И вот после фиаско своей сирийской инициативы Макрон перешел в атаку – решил отправить в Сирию войска. Правда, Макрон слукавил. На самом деле, французские военные уже находятся в бывшей колонии и активно работают там против сирийского режима. Элитные подразделения спецназа были отправлены ещё в начале апреля на север Сирии для защиты курдов от наступления турецких войск. Собственно, ради сохранения курдских завоеваний на севере Сирии Макрон и затеял свою военную кампанию.

Сирийский Курдистан родился в страшных муках борьбы с «Исламским государством», в ходе которой курдская автономия выросла из нескольких кантонов до масштаба почти трех провинций вокруг Евфрата. Разумеется, отдавать такой трофей под «единую и неделимую» на Западе никто не собирается. Проект независимого Курдистана изначально замысливался США, Францией и Великобританией для того, чтобы разделить Сирию на части. Если курды сохранят свои территориальные приобретения и получат независимость, то главная задача сирийской войны будет выполнена.

Однако курдскому проекту мешает Россия, перезапустившая мирное урегулирование по сценарию единой страны. В конце 2016 года российской дипломатии впервые за годы конфликта удалось усадить за одним столом воюющие стороны. Поэтому вдогонку своему воинственному месседжу Эммануэль Макрон не преминул упрекнуть Москву за межсирийские переговоры в Астане. Макрон заявил, что его не устраивает Астанинский формат по урегулированию сирийского конфликта в составе России, Ирана и Турции. По его словам, это «неправильный способ», который приведет к разделу Сирии, так как он якобы не обеспечивает диалог со всеми группами сирийского конфликта.

Маркон «тянет одеяло на себя» и хочет вернуть центр решения судьбы Сирии в Женеву. Для этого французский МИД придумал даже специальный «мост» для соединения переговорных трэков в Астане и Женеве. Для этого Франция создала специальную «малую инициативную группу» в составе США, Иордании и Саудовской Аравии. Официально она призвана объединить всех союзников в регионе и открыть линию связи с Россией и Турцией, однако на деле речь идет о вытеснении России из сирийского урегулирования. Косвенно это подтвердил сегодня специальный посланник генсекретаря ООН Стаффан де Мистура, который заявил, что Астанинский формат себя исчерпал.

Такое пристальное внимание Франции дипломатии к Сирии не случайно. Как известно, переговоры за столом решаются на поле боя. Эммануэль Макрон явно рассчитывает капитализировать военное присутствие в Сирии на переговорах, выторговав преференции в виде «независимого Курдистана». Правда, курдский проект противоречит целям российской политики по стабилизации Сирии от распада и фрагментации, и Макрон это прекрасно знает.

Тем не менее, неопытный президент Франции решил стать спикером в очередной антироссийской авантюре Запада, за которой маячат уши Великобритании. Что из этого выйдет, покажет время. Однако уже можно констатировать, что чем ближе победа в Сирии, тем больше рассеивается миф о гражданской войне и на поверку выходят истинные заказчики сирийской бойни.

Было и прямое завещание пророка, согласно которому его преемником должен был стать Али, но, как это нередко бывает, авторитет Мухаммада, непоколебимый при жизни, после смерти не сыграл решающую роль. Сторонники его завещания полагали, что руководить уммой (общиной) должны «назначенные Богом» имамы — Али и его потомки от Фатимы, и считали, что власть Али и его наследников — от Бога. Сторонники Али стали именоваться шиитами, что дословно и означает «сторонники, приверженцы».

Их оппоненты возражали, что ни в Коране, ни во второй по важности Сунне (дополняющем Коран своде правил и устоев, основанных на примерах из жизни Мухаммеда, его поступках, высказываниях в том виде, в каком они переданы его сподвижниками) ничего не сказано об имамах и о божественных правах на власть рода Али. Ничего не говорил об этом и сам пророк. Шииты отвечали, что предписания пророка подлежат толкованию — но только теми, кто имеет на это особое право. Оппоненты считали подобные воззрения ересью и говорили, что следует воспринимать Сунну в том виде, в каком ее составили сподвижники пророка, без каких-либо изменений и толкований. Это направление сторонников строгого следования Сунне получило название «суннизм».

Для суннитов шиитское понимание функции имама как посредника между Богом и человеком — ересь, поскольку они придерживаются концепции прямого поклонения Аллаху, без посредников. Имам — с их точки зрения, обычный религиозный деятель, заслуживший авторитет богословскими познаниями, руководитель мечети, а институт духовенства у них лишен мистического ореола. Сунниты почитают первых четырех «праведных халифов» и не признают династию Али. Шииты признают только Али. Шииты почитают высказывания имамов наряду с Кораном и Сунной

Различия сохраняются и в интерпретации суннитами и шиитами шариата (исламского закона). Например, шииты не придерживаются суннитского правила считать развод состоявшимся с момента провозглашения его со стороны мужа. В свою очередь, сунниты не принимают шиитскую практику временного супружества.

