В то время мне было очень интересно, что будет дальше. Г-н Сытник даже пригласил меня вернуться через какое-то время и посмотреть, чего им удастся достичь.

К большому разочарованию Евросоюза, а также американских и европейских дипломатов в Киеве, все обещания этих новых организаций пали жертвой старых советских методов работы. Кампания по борьбе с коррупцией на Украине сейчас находится на грани провала.

Репутация НАБУ и Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) оказалась сильно подпорченной — возможно, безвозвратно. И это произошло, несмотря на щедрое финансирование, высокие зарплаты сотрудников и поддержку Запада.

Ни одному украинскому чиновнику не были предъявлены обвинения в коррупции. А НАПК до сих пор не сумело создать функционирующую систему для отслеживания активов украинских чиновников.

Если говорить о НАБУ, то все дела о коррупции на высоком уровне просто отодвигаются на задний план. Коррумпированные чиновники на Украине стремятся помешать работе этого агентства, и создается впечатление, что у них это получается.

Показательным примером в данном случае является ситуация с группой «Приват» Игоря Коломойского. Государство национализировало «Приватбанк», чтобы предотвратить его банкротство. Однако позже выяснилось, что накануне национализации владельцы банка изъяли оттуда все деньги.

Г-н Сытник оценил убытки примерно в 600 миллионов долларов — огромная сумма для национальной финансовой системы Украины. Следователи НАБУ изъяли все важные документы, однако никакого продолжения не последовало. Г-н Сытник не упоминает об этом деле уже два месяца.

Сейчас ходят слухи о том, что г-н Сытник и г-н Коломойский заключили какое-то очень выгодное для обоих соглашение, договорившись сохранить всю информацию в тайне.

Кроме того, есть еще дело крупной энергетической компании «Запорожьеоблэнерго», которое стало одним из первых дел, заведенных НАБУ после создания этого агентства.

По некоторым оценкам, убытки, понесенные в результате коррупции, достигают 12,8 миллионов долларов.

Среди акционеров этой компании можно назвать братьев Суркисов, олигархов, один из которых владеет известным киевским футбольным клубом «Динамо». Как утверждает депутат Сергей Лещенко, назначениями в компаниях, принадлежащих братьям Суркисам, руководит Игорь Кононенко, заместитель председателя фракции, верной президенту Петру Порошенко.

Но г-н Сытник и его агентство не упоминают об этом деле более полугода, блокируя судебное преследование по одному из своих первых резонансных дел. И снова ходят слухи об огромных взятках, которые НАБУ получает за свое молчание и бездействие.

Теперь между НАБУ и НАПК разгорелся публичный конфликт, связанный с тем, что НАПК решило начать расследование деятельности г-на Сытника. В ответ на это г-н Сытник начал расследование в отношении главы НАПК Натальи Корчак.

Стороны начали обмениваться резкими высказываниями, угрозами, исками и обвинениями. Теперь, когда началась эта внутренняя борьба, импульс для борьбы с коррупцией в украинском обществе, по всей видимости, уже окончательно утерян.

Недавно была обнародована аудиозапись того, как г-н Сытник пренебрежительно отзывается о НАПК в разговоре со своим коллегой. Г-н Сытник подтвердил, что такой разговор действительно имел место.

Сотрудники НАБУ также обнародовали секретную информацию, которая может обернуться правовыми проблемами для этого агентства и ее руководителя. Уже сейчас раздаются призывы к отставке г-на Сытника — как в украинских публичных кругах, так и в посольствах западных стран в Киеве.

Запад вполне способен добиться замены нынешнего руководства НАБУ на более честных людей, чтобы сохранить потенциал этого агентства — или само агентство.

Коррупция в Генеральной прокуратуре Украины широко обсуждалась в Вашингтоне, Брюсселе и Киеве. Но теперь складывается впечатление, что к деятельности украинских антикоррупционных агентств тоже стоит присмотреться повнимательнее. Украинский народ заслуживает этого.

Судьба будущей финансовой помощи от международных агентств во многом зависит от способности Украины разорвать все связи с наследием коррумпированной советской системы.

