Серьезность и ответственность Антону, как и Дине, досталась, конечно, от родителей. Борис, и Екатерина – личности сильные и свободолюбивые. «У них много схожих черт характера, и я могу с уверенностью сказать, что важнейшие качества, которые я от них унаследовала – это любовь к знаниям, людям и жизни в целом».

Что касается внешности Дины, тут к гадалке не ходи, сразу видно – дочь Немцова. Та же улыбка, тот же взгляд, «да и внутренне я больше похожа на папу. Мне от него передался даже интерес к техническим наукам (Борис в прошлом физик,- Прим. ред.), а мама – больше «химбио»».

«Меня воспитывали по принципу «Ты можешь делать то, что тебе хочется, но тогда могут быть определённые последствия», — вспоминает Дина. – Мне рассказывали о причинно-следственных связях, а дальше я сама решала, как поступить, и я очень благодарна за это своей семье. Так я научилась принимать осознанные решения».

Ночью 27 февраля 2015 года, когда Борис шел из ГУМа в сторону дома на Ордынке по Большому Москворецкому мосту, его расстреляли. Надо ли говорить, что для тогда еще 12-летней Дины это было страшным ударом? «Я не представляю, что бы со мной стало, если бы не поддержка близких — вспоминает Дина. — Мой лучший друг на момент трагедии был за границей, и он все время звонил мне по «Скайпу», старался подбодрить меня и сделать все, чтобы я не сломалась. Я старалась по максимуму загрузить себя учебой, чтобы хоть как-то и отвлечься, и это, честно говоря, помогло. Мне очень повезло с друзьями, они могли бросить все свои дела и приехать ко мне в любое время дня и ночи, потому что знали, как мне было тяжело. Ну и, конечно, больше всего меня поддерживала семья: мама, брат и крестная».

Да и вообще, семья для Дины – святая святых, но самый близкий друг – это, все-таки, мама. «Мы всегда делимся друг с другом нашими переживаниями и поддерживаем друг друга, что бы ни случилось. Она всегда найдет для меня правильные слова и никогда не осудит. Мама – очень чуткий человек, она ни за что не будет на меня давить или заставлять что-то ей рассказать, не будет проверять, вру я ей или нет. Она просто знает, что я с ней всегда максимально честна, а это я и называю доверием».

Сейчас Дина перешла в девятый класс государственной школы, а в свободное от учебы время не расстается с холстом. Она обожает рисовать, и планирует связать свою жизнь именно с искусством. «Моя любовь с карандашом случилась в тот день, когда я впервые взяла его в руки. С 10 до 14 лет я занималась с моим первым преподавателем, Екатериной, и она – очень солнечный человек, который заставил меня еще сильнее полюбить рисование. Сейчас я перешла на второй курс четырехлетнего подготовительного обучения при МГХПА им. Строганова, куда и хочу поступать. А еще я отчетливо помню, что в детстве в 95% случаев рисовала людей с поднятыми руками. По-другому я просто не умела».

Но в ней, в отличие от любой тургеневской барышни, дерзость, все-таки, есть – Дина может задеть собеседника словом. «Я – человек прямолинейный. Не знаю, хорошо это или плохо, но я всегда говорю то, что думаю. Кого-то это сильно задевает, но я никогда никого не пытаюсь обидеть. И мои друзья меня за это очень ценят».

Еще один аргумент – ее плейлист. Дина слушает Panic! At the Disco, Placebo, «Сплин» и «Мумий Тролль», короче говоря, рок. Да и в вечернем платье ее можно увидеть только на балу (это мы про «Татлер», на котором она в прошлом году танцевала первый вальс в белоснежном наряде Edem Couture), фотосессии для Bosco Di Ciliegi или дне рождения мамы в ресторане La PRIMA. В остальных случаях – только мужские клетчатые рубашки, свободные джинсы и кеды.

Вот почему мы уверены, что где-то в глубине души Немцова, все-таки, бунтарка. Как и ее отец. Правда, надеемся, что выльется все это в творчество, а не политику.
peopletalk