Сообщалось также, что запуски были произведены из акватории, близкой к Корейскому полуострову, и трудно не увидеть в этом провокативного замысла, имеющего целью предоставить необходимый повод для американского удара по КНДР или даже спровоцировать американо-китайский конфликт. И хотя нового Глейвица или, точнее, Перл-Харбора не произошло, из этого не следует что подобные попытки не будут предприниматься и дальше, и что отвечающие за их пресечение американские военачальники в каждом таком случае окажутся столь же профессиональными, сколь и неподкупными, не подверженными давлению со стороны подлинного «глубинного государства», свившего гнездо отнюдь не на юге Дальнего Востока, а в англосаксонском мире.
Осознание того, на каких, извините, «соплях» висит мир, побудило определенные силы на Западе проснуться и начать противодействие. Благо в эпизоде с ракетной атакой (которую поспешили назвать ядерной) аналитическому сообществу очень быстро удалось прийти к куда более логичному, чем «израильский» или «китайский», следу провокации, выяснив и обнародовав ее связь с неким «секретным флотом», находящимся на вооружении этого подлинного «глубинного государства».
Прежде всего, здесь обращает внимание та скорость, с которой происходит корейско-корейское сближение. Речь о появлении на открытии Олимпиады в Пхенчхане родной сестры Ким Чен Ына — Ким Ё Чжон, передавшей президенту Мун Чжэ Ину послание северокорейского лидера с приглашением «как можно скорее» посетить с визитом Пхеньян. Ранее с призывом о корейском объединении выступил и сам Ким Чен Ын. И ясно, что миссия парламентерши с Севера, вопреки неким выкладкам специалистов-корееведов, заключалась отнюдь не в «олимпийском заложничестве». А напротив, в установлении между корейскими столицами контактов, уровень которых исключал бы успех новых таких «неопознанных» ракетных провокаций, ставящих регион и мир на грань натурального Карибского кризиса. «Лакмусовая бумажка» верности авторского прочтения: допустил бы такие шаги по сближению официальный Вашингтон (вялое «недовольство» присутствовавшего в Пхенчхане вице-президента Майка Пенса не в счет), если бы сам не был озабочен угрозой таких провокаций? Разумеется, нет. И гневные эмоции Дональда Трампа, регулярно демонстрируемые государственному руководству КНДР, не затмевают имеющегося в Белом доме понимания, что корейский диалог способен укрепить его положение в перманентно обостряющейся американской и, шире, англосаксонской и, еще шире, общезападной теневой политике и повестке.
А теперь попытаемся посмотреть на хронологию этих и других событий, выстроив логику, из которой можно было бы извлечь… нет, даже не выводы, а некие аналитические умозаключения о текущих генеральных трендах этой самой, задаваемой Западом, политики и повестки.
Итак, Ким Чен Ын призывает к корейскому объединению 7 января. Ракетная провокация из близлежащей акватории датируется 13-м числом. Олимпиада в Пхенчхане открывается 9 февраля. Что происходит между запуском сбитых ракет и открытием Игр?

20 января конгрессмен Мэтт Гетц «предсказывает» скорое появление в СМИ секретного меморандума о злоупотреблениях законом 1977 года, известного как «Акт о негласном наблюдении в целях внешней разведки», который был использован для слежки спецслужб за избирательной кампанией Трампа. 23 января происходит новая утечка, уже из Великобритании. Из нее следует, что в шпионаже за Трампом под кодовым названием «Операция Толстяк» приняли участие и британские спецслужбы, то есть что эта спецоперация — совместная, англо-американская. 24 января меморандум, о котором говорил Гетц, действительно появляется. Из него, как и из британской утечки, следует, что решение о проведении этой спецоперации принимал Барак Обама, обратившийся за помощью к англичанам. 2 февраля с вброшенного в СМИ в январе меморандума специальным указом Трампа снимается гриф секретности, и он становится официально доступным широкой общественности. Подтверждается англо-американское взаимодействие в слежке, не прекратившейся с избранием Трампа президентом; выясняется, что в ее рамках также всплывает и некий московский след, но в контексте, строго противоположном стереотипам, внедрявшимся американскими демократами — сторонниками Хиллари Клинтон, — уже не содействия, а противодействия Трампу.
Ситуация развивается стремительно. Одновременно со снятием секретности с указанного документа в американских СМИ всплывает негласный список из нескольких сотен имен, которым приписывается активное руководящее участие в деятельности «глубинного государства». В этом списке обнаруживается множество представителей крупного бизнеса и политических кругов, причем не только американцев: в него, например, входит Нурсултан Назарбаев, связанный, как выясняется, с фондом Клинтонов, а также один из видных российских олигархов. Как минимум из этого следует, что, вбирая в себя иностранцев, «глубинное государство» стремится распространить свою квазиюрисдикцию на весь мир. И отказывается от американской национальной привязки.
