От красивой женщины вы ожидаете игры «по правилам»: побольше фотошопа, побольше смайлов и добрых слов, чтобы вам понравиться, побольше напряжённых поз в ожидании вашего вердикта, побольше стремления к идеальности, за которым всегда стоит страх перед собственной неидеальностью.

Красавица, которая боится быть некрасивой, вам близка по духу, и имя этому духу — страх.

Страхом пропитана каждая ваша клетка, каждый ваш вдох, каждый ваш день.
Я не настолько глупа, чтобы думать, что вы завидуете моему телу. Тел — много, и красивых среди них — предостаточно.

И под другими красивыми телами вы оставляете полные восхищения и поддержки комментарии, потому что каким-то животным чутьём улавливаете в этих красивых телах страх.

Страх неприятия окружающими. Страх осуждения. Страх отверженности. Страх, который присущ и вам тоже. Страх, который вам так хорошо знаком с детства.

Вы, конечно, можете сказать, что я не права, что не любите вы меня потому, что, в отличие от тех, других женщин, я злая.

И это — на вашем, наивном уровне деления людей на хороших и плохих — правда. Впрочем, за этой правдой тоже стоит отсутствие страха.

Я не боюсь казаться злой. Не боюсь говорить злые, как вам кажется, вещи. Не боюсь того, что вы меня за них осудите и от меня отвернётесь. Не боюсь закрытых передо мной из-за моего злого языка дверей. Двери, за которыми живёт страх, мне, в принципе, неинтересны.

Я — не «светлый человечек, и не дрищу смайликами и пожеланиями хорошего дня, как это делает, например, Вера Брежнева, чтобы вы её любили.

Мне не нужна ваша любовь.Моя высшая ценность в жизни — это свобода, и под свободой я понимаю отсутствие страха.

Я долго растила в себе это чувство, и в какой-то момент оно укрепилось в моём сознании глубокими корнями.

Вы понимаете, что вы умрёте? Все. Без исключения. Понимаете, что смерть может случиться с вами в любой момент? Не через каких-то там 30, 50 или 70 лет, а завтра или даже сегодня? У вас нет контроля над собственной смертью. Вы это понимаете?

Тогда какого хрена вы ссыте жить?

Вы спускаете свою одну-единственную, драгоценную-предрагоценную жизнь на страх.

За себя. За детей. За родителей. Перед людьми. Перед переменами. Перед настоящим. Перед будущим. Перед самой жизнью.

Вы боитесь не жить и при этом боитесь жить. И в этом парадоксальном говне вы и живёте.

А я всего-навсего отказываюсь месить это говно вместе с вами. И за это вы меня ненавидите, по факту ненавидя и презирая себя за свой собственный страх.

Не обидно?