Начнем с простого и понятного — с денег. О самом факте предоставления скидок задним числом говорить смысла нет. На нефтегазовом рынке это практика распространена широко и носит обычный характер. Не только «Газпром» и не только туркам. Например, «Газпром» точно так же «потом скинул цену на газ для Армении», со $189 до $165 за тыс. куб. м. Впрочем, точно так же «дополнительные скидки» крупные потребители выбивают и из всех других поставщиков. В той же Европе это стало чем-то вроде традиционного вида спорта. Почему поставщики на это в итоге идут, можно понять на примере того же «турецкого газового спора».
На данный момент, до запуска «Турецкого потока», Анкара покупает у России в среднем порядка 27 млрд куб. м. газа в год. Из них 17 млрд куб. м. берет турецкая государственная компания Botas и еще 10 по трансбалканскому трубопроводу получают частные компании Akfel Gas, Enerco Enerji, Avrasya gaz, Bosphorus gaz, Shell, Bati Hatti и Kibar Enerji. По ряду причин цена для частников примерно на 10% ниже, чем для Botas. Как так вышло — тема отдельная. Сейчас важно другое. Споры о скидке касались не всего объема, а лишь той части, которая приходилась на турецкую госкомпанию.
В деньгах это выражается следующими цифрами. В 2015 году средняя цена «Газпрома» для Турции составляла $300 за тыс. куб. м. для госкомпании и $260 для частников. Примерно столько же стоил газ в австрийском хабе в Баумгартене. Грубо говоря, суммарный объем продаж российского газа в Турцию оценивается примерно в $7,7 млрд в год, из которых на Botas приходится $5,1 млрд. Также известно, что себестоимость газа у «Газпрома» равна 38 долл. за тыс. кубов. Таким образом, всего в Турции мы зарабатываем на газовых поставках в среднем $4,45 млрд на Botas и еще $2,22 млрд на прочих покупателей. В сумме это $6,67 млрд в год или $13,5 млрд балансовой прибыли за два года. В том числе свыше 9 млрд на тех самых спорных поставках для Botas за 2015−2016 годы.
На этом фоне вернуть задним числом всего один миллиард ради сохранения хороших деловых отношений и продолжения, как легко убедиться, весьма доходного бизнеса, можно назвать как угодно, — откатом, взяткой, — но вот объявить это поражением или данью могут только очень далекие от реальной коммерции люди.
Стоит учитывать, что от отношения турецких властей к реализации «Турецкого потока» (для справки, его проектная мощность — около 15 млрд куб. м. в год, то есть еще около $8 млрд долл. ежегодной балансовой прибыли) также во многом зависят перспективы, а значит, сроки и итоговая стоимость его реализации. Впрочем, одним газом дело тут не ограничивается. Тот же Росатом в Турции строит АЭС «Аккую». Цена вопроса — 20 млрд. долл., которые по проекту отбиваются за 15 лет. Следовательно, годовая прибыль заложена на уровне 1,3 млрд в год. По условиям контракта, после окупания расходов, мы продолжим получать эту прибыль на протяжении еще 65 лет. Это где-то $84,5 млрд. Только по одному этому проекту.
А ведь, кроме денег, он еще служит эффективной рекламой для продвижения «услуг Росатома» на другие рынки. Можно вспомнить, например, контракт на строительство четырех блоков АЭС Эль-Дабаа в Египте на $21 млрд. Можно еще вспомнить выход «Росатома» на рынок модульных АЭС в Иордании. И много где еще.
На этом фоне те самые геополитические приобретения России от членства Турции в российско-иранско-турецком альянсе на Ближнем Востоке, оказываются уже лишь просто дополнительным бесплатным бонусом. Особенно учитывая ту роль, которую Анкара сейчас играет в расшатывании нам не очень симпатичного военного блока НАТО, связанном с этим геополитическом ослаблении США и процессе возврата адекватности внешней политике Евросоюза.
Впрочем, эта история была бы неполной без еще одного, небольшого, но, полагаю, весьма примечательного факта. Помнится, «Турецкий поток» задумывался в качестве альтернативы заблокированному американцами посредством их влияния на лимитрофов в Юго-Восточной Европе «Южному потоку» в Болгарию. По ряду причин стать приличного масштаба транзитером газа в ЕС (естественно «поднимая на этом копейку малую») турки тогда сначала обрадовались и согласились, но позднее вопрос «европейской части» «Турецкого потока» оказался заморожен.
Так вот, как стало известно, «Газпром» на днях подписал с правительством Турции соглашение о прокладке сухопутного участка второй нитки трубопровода «Турецкий поток» в сторону Европы. Если кто забыл, для России это потенциально еще $8−9 млрд дополнительной прибыли в год.
Стоит ли ради этого «дружески вернуть» Эрдогану один миллиард долларов за два года? — по-моему, вопрос становится откровенно риторическим. Как говорилось в одном популярном кинофильме про крестного отца: ничего личного, только бизнес.
Хотя, конечно, сказать так будет не совсем честно. Личностный фактор тут, безусловно, имеется тоже. 24 июня 2018 года Эрдогану предстоят досрочные президентские и парламентские выборы, а это дело не только хлопотное, но и достаточно затратное. Так что деньги ему не просто нужны, а остро требуются именно сейчас. В то время как мы весьма заинтересованы в сохранении стабильности политической власти в Турции. Так почему бы нам не сделать нужному для нас человеку небольшой, но для него очень важный и ценный подарок? Где во всем этом кроется поражение России, лично я решительно не понимаю.