Параллельно, на фоне геополитических событий вокруг Корейского полуострова, развиваются еще две сюжетные линии, связанные с документом, давшим путь так называемому «кремлевскому списку». Речь идет об указе Трампа от 20 декабря 2017 года под названием «Право и справедливость», позволяющем «блокировать имущество лиц, причастных к серьезным нарушениям прав человека или коррупции». Удивительны две вещи. Первыми нервозность проявляют отнюдь не российские и вообще не иностранные лица, включенные в список, а американский олигархат, у которого в массовом порядке стали отказывать нервы еще с начала 2017 года, а в его конце этот процесс принял практически обвальный, неуправляемый характер. А вот что касается нас, то с российской частью списка по мере его подготовки, как выясняется, произошли метаморфозы, необъяснимые с точки зрения официального политического расклада, которые зафиксировал один из видных участников его составления Андерс Ослунд из Атлантического совета США, которого трудно заподозрить в симпатиях к нашей стране. По его словам, в список «должны были войти… бизнесмены и политики из окружения президента России, но кто-то в последний момент изменил этот список…» и составил его «в том виде, в каком он был опубликован». «…Кто несет ответственность за изменение списка — неизвестно», — сетует Ослунд, подчеркивая, во-первых, что «эти выдержки из телефонной книги Кремля» выставили правительственных экспертов на посмешище, а во-вторых, что они вместо того, чтобы расколоть российскую элиту, напротив, ее сплотили. Ослунд явно усматривает в этом некую спецоперацию по выведению «этих русских» из-под удара, а отсутствие информации об ее авторах очень хочет — это видно между строк — списать на инстанции, близкие к американским властям. Следуя этой логике, вместо российской элиты указ Трампа на самом деле врезал по «глубинному государству», и лица, связанные с ним в США, заранее получив инсайдерскую информацию, начали, заметая следы, уходить с хлебных корпоративных должностей и выводить деньги.

Вторая сюжетная линия — нарастание волны информационных вбросов о предстоящем, если называть вещи своими именами, глобальном дефолте. Дыма без огня не бывает, и если события по составлению «блокировочных» списков совпадают с «разминанием» этой темы, значит, перед нами даже уже не проект, а конкретный план, в просторечии излагаемый формулой «кинуть всю планету на бабки». Это уже было в 2008 году, когда только опережающие совместные российско-китайские действия в преддверии лондонского саммита «Группы двадцати» (1 апреля 2009 г.), показавшие американской стороне, что план раскрыт и допущен не будет, развернули ход мировых событий. И вместо глобального финансового обвала в США, а затем и в Европе были запущены программы QE — пресловутого «количественного смягчения», то есть раздачи свеженапечатанной «зеленой наличности» своим банкам, которые тут же окрестили «слишком большими, чтобы лопнуть». Запад тогда взял тайм-аут, и время его, видимо, истекло как раз в конце 2017 года.
Вот лишь краткий перечень публикаций на тему будущего финансового апокалипсиса за последний месяц. Наоми Принс, ранее работавшая в топ-менеджменте одного из банков Уолл-стрит, автор двух книг по глобальной финансовой системе, убеждена, что выхода из порочного круга «легких денег», запущенного в 2009 году, нет, и рано или поздно мировую финансовую систему обрушит долговой навес. При этом она подчеркивает, что эта система зиждется на глобальном альянсе центробанков, которые, как уже приходилось отмечать, работают в системе коллективного «мирового центробанка», включающего как публичные (МВФ и группа Всемирного банка), так и теневые (базельский Банк международных расчетов) институты. Крупный экономист Питер Шифф, предсказавший кризис 2008—2009 годов, говорит о предстоящем взлете цен на золото и обвале доллара. Упоминание золота отправляет нас прямиком к манипуляциям Ротшильдов по переформатированию глобального порядка с помощью временного переноса мирового центра в Юго-Восточную Азию. Примерно о том же самом — о перспективах гиперинфляции и долларового дефолта — в следующих материалах: здесь и здесь.
Мы уже говорили о формуле «кинуть планету на бабки». Но для этого необходимы не только финансовые, но и политические условия. Прикрыть аферу подобного масштаба может только крупнейший мировой кризис, и отнюдь не экономический. Проблемы, связанные с благополучием и уровнем жизни, «перешибаются» только вопросом физического выживания; именно это, на мой взгляд, и пытаются устроить. С помощью ракетных провокаций поставить мир на грань, а то и за грань глобальной военной катастрофы, и на этом фоне провернуть то, что уже проворачивали по итогам двух мировых войн, в корне менявших мировой экономический расклад и правила игры.
С точки зрения этой логики очень похоже на то, что Трампу пока удается играть на опережение, ставя перед своими оппонентами из «глубинного государства» проблемы такого порядка, которые не позволяют им воплотить в жизнь свой сценарий. Разборки с Россией и даже с Северной Кореей в этой ситуации для американского лидера — не самый лучший фон для внутренней борьбы, которая на глазах приобретает бескомпромиссный характер схватки уже не под ковром, а на ковре, причем «не на жизнь, а на смерть». Остается выяснить, куда в этой ситуации, на пике этого рубежного противостояния в расколотых западных элитах, готовится двинуться Россия? Под что конкретно, под какой проект, нам поменяли список и кто именно это сделал? С какими целями? Все это окончательно прояснится уже после завершения президентской кампании. Но это уже совсем другая история. Хотя и со все тем же глобальным подтекстом.