Что же касается тренда на снижение, то его можно объяснить двумя вещами. Во-первых, привыканием россиян к опасности. Как и те же южнокорейцы (привыкшие жить и даже развиваться под угрозой удара со стороны Севера), россияне адаптировали сознание к постоянным угрозам со стороны различных внешних игроков, поэтому перестают ощущать их важность. Как и перестали в свое время ощущать опасность ядерного удара со стороны США. Во-вторых, снижение процента можно объяснить все большим осознанием собственной силы. Трендом на победу России в противостоянии с Западом. Население страны видит, что Кремль успешно избежал международной изоляции и, находясь под санкциями, проводит успешную активную политику на внешних фронтах. А, как известно, сильный и уверенный в себе игрок менее склонен к апокалиптичным прогнозам и соответствующему видению мира.

Если брать конкретных «врагов», то, по мнению россиян, на первом месте с большим отрывом находятся США — их (из тех, кто вообще видит врагов) называют 68%. На втором месте с гигантским отрывом Украина — 27% (что для руководства Незалежной должно быть даже обидно). Замыкает тройку ЕС с 14%.

Любопытно, что если посмотреть на российско-американские отношения объективно и трезво, то Америка — не враг России. Мы — две великие державы, заинтересованные в сохранении мира. Мы — часть даже не западного мира, а «цивилизации развития», поэтому вместе должны выступать в деле защиты ее от «цивилизации неразвития» в лице различных мракобесов из ИГ и других сетевых группировок, а также лидеров отдельных стран, заинтересованных в дестабилизации мира. У Москвы и Вашингтона общие интересы в области нераспространения, свободы торговли, создания систем коллективной безопасности как против сетевых игроков, так и против отдельных стран-дестабилизаторов.

Однако, к сожалению, Россия стала врагом Америки. Врагом искусственным, выдуманным американским политическим истеблишментом. Часть которого продолжает смотреть на Москву сквозь призму холодной войны (когда Советский Союз действительно системно противостоял Соединенным Штатам, причем иногда по принципу нулевой суммы — едва ли не любой враг США автоматически становился партнером СССР), а часть попросту считает, что Америка всегда должна иметь серьезного и опасного врага. Без мобилизующего общество Карфагена американский Рим (переполненный не решаемыми внутренними проблемами, начиная с тех же расовых вопросов) начинает гнить изнутри и погружаться в пучину гражданских конфликтов. Именно поэтому США взяли курс на «глобальное сдерживание России», обложили Москву санкциями и серией враждебных режимов, а также стали создавать угрозу безопасности и территориальной целостности Российской Федерации.

Это вызвало ответную реакцию, в три раза по сравнению с 1999 годом увеличив число тех людей, которые считают Америку врагом (тогда так считало лишь 22% респондентов). Любопытно, что, приходя к власти, Трамп искренне пытался перевести российско-американские отношения на чистый прагматизм, где у наших государств были колоссальные возможности для сотрудничества. Однако по понятным внутриполитическим причинам сделать это ему не удалось.

Второе место Украины тоже понятно. И, опять же, это не вина телевизора. Виноваты в этом украинские власти, которые строят в своей стране «русофобский проект». Строят не столько потому, что они ненавидят Россию, сколько потому, что, по их мнению, по-другому нельзя создать украинскую нацию и суверенное украинское государство. Вариант Белоруссии, где население русскоязычное и находится в поле российского культурного пространства, их не устроил, поскольку целью этих элит (воспитанных в 90-е годы на западных деньгах и идеях) являлся отрыв Украины от России.

Поэтому они проводят демонстративно русофобскую политику, уничтожая или дискредитируя все символы и архетипы, связанные с российской частью истории нынешних украинских территорий. Поначалу прикрываясь концепцией «декоммунизации», сейчас украинские власти и активисты даже не пытаются скрыть антироссийский характер своих инициатив. «Россияне сделали русский язык, кино, даже православие оружием гибридной войны, промывая мозги и блокируя ум», — уверяет вице-спикер Верховной рады Ирина Геращенко. И в этом смысле пресловутые 27% еще кажутся небольшой цифрой. Все-таки абсолютное большинство российского населения продолжает испытывать теплые чувства к омайданенным небратьям и считает, что нынешняя русофобия, заблокировавшая им ум, — наносное.

К сожалению, этот взгляд чересчур оптимистичен: вирус русофобии поразил уже несколько поколений, и излечить его будет очень, очень сложно. Отчасти поэтому Москва и не пытается как-то размайданить нынешнюю Украину — ряд политологов считает, что украинское население должно сполна пройти весь «революционный» путь, ощутить все негативные последствия русофобии для собственных холодильников и лишь так получить какой-никакой шанс на излечение.

