Ранее в госдепе США также заявляли, что Россия использует любую возможность, чтобы защитить режим президента Сирии Башара Асада, который якобы «продолжает использовать химоружие». В ответ на это в Минобороны РФ заявили, что попытки США обвинить власти Сирии в использовании химоружия опираются на слухи из соцсетей и свидетельства боевиков, при этом они ни разу не были подтверждены фактами.

Сирийская оппозиция 4 апреля 2017 года заявила о 80 жертвах атаки с применением химоружия в городе Хан-Шейхун провинции Идлиб и 200 раненых. Виновником атаки она назвала правительственные войска Сирии, которые в ответ решительно отвергли обвинения и возложили ответственность на боевиков и их покровителей.

Сирийские власти заявляли, что никогда не применяли химоружие против мирных граждан и террористов, а весь химический арсенал страны был вывезен из страны под контролем ОЗХО.

Совместный механизм ООН-ОЗХО по расследованию случаев применения химического оружия (СМР) в Сирии 26 октября представил Совету Безопасности ООН доклад по инцидентам в Хан-Шейхуне 4 апреля 2017 года и Умм-Хоше 15–16 сентября 2016 года. Эксперты СМР заключили, что в первом случае правительственными силами был применен зарин, во втором боевики ИГИЛ* использовали иприт.

Российская сторона убеждена, что доклад основан на сомнительных фактах, полученных «со стороны». Постоянный представитель РФ при ООН Василий Небензя 22 ноября заявил, что Россия готова обсуждать идею создания нового механизма по расследованию случаев химических атак в Сирии, так как СМР себя дискредитировал.

В январе 2017 года Совет Европы призывали принять все шаги к тому, чтобы Россия выполняла свои обязательства и обеспечила соблюдение прав человека на полуострове. Москву просили освободить всех «украинских политических заключенных» и других незаконно задержанных людей.

Двумя годами раньше ПАСЕ выражала озабоченность «системным преследованием свободных и независимых СМИ в аннексированном Крыму», включая крымско-татарский телеканал ATR.

Москва решила не отправлять свою делегацию на новую сессию ПАСЕ. Толстой объяснил такое решение отсутствием гарантий того, что делегации отдельных стран не подвергнутся дискриминации.

Российская делегация лишилась права голоса в этом консультативном органе еще в 2014 году, после присоединения Крыма и начала конфликта на Донбассе. В 2017 году в российском МИДе заявили, что Москва не будет платить взносы в Совет Европы до восстановления полномочий делегации в ПАСЕ.

В понедельник, 22 января, генсек Совета Европы Турбьёрн Ягланд раскритиковал государства, не выплачивающие взносы в бюджет организации.

«Наши уставные органы могут быть сохранены только при наличии стабильного финансирования. И выплата взноса — это не просто опция, ее нельзя использовать как инструмент для политических целей», — сказал он.

Понятно, что и зарубежные федерации, и болельщики, которые намерены посетить матчи в России, только недоуменно пожмут плечами. Откровенно мало надежды на то, что в скором времени мы услышим заявление, например, английской федерации, бразильской или египетской, не суть важно, о том, что они бойкотируют первенство в знак солидарности с Климкиным.

Фанаты же, что-то подсказывает опыт, вообще далеко не все представляют, что за навязчивые идеи и курьезные образы беспокоят украинское руководство.

Словом, есть ощущение, что Климкин несколько переоценивает свой авторитет в мире и место Украины в футболе.

Во всяком случае, скорость, с которой раскупаются билеты на матчи Мундиаля, рассеивает мысли о серьезности инициированной Киевом кампании. Не кампания это даже, а, скорее, PR-выхлоп.

Замечательно, что призывы к бойкоту ЧМ-2018 звучат из страны, которой самой это сделать крайне затруднительно. Нечего бойкотировать! Сборная Украины на турнир пробиться не смогла, утратив заманчивый шанс стать в обиженную позу и заявить, что никуда футболисты не поедут из принципа. Кстати, по телевизору украинские болельщики футбол тоже не увидят, права на трансляцию не закупаются.

Прибудут ли жители Украины на игры Чемпионата мира? Непременно, если руководство их страны окончательно не обрубит отношения с соседями и не закроет границу. Можно предположить, что украинцев на матчах ЧМ-2018 будет несколько меньше, чем россиян на Евро-2012 на Украине. Никакой политики, одни только экономические возможности.

Но украинцы будут, вот посмотрите. Упустить такой случай оказаться на Мундиале не каждый истинный ценитель футбола может себе позволить. Тем паче, первенство проводится совсем рядом, это же не в ЮАР или в Бразилию добираться.

Чтобы попасть на главный футбольный форум планеты, между прочим, надо похлопотать и потратиться. Цены кусаются, таковы уж планки ФИФА. К тому же, необходимо оформить ID-паспорт боельщика, озаботиться местом для ночевки, деньгами на сувениры и мелкие расходы.

