Мне тогда пришлось общаться и с первыми, и с вторыми. То, что делались громадные деньги чисто на смене формата взаимоотношений народов, да и внутри искусственно разделенного русского народа, воспринималось тогда как неизбежное. Типа сама история за нас все решила. (Тогда всеми овладел какой-то безысходный фатализм.) А то, что еще остававшиеся романтические игроки плодили благодушные по перспективам развития СНГ бумаги и протоколы, воспринималось с робкой надеждой. Я лично не верил в «планов громадье». Слишком выглядело хорошо, чтобы быть правдой. И совместное военное стратегическое командование, и зашита прав и свобод человека, и единое экономическое пространство, и единое гуманитарное пространство (что это такое?), и взаимная правовая помощь, и мирное разрешение конфликтов и споров, и координация внешнеполитической деятельности, и многое другое...

Тем не менее я принимал посильное участие в составлении этих документов. В это же время довелось писать большую статью для толстого парижского журнала «Русские – новые "евреи"». Там я пророчил мытарства этнических русских на просторах создаваемого содружества: гонения на родной язык и образование, ассимиляцию, вытеснение из многолетних мест проживания и рождения...

Поэтому дико хотелось верить, что солидные бюрократические протоколы «эсэнговских мудрецов» хоть как-то затормозят унижения русских на бывших окраинах империи. Что-то, наверное, в этом плане получилось: не было по крайней мере резкого разрыва государственными границами родственных и дружеских связей. Но больше, конечно, не получилось. Я это в полной мере осознал, когда стал участником Межпарламентской ассамблеи СНГ.

Да, регулярно собирались в красивейшем Таврическом дворце в Питере. Банкеты на белоснежных скатертях, витиеватые тосты. Но каких-то судьбоносных проектов, плодотворных дискуссий, новых смыслов не было в помине. Какие там дискуссии, если, например, украинская делегация отказалась от микрофона на рабочих депутатских местах и молча сидела на заседаниях, ожидая вечернего шумного банкета. (А наливали обильно почему-то всем: и тем, кто усердно работал гортанью на рабочей сессии, и тем, кто тупо сачковал. Правда, организаторы объясняли это тем, что украинская делегация молчит в зале, но хорошо поет за столом.) Помнится, я тогда предположил, что явная формальность и скромность в результатах Ассамблеи связана с громадным разбросом обсуждаемых тем. Мне представлялось, что стоило бы выделить что-то главное и сконцентрироваться на этом.

Я, например, считал, что таким главным была бы поддержка русского языка во всей ойкумене содружества. Дело в том, что создавали СНГ люди со старой марксистской закваской (похожие на тех, кто параллельно расстраивал Европейский союз). Они исповедовали отживший тезис о том, что базис любого общества или сообщества – это экономика, а прочие эфемерные сущности типа культуры, языка относятся к второстепенной надстройке. Они совершенно прохлопали (в прямом смысле), проморгали (в переносном смысле) тот исторический момент, когда язык стал в мире базисом всего.

Я много раз с восторгом цитировал Роланда Барта о том, что человек видит мир не глазами, а словами. И побеждает в современном мире тот субъект истории, на языке которого четче видится окружающая реальность – прошлая, настоящая, будущая. Сила не просто в правде. Сила – в проговоренной правде! Я абсолютно уверен, если б главной задачей Содружества изначально стало развитие русского языка (как носителя правды, справедливости, адекватности, красоты, глубины анализа и широты обобщения), а также расширение территории его окаймления, сегодня СНГ было бы главным глобальным союзом!

Кстати, на той же Ассамблее я неоднократно наблюдал, как в любых спорах и дискуссиях побеждал тот, кто лучше «говорил по-русски». При мне всегда побеждала глава грузинской делегации Нино Бурджанадзе. Не поленился сделать орфоэпический анализ её речевого арсенала. Потом подошел к Нино и поздравил с тем, что её русский был почти в полтора раза терминологически богаче, метафоричнее, изысканнее, чем у лучших русских спикеров.

Обидно, понимаешь, то, что на первом этапе именно СНГ могло бы сделать (инструменты торга, давления, убеждения для это еще были) русский, пусть вторым, государственным языком всех новообразований. Вот это и была бы его великая миссия. И мир бы сегодня был другим. Не сложилось. Не понимали. Не читали Барта и Грамши. А еще делали деньги, а не историю...

Хотя какой-то иммунитет у Содружества все же есть. Иначе его полностью бы подломил под личный бизнес, превратил бы в меняльную контору еще Борис Березовский, когда именно для этих целей возглавил его исполнительное руководство. С трудом, но Содружество его отторгло, абортировало. И то хорошо.

Есть у Содружества и забавные моменты, которые могут рассеять тоску и нехорошие предчувствия о грядущих катастрофах. Мало кто помнит, что председателем СНГ в 2014 году был уже изгнанный президент Янукович. Если б иронией обладала не только история, но и главы Содружества, Виктора Федоровича можно было бы оставить главой организации до его легитимного переизбрания, то есть пожизненно. И вот тогда я посмотрел бы на ЕС. У них гимном являются пресные пафосные слова из «Оды к радости» Бетховена «Братья, в тесный круг сомкнитесь...» А у нас наверняка стали бы гимном конкретные слова из любимого Федоровичем Расторгуева «Баня, водка, гармонь и лосось...» Еще бы и про охоту что-то завернул, и про женский хор после парилки. Посмотрел бы я, куда тогда ломились бы молодые страны: в ЕС или в СНГ. Короче, пока Содружество – смесь Факультета ненужных вещей и Кафедры упущенных возможностей. Единственное, что утешает: все говорят по-русски, хотя и не задумываются об этом.

