Третий в династии. Дед, Ким Ир Сен, — воин и партизан, истребитель японцев, капитан советской РККА, носивший официальный титул «Великий Вождь товарищ Ким Ир Сен». Многоулыбчивый отец Ына (вечно улыбающийся) был Кимом Вторым.

И вот этот — решительный, с многослойной причёской — Ким Третий, Ын. Сцепившийся с Трампом — кто круче.

Трамп: «Этот ракетный запуск не изменит нашего подхода к проблеме КНДР… Я скажу вам одно: мы позаботимся об этом. С этой ситуацией мы справимся».

Спецпредставитель США в ООН, черноволосая фурия Никки Хейли: «Если война будет развязана, то из-за того, что продолжаются акты агрессии. Если война будет развязана, вы можете не сомневаться: северокорейский режим будет полностью разрушен и уничтожен».

А вот полковник Роберт Мэннинг, представитель Пентагона, заявил, что «осуществлённый пуск не представляет опасности ни для США, ни для территорий союзников».

Союзники, сидя на своих территориях, не разделяют американского оптимизма.

Министр обороны Японии Ицунори Онодэра: «Ракета пролетела около 1000 км и упала в 250 км от префектуры Аомори, в исключительной экономической зоне Японии. Максимальная высота её полёта превысила 4 тысячи километров. Она была запущена по крутой траектории. Исходя из этих данных, мы полагаем, что это была межконтинентальная баллистическая ракета».

Дэвид Райт, эксперт: «Ракета, запущенная во вторник, имеет радиус действия достаточный, чтобы достичь Вашингтона Ди Си (столица США. — Э.Л.)».

Справка технологического отдела экспертиз ООН: «Запущена в ночь с 28 на 29 ноября межконтинентальная баллистическая ракета „Хвасон-15“. Северная Корея проводит испытания своих ракет по навесной траектории. „Хвасон-15“ достигла высоты 4,5 тыс. км и отлетела от территории Кореи примерно на 1000 км. Ракета, таким образом, может преодолеть 13 000 — 14 000 километров, что позволяет наносить удары по всей территории США, да и мира в целом, кроме территории Африки».

Эксперты констатируют огромную напряжённость в отношениях между США и Кореей, однако приходят в выводу:

«Вероятность войны невысока за счёт наличия у КНДР большого количества ракет малой дальности, которые могут нести ядерные боеголовки (их, по данным ЦРУ, у КНДР около 60 единиц). Ракеты малой дальности могут быть использованы для ударов по Южной Корее и Японии, а также по базам США в этих странах. Следует также учитывать, что у КНДР имеются 15 тысяч стволов артиллерии плюс 5 тысяч реактивных систем залпового огня».

Ким Чен Ын: «28 ноября завершено великое историческое деяние: Северная Корея стала ядерной державой».

Ким Чен Ын, третий в династии Кимов, — он что, самоубийца, ведущий свой народ к гибели с ещё большей энергией, чем его дед и отец?

Судя по тому, что мы о нём знаем, это волевой, сильный современный лидер, отлично изучивший своих противников, сознающий превосходство своей воли над волей и нервами оппонентов.

Он нисколько не самоубийца и не психопат. Вооружая КНДР ядерным оружием, он хочет добиться сатисфакции — прямых переговоров с Вашингтоном об условиях окончательного мирного договора, чтобы заменить временный мирный договор о двух Кореях, унаследованный с 1953 года.

Ын будет действовать поэтапно, добиваясь прекращения военных манёвров США и их союзников рядом с Северной Кореей, затем ухода американских войск из Южной Кореи, затем выплаты компенсаций в форме помощи. Далее Ын надеется достичь такого объединения двух Корей, которое его, Ына, устраивает.

Как видите, Ын — прагматик.

Трамп так туманен в своих комментариях на последнюю дерзость Ына, поскольку понимает, что из схватки с КНДР США выйдут победителями, но навсегда останутся страной-инвалидом. Поэтому в ответ на баллистическую дерзость Ына США всего-навсего призвали все страны мира разорвать связи с КНДР.

