Покупаем национальную небезопасность
Боже, благослови Министерство национальной безопасности Соединённых Штатов!
Благодаря его $40-миллиардному бюджету и законам о национальной безопасности, вроде ПАТРИОТИЧЕСКОГО Акта, который Конгресс быстренько протащил после ужасных нападений 9/11 на ВТЦ и Пентагон, в течении последующих 16 лет у нас в Соединённых Штатах не было крупных террористических атак.
Ой, погодите минутку. Промашка вышла.
У нас же было некоторое количество крупных массовых убийств в последующие годы, не так ли, в том числе кое-какие официально названные «актами терроризма»?
Припомним убийство снайпером 10 человек в пригороде Вашингтона ещё в 2002 году. Расстрел 5 школьников-амишей в классе бандитом в 2006-м. Затем последовала смерть 32 студентов и работников факультета в Вирджинском политехническом в 2007; стрелок-одиночка открыл огонь на встрече на открытом воздухе в присутствии женщины-конгрессмена от Аризоны, где было убито шесть человек и смертельно ранена представитель Конгресса в 2011-м; 12 человек погибли в колорадском театре «Аврора» при стрельбе в 2012-м; иммигрант из Вьетнама застрелил 13 человек в Бингемтоне, что в штате Нью-Йорк в 2009-м; 20 учащихся выпускных классов и учитель убиты в начальной школе Сэнди-Хук в 2012-м; в том же году флотский контрактник и бывший моряк застрелил 13 человек в техническом комплексе в Вашингтоне; 9 человек убиты в церкви в Чарльстоне, Южная Каролина в 2015-м; и вот теперь убийство 58 человек в Лас-Вегасе. Я просто называю самые крупные или особенно возмутительные случаи, вроде убийства малышей.
Слава Богу, ни одно из этих ужасных происшествий не рассматривалось как акт терроризма!
Конечно, были как минимум номинально и террористические массовые убийства тоже — взрыв на Бостонском марафоне 2013 года с гибелью троих или четверых, в зависимости от того, учитываете ли вы убийство полицейским во время последовавшей охоты на человека; нападение в 2014 году на базе Форд-Худ спятившего армейского психолога; нападение в 2015 году в Сан Бернардино и убийство в 2016 году 49-ти человек в ночном клубе в Орландо, но в большинстве случаев связь с террористическими организациями была в лучшем случае неявной, а в случае с Орландо, который в то время считался тяжелейшим в современной истории США (по меньшей мере до недавнего инцидента в Лас-Вегасе) убийца, как оказалось, не имел связей с ИГ* и, вероятно, просто заявил об этой связи, чтобы гарантировать, что он будет убит полицией, а не захвачен (он преуспел в этом). Мы знаем, что это были акты терроризма не потому, что их так назвало правительство, а потому, что их совершили, ну, скажем так, мусульмане.
За исключением нескольких настоящих или предполагаемых нападений «террористов» то, что есть общего у всех этих массовых убийств в США совершенных не мусульманами, как и со многими другими, которых я тоже не привожу, поскольку количество погибших не превышало 10 человек, или потому, что причина была обыденной — рабочий временно уволен, семейная ссора, инцидент на шоссе или что-то такое — в том, что это было сделано одиночками, обычно душевнобольными (и обычно белыми) мужчинами с использованием огнестрельного оружия — а сплошь и рядом оружие это конструируется для убийства людей.
«Нью-Йорк Таймс» сообщает, что с 2000 года количество массовых убийств и смертей, вызванных массовыми расстрелами в США растёт, причём рост пошёл вверх особенно резко в последние шесть лет, до 2014 года, когда была опубликована статья (и когда Национальная Безопасность, по-видимому, полностью была укомплектована и действовала как отлично смазанная машина), и этот рост продолжается и последующие три года, в частности и благодаря эпической массовой бойне в Лас-Вегасе на той неделе.
Так что же нам дали все деньги, потраченные на «национальную безопасность»? Что дал отказ от нашего права на приватность телефонных разговоров и общения в сети Интернет; от нашего права, чтобы нас не тревожили у нас же дома; нашего права на то, чтобы нас не отслеживали в поездках; и нашего права не иметь огромных досье о нашей жизни; что дала нам милитаризация нашей местной полиции; что дала нам подготовка полицейских вести себя, как оккупанты и центурионы, а не миролюбивые офицеры?
И что, мы теперь в большей безопасности?
Настоящие террористические нападения происходят, или, по крайней мере, их так называет наше правительство, в то время как большинство якобы запланированных терактов, «раскрытых» по отчётам ФБР, оказались делом рук «информаторов» ФБР — то есть, людей, оплаченных и внедрённых к несчастным недоумкам или психологически уязвимым людям, которых бюро надеялось вовлечь в попытку какого-то акта террора, и который ФБР затем может вмешаться и сорвать, объявив себя спасителем положения. Это значит, что при всех потрясающих экспансионистских технологиях и много-миллиардно-долларовых активах и внутренней связи с правоохранительными органами, Промышленный комплекс национальной безопасности Америки в высшей степени не способен воспрепятствовать терроризму.
И в то же время массовые убийства — ужасные, даже если их не называть терроризмом, поскольку они совершены по большей части белыми американцами, вроде Стивана Пэддока — становятся всё более распространенными и всё более смертоносными.
