Возбудилось и посольство США, которое немедленно назвало Ноздровскую правозащитницей, выразило обеспокоенность медленным расследованием дела и потребовало от властей большей оперативности.

Ноздровская действительно не так давно вела в суде дело своей погибшей сестры. Она добилась реального срока для сбившего ее пьянчужки, по итогам скандала также вынужден был уйти в отставку председатель Вышгородского районного суда, который приходится дядей преступнику.

Но если человек, защищающий родственника, — правозащитник, то все мы правозащитники, а убитый почти три года назад Бузина — и вовсе мать Тереза. Если дело Ноздровской, по мнению посольства США, медленно расследуется, то тогда дело об убийстве Бузины не расследуется вообще.

Но смерть никому не известной Ноздровской почему-то американцев обеспокоила. Хотя десятки тысяч  погибших в последние годы от рук бандитов по всей Украине их не волновали. Кстати, мы не случайно вспомнили Бузину. Это общеизвестный писатель, журналист, пацифист, человек, которого действительно можно было бы назвать правозащитником. Однако за три года посольство США даже не пискнуло ничего по поводу его гибели и хода расследования этого преступления. А тут прошло трое суток — и не только посольство, но и американские общественные организации кушать не могут: так хотят побыстрее увидеть убийц Ноздровской на скамье подсудимых. И их желание разделяется кем-то оперативно нанятой киевской массовкой.

Когда-то точно так же пропажа никому (кроме узкого круга друзей) не известного журналиста Георгия Гонгадзе возбудила украинскую и американскую общественность. Через некоторое время выяснилось, что журналист был убит, причем его труп преступники почему-то тоже "спрятали" так, чтобы его невозможно было не найти. А потом обвинения в организации данного преступления получил Кучма, что едва не привело к его досрочной отставке. Когда же правление Кучмы все же закончилось, ключевой свидетель — генерал Кравченко, возглавлявший в момент убийства МВД, странно покончил с собой двумя выстрелами в голову. И все — дело забыли и замяли, посадив по обвинению в этом убийстве начальника милицейской наружки. Вопрос, кто заказал Гонгадзе, так и остался открытым. И американцев это почему-то перестало волновать и уже лет тринадцать не интересует.

Гонгадзе тоже начали искать буквально через пару часов после того, как он покинул квартиру своей любовницы. Хотя все его друзья знали, что он спокойно может где-нибудь "зависнуть" на пару дней. Власть была немедленно обвинена в его исчезновении, а милиция — в недостаточно быстром расследовании.

Сейчас — аналогичный случай. Человека только что убили, а власти и полиция уже виноваты в том, что медленно ищут виновных. Убийство никому не известного адвоката привлекает внимание всех ключевых СМИ, иностранных посольств, возбужденной "общественности". До этого в Киеве куда как более известных адвокатов, которые вели резонансные дела, убивали, но никого это не волновало.

Есть и еще одна странность. Адвокат Татьяна Монтян, которая занимала очень активную и крайне некомфортную для Порошенко жизненную позицию, буквально накануне убийства публично заявила, что "уходит на пенсию" "по просьбе детей" и больше не будет вести правозащитную и общественную деятельность. Монтян, добровольно отказавшаяся от общественной активности, —  это так же правдоподобно, как Хиллари, добровольно уступившая президентство Трампу.

При этом Татьяна — человек, хорошо осведомленный о настроениях и планах определенных украинских политических кругов, это ее хлеб насущный. Плюс многолетние наработанные связи, контакты. В конце концов, успешный адвокат на Украине — это не только и не столько талант, сколько возможность обратиться к нужным людям с правильным предложением.

Но и адвокат Ноздровская — не просто адвокат. Она еще и помощник народного депутата Татьяны Черновол. Не исключено, что именно это позволило ей выиграть дело сестры. Участница всех Майданов, известный грантоед, Черновол имеет в украинской политике вес куда больший, чем правоохранительная и судебная системы Вышгородского района Киевской области.

Складывается впечатление, что для дальнейшей раскачки режима никак не желающего уходить по-хорошему Порошенко понадобилась традиционная сакральная жертва. Очевидно, в этот раз ее решили назначить из числа "правозащитников". Татьяна Монтян на эту роль подходила идеально. Порошенко она втаптывала в грязь где и как только могла. Если бы доброжелатели (а друзей у нее, безусловно, не меньше, чем врагов) посоветовали ей временно залечь на дно, то организовать ее похищение и убийство стало бы не то чтобы физически неисполнимо — его невозможно было бы правильно отработать технически и информационно.