А Ын?

Вот Интерфакс сообщает: «Пхеньян пойдёт на переговоры с США при условии признания КНДР ядерной державой».

Постоянные провокации со стороны Украины на крымской границе, аресты российских граждан, пытки, судебные преследования, издевательства по отношению к русскому населению на Украине. До предела наглое поведение лимитрофов — от Литвы, Латвии, Эстонии до Украины — и удивительно миролюбивая реакция Министерства иностранных дел России.

До предела потерявшая берега финансируемая Западом так называемая оппозиция в России и Белоруссии. Неутомимое продвижение НАТО к границам России и размещение прообразов натовских баз на Украине. Провокации против самолётов ВКС России, а то и прямые нападения. Постоянное усиление санкций и абсурдное обоснование причин усиления.

Можно ещё долго перечислять инциденты, случаи и проишествия, когда патриотически настроенной части населения Российской Федерации хотелось бы, чтобы Россия ответила жёстко, сильно и принципиально. Как когда-то отвечал Советский Союз. А вместо этого ответ получается какой-то беззубый, половинчатый и откровенно слабый.

И у многих попросту нет ответа, почему Россия в большинстве случаев в последние несколько лет не стоит жёстко на своём, не защищает принципиально и последовательно свои позиции.

Такое уже было. История имеет привычку повторяться. И тогда отступал, молчал, отделывался дипломатическими протестами Советский Союз, который ныне для многих является примером, как надо вести себя на мировой арене и защищать свою геополитическую зону ответственности и безопасности.

В книге полковника и журналиста Юлиана Семёнова «Альтернатива» очень ярко, художественно отображён именно такой же период. И подаются осмысление и выводы от лица любимого многими литературного героя Макса Отто фон Штирлица, он же Всеволод Владимирович Владимиров.

Кто знает, чем занимался Юлиан Семёнов и где служил, тот в романах писателя находит порой очень интересные зарисовки из политической закулисы 20-40-х годов 20 столетия. Уж что-то, а доступ к закрытым архивам у полковника Семёнова был всегда.

Согласитесь, ситуация в мире очень схожа. И позиции нашей Родины тогда и сейчас, как две капли воды. Западный мир снова против России. И мы сейчас по многим позициям продолжаем молча отступать.
Сколько раз за последние годы, особенно услышав новости с Донбасса, каждый из нас задавал себя вопрос: «Почему мы молчим? Почему не предпринимаем решительных шагов?».

«Всякий раз, когда Шелленберг поручал Штирлицу присутствовать на этих пресс конференциях, чтобы поддерживать контакты с журналистами, которыми интересовалась разведка, Штирлиц прежде всего впивался взглядом в карту на стене, которую открывал помощник Шмита перед началом собеседования.

Карта эта была страшная. Коричневое пятно Германии властвовало в Европе. Территории Польши, Чехословакии, Австрии, Дании, Норвегии, Бельгии, Голландии, Франции были заштрихованы резкими коричневыми линиями; Венгрия, Румыния и Болгария, как страны, присоединившиеся к «антикоминтерновскому пакту», были окрашены в светло-коричневые цвета. Резкие черно-коричневые пятна уродовали территории Албании и Греции: там вела войну Италия.

Карта была сделана так, что доминирующая роль гитлеровской Европы подчеркивалась махонькой Англией, нарисованной художником жалостно и одиноко, и далекой Россией, причем, в отличие от Англии, где были обозначены города и дороги, Россия представлялась белым, бездорожным пространством с маленькой точкой посредине — Москвой.

— Господин Шмит, я пользуюсь официальными документами, — ответил Килсби. — Некоторые швейцарские газеты утверждают, что нейтралитет Югославии стал возможен после обмена нотами между рейхсканцелярией и Кремлем.

— Наши отношения с Россией, — ответил Шмит, — отличаются истинным добрососедством. Введение наших войск в Болгарию и Румынию произошло по просьбе монархов этих стран — они нуждаются в защите от английских посягательств. Еще вопросы, пожалуйста!