По мне, так вполне очевидно, что «война с террором» обернулась зрелищной пустышкой — и не просто $40 миллиардными ежегодными тратами на национальную безопасность, но ещё и $10 миллиардами в год (как минимум), которые, как нам говорят, тратятся на АНБ, как и добрая доля того, что тратится на ФБР, ЦРУ, подкомитет общей оценки обстановки СНБ и, конечно же, всех контр-террористических бюджетов штатов и местной полиции.
Что на самом деле делает страну небезопасной, давайте взглянет правде в лицо, это легко доступность смертоносного оружия — давайте назовем его «оружием массового разрушения» (ОМР).
Единственная причина, по которой в Лас-Вегасе погибло так много людей, состоит в том, что убийца стольких человек Стивен Пэддок сумел, как сообщают, приобрести и беспрепятственно пронести в номер гостиницы приблизительно 19 мощных скорострельных винтовок и пистолетов, в том числе как минимум одну полностью автоматическую винтовку, способную делать дюжину выстрелов в секунду. (Это кроме ещё 20-ти единиц оружия, найденного полицией в его доме и машине, включая, как сообщают, и взрывчатые вещества).
Суть в том, что в некоторых частях страны, — а среди них и Невада, — оружие, в том числе и боевое, распространено настолько широко и неконтролируемо, что вид человека, заселяющегося в гостиницу с двумя сумками для гольфа, набитыми смертоносным оружием для массового убийства, никого не заставит даже поднять брови в изумлении. Чёрт возьми, да он, вполне возможно, попросил на гостиничной стойке предоставить ему коридорного, чтобы затащить всё это в номер! Нет сомнений, что окружающие просто заметили нескладного старика, который направлялся на оружейное шоу или был коммивояжером с товаром, который собирался показать оружейным дилерам.
Эй, если парень не выглядит, как мусульманин или не одет, как мусульманин, о чём волноваться-то, верно? Приятный, щегольски одетый белый старикан с милым южным акцентом? Да с ним, должно быть, всё в порядке.
Возможно, теперь, когда у нас имеется случай с вроде бы своим в доску белым стариканом, выкосившим вполне благонравных пристойных белых парней, пришедших на концерт старого доброго американского «кантри энд вестерн», поддерживающая Национальную стрелковую ассоциацию толпа, наконец, начнёт переоценивать свою неизменную позицию по оружию?
Моё предложение состоит не в запрете оружия как такового, это экстремистская идея, она никогда на реализуется в этой стране и невозможна даже в Европе, но как минимум в регистрации каждой единицы оружия, начиная с точки ввоза, продажи или производства до появления в частных руках. Я бы сделал противозаконным передачу оружия кому-то ещё без того, чтобы эта передача была зарегистрирована правительством. Я бы уничтожил и увёртки при регистрации оружия. Хотя у меня мало надежд, что такие меры будут приняты. Слишком много политического противодействия среди республиканцев в Конгрессе, которым нужны деньги Национальной стрелковой ассоциации и голоса вооружённых реакционеров срединной Америки, полагающих, что такая регистрация сходна с отказом от их права голосовать (хотя они хотят, чтобы для этого все регистрировались).
Но если бы мы хотя бы могли ограничить продажу оружия взращённым в Америке террористам винтовками с возможностью стрельбы только одиночными и сделать противозаконными обоймы большой ёмкости, чтобы не позволить убивать, скажем, более пяти человек без перезарядки за раз, мы бы в Америке, чёрт возьми, почувствовали бы себя намного в большей безопасности. По крайней мере, большее число из нас смогли бы в случае нападения безопасно исчезнуть из многолюдного места, а у рисковых ребят было бы больше шансов правиться с парнем, которому надо всё время делать паузы для перезарядки.
Кроме того, безопасность Америки не стоила бы нам $50 миллиардов в год на армию шпионов и федеральных следователей, и не потребовалось бы сдавать наши с большим трудом завоёванные свободы, чтобы было доступно больше денег на лечение проблем душевного расстройства.
Нам надо попытаться. Очевидно, что подход национальная безопасность / война с террором провалился. Конечно, он не принёс безопасности «отчизне», и, с расширением влияния ИГ* и аль-Каиды/аль-Нусры* или как бы они там себя не назвали, «война» с террором явно проиграна. (Есть и ещё один пример утраченного сокровища. Всего лишь частью потраченных во время 16-летней на данный момент американской войны в Афганистане США могли бы обеспечить обнищавшим 10 миллионам семей этой страны, выживающим в среднем на $400 в год, доход в размере $2500 в год ещё в 2001-м и всё следующее десятилетие — чего вполне достаточно, чтобы превратить страну буквально за ночь в источник экономической активности, а людей из фактических рабов в шумный средний класс и лучших друзей Америки навеки вечные).
Мы совершенно не в состоянии помешать потерявшим контроль над собой американцам-отморозкам, решившим, что надо убить массу людей или нанести какой-то ущерб, чтобы затем быть убитыми полицией. Но, по крайней мере, мы можем сократить шансы на побоище, которое они могут устроить внутри страны, если несколько осложним и замедлим для них организацию желаемого ими беспорядка.