В современном мире сунниты составляют большую часть мусульман, шииты — чуть более десяти процентов. Шииты распространены в Иране, Азербайджане, некоторых районах Афганистана, Индии, Пакистана, Таджикистана и в арабских странах (за исключением Северной Африки). Главным шиитским государством и духовным центром этого направления ислама является Иран.

Конфликты между шиитами и суннитами случаются до сих пор, но в наше время они чаще носят политический характер. За редким исключением (Иран, Азербайджан, Сирия) в странах, населенных шиитами, вся политическая и экономическая власть принадлежит суннитам. Шииты чувствуют себя обиженными, их недовольством пользуются радикальные исламские группировки, Иран и западные страны, давно освоившие науку стравливания мусульман и поддержки радикального ислама ради «победы демократии». Шииты активно боролись за власть в Ливане, а в прошлом году восстали в Бахрейне, протестуя против узурпации суннитским меньшинством политической власти и нефтяных доходов.

В Ираке после вооруженной интервенции США шииты пришли к власти, в стране началась гражданская война между ними и прежними хозяевами — суннитами, а светский режим сменился мракобесием. В Сирии противоположная ситуация — там власть принадлежит алавитам, одному из направлений шиизма. Под предлогом борьбы с засильем шиитов в конце 70-х годов террористическая группировка «Братья-мусульмане» развязала войну против правящего режима, в 1982 году мятежники захватили город Хама. Мятеж был подавлен, погибли тысячи людей. Сейчас война возобновилась — но только теперь, как и в Ливии, бандитов именуют повстанцами, их открыто поддерживает все прогрессивное западное человечество во главе с США.

Сунниты и шииты враждовали друг с другом на протяжении всей истории, причем последние чувствуют себя жертвами преследований и несправедливостей: таково расхожее мнение историков. Однако политолог из Мичиганского университета Хуан Коул считает что сунниты и шииты долгое время мирно сосуществовали. По его мнению, нынешний конфликт между суннитами и шиитами в Ираке связан скорее с борьбой за власть, нежели с вопросами веры.

«В Ираке, например, в течение всего ХХ века явных проявлений насилия между суннитами и шиитами было очень мало, – напоминает Коул. – Но после падения режима Саддама Хусейна демагоги сделали ставку на разжигание розни между религиозными общинами. И это привело к взрыву насилия между двумя основными группами населения».

По словам профессора Коула, в постсаддамовском Ираке у суннитов и шиитов образовались противоположные политические цели: «Сунниты были правящей группой в Ираке в течение всего ХХ века. Они сыграли ключевую роль в создании иракского государства. Они не считают обоснованными претензии шиитов на власть, они не считают, что шииты составляют большинство, они искренне полагают, что шииты были приведены к власти американцами и удерживают ее благодаря Ирану. Шииты же весьма довольны происходящими переменами и симпатий к мятежникам-суннитам не питают».

Сотрудник вашингтонского Центра ближневосточных исследований Крис Тонсинг отмечает, что региональные амбиции Ирана уже породили напряженность между суннитами и шиитами в странах Персидского залива и других регионах. «В большинстве суннитских стран, где проживает значительное шиитское меньшинство, – говорит он, – заметно нагнетание напряженности между двумя общинами, а в некоторых случаях дело доходит до насилия. Отчасти это связано с войной в Ираке и с усилением Ирана».

Но Тонсинг также отмечает, что зачастую сунниты и шииты объединяются для защиты общих стратегических интересов: «Пример – прошлогодняя война в Ливане, где силы шиитской группировки «Хезболлах» противостояли израильской армии. Во всем исламском мире мусульмане, включая суннитов, выступили в поддержку «Хезболлах». И это произошло несмотря на то, что на начальном этапе войны три суннитских государства – Иордания, Египет и Саудовская Аравия – открыто обвинили «Хезболлах» в провоцировании войны, нанесшей огромный ущерб Ливану».

В бывшем СССР шииты живут в основном в Азербайджане. В России их представляют те же азербайджанцы, а также небольшое число татов и лезгин в Дагестане.

Серьезных конфликтов на постсоветском пространстве пока не наблюдается. Большинство мусульман весьма смутно представляют себе разницу между шиитами и суннитами, а азербайджанцы, живущие в России, за неимением шиитских мечетей нередко посещают суннитские.

По мнению большинства специалистов, межмусульманская солидарность на местном уровне перевешивает разногласия. Единоверцы смыкают свои ряды перед лицом общего врага. Но когда опасность минует, разногласия вновь обнажаются.

автор Мариам Ахундова