— Когда же они начнут? — подумал Штирлиц. — Они должны начать этой весной. Почему наши молчат? Почему мы не предпринимаем никаких шагов? Если Югославия откажется от нейтралитета, значит, весь фронт от Балтики до Черного моря окажется в руках Гитлера. Почему же мы молчим, боже ты мой?

Но по укоренившейся в нем многолетней привычке беседовать с самим собой, отвечать на вопросы, поставленные однозначно и бескомпромиссно, Штирлиц сказал себе, что ситуация, сложившаяся в мире весной сорок первого года, такова, что всякое действие, а тем более открытая внешнеполитическая акция, направленная против Германии, невозможна, ибо она будет свидетельствовать о том, что «нервы не выдержали», поскольку открытого нарушения условий договора о ненападении со стороны рейха не было.

Понимая, что Гитлер рано или поздно нападет на его родину, Штирлиц тем не менее отдавал себе отчет в том, что всякое «поздно», всякая, даже самая минимальная, оттяжка конфликта на руку Советскому Союзу. Это была аксиома, ибо успех в будущей войне во многом складывался из цифр, которые печатали статистические ведомства в Москве и Берлине, сообщая данные выполнения планов — выплавку стали, чугуна, добычу нефти и угля, — эти сухие цифры и определяли будущего победителя, а они, цифры эти, пока были в пользу Германии, а не Союза.

Но Штирлиц понимал, что резервы его страны неизмеримо больше резервов рейха, а исход будущей битвы в конечном итоге определяли резервы. Штирлица не пугало то, что вся Европа сейчас была под контролем Берлина. Это только на первый взгляд было страшно.

Если не поддаваться первичному чувству и заставить себя неторопливо, как бы со стороны анализировать ситуацию, то вывод напрашивался сам собой: конгломерат народов, отвергавших идеи национал-социализма, сражавшихся — в меру своих сил — против вермахта, будучи оккупированными, чем дальше, тем активнее станет оказывать сопротивление немцам; сначала, видимо, пассивно, но потом — Штирлиц не сомневался в этом — все более активно, то есть с оружием в руках.

Значит, Гитлеру придется удерживать свои резервы с помощью армии; значит, считал Штирлиц, тылы рейха будут зыбкими, ненадежными, враждебными духу и практике нацизма.

Он все это понимал умом, заставляя себя анализировать ситуацию, проверяя и перепроверяя свои посылы, дискутируя сам с собой, но когда хоть на минуту душа его выходила из-под контроля разума, как сейчас, когда он снова увидел эту проклятую коричневую карту и маленькую точечку Москвы на белой пустыне России, становилось ему страшно, и пропадали все звуки окрест, и слышал он только свой немой вопрос, обращенный не к себе, нет, обращенный к дому, к своим: «Ну что же вы там?! Делайте же хоть что-нибудь! Понимаете ли вы, что война вот-вот начнется?! Готовитесь ли вы к ней?! Ждете ли вы ее?! Или верите тишине на наших границах?!»

Это была весна 1941 года. За несколько месяцев до страшного утра 22 июня.

Тогда руководство Советского Союза старалось выиграть уже не годы мирного времени, но хотя бы месяцы. В дневниках германских генералов есть упоминания, как Гитлер во время совещаний открыто говорил, что у Третьего Рейха окно возможностей открыто только до 1943 года.

После этой даты темпы перевооружения США и СССР качественно и количественно перегнали бы гитлеровскую Германию.

И у Третьего Рейха не было бы ни малейших шансов зайти так далеко, как у них получилось, начав Вторую Мировую Войну в 1939 году.

Если бы Иосиф Виссарионович Сталин смог бы удержать Германию от нападения на Советский Союз до 1943 года, вполне возможно, что Великая Отечественная Война вообще бы не началась, потому что к 1943 году СССР стал бы невероятно силён и закончил бы большую часть планов по перевооружению. Именно потому нападение произошло 22 июня 1941 года.

Хотя планировалось оно даже раньше.