Третье место Европейского союза опять же связано с ведущейся против Россией санкционной войной. Однако россияне прекрасно понимают, что Европа если и была когда-то ее инициатором, то сейчас является скорее жертвой, неспособной выпутаться из силков американской внешней политики. Именно поэтому лишь 14% людей относятся к Европе враждебно. Да, в Европе тоже есть русофобские элиты, однако прагматичная их часть все-таки понимает, что Россия — важнейший сосед (к тому же лежащий на кратчайшем пути к Китаю) и у ЕС столько сейчас внутренних проблем, что бессмысленные ссоры с Россией (тем более ради ставшей обузой майданной Украины) лишь усугубляют ситуацию. Этот тезис уже озвучивается не только политологами и парламентариями, но и министрами ведущих европейских стран. И если европейские соседи в новом, 2018 году наконец-то будут проводить суверенную внешнюю политику и начнут нормализацию отношений с Россией в обход мнения США (а шансы на такой исход есть), то доля россиян, враждебно относящихся к ЕС, сократится еще больше.

И о лузерах. Что касается тех, кто оказался в списке врагов на последних местах, то тут наиболее интересны три позиции.

Во-первых, НАТО. Военный блок, позиционирующий Россию врагом и «угрозой» и усиливающий свои войска в Европе, считают враждебным лишь 6% россиян. По всей видимости, эта цифра объясняется тем, что всю «враждебность» в этом плане вытянули на себя США. Российское население не считает альянс самостоятельным игроком и отождествляет его с американцами, которые играют в НАТО первую, вторую да и вообще все основные скрипки. «Персонификация» НАТО в лице США увеличилась, судя по всему, из-за ставшей за последнее время куда более демонстративной антироссийской линии самого Вашингтона. Именно поэтому число людей, считающих врагом России аморфный и не совсем понятный Североатлантический альянс, снизилось почти в шесть раз с 2012 года.

В списке лузеров опроса оказались и исламисты (в том числе и ИГ) — у них лишь 5%. Даже если добавить к этому угрозу от «террористов», то получится в совокупности лишь 8%. Как-то не вяжется с титулом «главного мирового зла», который получило «Исламское государство». Однако столь низкий «рейтинг» объясняется очень просто — даже несмотря на теракты в России, население все равно рассматривает исламистов как удаленную, не совсем понятную угрозу. Что является безусловным достижением российских властей, сумевших благодаря операции в Сирии не допустить материализации этой угрозы в регионах России и Средней Азии, а успешно ее разбомбить в сирийских песках.

Наконец, лузером является «оппозиция, пятая колонна и Навальный», которых врагами считают лишь 2% россиян. И это очень, очень оптимистичные цифры. Ведь они отражают правильный взгляд россиян на силу и мощь этой группы наших сограждан, а также опасность, от нее исходящую.

Да, программа этой оппозиции (в плане обороны и внешней политики) носит откровенно деструктивный и антигосударственный характер. Она, в частности, включает в себя раздачу «кемских волостей», отказ от активной дипломатии и обороны, сдачу российских интересов и безопасности ради нормализации отношений с Западом. Как известно, тот, кто выбирает между позором и войной первый вариант, получает сначала позор, а потом и войну. Позорную сдачу интересов ради фотосессий с западными лидерами и их комплиментов Россия уже проходила в 90-е годы — и получила тогда войну, причем на своей территории.

Однако эта деструктивная позиция и делает несистемную оппозицию неопасной. Она настолько оторвана от взглядов абсолютного большинства российского населения, что у нее нет никаких шансов не то что прийти к власти легитимным путем, но даже набрать сколько-нибудь значительный процент на общероссийских выборах. А майдан, как известно, в условиях сильной российской власти и опыта майданов в соседних странах обречен на провал.

Это, кстати, подрывает и позиции отдельных ура-патриотических активистов, стремящихся преувеличить угрозу, исходящую от данной группы маргиналов, и давить их до последнего оппозиционера. Реализация подобных призывов лишь наносит ущерб гражданскому сознанию (подразумевающему признание права на альтернативную точку зрения) и не улучшает российскую безопасность.

С другой стороны, такие действия государств обычно пользуются самой широкой общественной поддержкой и даже облечены флером романтики, а нередко становятся и темой произведений искусства — шпионских романов и фильмов.

Причем некоторые страны сделали из обычно не афишируемых операций специальных и силовых ведомств свой фирменный знак и официально заявляемую позицию.

