говоря, мы будем выжигать "глаза" ракетам, которые на нас "смотрят". Такие системы, естественно, будут ставится и на самолеты шестого поколения.
— Когда такая интегрированная система — радар, СВЧ-оружие, лазерная защита и другое — может быть создана?
Летчики всегда воспринимают беспилотную авиацию очень настороженно
— Практическая работа наших НИИ и КБ с научно-исследовательскими институтами Минобороны России ведется уже сегодня. В остальном все зависит от того, будет ли востребована эта тематика нашим главным заказчиком. КРЭТ может это изобрести, показать, что в состоянии произвести, но потом у нас это не купят — не будет денег или другие приоритеты будут стоять.
Еще нюанс: летчики всегда воспринимают беспилотную авиацию очень настороженно, потому что это покушение на их профессию, работу и мечту.
— В инициативном порядке вы будете продолжать эти работы?
— Мы понимаем, что все принципиально новое сначала воспринимается как бред, через какое-то время уже как "давайте посмотрим", а еще через 2–3 года — "почему до сих пор не сделано".
Поэтому мы продолжаем эти работы и проводим испытания, так как все равно рано или поздно это будет востребовано. Здесь самое главное — не отстать от наших "партнеров".
— Обычные строевые самолеты типа Су-35 или МиГ-35 можно будет переделать в беспилотные?
— Маловероятно, так как принцип построения самого беспилотника сильно отличается от принципов пилотируемого самолета. Создавать изначально два типа (пилотный и беспилотный) на одной базе — это оправдано, а переделать — нет. Хотя у нас есть большой опыт использования переделанных в беспилотники самолетов в качестве мишеней на испытаниях в рамках различных НИР и ОКР. Но там мы ставим над самолетом различные эксперименты, и от него требуется выполнение каких-то конкретных задач.
— Какие еще системы разрабатываете в рамках шестого поколения?
На новом истребителе будет также стоять мощная многоспектральная оптическая система, работающая в различных диапазонах
— На новом истребителе будет также стоять мощная многоспектральная оптическая система, работающая в различных диапазонах — лазерном, инфракрасном, ультрафиолетовом, собственно оптическом, однако значительно превышающем видимый человеком спектр. С помощью нее мы также получим большое количество дополнительной информации об окружающем пространстве.
— Какие наработки по искусственному интеллекту есть на сегодняшний день для беспилотного варианта истребителя шестого поколения?
— Мы работаем над написанием программ, чтобы в будущем можно было создать полностью автономный беспилотник с искусственным интеллектом (ИИ), который сможет сам взлететь, добраться до места выполнения задачи и принять решение о ее выполнении.
Мы на МАКС-2017 представили программный продукт, который позволяет нам исследовать отдельные особенности ИИ. Мы вводим в программу определенные условия, ставим для них задачи, запускаем виртуальные вертолеты и самолеты и смотрим, как они справляются. Пока не всегда удачно: летательные аппараты могут зависнуть над каким то районом, имеют трудности с идентификацией объектов, не хотят выполнять боевую задачу, неправильно докладывают. Но это уже отработка отдельных составляющих искусственного интеллекта. На этих ошибках виртуального мира мы набираемся опыта и обучаем дроны будущего.
Беседовал Дмитрий Решетников