Но ведь грамотные люди всегда готовят запасной вариант. И не один. Подошла Ноздровская, которая была под рукой, а противостояние которой с вышгородской судебной системой было хорошо известно потенциальным заказчикам преступления. Она, конечно, не идеальный правозащитник и с Порошенко ее сложнее связать, но на безрыбье и рак рыба. А не получилось бы с ней — был бы кто-то третий.

Посмотрим, как будет развиваться ситуация дальше, но первые шаги "возмущенной общественности" повторяют ситуацию на заре второго Майдана. После "избиения онижедетей" "общественность" тоже вначале потребовала отставки руководителя киевского "Беркута" и ГУВД Киева. Согласись власть на эти отставки — и любые дальнейшие ее приказы о разгоне уже не были бы выполнены. Но поскольку она на них не согласилась, следующим ультиматумом стала отставка министра внутренних дел Захарченко, затем — всего правительства, а вскоре — и самого Януковича.

Требование об увольнении главы киевского областного управления нацполиции "общественность" уже выдвинула. Теперь можно идти путем второго Майдана, повышая планку притязаний, а можно, как в случае с акцией "Украина без Кучмы", которая была инспирирована убийством Гонгадзе, но так и ни во что не вылилась, оказавшись фальстартом, внезапно "найти" пленки, на которых Порошенко распоряжается убить Ноздровскую.

