Росс через цепочку инвестиционных фирм владеет 31,5% акций Navigator Holdings, которая с 2014 года выполнила контракты на $68 млн с «СИБУРом», акционером которой является находящийся под санкциями США Геннадий Тимченко, пишет The Wall Street Journal.

Министерство торговли США заявило, что У.Росс не принимал участия в процессе принятия решения о ведении бизнеса с «СИБУРом», которая является публичной компанией и не находилась и не находится под американскими санкциями, он также никогда не встречался с ее акционерами.

В законодательстве США нет требования к кандидатам на государственные должности раскрывать сведения о бизнес-партнерах компании, в которой они владеют долей, пишет Financial Times.

Основным акционером «СИБУРа» является Леонид Михельсон, который контролирует 48,5% «СИБУРа», у Геннадия Тимченко — 17%, Кирилла Шамалова — 3,9%. «СИБУР» в проспекте к евробондам ранее отмечал, что Тимченко, обладая лишь миноритарной долей, не является для группы контролирующей стороной, и, соответственно, введенные против бизнесмена санкции на нее не распространяются.

Эксперты скептически относятся к этой идее Трампа. «Сложно представить, что японцы готовы будут пойти на большие уступки, нежели те, которые были прописаны в Транстихоокеанском партнерстве (которое Трамп денонсировал — прим. ред.).

Особенно в таких чувствительных вопросах, как сельское хозяйство и автомобильная промышленность», — пояснил Кевин Махер, работавший ранее в Госдепе и отвечавший за связи с Японией.

Однако уверенность его зиждется на донесении до слушателей элементарной мысли о том, что если они не согласятся добровольно пойти на выполнение требований Трампа, то он их принудит через тарифное регулирование.

Впрочем, американские журналисты уже обвинили президента в том, что прежде чем о чем-то просить или чем-то угрожать, нужно разобраться в проблеме и, возможно, увидеть, что проблемы нет.

Так, Трамп просил японские автоконцерны перевести производство в США.

«Постарайтесь производить в США машины, а не привозить их туда. Я же немногого прошу. Или эта просьба кажется Вам грубой?» — обратился к ним президент.

Бизнесменам эта просьба показалась не грубой, а бессмысленной. По данным японской Ассоциации автопроизводителей, почти 75% японских машин, продаваемых в США, производятся в Северной Америке, и большая часть из них — в самих США.

Покупайте и запускайте
Впрочем, самой громкой (как в прямом, так и в переносном смысле) темой визита стала Северная Корея. Находясь столь близко к Киму, Дональд Трамп не упустил случая еще раз донести до северокорейского лидера мысль о том, что с Америкой шутки плохи.

«Действуя совместно с нашими союзниками, американские воины готовы защитить нацию используя полный арсенал наших уникальных возможностей, — заявил Трамп в ходе выступления перед находящимися в Японии американскими военными. — Ни один диктатор, ни один режим ни одна нация — никто не должен никогда недооценивать американскую решимость. В прошлом некоторые из них недооценивали — и все закончилось для них весьма неприятно, не так ли?».

Эту же тему он поднимал и перед японским премьером — не упуская возможности привязать ее к финансовым вопросам.

Трамп фактически настаивал на необходимости новых многомиллиардных закупок японцами американских вооружений.

«Для нас это создаст множество рабочих мест, а для Японии — безопасность», — говорил Трамп. Ведь именно через эти закупки японские власти могут защитить страну от северокорейской ракетно-ядерной угрозы. В этом случае «премьер Абэ сможет сбивать их (ракеты КНДР — прим. ред.) в воздухе», — пояснил американский президент.

Это очень тонкий момент. Японские власти уже не раз заявляли о том, что будут сбивать северокорейские ракеты, которые пролетят над Страной Восходящего Солнца — однако до сих пор ни разу не осуществили такой перехват.

И Трамп, по некоторым данным, был расстроен. Он якобы спросил у Синдзо Абэ, почему «страна самураев» не сбила эти ракеты.

