Еще они буквально года два назад брали каких-то пацанов из Крыма и говорили, что это диверсанты-шпионы. Показывали пацанов на камеру, те вроде сознавались… И тишина. Нет больше тех пацанов. Или артистов разговорного жанра.

Хочу поговорить о кризисе российской журналистики, а совсем не о Бабченко. Не стоит ли, кума, на себя оборотиться, вернуться в те самые 90-е? Когда появилось НТВ и тот самый УЖК, уникальный журналистский коллектив. И тот самый Евгений Алексеевич Киселев как рупор Владимира Гусинского.

Сегодня он осуждает тех, кто попрекает Бабченко. Наверное, он, агент КГБ Алексеев, знает, о чем говорит. Впрочем, под этой кличкой Евгений Алексеевич служил в Афганистане переводчиком, никого не убивал, не доносил, не подличал. Мне так кажется. Но сотрудничал, да.

И когда начался НТВ, это было прекрасное свободное нечто. Свободное телевидение в свободной стране. И когда началась первая чеченская, НТВэшники во главе с Владимиром Гусинским впряглись против этой войны, абсолютно искренне. Тогда они делали то самое искреннее независимое ТВ, полностью подтверждая эти три собственных веселых буквы.

Проблемы начались на президентских выборах-96, когда нужно было оживлять «мертвого» Ельцина. Оживили с большим успехом, а потом сели на лучшие места, оказались в фаворе. Гусинский понял, каким могучим ресурсом он владеет. И не выдержал человек, плюнул на свободную журналистику. Стал использовать канал в своих бизнес и полит-интересах.

Битва за «Связьинвест», союз Гусинского с Березовским против Потанина, «дело писателей» в связи с этим — это уже НТВ после выборов Ельцина. И «информационная заточка» с наездами-откатами на Газпром, чтобы не платить долг, это тоже новое НТВ. И позиция по чеченской войне, теперь вполне себе конъюнктурная — и это НТВ. И 30 тысяч людей на Пушкинской в защиту четвертой кнопки, свободы слова и всего хорошего против всего плохого — тоже НТВ. Но Киселев и весь высший комсостав знали, что происходило на самом деле.

Да, и Филипп Бобков, второй человек после Андропова, вписавшийся в охрану телеканала — тоже НТВ. Это по поводу сотрудничества со спецслужбами…

Про ОРТ и Березовского говорить нечего. Там Сергей Доренко сразу начал выполнять заказы своего шефа. И это журналистика? Да нет, та же самая пропаганда, ничем не отличающаяся от пропаганды нынешней, всегосударственной. Оба хуже.

Именно Евгений Киселев испортил эту песню, хотя он совсем не дурак. Именно он дискредитировал российскую журналистику. Надеюсь, что на Украине он, наконец, обрел свою свободу.

Тогда чего же кивать на кровавый Мордор?

Впрочем, это как с верой, истинной верой. Она не зависит от того, что в святейшем патриархе Бога меньше, чем нам хотелось бы, а больше охраны, мерседесов, дворцов, яхт и нано-пыли. А попы, в пьяном угаре давящие людей, не могут дискредитировать Веру, она есть помимо них. И Бог есть.

Тоже и журналистика. Хочешь быть журналистом — будь им. И на Киселева, Бабченко нечего кивать.

Численно это можно продемонстрировать долей прибыли, которую перераспределяет в свою пользу финансовый сектор в США: если до II Мировой войны она не превышала 5%, то уже через несколько лет после Б.-В. конференции выросла до 10%, к началу кризиса 70-х достигла 25%, а к началу кризиса 2008 года превысила 70%. Затем упала до 40%, но затем снова начала расти. То есть, достаточно долго вся остальная экономика «сидела» на оставшихся 30%. Именно этот эффект я и называю «бреттон-вудским» налогом и, как видно из цифр официальной статистики, он намного превышает «десятину» Средних веков. Отмечу кстати, что конкретные механизмы взимания этого налога я здесь описывать не буду.

Вопрос. А зачем же компании участвуют во всей этой эпопее? А дело в том, что в результате расширения рынков, как реального, так и виртуального, за счет увеличения долговой нагрузки, сам объем прибыли, в натуральных показателях растет. И возникает ощущение счастья. Правда, относительного, поскольку, например, весь рост экономики США после 1981 года, начала «рейганомики», существенно, процессов на 40, меньше, чем рост долгов конечных потребителей (государства и домохозяйств). И возникает естественный вопрос, а был ли вообще реальный рост, может быть, это просто перераспределение эмиссионных доходов банков? И тогда становится понятно, откуда у них такие бешеные прибыли.