Механизм манипуляции человеком построен на способности вызвать у него нужные эмоции. Для этого нужно уметь подать нужный раздражитель, на который человек реагирует нужным эмоциональным переживанием. Нужно нарисовать такую картину, которую человек воспримет как реальную и будет переживать реальные эмоции по этому поводу. Тот, кто сумеет подкидывать в разговоре один за другим нужные раздражители, будет вызывать у собеседника одну за другой нужные эмоции. Играя на человеке как на музыкальном инструменте и извлекая из него нужные эмоции вместо звуков, можно управлять любыми по размеру сообществами. Все манипуляции построены именно на этом — на умении загрузить восприятие слов так, чтобы пошёл нужный поток ответных эмоций. Пропаганда, воспитание, образование, управление — всё построено на этих манипуляционных принципах.
Даже очень культурные и образованные люди не имеют представления об этом механизме и потому часто реагируют как примитивные личности на обсуждение сложных социальных проблем. Практика полемики в соцсетях сделала этот феномен массово наглядным. Теперь тем опытом, каким раньше обладали следователи и психологи, обладает каждый участник дебатов в интернете. Нет лучшей информации к размышлению, когда сталкиваешься ежедневно с потоком неадекватных реакций на текст или на аргументы, которые абсолютно не приняты во внимание теми, с кем ведётся разговор. Это правило стало основой так называемого закона Мэрфи: даже если вы изложили материал в форме, исключающей всякое неверное толкование, обязательно найдутся те, кто поймёт вас неправильно.
Почему?
Потому что люди руководствуются не интеллектом, а эмоциями, причём с преобладанием сильнейших и простейших, составляющих в каждом из нас основу нашей личности.
Когда вы рассказываете стороннику Путина о том, какой он неправильный, неэффективный и несправедливый и приводите аргументы в подтверждение своих слов, сторонник Путина физически страдает. Он просто не видит ваших аугментов и не собирается их рассматривать на соответствие реальности. Он вообще не воспринимает их через призму интеллекта. Он воспринимает их через эмоции — возмущение, гнев, презрение, удивление, страх, стыд, горе. Негативные эмоции намного сильнее позитивных. Поэтому вы не предлагаете ему поразмышлять — вы просто мучаете его. Вы доставляете ему физическое мучение. Ему просто больно так, как будто вы тычете в него ножом или раскалённой спицей. Весь комплекс его верований и убеждений испытывает стресс и требует защиты всеми самыми сильными средствами. Он избавляется от страданий только тогда, когда выразит свои негативные эмоции в предельно агрессивной форме — ударит вас словом в ответ. Тогда ему легчает и он получает успокоение от причинённой вами боли.Точно так же обстоит дело с противниками Путина. Когда вы рассказываете стороннику Грудинина о том, что он человек профессионально не готовый к управлению государством, вы вызываете в нём боль, страдание, гнев, презрение, отвращение, стыд, страх, горе. Он физически страдает так, как будто ему ломают палец или давят на зуб. Немедленно устранить страдание можно только ответным ударом. Ни ждите никакого рационального разбора ваших аргументов — их не будет, какими бы они ни были, глупыми или умными. Отстранённой работы с собственными ценностями никто пережить не в состоянии. Только ответный удар принесёт облегчение и успокоение.
Типичный диалог в интернете.
Разговор возникает самый абсурдный:
— Представьте себе, что вы летите в самолёте. Всем пассажирам нужно в Краснодар, но лётчики хотят лететь в Бугульму. И летят именно туда. Вот выходит из числа пассажиров один самый активный и говорит: «Граждане! Командир корабля летит не туда, куда мы все хотим, и потому давайте выберем из числа пассажиров одного умного и хорошего человека, посадим за штурвал и пусть он ведёт самолёт в Бугульму. Среди нас есть такой. Он показал себя опытным руководителем совхоза, сумел решать там разные важные вопросы и потому он непременно приведёт самолёт туда, куда нам надо. А мы заставим лётчиков давать ему правильные советы. Он способный и быстро научится управлять самолётом так же, как он до этого научился управлять своим предприятием».
— Позвольте — говорите вы — но он ни разу не сидел за штурвалом самолёта, как же можно ему доверять наши жизни?
— Вы очень нехороший человек — отвечают вам сторонники хорошего пассажира. — Мы знаем о вас многое — вы хитрый и опытный притворщик, умеющий ловко вводить народ в заблуждение. Вы — тайный сторонник команды и вы на самом деле хотите в Бугульму, тогда как все хотят в Краснодар.
— Подождите — говорите вы. — При чём тут я? Ваш не умеющий летать кандидат, сев за штурвал, поймёт, что у него есть всего два пути: лететь на Краснодар самому и разбиться вместе с нами или начать слушать советы лётчиков, и тогда придётся лететь в Бугульму. Как вы думаете, что выберет ваш кандидат? Сумеет ли он долететь до Краснодара сам и посадить машину без помощи лётчиков? Или поймёт, что не сумеет, гарантированно погибнет, и чтобы не погибнуть, станет делать то, что скажут лётчики, но при этом сядет в Бугульме?
— Вы на чью мельнику воду льёте? — скажут вам в ответ противники Путина и сторонники Грудинина… Ой, нет, простите — сторонники рейса в Краснодар и противники рейса на Бугульму. — Вы не понимаете, что на команду нужно как-то влиять? Что мы не сможем иначе убедить их лететь туда, куда мы хотим, если не будем требовать отдать штурвал нашему человеку? Чем вам не нравится наш кандидат? Он сумел на земле создать хорошие условия жизни всем своим сотрудникам и подчиненным. Так почему мы не можем его посадить за штурвал нашего лайнера? Он и нам, пассажирам, сможет создать хорошие условия. Вон в Белоруссии был случай — там один председатель совхоза смог сесть за штурвал и прямо в полёте научился управлять самолётом. Так почему наш не сумеет?