Зато перевозку принимающая сторона берет на себя. Словом, те, кто приедут, скорее всего, сделают это вовсе не для того, чтобы побаловать Климкина своей безудержной политической активностью. Радоваться жизни и футболу станут, как обычно и случается на таких состязаниях.

В общем, надежда у киевского режима и персонально маэстро Климкина остается разве что на ультрас. Им, понятно, тоже проще прикинуться, что они люто негодуют и оттого не едут в Россию на футбол.

Но может статься так, что эти организованные и уже прошедшие закалку в боях, научившиеся смаковать кровь в Донбассе и ориентированные на крайне правый политический фланг типажи могут оказаться на Чемпионате мира с совершенно конкретными задачами. Ровно теми, о которых Павел Климкин и рассуждает в своей раскованной манере.

Давайте учитывать, что украинские ультрас существенно отличаются от аналогичных кружков по интересам в других странах. Ведь чаще всего некие индивидуумы сплачиваются и сбиваются в «фирмы» на почве любви к футболу. А уж там появляются лидеры, проповедуются некие идеи. Часто правого толка, это верно. Хотя есть и леваки… Но в основе все равно — футбол.

На Украине получилось от обратного. Сначала организации неонацистского толка, наподобие «Тризуба имени Степана Бандеры»* или «Патриота Украины» стали работать с молодежью, полоскать ей мозги, проводить занятия в лагерях, а потом уже эта публика, совершенно конкретно заточенная, отправилась на трибуны. Футбол украинским ультрас интересен далеко не в самую первую очередь.

Присутствие на стадионах под клубными цветами позволили на определенном этапе легализоваться. Ничего-де такого, просто молодежь футболом интересуется. А что тяготеют к нацистской символике, Бандеру славят — так это шалости. По молодости лет исключительно.

К тому же, стадион — несравненная площадка для пропаганды своих идей. Транспарант или флаг на стадионе видят сразу тысячи на секторах и миллионы по телевизору.

Именно поэтому группировки крайних идеологических устремлений не устраивают свои показательные выступления в театрах оперы и балета. Рекламная отдача слишком мала, это вам не футбольная арена.

По своему опыту сужу. Когда-то мне довелось работать в ФК «Шахтер», заметьте, в самом крутом и продвинутом клубе страны, причем, из Донецка — городе традиционно далеком от националистических перекосов. Но фанаты удивительным образом существенно отличались от общих настроений в регионе.

В смысле, тяготение к свастике у них какое-то аномальное имелось. И «кричалки» трибунные ничем не отличались от, скажем, львовских «Карпат» или киевского «Динамо».

Кстати, не находите, любопытно, отчего у фан-клубов из городов с абсолютно разными традициями и ментальными установками единые бандеровские речовки? Так, а центр управления один, и он какой угодно, но только не футбольный.

Не совру, если скажу — десятки раз пытался убедить руководство «Шахтера», что у нас под боком, под клубным покровительством растет неонацистское кубло. А мне говорили: «Не преувеличивайте. Ультрас всегда немного тяготеют вправо. Зато они атмосферу на стадионе создают…» Вот, собственно, досоздавались.

Когда в 2014 году на Украине начались безобразия, логичное продолжение которых мы и сейчас имеем сомнительное удовольствие наблюдать, публика фанатских секторов плавно, как будто всю жизнь к этому готовилась (а она, кстати, и готовилась), влилась в боевые отряды.

Как там принято говорить? «Стали движущей силой революции достоинства». Потом и основу карательных батальонов составили, совершенно открыто и официально обросли нацистской символикой и атрибутикой, обзавелись погонами и удостоверениями силовых структур. А все начиналось с атмосферы на стадионе…

Этот пространный экскурс в новейшую историю украинских ультраправых группировок, замаскированных под футбольных болельщиков, для того приведен, чтобы понятно было, на кого Климкин и его друзья уповают, когда речь заходит об организации провокаций в ходе Чемпионата мира в России.

Не обязательно иметь сократовский лоб, чтобы уяснить, что глава украинского МИД, если и не прямо указывает, то недвусмысленно намекает именно на этих ребятишек. Если что, в привычный для себя образ якобы болельщиков, а на самом деле профессиональных бузотеров, беспредельщиков и провокаторов войдут именно бывшие ультрас, а ныне матерые уже боевики.

Им и придумывать ничего нового не надо. Деструктив и хулиганство с политической подоплекой — любимая забава украинских фанатов. А уж на территории «страны-агрессора» заняться таким — разлюбезное для них дело.

Понятно, что вероятность такого сценария, обкатку которого запустил Климкин, видят и российские компетентные органы и наверняка меры примут. И ФИФА такие побочные шоу ни к чему. А что кому-то на Украине, например, Климкину, захотелось подразнить Россию и внести нотку раздражения в грядущий футбольный праздник — так это явление понятное.

Надо же официальному Киеву напоминать о себе мировому сообществу. Ведь стоит выпасть из контекста, все — тишина, забвение и отдых на Мальдивах по чужому паспорту.

Руслан Мармазов