Самым ярким примером в этом ряду, безусловно, является Израиль, чьи радикальные методы борьбы с терроризмом широко известны.

Что касается России, то в текущем периоде происходит существенная коррекция государственной позиции в данном вопросе. Исторически наша страна не афишировала свои действия в области подобных операций, а просачивавшаяся информация обычно носила форму неподтвержденных слухов и городских легенд.

Пожалуй, самым известным примером является история, описанная в документальной книге «Признание шефа разведки» известнейшего американского журналиста Боба Вудворта (того самого, что участвовал во вскрытии Уотергейтского скандала).

История эта вполне заслуживает полной цитаты из книги:

«Кейси прочитал сообщение о том, что три советских дипломата, похищенные той осенью в Бейруте, через месяц были освобождены. Четвертый вскоре после похищения был убит, но эти трое не пострадали.

Вскоре Кейси получил от израильской разведки сообщение, что такого успеха русским удалось добиться после того, как агенты КГБ захватили в Ливане родственника лидера организации радикальных мусульман “Хезболла”, расправились с ним и подбросили тело в штаб-квартиру этой организации.

Вместе с телом была отправлена записка, что другие члены организации умрут подобной же смертью, если советские дипломаты не будут освобождены. Вскоре после этого трое — атташе, торговый представитель и посольский врач — были освобождены (отпущены на свободу на расстоянии нескольких кварталов от посольства).

В заявлении, переданном по телефону информационному агентству, говорилось, что это “жест доброй воли”. Кейси убедился в том, что Советы знали, как разговаривать с “Хезболлой”».

Однако информационная проницаемость современного мира довольно сильно повлияла на положение дел в сфере специальных операций по борьбе с терроризмом.

О том, что Россия целенаправленно занимается поиском и ликвидацией экстремистов и боевиков, виновных в смерти ее граждан, до относительно недавнего времени не заявлялось официально.

Однако в СМИ все чаще попадала разрозненная информация, которая и позволяет составить целостную картинку происходящего сторонним наблюдателям. Просто постепенно напротив все большего количества имен террористов и известных боевиков появлялась пометка о дате смерти.

При этом наряду с прошедшими без сучка без задоринки операциями имели место и менее успешные случаи, которые иногда даже вызывали осложнения с другими странами, где они и проходили. Громким скандалом и обострением российско-катарских отношений обернулась ликвидация Зелимхана Яндарбиева в Дохе в 2003 году.

Как известно, никаких официальных подтверждений от российских военных и спецслужб тогда получено не было, однако по возвращении на родину осужденных в Катаре за убийство Яндарбиева россиян в аэропорту встречали с воинскими почестями.

Совсем свежий случай имел место прошедшей осенью, когда Турция выдала России двух ее граждан. Судя по всему, состоялся неофициальный обмен в рамках той же сделки, когда в России помиловали и отправили в Турцию неких Умерова и Чийгоза, а там, в свою очередь, освободили двух европейских правозащитников.

Пикантности ситуации добавляет то, что этих двух россиян турецкая сторона считала агентами спецслужб, причастными к ряду ликвидаций чеченских боевиков, укрывавшихся в Турции.

Безусловно, информационная прозрачность современного мира играет свою роль и в том, что широкой общественности все чаще становятся известны те или иные факты, которые еще совсем недавно проходили под грифом «совершенно секретно» и были известны крайне узкому кругу посвященных. Однако видится, что дело не только в этом.

Последние годы наблюдается изменение официальной позиции России, причем на самом высшем государственном уровне, относительно акций возмездия.

Государство едва ли не впервые в истории начало прямо и открыто говорить о том, что оно использует подобные методы.

Самый яркий пример, безусловно, — объявление два года назад о том, что Владимир Путин отдал приказ спецслужбам страны искать людей, причастных к катастрофе российского самолета А321 над Синаем «по всему миру, вне зависимости от географии, без какого-либо срока давности — и уничтожить всех этих людей».

Кто-то может скептически заметить, что это просто слова, которые говорились с расчетом произвести впечатление на общественность, и неизвестно, выполнен ли приказ главы государства.

Но последние полтора-два десятилетия принесли — и как показывает развитие ситуации, продолжают приносить — достаточное количество примеров того, что это не пустые заявления и Россия рано или поздно, но всегда приходит за теми, на ком кровь ее граждан.

Это дает уверенность, что и данный приказ президента будет в итоге выполнен. Даже если широкой публике об этом станет известно только спустя годы.

Люди работают.