Сейчас коричневое пятно США охватывает большую часть мира. И всё так же цифры сейчас на стороне США и их союзников. И совсем не зря США так часто упоминают «Быстрый глобальный удар» (Prompt Global Strike). Это всё тот же гитлеровский Blitzkrieg — молниеносная война только в реалиях 21 века. Как Гитлер не сомневался, что рано или поздно нападёт на СССР, точно так же США мечтают и планируют разделаться с Россией раз и навсегда.

Россия выигрывает год за годом в этой гонке со временем. Мы становимся сильнее, мы заканчиваем перевооружение.
22 декабря 2016 года Владимир Путин положительно оценил темпы перевооружения армии и флота. Министр обороны Сергей Шойгу сообщил: «В целом оснащенность Вооруженных сил современным вооружением и техникой в частях постоянной готовности составляет 58,3%, а исправность — 94%.

Таким образом, основные мероприятия госпрограммы вооружения до 2020 года выполнены в установленном объеме. На новый качественный уровень выведены силы общего назначения. Так, оснащенность Сухопутных войск современным вооружением составляет 42%, Воздушно- космических сил — 66%, Военно-морского флота — 47%.»
К 2020 году доля современного вооружения армии должна достигнуть 70%.

Американские военные эксперты высоко оценивают программу перевооружения 2018–2025, пусть даже финансирование и было значительно сокращено. Военный эксперт Джей Хоук отметил, что российская армия являет собой «молчаливое подтверждение того печального факта, что Владимир Путин воспринимается как достойный партнер по переговорам с Западом только потому, что Москва невосприимчива к политическому и военному давлению. Как и раньше, оружие русских предназначено в качестве последнего аргумента».

Но при этом США понимают, что если не случится серьёзного политического или экономического кризиса, Россия к 2025 году станет почти неуязвима с военной точки зрения. И нападение на неё приведёт к гарантированному взаимному уничтожению в случае ядерного сценария или к проигрышу США в случае наземного вторжения.

Если сохранить мир до 2025 года, то более всего вероятно, США не смогут развязать войну, точно так же, как не смог бы Адольф Гитлер после 1943 года, так как это привело бы к быстрому поражению.

А значит, у США остаётся не так много лет, чтобы перевернуть шахматную доску, сбросить все фигуры, списать все долги и начать спасительную для них Третью Мировую Войну.
2020?
2021?
2022?
«Двадцать второго июня, ровно в четыре часа…».

Дмитрий Дзыговбродский, для «Русской Весны»

Как сообщает британское издание, на этой неделе президент Украины Пётр Порошенко заявил о проведении референдума по вопросу о вступлении страны в ЕС и НАТО, и при этом отметил, что Украина нуждается в более полной «евроатлантической интеграции».

«Сегодня есть все основания утверждать и полагать, что самое трудное позади. Мы твердо придерживаемся курса евроатлантической интеграции», — заявил Порошенко.

Порошенко не объявил дату референдума, но подчеркнул, что он состоится «в обозримом будущем».

Членство в НАТО, несмотря на результаты референдума, остаётся маловероятным для Украины, поскольку альянс не принимает страны с неразрешёнными территориальными конфликтами, считает Daily Express.

Членство в ЕС также маловероятно, учитывая большое количество внутренних проблем, с которыми сталкивается Брюссель. Лидеры ЕС вряд ли захотят взять на себя ещё и противостояние с Россией, особенно после того, как они уже подписали соглашение о свободной торговле и свободном передвижении с Украиной.

Перед тем как подчеркнуть опасность, исходящую от России, Тереза Мэй заявила об «огромном потенциале» Восточной Европы.

Выступая на саммите «Восточное партнерство» в прошлом месяце, премьер-министр Великобритании отметила, что её страна будет продолжать уделять внимание важности единства и безопасности Европы даже после брексита, сообщает Daily Express.

«От сельского хозяйства на Украине до технологического сектора в Белоруссии — в Восточной Европе есть огромный потенциал, который мы должны поощрять и развивать», — подчеркнула Мэй.

«Но мы также должны быть бдительными в отношении действий таких враждебных государств, как Россия, которые угрожают этому потенциалу и пытаются уничтожить нашу коллективную силу», — добавила она.