— Друзья — скажете вы, — во-первых в Белоруссии это был не лайнер, а простой кукурузник, во-вторых без помощи диспетчера и воздушного заправщика из России этот кукурузник никуда бы не полетел, в-третьих ему там тоже долго подсказывали старые пилоты, в-четвёртых, судя по опросам пассажиров, управляет он кукурузником плохо, самолёт трясёт, он рыскает по курсу, и хотя там в салоне подметают и карамельки раздают, лететь самолёт сам не может и летит тоже не туда, куда все хотят, а туда, куда может лететь бывший совхозник за штурвалом. Но наш кандидат и вовсе не сможет справиться с лайнером и будет выполнять всё, что ему скажут лётчики. Иначе он разобьётся, а он этого совсем не хочет. Он станет слушаться пилотов. А диспетчеры им ещё и помогут. Ведь это совершенно ясно. Так зачем нам тогда всё это нужно? Давайте прежде всего обеспечим нашу безопасность, а потом подумаем, как убедить командира лететь куда-то поближе к тому месту, к которому нам всем нужно. Ведь в противном случае мы или все погибнем, или прилетим в ту же Бугульму, но с гораздо большими рисками. Давайте искать реальный выход из положения, а не строить опасные иллюзии!
— С вами всё ясно,- говорят вам. — Вы — враг, это видно по вашим словам, вашим глазам, вашему носу и по вашей фамилии. Мы помним, что раньше вы критиковали командира корабля, а теперь вы переобулись в полёте и предлагаете нам его оставить, когда у нас есть шанс его заменить на достойного кандидата. Долой застой в управлении самолётом! Долой команду и командира! Все за нашего кандидата и выдвинувшей его партии пассажиров! Посмотрите какая у него хорошая программа! Он предлагает вовлечь пассажиров в управление самолётом, создать разделение властей, когда на педаль поворота влево будет нажимать командир корабля, а на педаль поворота вправо будет нажимать представитель комитета пассажиров. Таким образом мы защитим наш полёт от произвола и самовластья главного пилота! Все на выборы нашего кандидата в командиры корабля! Долой провокаторов в наших рядах!
Всё это на совершенно полном серьёзе звучит сейчас во всех соцсетях на всех ресурсах в интернете, и это является зеркальным отражением тех схем, по которым функционирует массовое сознание большинства из тех, кому через три месяца своим выбором определять судьбу страны на ближайшие 6 лет.
Законы малых групп.
В каждой малой группе формируется устойчивый способ взаимодействия. Люди в группе образуют конформистское большинство и нонконформистское меньшинство. Группа давит на каждого члена и толкает его не идти на конфликт с мнением большинства. Быть как все — одна из базовых потребностей человека, гарантирующая его безопасность.
Примитивные личности не в состоянии внедриться в те социальные группы, интеллект в которых выше, чем у них. Такие попытки заканчиваются вполне объяснимой неудачей. И тогда такие примитивные в социально-психологическом плане личности создают свои группы, состоящие их таких, как они. Они формируют сообщества таких же примитивных собратьев. В этих сообществах коммуникация построена на базовых принципах примитивных малых групп. В жизни к таким примитивным группам относятся армия, школа и тюрьма. В армейской казарме, детском коллективе и криминальном сообществе коммуникация выстроена по принципам примитивных групп. С некоторых пор и в соцсетях выстраиваются точно такие же взаимоотношения. Прежде всего это возможность безнаказанного агрессивного хамства любому, кто выражает мнение, не совпадающее с мнением отдельно взятого примитива. На более высоком уровне это игнорирование рациональной компоненты, предъявленной в аргументации позиции любого участника обсуждения, и мгновенный переход на личности.
Примитивные межличностные реакции сами рисуют портрет своего хозяина. Это такие реакции,как:
1. Реакция гипертрофированной амбиции, выраженной ничем не обоснованной спесью и самоуверенностью субъекта в своём превосходстве.
2. Реакция захвата (экспансии). Если в жизни это выражено в способности что-то отнять, то в соцсетях это выражено в способности сходу нагрубить. Это тоже форма экспансии на территорию собеседника. То есть притуплено стремление к истине, реализации права, справедливости,
3. Реакция самодовольства — обычно интернет-хамы очень самодовольны. Споры о политике — очень удобная почва для хамства и группового психологического насилия над менее примитивными особями, которые воспринимаются из-за своей деликатности как слабые в социальном плане, а потому занимающие низшую ступень в их примитивной иерархии.
4. Реакция зависти. Это продолжение реакции амбиции, которую нет возможности культурно и грамотно выразить. Примитив кипит и кривится, став свидетелем неоспоримого успеха какого-то умника. Причем эту реакцию он не умеет или не считает нужным скрывать, так как до всяких размышлений ему ясно, что в действительности успеха достоин именно он, а не кто-то другой.
5. Реакция безразличия проявляется атрофией сочувствия к окружающим: на глазах у примитива кому-то стало плохо, кого-то оскорбляют или бьют — он проходит мимо. Интернет-хам начинает грубо или даже нецензурно выражаться по чьему-то конкретному адресу — но другой примитив, ставший свидетелем этого, не считает высказанное не в свой адрес хамство своим личным оскорблением. В роли должностного лица такой субъект даже гордится тем, что плачущей женщине не удалось его разжалобить, а посетителю, возмущенному некоей несправедливостью, заморочить ему голову.
6. Реакция агрессии — в любом случае конфронтации примитивный интернет-хам, чувствуя безнаказанность, немедленно начинает оскорблять оппонента, угрожать ему, пускать в ход грубую силу. Его агрессивность есть обратная сторона страха, выражается в несоразмерной ситуации жестокости и базируется на раздутой амбиции и глубокой нечувствительности к страданиям другого. Повторяю — при этом примитив очень страдает, когда сам сталкивается в попытками высказать иную, чем у него, точку зрения, и чем она более аргументирована, тем страдания выше.
Реакция примитивных групп встречается так же по любому вопросу, вызывающему разногласия — будь то дискуссия приверженцев православия с атеистами или неоязычниками, дискуссия альтернативно одарённых историков со сторонниками истории академической, сторонниками белых или красных, националистов или интернационалистов. Все они ведут себя одинаково. Просто сообщества сторонников и противников Путина и Грудинина самые многочисленные, и потому наиболее наглядные для изучения.
А любое изучение явления есть путь к его преодолению.
Правда, и этот тезис справедлив для непримитивных особей. Примитивам же ничто не поможет. Узнав себя в описании, они очень обижаются. Болезненно воспринимают свои портреты. Сразу переходят на личности, обоснованных опровержений не строят, стараются как можно больнее оскорбить того, кто нарисовал их социальный портрет. Чем закрывают себе всякую возможность преодоления своего культурного дефицита. И ни Путин, ни Грудинин помочь им в этом, увы, не в состоянии.