«Взаимная изоляция только ещё больше отдалит нас друг от друга. Поэтому я еду», — объяснил своё участие в форуме посол США в России Джон Хантсман.

Американская газета также сообщает, что среди участников форума оказался и российский олигарх Виктор Вексельберг, который недавно попал под американские санкции, а также в поле зрения специального прокурора Роберта Мюллера, расследующего предположительный сговор предвыборной кампании Дональда Трампа с Россией. Внимание Мюллера привлекло, что за несколько дней до инаугурации Трампа Вексельберг встречался в Нью-Йорке с адвокатом президента Майклом Коэном. Отмечается, что встреча была организована двоюродным братом российского олигарха Эндрю Интратером. Через несколько дней после инаугурации Трампа инвестиционная компания Интратера Columbus Nova, чьим клиентом является Вексельберг, заключила с Коэном договор о консалтинговых услугах.

«Нас осталось мало — мы да наша боль», — прокомментировал Вексельберг текущее состояние российско-американских отношений строчками из песни Булата Окуджавы.

К российской поэзии обратился не один только Вексельберг, пишет The Washington Post. Президент подразделения сельскохозяйственной и садово-парковой техники Deere & Co. Марк фон Пентц цитировал строчки стихотворения известного русского поэта Фёдора Тютчева: «Умом Россию не понять». Пентц добавил, что Россия обладает потенциалом, для того чтобы накормить растущее население планеты.

В свою очередь, президент Boeing International Бертран-Марк Аллен отметил, что Россия является «местом для долгосрочного партнёрства».

The Washington Post отмечает, что наиболее взвешенный ответ на вопрос об отношениях двух стран дал бывший посол России в США Сергей Кисляк. «Мне кажется, что люди, которые собрались здесь — своего рода пионеры в новых условиях улучшающихся российско-американских отношений», — отметил Кисляк.

По словам эксперта Французского института геополитики (IFG), создателя исследовательского проекта Eurocontinent, «нынешние ключевые руководители в странах Европы, в том числе Эммануэль Макрон, все еще мыслят категориями евроатлантической идеологии».

«Но они, может, поняли, что с (президентом США Дональдом) Трампом, с американской односторонней позицией и политикой санкций в отношении России, которая не сработала, и в условиях, когда Европа оказалась устранена из переговоров по Ближнему Востоку, по Сирии, — этот подход не действует», — заявил он РИА Новости в кулуарах прошедшего в Брюсселе круглого стола по проблемам Центральной Азии.

«Мы видим, президент Эммануэль Макрон едет в Россию, до этого он был в Китае. Они, возможно, увидели, что без России нельзя продвинуться вперед, что нужно сохранять диалог, но не готовы пойти дальше, сделать качественный рывок, потому что это означало бы остановку санкций и проведение переговоров», — добавил эксперт.

«В том смысле, что невозможно, на мой взгляд, урегулировать отдельные кризисы индивидуально — то есть Украину, Грузию, Молдавию, „замороженные кризисы” — без континентального сближения, без новой инициативы „от Лиссабона до Владивостока”, без обеспечения этого пространства с новым соглашением о безопасности, экономическими обменами, без возвращения доверия между европейскими странами и Россией, при этом избегая манипуляции со стороны внешних держав, которые скорее заинтересованы во фрагментации», — пояснил он.

По словам Томанна, «без этого все будет заблокировано».

«Европа для своей автономии и независимости должна проводить сбалансированную политику по всем направлениям, а это сейчас не так, и это единственный путь, чтобы не превратиться в периферию евроатлантического пространства, учитывая, что США при Трампе становятся все более неопределенными», — считает эксперт.

Тиски кризисов
«Но у европейцев еще остается мечта, что США станут прежними, хотя я думаю, этого не произойдет, даже без Трампа. США больше не контролируют глобализацию в многополярном мире, они устраняются, действуют в своих интересах — „Америка прежде всего”, но тенденция сохранится, потому что структура международной системы меняется, а Трамп — это просто симптом», — полагает исследователь.

Он пояснил, что мир движется в сторону большей фрагментации и неустойчивых альянсов, а Европа к этому пока не адаптировалась и еще мыслит, как в прошлом веке.

«Европа зажата между двумя дугами нестабильности. Дуга кризисов на южном направлении — это смена режима в Ираке, Сирия, Ливия, которая была стратегической катастрофой, потому что это спровоцировало еще большую нестабильность и появление экстремистов, все это создает прямую угрозу Европе и всему евразийскому континенту», — рассуждает аналитик.

«Но в то же время, есть восточная дуга, то есть между ЕС и Россией, из-за соперничества в отношении Центральной Европы, из-за расширения НАТО и ЕС», — продолжает он.