Источники не раскрывают ответ японского лидера — возможно, премьер был дипломатичен и заявил, что ракеты не сбили потому, что: а) не имели права — это были всего лишь ракетные испытания и б) потому, что для этого нужно одобрение парламента, которое просто не успели получить.

Впрочем, не исключено, что премьер был не дипломатичен, а честен, и дал Трампу очевидный ответ.
Самураи не сбили потому, что северокорейское руководство предупредило о последствиях — сбитая северокорейская ракета будет рассматриваться Пхеньяном как акт начала войны, со всеми вытекающими и прилетающими в сторону Японии.

Война Токио не нужна, испытывать Кима Третьего на «слабо» Абэ, в отличие от Трампа, не хочет, поэтому японский премьер несколько модифицировал свою позицию. Теперь он говорит о том, что северокорейские ракеты будут сбиты только в том случае, если они будут представлять угрозу безопасности японских граждан.

Без людей нет переговоров
В ходе визита в Японию Трамп также встретился с семьями людей, похищенных северокорейскими агентами за последние несколько десятков лет. И это не просто визит вежливости — это посещение единомышленников.

Дело в том, что КНДР отказывается возвращать похищенных на Родину (или их останки, в случае, если, как утверждают северокорейские власти, эти люди уже умерли).

Пхеньян против даже «временных визитов для посещения родных» (просто потому, что последний такой временный визит превратился в постоянный — несколько «похищенных», прибывших поклониться могилам предков, решили остаться в Японии, нанеся тем самым серьезный удар по реноме тогда еще живого Ким Чен Ира).

Однако для японских властей и общественного мнения вопрос соотечественников весьма чувствительный. Согласно проведенному в прошлом году опросу, вопрос «похищенных» волнует почти 81,2% граждан страны. Для сравнения, возможная северокорейская ядерная атака беспокоила лишь 72,1% японцев, а северокорейских ракетных запусков опасались 71,5% опрошенных.

Находящийся под давлением общественности официальный Токио требует решения вопросов с беженцами до начала любых конструктивных японо-северокорейских переговоров.

Позиция не совсем прагматичная (реалисты утверждают, что единственно возможный переговорный формат с КНДР — это разговор о временной заморозке ракетно-ядерной программе с исключением любых тем, касающихся прав человека), но она полностью устраивает Трампа, ведь ему эти конструктивные переговоры попросту не нужны — он заинтересован только в разговоре о полном, безоговорочном и верифицируемом северокорейском ракетно-ядерном разоружении.

А также заинтересован в том, чтобы другие партнеры — прежде всего Япония и Южная Корея — не фрондировали и не задумывались об альтернативных двусторонних контактах с КНДР (прямо или через Китай) с целью элементарной деэскалации напряженности. Поэтому Трампу нужно сделать все возможное для того, чтобы этот «внутренний стоппер» для Токио сохранялся как можно дольше.

Газета британских лейбористов The Guardian даже написала в прошлом году, что «русские мучаются над тем, как отмечать революции 1917 года». Ночей не спят, «мучаются», выясняя, «трагедия это или триумф».

Не совсем понятно: а «отсутствие государственного нарратива» по данному поводу — разве плохо? Не свидетельствует ли это как раз об отсутствии «единственно правильной идеологической линии», к чему так долго призывали Россию те же западные газеты?

Разве кого-то удивляет тот факт, что в США присутствуют расхождения в оценках событий и исторических деятелей периода войны Севера и Юга, что недавно явственно проявилось в американской «войне памятников»?

А представьте, какое возмущение там вызвала бы попытка государства насадить тот самый «единственно правильный взгляд» на события давно минувших дней.

К сожалению, получилось так, что на Западе сейчас новых книг о нашей революции вышло гораздо больше, чем у нас. Причем однобоких и поверхностных, являющихся скорее набором идеологических штампов и мифов, которые выдаются за факты.