Еще один вопрос: а как во всю эту систему были вовлечены Западная Европа, Япония, Китай? Что им предложили? Кредиты? Но объем кредитов, даже по «плану Маршалла», в общем, был ограничен, да и рост начался раньше. Ответ известен: США, доля которых в мировой экономике в 1945 году превышала 50%, и по потреблению, и по производству, открывала для этих стран свои рынки. Как следствие, сегодня доля США в мировой экономике по потреблению существенно выше, чем по производству (чем и недоволен Трамп, кстати), но зато долларовый спрос является основой существования всех мировых валют. Именно за счет этого мировая экономика довольно безболезненно пережила дефолт США 1971 года.

Но сегодня мировой капитал не воспроизводится, поскольку слишком снизились ставки. Это было неизбежно: снижение стоимости кредита использовалось для рефинансирования растущего долга. И сегодня мировая экономика столкнулась с серьезной проблемой: эмитировать доллар больше нельзя, начнется инфляция (Обама даже остановил соответствующие программы в 2014 году), нужно повышать ставку, чтобы повысить эффективность капитала, но тогда невозможно будет обслуживать существующий объем долга.

Иными словами, проблемы есть и у реального сектора (ему нужны деньги, а их никто не дает, потому что он тотально убыточен), и у финансового (нужны эмиссионные деньги, имеет место кризиса ликвидности, а ФРС их больше не дает). Правда, ЕЦБ и Японский банк пока деньги печатают, но и тут понятно, что скоро нужно будет завершать. Соответственно, нужно либо возобновить печать денег для банков (программа Клинтон в США), разрушая при этом высокой инфляцией реальный сектор, либо же — спасать реальный сектор, повышая ставки и стимулируя спрос через бюджет (то есть — выдавая безвозвратные деньги), но уничтожая банки, которые является держателями долгов. Это, как понятно, программа Трампа.

На деле в чистом виде ни одна из этих программ не реализовывается, имеет место их сложная смесь, связанная в различными компромиссами и взаимным давлением, но, в целом, Трамп свою линию двигает. И именно по этой причине у финансистов серьезные проблемы. В том числе и в Евросоюзе.

Дело в том, что финансисты вырастили два поколения европейских политиков, которые сценария Трампа не признают. Но сделали они это потому, что именно США были источником прибыли для экономики Западной Европы, открыв для нее рынки. ЕС вообще и Германия в частности не могут отказаться от дружбы с США, равнозначную для них праву свободного экспорта — это означает немедленную экономическую катастрофу. И действующие элиты в ЕС не хотят рассматривать никакую альтернативу. Отсюда и раздражение по поводу России, которая все время тянет в другую сторону.

Но уже понятно, что избежать сценария разрыва невозможно. Беда в том, что он потребует от ЕС разработки новых экономических механизмов, альтернативных тем, которые действовали 70 лет. Действующие европейские элиты к этому не готовы (помимо всего прочего, нужно брать на себя ответственность, а к этому современные евробюрократы совершенно не приспособлены), но и уступать свои теплые места новым лицам они тоже не хотят. А финансисты их поддерживают. И, соответственно, в ЕС начался колоссальный по масштабу политический кризис.

Причем никакого выхода из него нет. Альтернативной экономической модели даже на горизонте не видно, более того, ее и разрабатывать-то некому, поскольку вся экономическая наука на Западе более 50 лет финансировалась исключительно финансистами. То есть народ хочет новых лиц, а новым лицам даже сказать нечего, в части «что делать». Нам есть, но нас пока в ЕС не слышат (ну, почти). Вот в чем базовая причина приезда Микрона и Абэ на форум в Санкт-Петербург!

Отметим, что это потрясающая возможность для нашей политики на европейском направлении, беда в том, что ее некому проводить! Поскольку нашу экономическую политику тоже определяют представители западного финансового лобби, которое категорически отказывается признавать, что либерально-финансовый путь уже не может обеспечить позитивного результата. Но тут, как говориться, можно работать. Чем я и занимаюсь.

В частности, авторами данного доклада являются: сэр Кристофер Харпер — маршал авиации ВВС Британии (бывший помощник министра Ее Величества по делам вооруженных сил Британии; с 2009 по 2011 год — заместитель командующего ОВС НАТО; с 2013-го — начальник международного штаба НАТО); Тони Лоуренс — до сентября 2017-го руководитель ICDS, с 2006 по 2013 советник правительства Эстонии по вопросам национальной безопасности; Свен Сакков — с 2014 по 2016 год директор Центра передового опыта совместной киберзащиты НАТО. В период с 2008 по 2015 год он занимал должность заместителя министра обороны Эстонии.