Интересно, остается ли то приглашение г-на Сытника в силе?
Л. Тодд Вуд

«Меня это поражает. А еще поражает, что НАТО строит планы по реальному вторжению в Россию, расширяется вокруг нас, выстраивает инфраструктуру, завозит войска и современное вооружение, нарушая все договоренности, устные и письменные, мыслимые и немыслимые. При этом НАТО ничего не скрывает, говоря, что его задача — свести к 3-7 минутам ситуацию, связанную с ударом по России. НАТО открыто говорит, что ее высокоточное гиперзвуковое оружие способно уничтожить нас. И так же открыто возмущается, что Россия отвечает на эти угрозы», — говорит первый зампредседателя комитета Совфеда по обороне и безопасности.

По мнению Франца Клинцевича, руководитель британской разведки Алекс Янгер сделал заявление о необходимости противодействия «российской угрозе» расширением влияния НАТО, потому что в МИ-6 признали, что Россия сегодня «выросла», чего-то добилась.

«Но мне непонятно, они действительно думают, что мы — это обезьяна, которой кто-то дал гранату, и они теперь не знают, как отнять эту гранату у обезьяны? Хотя именно такой вывод можно сделать из того, что говорят главы ЦРУ, ФБР, МИ-6. На это я могу ответить следующее. Во-первых, мы не обезьяны. Во-вторых, у нас не граната, а кое-что посерьезнее. И нам это никто не давал, мы сами это сделали. А сделали потому, что у нас большая территория, много людей, большие запасы ресурсов, и мы никому не позволим не то что поделить это, а даже думать о том, чтобы откусить кусок от нашего пирога. Забудьте, господа, он вам не по зубам, и проглотить вы его не сможете», — заявил сенатор.

Франц Клинцевич считает, что было бы правильнее, если бы руководители зарубежных разведывательных служб посмотрели на Россию с другой стороны.

«Может, вы увидите, что мы не лишены интеллекта, что мы умеем договариваться? Только когда начинаешь вести диалог, открывается сознание. Но время покажет. Время работает на Россию», — добавил сенатор. 

Представитель защиты Улюкаева Дарижан Квеидзе отреагировала на запрошенное прокуратурой наказание для ее клиента следующей фразой: «Мы такое слышали в судах, ух…».

Улюкаев был задержан в ночь на 15 ноября прошлого года после получения сумки с $2 млн (более 130 млн руб.) у главы «Роснефти» Игорь Сечина в офисе компании на Софийской набережной, следовало из обвинительного заключения. По версии гособвинения, Улюкаев потребовал у Сечина взятку в качестве благодарности за одобрение сделки по покупке «Роснефтью» доли компании «Башнефть», принадлежащей государству (50,8%).

Преследование Улюкаева началось после того, как Сечин написал на него заявление на имя директора ФСБ Александра Бортникова. Заявление также подписал генерал ФСБ в отставке Олег Феоктистов, который тогда был вице-президентом «Роснефти» по безопасности — он в дальнейшем курировал оперативную разработку Улюкаева и, по данным «Русской службы BBC», был в офисе «Роснефти» во время встречи министра и главы компании.

Глава «Роснефти» утверждал, что взятку Улюкаев требовал «жестом с двумя пальцами» на саммите стран БРИКС в индийском штате Гоа в октябре 2016 года. Сотрудник службы безопасности «Роснефти» Вадим Деревягин и корреспондент Life Александр Юнашев, которые присутствовали при этом разговоре Улюкаева и Сечина, утверждали в суде, что этого жеста не видели.

Разговоры Сечина и Улюкаева в день передачи предполагаемой взятки записаны и были исследованы в суде; в ходе беседы Сечин говорит министру, что «выполнил поручение» и «собрал объем». Защита Улюкаева настаивала, что прямых указаний именно на взятку в их разговоре нет.

Сечин не был допрошен в суде: он четыре раза не явился в суд по повестке, сославшись на занятость, а исследовать его письменные показания, данные на стадии следствия, суд не стал.

Таким образом гособвинение лишилось возможности ссылаться на его показания как на доказательство вины Улюкаева, указывала защита. Феоктистов дал суду показания в закрытом режиме.

15 ноября прошлого года президент России Владимир Путин подписал указ об увольнении Улюкаева в связи с утратой доверия. Улюкаев не признает вину; показания Сечина он назвал ложью и оговором.