Заявление о том, что в России «запрещено» празднование 100-летия революции (как утверждает еще один печатный орган промышленников и финансистов, журнал The Economist), — это явное искажение действительности.

Да, я сейчас говорю о том самом номере журнала, чья обложка «Царь родился» недавно активно обсуждалась в социальных сетях. Издание не поленилось посвятить несколько страниц юбилею российской революции, пытаясь притянуть за уши аналогии тех событий с нынешними. И в итоге «убедительно доказывает», что нынешний президент России стал… «царем».

«Доказательства» просты: дело в том, что еще в декабре 1999 года Владимир Путин, будучи премьер-министром, написал статью «Россия на рубеже тысячелетий», в которой говорил об укреплении государства и государственности.

Англоязычный журнал даже не поленился написать слово gosudarstvo, пояснив своей аудитории, что оно произошло от слова gosudar: «Старое слово, которое означает монарха или хозяина».

И на этом основании The Economist «авторитетно» пишет: «Современное государство (state) — это совокупность законов и формальных правил. Gosudarstvo же является продолжением царя как основного источника порядка и власти».

И как вам такое «доказательство» перехода России к монархии? Оказывается, слово «государство» у нас стали использовать! Раньше-то не использовали, поди. А наши либералы и демократы, выступающие против «монархии», наверняка вместо этого слова говорят только… Кстати, а как же они говорят-то? Страна? Да нет вроде, для «страны» есть другое слово в английском языке.

Да и сам Путин его использует не реже. В той же статье, к примеру, он писал: «Россия была и будет оставаться великой страной». Но вы же понимаете, англоязычному читателю никто не поясняет, что слово state в русском языке всегда переводилось и переводится исключительно как «государство». Надо же как-то найти в этом «монархические» тенденции в России, а то ведь обложка хорошая пропадет.

Ради того, чтобы заявить о неких «монархических» тенденциях в обществе, западные СМИ готовы идти на любое передергивание. Так, французское агентство AFP, ссылаясь на днях на социологическое исследование ВЦИОМ, заявило, что 28% поддерживает установление в стране монархии.

Если же посмотрите данные самого исследования, то увидите, что ситуация несколько иная: «При ответе на прямой вопрос о том, какая форма правления больше подходит для российского государства сегодня, только 8% называют монархию, при которой власть передается по наследству, тогда как 88% — республику». Причем число сторонников республики даже выросло на 6% с 2013 года. Но зачем западному читателю вникать в такие подробности, верно?

И лишь одна западная газета (The Sunday Express) написала прямым текстом, что праздновать 7 ноября нечего.
Английский фермер Джон Льюис-Стемпел, который прославился своими фермерскими книгами и хвастался, что его предки 700 лет живут на западе Англии, внезапно в этой газете был представлен в качестве историка, который обнаружил среди своей родни выходцев из России. Ну и, соответственно, получил право рассуждать о нашей истории.

Он, правда, уверен, что в ноябре 1917 года большевики «заменили Романовых на красных царей коммунизма». То есть фермер-историк решил сделать этакий «монтаж», упустив тот самый период с февраля по октябрь, когда Россия и была ввергнута в либеральный социальный эксперимент, прямо скажем, неудачный.

А то ведь тогда пришлось бы делать неудобные для Запада аналогии между неудачниками-Керенскими, не способными управлять gosudarstvoм, и нынешними российскими либералами. Цель же всех этих статей о «рождении царя» и юбилее революции совсем иная, как вы понимаете.

«Боевые возможности группировки ракетных подводных лодок стратегического назначения (РПЛСН) повысились на 25%, возросли скрытность и боевая устойчивость морских Стратегических ядерных сил», — сказал начальник Генштаба.

По его словам, в настоящий момент в стадии строительства находятся пять атомных подводных крейсеров типа «Борей-А»: завершающий корабль этой серии «Князь Пожарский» заложен в декабре прошлого года.