Крым и Украина: два мира — две системы здравоохранения
Автор шокирующего лозунга «Крым будет украинским или безлюдным», что в своё время сыграл значительную роль в идеологической мобилизации крымчан, известный украинский националист Дмитрий Корчинский снова вспомнил об утраченном полуострове.
«Мы сегодня можем констатировать, что бюджетники, военные пенсионеры и ряд чиновников живут лучше, чем при Украине», — отметил Корчинский, и таким образом публично признал: благосостояние значительной части жителей полуострова после присоединения к РФ улучшилось.
Это же подтверждает и официальная статистика.
Министерство экономического развития Республики Крым сообщает, что в прошлом году доходы местных жителей превысили показатели 2013 года на 167%, а уровень безработицы — с начала 2014 года к первому полугодию текущего года — сократился с 2% до 0,5%.
Однако, когда мы говорим о сухих цифрах, мы часто забываем про обычного, живого человека, который, в конечном итоге, и является мерилом достижений государства. Живой человек, то есть «живущий» — в самом прямом смысле этого слова: сытый, здоровый, имеющий право на безопасное существование и достойное долголетие.
Я не бюджетник, не военный пенсионер и не чиновник, которым — если верить господину Корчинскому — стало на полуострове жить лучше, нежели при Украине. Я вообще не гражданин Российской Федерации, а приезжий, внимательно наблюдающий за процессами, происходящими на родине.
Имея представление о так называемой медицинской реформе Ульяны Супрун, я и в местное лечебное учреждение собирался идти с некоторым ужасом — ну, хотя бы по причине иностранного подданства.
Однако выяснилось, что имея разрешение на временное проживание в РФ, я так же, как и любой россиянин, имею право на бесплатное медицинское обслуживание.
Более того, имеющим медицинскую страховку людям моего года рождения именно сейчас предоставляется право на так называемую диспансеризацию — то есть бесплатное медицинское обследование по целому ряду направлений, включая десяток разнообразных исследований и приём у терапевта, который распределяет пациентов к специалистам более узкого профиля.
Обычная поликлиника в Балаклаве (обслуживающая сам город, а также Нахимовский район Севастополя и ряд прилегающих сел) не является флагманом российского здравоохранения, но здесь повсюду следы большой реконструкции: свежевыкрашенный фасад, отремонтированные кабинеты, даже частично не распакованная мебель.
Электронное табло приёма врачей (хотя записаться можно и по интернету), бесплатный wi-fi и — как я мог заметить — много нового медицинского оборудования.
Когда я заполнял анкеты и проходящая медсестра участливо спросила, удобно ли мне сидеть за столом, я серьёзно испугался, что эта вся потёмкинская роскошь выстроена именно к моему приезду.
На самом деле, ситуация в севастопольском здравоохранении непростая, поскольку регион до сих пор входит в число наименее развитых в РФ, — так сказать, тяжёлое наследие прошлых времён. В полной мере это отражается на уровне зарплат в системе здравоохранения и его технической оснащенности.
Согласно официальным данным, средняя зарплата врача в Севастополе составляет 44 тысячи рублей (примерно 20 тысяч гривен), но мы же понимаем, что это «средняя температура по больнице» и низовой персонал получает значительно меньше.
Только сейчас в полной мере начинают разворачиваться федеральные медицинские программы помощи Городу-герою, включая строительство новых лечебных учреждений. Тем более, интересно ознакомиться с контурами будущего местного здравоохранения — особенно, если это уже настоящее.
Приём в строго назначенное время (на каждого пациента до пятнадцати минут) плюс контроль дотошного персонала, который в телефонном режиме извещает о точной дате приёма у врача или прохождении необходимых процедур. Получив предписания доктора и отправившись в аптеку, я ожидал, что именно здесь и накроет меня безжалостное цунами коммерческого здравоохранения.
Стыдно сказать, но предписанные таблетки обошлись в тридцать восемь рублей за упаковку.
С одной точки зрения, получается, не очень-то я и болен. А с другой — я даже засомневался в их фармакологическом действии — леденцы дороже. Однако предписываемые бюджетной медициной лекарственные средства поощряют именно отечественного производителя.
Протекционизм можно было бы приветствовать и на Украине, если бы при этом многие недорогие российские аналоги не были бы официально запрещены специальным приказом министерства здравоохранения Украины.
«Это политическое решение министерства», — гордо заявила бывший волонтёр Майдана и гражданка США, а теперь и.о. министра здравоохранения Супрун, видимо возомнившая себя политической фигурой, равной Трумэну или Рейгану.
Какие «политические решения» могут быть в борьбе за здоровье человека? Только экономические: человек вынуждено купит более дорогое лекарство западного производства.
Разрекламированный импорт для любителей сильных фармакологических ощущений в крымских аптеках тоже присутствует, но это личный выбор каждого. А там, где импорт жизненно необходим — например, при лечении гепатитов — в России действуют программы государственной закупки необходимых пациенту лекарств, компенсирующих их стоимость.
К сожалению, государство компенсирует отнюдь не все расходы на лечение тяжёлых болезней. Особенно, если это касается дорогостоящих операций за границей. Выход видится в интенсивном освоении заграничного опыта и внедрения передовых медицинских технологий непосредственно в России.
В паре с упомянутой поликлиникой работает районная больница, в которой сейчас так же делается современный ремонт. Пациенты обеспечиваются трёхразовым питанием с определённой возможностью выбора: например, мясное или рыбное блюдо.
О вымогательстве речи не идёт. Конечно, можно попытаться настигнуть доктора в узком коридоре и (с риском заполучить уголовное дело) одарить его взяткой, но желательно воспринимать происходящее как должное: и ремонт, и человечное отношение, и недорогие лекарства.
Я долго прожил в Украине — потому удивляюсь обыденности и нормальности, однако осознаю — конкретный пример медицинского учреждения не универсален на территории Российской Федерации, я говорю о системе в целом. Сегодня в Крым приходит большая медицина и на данный момент на полуострове существуют вакансии 900 врачей.
Будет смешно, если на работу в РФ потянутся ратовавшие за «прогрессивные реформы» в сфере медицины сторонники Евромайдана. Ведь никто ничего особо не скрывал — например, официальный советник Ульяны Супрун, организатор подпольных госпиталей на Майдане и «специалист по этнонациональной политике» Геннадий Друзенко, откровенно говорил о грядущей медицинской реформе:
«Мы не можем себе позволить содержать сотни докторов в духе советской „медицины Семашко“. Мы слишком бедны для этого. Каждый должен выживать сам».Вот и наступило это славное время.
Согласно сведениям главы комитета по здравоохранению Верховной Рады и бывшего «главврача Майдана» Ольги Богомолец, из Украины в последние годы уехало около 66 тысяч врачей.
Только в легендарном киевском Охматдете (Институте охраны материнства и детства) четыре сотни свободных ставок: за последний год из больницы уволились 50 докторов и 150 медсестёр.
А пока (по информации той же Богомолец) в украинских операционных начинается дефицит препаратов для анестезии, особым распоряжением упразднены профессии «врач-терапевт участковый», «врач-терапевт подростковый» и «фельдшер по медицине неотложных состояний», зато появились «парамедик» и «инструктор по предоставлению догоспитальной помощи».
Мечты о «прогрессивных реформах» растворилось в коррупционных скандалах. Крым стал не украинским, но многолюдным. А «большому патриоту» и руководителю парамилитарного формирования Корчинскому можно лишь пожелать — когда его основательно прихватит здоровье — чтобы его лечил начинающий «парамедик». А ещё лучше — парапсихолог.
Константин Кеворкян
Источник: Ссылка