Во вступительном слове авторы документа также выражают благодарность за активное участие в его составлении генералу Филиппу Бридлаву — с мая 2013 года верховному главнокомандующему ОВС НАТО в Европе.

Так что выводы доклада заслуживают доверия более чем. Хотя по своему содержанию они в значительной степени неожиданны. Если сформулировать коротко, то авторы говорят прямо — НАТО не располагает возможностью защитить Прибалтику в случае военного столкновения с Россией. Более того, весь северный фланг Центрального командования, каковым в Брюсселе считают Прибалтийский регион, находится под непреодолимой воздушной угрозой со стороны российской армии.

Планы по обороне Литвы, Латвии и Эстонии основаны на их занятии передовыми частями других членов альянса, так как собственные возможности местных вооруженных сил достаточны максимум для недолговременной очаговой обороны в ограниченном количестве мест. Однако без абсолютного господства в воздухе переброска резервов даже из Польши, скорее всего, окажется сорванной. Тем самым вопрос противовоздушной обороны приобретает стратегическое значение. Но дела в нем обстоят не радужно.

На данный момент прибалтийские страны не обладают сколько-нибудь значимой боевой авиацией совсем, имеют противовоздушные комплексы только ближнего радиуса и сейчас, за исключением Литвы, способны организовывать лишь ближнее полевое противовоздушное прикрытие расположения сухопутных частей. От всех прочих Литва отличается наличием двух батарей норвежских комплексов NASAMS с дальностью стрельбы до 40 км. Как отмечается в докладе, они предназначены для прикрытия городов Вильнюс и Шяуляй. Первый является столицей, во втором расположен важный узел коллективной системы ПВО Прибалтики. Впрочем, сегодня в Литву поставлена только одна батарея, поставка второй по контракту должна быть закончена к 2020 году.

Такой уровень авторы доклада считают однозначно недостаточным. Даже с учетом развертывания в Польше и Латвии двух американских батарей ЗРК Patriot. В том числе и потому, что на реальном боевом дежурстве из них находится только одна, в то время как вторая используется руководством США и НАТО в рекламных целях, за счет участия в разных местных торжественных мероприятиях пропагандируя нерушимость евроатлантического единства.

Учитывая, что цена одной ракеты AIM-120, которыми стреляет комплекс NASAMS, составляет в среднем 1,1 млн долларов, без внешней помощи США создать даже для двух батарей достаточный боезапас не представляется возможным — требуется по меньшей мере 160 млн долларов. Однако, учитывая позицию Трампа насчет «Европа должна платить Америке за безопасность», фактическое выделение даже этих средств находится под вопросом. В докладе неоднократно отмечается, что систему ПВО прибалтийские страны обязаны создавать, опираясь, прежде всего, на собственные финансовые возможности. Но так как они ограничены, ожидать многого в сколько-нибудь значимой перспективе не следует.

Таким образом, командование альянса полагает, что в среднесрочной перспективе развитие возможностей ПВО Прибалтики должно идти по двум комплексно сочетающимся направлениям.

Основным является формирование на территории региона передового рубежа радиолокационного наблюдения, интегрированного в единую цифровую систему НАТО, центр которой дислоцирован на базе ВВС Рамштайн в Германии, а промежуточное командование северным флангом находится в немецком городе Удем. В теории интеграция общей системы ПВО Прибалтики BALTCOM в NATINAMDS обеспечит альянсу возможность наблюдения за воздушной обстановкой вплоть до 200 км в глубину российской территории, что позволит своевременно реагировать на любые воздушные угрозы как в мирное, так и в военное время.

Однако для этого требуется тесное взаимодействие всех существующих элементов системы также с летающими радарами системы AWACS, комплексами корабельного базирования Иджис (Aegis), а также патрулями обычной авиации.

На практике регион располагает всего десятью разнородными РЛС (в Эстонии 4, в Латвии — 3, в Литве — 3), на данный момент контролирующими только собственное воздушное пространство на средних и больших высотах, а также гражданское движение. Контроль малых высот фрагментарный, а беспилотники не фиксируются совсем. Хотя государства региона и вложили много средств и сил в создание единой системы связи и обмена информацией BALTCOM, ее фактические возможности по-прежнему оставляют желать лучшего. При том что фактически все РЛС региона замкнуты на единый центр командования и управления в литовском Шауляй, что делает его ключевой уязвимой точкой, способной разрушить систему в целом.