Представитель ассоциации международного военно-мемориального сотрудничества «Военные мемориалы» Сергей Чихирев рассказал V1.ru, что установка мемориального камня в Красноармейском районе связана с тем, что на территории кладбища покоятся останки 35 румынских военнопленных.

— Инициатива установки принадлежит консульству и властям Румынии, а также организациям, занимающимся уходом за военными захоронениями. Кого-то одного выделить трудно. Скорее это была общая идея. Памятник изготовили заранее и привезли его в Волгоград, — пояснил Сергей Чихирев. — Со стороны Румынии на открытии памятника присутствовал посол вместе со своей семьёй, консул с Ростова-на-Дону, работники посольства. Всего около 10 человек. От Волгограда присутствовали сотрудники комитета по международным связям областной администрации и заместитель главы Красноармейского района. Все встретились на кладбище, и румыны поблагодарили волгоградские власти за возможность установить монумент и конструктивное сотрудничество. Всё мероприятие заняло 20-30 минут. Посол в своей речи упомянул, что на территории Румынии около 300 захоронений и памятников советским воинам. Они гарантируют уход за ними.

Потом румыны поехали в Астрахань для открытия небольшого памятника. В ближайшем будущем они планируют открыть сборное кладбище в городе Апшеронске Краснодарского края. Там собираются увековечить память не только солдат и военнопленных, но и мирных жителей, проживавших на юге России. В Румынии существует специальная программа, в рамках которой выделяются средства для установки таких монументов.

По словам представителя «Военных мемориалов» открытие памятника на сборном венгерско-немецко-румынском кладбище объясняется, в первую очередь, прагматичными причинами.

— На кладбище в посёлке Сакко и Ванцетти захоронены в основном немцы. Там их около 120 и 35 румын. Венгров там меньшее количество. Установка монумента именно там связана с тем, чтобы за могилами и памятником было легче ухаживать. Открытие монумента поможет сохранить память о пленных и солдатах, чтобы современники видели кто захоронен в этом конкретном месте. Если здесь лежат румынские солдаты, то логично указать это памятным знаком. Ничего больше. Причина проста — здесь захоронено 35 румынских военнопленных. Поэтому и надпись на камне говорит об этом. Ещё один памятник уже много лет стоит на старом кладбище в городе Урюпинске Волгоградской области, где в годы войны был госпиталь для военнопленных.

«Военные мемориалы» уже давно занимаются в Волгоградской области поиском, эксгумацией и установлением судеб иностранных солдат, воевавших под Сталинградом.

— За последние годы удалось обнаружить и перезахоронить останки более 1000 румынских солдат, — рассказал Сергей Чихирев. — Они захоронены на Мемориальном кладбище в Россошках. Румынам в России установлено два памятника и открыто одно сборное кладбище в Россошках. Венгерским солдатам и военнопленным на территории России стоит около 300 памятников и два сборных кладбища. За ними ухаживает наше государство. В рамках паритетного партнёрства, те же немцы и румыны поддерживают в надлежащем виде захоронения советских солдат в своих странах. Наша организация выделяет финансирование и находит людей, которые ухаживают за иностранными захоронениями.

Открытие памятника в посёлке Сакко и Ванцетти провели тихо, без привлечения телекамер и журналистов. По мнению Сергея Чихирева это связано с непростой политической обстановкой и непростыми отношениями с волгоградскими властями.

— Наша главная цель была открыть памятник, а не поднимать шумиху. Перед нами не стояло задачи придать это широкой огласке. Хотели сделать это тихо и спокойно, чтобы не вызывать негативной реакции в обществе. Хотя за долгие годы работы, люди относятся спокойно и с пониманием, в отличие от тех, кто пытается раздуть скандал в своих меркантильных интересах.

Может быть, это связано со скандалом в прошлом году. Тогда, заместитель посла Румынии пригласил губернатора Волгоградской области на перезахоронение, где использовал в официальном письме формулировку «наши герои». Люди возмутились. Со стороны это может показаться кощунством, но у румын такое именование своих солдат в лексике нормальная практика. В Румынии так называют всех погибших солдат, не важно, в какую историческую эпоху они погибли. Румыны с уважением относятся к своим военнослужащим. В итоге возник скандал. Всю эту историю раздули, и никто не захотел разобраться. А ведь есть соглашения между странами, правовые основы взаимодействия.

По словам представителя «Военных мемориалов», недопонимание случается и со стороны местных администраций.

— Часто сталкиваемся с негативом местных властей. Ещё больше проблем с военкоматом. Например, я написал письмо в Светлоярский район, в котором просил их согласовать эксгумацию и поиск румынских и немецких военнослужащих на основании законодательства страны. Мне приходит ответ, что это невозможно, — недоумевает Сергей Чихирев. — В законе «об увековечивании памяти павших при защите Отечества…» указано, что надо заключить соглашение между военкоматом, «Военными мемориалами» и администрацией района. Я звоню в администрацию и спрашиваю, немецкие и румынские военнослужащие являются защитниками Отечества или нет? В трубку молчат. Ссылаются на военкомат и отказывают.