Guardian: Борис Джонсон сам отдал Кремлю победу в пропагандистской битве
Министр иностранных дел Великобритании переборщил с уверенностью, когда безапелляционно возлагал на Россию вину за отравление Сергея Скрипаля, пишет The Guardian. По словам автора статьи, тем самым он отдал Кремлю победу в сфере пропаганды и наделил его правом отныне ставить под сомнение любое утверждение британского правительства.
«Борис Джонсон — это не катастрофа, которая вот-вот случится. Это катастрофа, которая периодически происходит вот уже несколько лет, и единственные перемены в том, что катастрофы становятся всё больше и больше», — пишет колумнистка The Guardian Гэби Хинслифф. По её словам, нынешнего министра иностранных дел Великобритании давно нужно было отправить в отставку, тем более что он не учится на своих ошибках и не понимает, что даже малейшее отступление от принятого сценария может привести к серьёзным последствиям, если в деле замешаны вопросы разведки.
Так, например, в одном своём «небрежном» интервью он говорил, что некто из лаборатории «Портон-Даун» его лично заверил, что за отравлением Сергея Скрипаля и его дочери стоит Россия. И теперь ему пришлось за эти слова поплатиться, когда глава этой лаборатории заявил, что учёным удалось определить, что это было за отравляющее вещество, но вот назвать самого преступника им не под силу. Автор статьи напоминает, что подобные уроки стоило бы выучить ещё после ситуации, которая привела к войне в Ираке: как тяжело объяснить обществу решения, основанные на данных разведки, не ущемляя при этом ни источники данных, ни их точность.
Впрочем, автор статьи не считает, что последнее заявление пробивает брешь в концепции российской вины. Тем более что именно разведка должна сказать, у кого была не только техническая возможность совершить нападение, но и желание убить «врагов российского государства», а также смелость пойти на то, что может привести к кризису в отношениях России и Великобритании. О том, что это определённо Россия, и не говорили, но, по мнению Хинслифф, это наиболее вероятная версия, если не будет доказано обратное.
Однако после таких противоречивых заявлений пошатнулось доверие к правительству, пишет колумнистка. После такого «перемасливания пирога» со стороны Джонсона Кремль получил идеальный предлог, чтобы ставить под сомнение любые заявления британского правительства. По её словам, Джонсон «сам принёс Москве на блюдечке победу в пропаганде» и без особой надобности нанёс урон работе разведсообщества.
Кроме того, автор видит здесь ещё более глубокую проблему, для решения которой может быть недостаточно даже отставки Джонсона, — сомнение. Любая нестопроцентная уверенность политиков трактуется как слабость. А когда решения выносятся на основе разведданных, всегда присутствует вероятность, поскольку всегда есть тайны и источники, которые остаются в тени. И потому в разведке ценится максимальная честность и способность признать, что что-то нельзя доказать. А в политике, наоборот, должна быть уверенность. И проблемы возникают, когда желание политиков звучать убедительно сталкивается со склонностью экспертов к неоднозначности.
Сегодня многие проводят параллели между нынешней ситуацией и подготовкой к войне в Ираке, но для автора статьи они слишком преувеличены. Хотя, отмечает она, на этом примере важно понять, что нельзя удалять «если и но» из отчётов разведки. Именно поэтому Тереза Мэй и прочие говорили о том, что Россия «очень вероятно» была замешана в нападении на Скрипаля, а не «точно». И потому, по оценке автора, лидер британской оппозиции Джереми Корбин прав, когда задаёт вопросы правительству, предлагает иные версии произошедшего и требует от Лондона объяснений, — это нельзя считать неподобающим или непатриотичным поведением.
«У нас есть право на честные сомнения. И ровно так же правительства всех мастей должны иметь право на честные сомнения», — пишет Гэби Хинслифф. Вместе с этим правом идёт обязанность одинаково относиться ко всем аргументам, но, как показали последние события, ни британские политики, ни СМИ, ни общество не выстроили между этими правами и обязанностями должного баланса, делает вывод автор в своей статье для The Guardian.