Упомянутый недостаток авторы доклада «рекомендуют» устранить путем расширения уровня интеграции BALTCOM и повышения степени ее децентрализации. В частности, единых центров управления рекомендовано создать три (по одному в каждой стране), с организацией их посменного боевого дежурства (это также полезно для обучения личного состава), количество терминалов НАТО системы тактического обмена данными Link 16 (TADIL J) необходимо увеличить с нынешних 9 до минимум 20. Кроме того, большое внимание уделяется необходимости развития информационного сотрудничества с системами ПВО Швеции и Финляндии.

При этом отмечается, что успех можно ожидать только в рамках нагрузки мирного времени. Для любого кризисного уровня инфраструктура не готова, как в техническом, так и в политическом смысле.

Это особенно видно на примере второго направления развития ПВО региона — авиации. Как говорилось выше, Литва, Латвия и Эстония собственными возможностями в этой сфере не располагают и не имеют финансовых ресурсов что-либо изменить в любой перспективе. Таким образом, воздушное прикрытие может быть обеспечено только авиацией НАТО, а ее в Прибалтике пока нет. Точнее, она присутствует только в виде воздушных патрулей в рамках начатой в 2004 году программы Baltic Air Policing. Однако в ней задействовано, причем на ротационной основе, всего четыре истребителя НАТО, временно базирующихся на авиабазе в Шауляй (Литва) и еще четыре — в Эмари (Эстония). С 2014 года, в рамках ежегодных учений ВВС НАТО в Европе, к ним периодически присоединяются еще две пары истребителей с базы Рамштайн в Германии.

Для осуществления патрульных операций мирного времени этого достаточно. Тем более что даже в них по-прежнему ощущается острый дефицит квалифицированного персонала в структурах управления. Докладчики рекомендуют даже привлекать гражданских служащих, в том числе — иностранных. Для обеспечения успешного решения задач ПВО в кризисные период перечисленного недостаточно от слова совсем.

В Прибалтике необходимо формировать постоянную воздушную группировку численностью не менее 60−80 бортов. Впрочем, учитывая размеры региона, местом ее базирования предпочтительно рассматривается Польша. Однако степень реализуемости этой рекомендации пока остается туманной. Размещать дополнительные силы в Европе США не намерены, а европейские участники выделять свои контингенты не желают.

Таким образом, в целом доклад ICDS производит очень двойственный характер. Исходя из качественного и подробного анализа текущего положения дел, ненужность Прибалтики в НАТО выглядит очевидной. На данный момент она фактически является регионом с отрицательной связностью, оборонять который альянсу теоретически нужно, но практически невозможно. Вкладываться в развитие военной инфраструктуры там бесперспективно, так как военное поражение там в случае войны очевидно.

Тем не менее альянс считает нужным продолжать имитировать в Прибалтике высокую военную активность и поддерживать в правящих элитах местных государств убеждение в готовности блока защищать регион буквально до последнего солдата, танка и патрона. В то время как в реальности речь идет о дислокации там очень небольших сухопутных контингентов, которые, в случае чего, могут быть быстро отведены в тыл (по меньшей мере в Польшу). Впрочем, их полная потеря критичной также не считается.

Судя по тому, как часто в докладе отмечается необходимость прибалтов самим заботиться о своей безопасности и рекомендуется расширять закупки различного, прежде всего, американского вооружения, интерес НАТО (читай, в первую очередь США) к Прибалтике носит преимущественно меркантильный характер. Ирония происходящего заключается в том, что местные правящие элиты рассматривают членство в альянсе как возможный источник финансового дохода за счет американских «безвозмездных программ» военной помощи. Тот факт, что на протяжении последних 4−5 лет они только сокращаются, прибалтийскими политиками, очевидно, игнорируется.

В заключение следует резюмировать, что на данный момент и на перспективу по меньшей мере пяти-семи ближайших лет Прибалтика продолжит оставаться слабо контролируемым рубежом НАТО, сколько-нибудь надежное поле радиолокационного наблюдения которого начинается лишь юго-западнее Каунаса. Примечательно, что это, пусть и в очень обтекаемых и абстрактных формулировках, пишут сами аналитики НАТО.

И хотя докладчики используют бравые формулировки, известные факты политического обострения между США и Европой внутри альянса говорят о том, что в целом правильные рекомендации специалистов в реальной жизни реализованы не будут. Следовательно, текущее положение с ПВО в Прибалтике можно считать стабильным на достаточно долгий период. Это также означает, что на данном участке России удалось достичь долгосрочного стабильного уровня военного паритета с НАТО.