«И, как имело место смена режима на южном направлении, была смена режима на Украине, что является для России „красной чертой”. Это создало новую зону кризиса. В итоге Европа оказалась зажата между этими дугами нестабильности, и изолированной оказалась Европа, она сама изолирует себя, равняясь на политику США, которая заключается в том, чтобы раздробить евразийский континент», — говорит Томанн.

По его мнению, Россия хочет сохранить свою стабильность и свои «красные черты»: «это Украина и Сирия, а значит эти две дуги кризисов пересекаются».

«Россия начала действовать в Сирии, чтобы не допустить дестабилизации и расширения нестабильности на юге в направлении до Кавказа и Центральной Азии. На мой взгляд, для выхода Европы из этого окружения кризисами необходимо сближение с Центральной Азией и Россией», — заключил эксперт.

Аналитики, впрочем, указывали на то, что ситуация в любой момент может измениться. Еще в апреле Трамп высказал недовольство «слишком высокими ценами на нефть». Новый раунд санкций против исламской республики ожидаемо поднял их еще выше, однако привести рынок в чувство способна опция, озвученная американским президентом, которую, правда, считали скорее дополнительной.

«Угрозами и запугиванием Иран призывают пойти на уступки, в том числе и по доступу на ядерные объекты. И хотя Трамп сказал это скороговоркой, если это реализуется, иранский фактор может рассосаться», — пояснил Николай Подлевских, начальник аналитического отдела «Церих кэпитал менеджмент».

Эксперты отмечали и то, что, если на волне эйфории от роста котировок страны ОПЕК+ скорректируют соглашение, во второй половине года цены резко пойдут вниз.

Выше уже не надо
А в ОПЕК+, судя по всему, уже готовы на это. На Петербургском международном экономическом форуме главы «Лукойла» и «Газпром нефти» согласились: сделка с ОПЕК достигла своей цели, цены на нефть около 80 долларов за баррель достаточно высоки, и ограничениям на добычу, действующим уже почти полтора года, следует придать больше гибкости. Как сообщил Новак на ПМЭФ, постепенное увеличение добычи в рамках сделки ОПЕК+ может начаться с третьего квартала.

ОПЕК и ее союзники ликвидировали избыток коммерческих запасов сырья, давивших на цены с 2014 года. Но в апреле они дали понять: ограничения на добычу необходимо, как и планировалось, сохранять до конца года. Россия же неоднократно подчеркивала: любое решение должно определяться рыночной ситуацией.

Глава «Газпром нефти» Александр Дюков говорит, что, если параметры ОПЕК+ не пересмотреть, «отдельные компании, надеясь на длительный период высоких цен, примут инвестиционные решения и приступят к реализации новых проектов». Результат — опять волатильность на рынке, а потому сейчас самое время, чтобы их остановить.

Опасения вполне понятны: только с начала года сланцевые компании в США увеличили добычу более чем на миллион баррелей в день, и этот тренд усиливается. По прогнозу американского Минэнерго, в июне США будут добывать рекордные 7,18 миллиона баррелей в сутки.

И хотя, как пишет The Wall Street Journal, сланцевики по-прежнему тратят больше, чем зарабатывают, даже когда цены на нефть растут (в первом квартале 2018-го из 20 компаний, использующих метод гидроразрыва пласта, только пять вышли в плюс), именно они помогли США поднять добычу нефти до рекордных уровней.

Справедливым, чтобы обеспечить спрос, эксперты считают уровень цен на нефть в 50–60 долларов за баррель.

Почему 100 долларов за баррель — это плохо
Окончательное решение министры стран ОПЕК+ примут на встрече 22—23 июня в Вене.

Между тем эксперты швейцарского банка UBS уже просчитали экономические последствия подорожания нефти до 100 долларов за баррель.

Нефтяные котировки напрямую влияют на темпы роста мировой экономики и инфляции, от них также зависит денежно-кредитная политика.

«При цене барреля в 100 долларов мировой экономический рост лишится 16 базисных пунктов — это эквивалентно потере 100 миллиардов долларов», — утверждают экономисты UBS.

Резкий скачок нефтяных котировок следует воспринимать всерьез, и не в последнюю очередь по той причине, что пяти из шести последних рецессий в США предшествовало агрессивное удорожание нефти, добавляют эксперты.

За последние четыре с половиной месяца цены на нефть поднялись почти на 50 процентов, но, как отмечают в UBS, нынешнее ралли, хотя и масштабное, не столь агрессивное, как было перед прошлыми рецессиями. Волна роста — лишь 11-я по силе за последние 70 лет. Тем не менее, предупреждают экономисты, если котировки продолжат двигаться к 100 долларам за баррель, ситуация может выйти из-под контроля.

Наталья Дембинская