Думаю, что никому не надо доказывать, что для «патриота»-националиста сохранение национальной государственности должно являться самостоятельной, причем высшей ценностью. При ее наличии, остальное приложится (а что не приложится, то значит и не нужно было). Если же она будет потеряна, то второго шанса может и не быть.

Таким образом, украинские «патриоты» должны быть готовы жертвовать чем угодно (территориями, принципами, взглядами), ради сохранения украинской государственности. Давайте посмотрим, чего они теоретически могут достичь, если отбросят идеологические ограничения и увидят скрытые от них до сих пор элементы расстановки фигур.

Спросите зачем это нам? Именно затем, что, как было сказано выше, в условиях, когда США приступили к активной деструкции систем глобального мира, каждое государство, ранее ограниченное этими системами, оказывается предоставленным самому себе. А это резко увеличивает количество воздействий на окончательно формирующуюся позицию. Ранее для адекватной оценки любой ситуации, складывающейся в Европе, Северной Африке, на Большом Ближнем Востоке, нам было достаточно знать позиции России, США, Германии, Великобритании, Франции. Остальное вычислялось из них с высокой степенью точности. Теперь же возникает масса формально более мелких и несущественных позиций, которые тем не менее из-за своей массовости могут воздействовать на позиции крупных игроков. В то же время, разложение глобалистских структур приводит к деградации механизмов вмешательства крупных игроков в дела мелких государств (к каждому становится нужен отдельный подход, для которого не хватает ни времени, ни сил, ни компетентности). То есть повышается роль мелких государств в формировании глобальной политики с одной стороны, а с другой их собственная внутренняя политика становится непредсказуемой. Раньше их возможности определялись консенсусом (или борьбой) ограниченного количества крупных игроков. Теперь их ограничивают только интеллектуальные способности национальной элиты, либо сил, претендующих на то, чтобы стать национальной элитой.

То есть в упорядоченном ранее мире становятся возможными разные неожиданности, в том числе досадные и неприятные. К числу последних, с моей точки зрения, относится шанс Украины на выживание в качестве независимого государства. Просто потому, что этот шанс может быть реализован только за счет России, но при этом не только не принесет России пользу, но сделает неизбежной через некоторое время новую украинско-российскую конфронтацию, в которой не факт, что украинские позиции будут столь же слабы как теперь.

Подчеркиваю еще раз – действующая политическая элита, включая рвущихся в элиту нацистов и майданных маргиналов, не способна реализовать сценарий спасения Украины. Они слишком долго проводили политику, результатом которой стало полное разложение государственности и стали заложниками этой политики. Они не способны вырваться за пределы порочного круга, очерченного националистической пропагандой потому, что тогда именно им, приведшим страну в состояние катастрофы, придется отвечать за результаты своей работы.

Но украинский режим предельно ослаблен внутренними противоречиями. Быстро съев все хоть как-то сопротивлявшиеся майдану политические силы, политики майдана начали пожирать друг друга, ослабляя всю систему. К тому же, с приближающимся истечением срока полномочий президента, а следом и Верховной Рады, поднимается проблема выборов или иного способа перехода власти в руки новых лиц. Это стимулирует борющиеся политические группировки к поиску союзников (расширению своей базы). Такого рода поиск союзников всегда и везде заканчивается введением в политический оборот новых лиц, доселе неизвестных. Они не проходят стандартный отбор, проходя линейку бюрократических и политических назначений. Они во многом являются terra incognita. Их взлет случаен. Их взгляды и таланты могут оказаться нестандартными. В такой ситуации открывается если не окно, то маленькая щелочка в окне возможностей на приход к власти политика, способного осознать и реализовать государственные интересы.

Предположим такой политик на Украине появился. Что он должен был бы сделать, чтобы сохранить украинскую независимую государственность?

Очевидно, что прежде всего перед ним бы встала задача обеспечить стабилизацию обстановки в стране, выхода из внешнеполитической изоляции и нахождения финансовых ресурсов на оплату долгов, восстановление нормально работающей экономики и запуск работающей модели экономического развития, а также частичное опережающее повышение уровня жизни.

Как решить эту триединую задачу, если денег нет, государственный аппарат пребывает в коматозном состоянии, экономика практически уничтожена, население разбегается, причем в первую очередь убегают наиболее квалифицированные кадры, снижая общий уровень остающихся специалистов в любой отрасли?

На Украине давно говорили о внешнем управлении. Но внешнее управление лишь тогда бывает благодетельным, если управляющий заинтересован в благоденствии управляемого, а для этого управляющий должен быть вовлечен в экономическую деятельность управляемого. В этом случае позитивный результат приносит бонусы и одному, и второму. Больше однако шансов, что таким эффективным управителем окажется собственная власть, чем чужая. Хотя бы потому, что внешний управляющий отвечает перед избирателями другой страны. Следовательно, придется выбираться своими силами, но, поскольку от соседних государств требуется соучастие (не только и не столько кредиты, сколько инвестиции, как финансовые, так и кадровые, без которых) их также необходимо заинтересовать.

Интерес ЕС и США к Украине потерян давно и прочно. Она для Вашингтона и Брюсселя, что чемодан без ручки. Серьезных инвестиций от Запада ждать не приходится. Могут пару раз предоставить финансовую помощь в обмен на очередной пакет экономических уступок. Но с каждым разом становится все меньше не уступленного ранее, соответственно, все труднее становится выбивать из Запада деньги. Да и политическую поддержку тоже. Необходим поворот на Восток. Но что можно предложить России, чтобы она вдруг решила вкладывать в Украину миллиарды.

Легче всего отдавать то, чего у тебя и так уже нет. Крым Украине не вернуть. Это признают и в Киеве. Значит первый логичный шаг, который ничего не стоит Украине, но серьезно облегчает международное положение России – согласие на российский статус Крыма без всяких предварительных условий.

Снимая эту проблему Украина обязательно найдет понимание по целому ряду своих мелких проблем.

Не потому, что Россия такая добрая. Каждое государство стремится демонстрировать миру адекватную реакцию на позитивные действия по отношению к себе. В ответ на снятие претензий на Крым, Украина может получить возможность возвращения ее товаров на прилавки крымских магазинов, частичного возвращения бизнеса (естественно, способного конкурировать с российским). Возможно даже, что за какие-то потери могут быть неофициально уплачены (или оформлены другим способом) компенсации. Сегодняшняя жесткая позиция России вынуждена стремлением не допустить даже тени сомнения в окончательном российском статусе полуострова. Если же Украина признает такой статус официально, то многие нерешаемые сегодня вопросы легко и просто решатся.

Конечно, на Украине будут недовольные таким решением. Но я не думаю, что оно приведет к свержению правительства. Воевать, даже в Донбассе, устали даже радикальные националисты. Даже среди них растет число сторонников отказа от Крыма, претензии на который бессмысленны – это понимают все. Минимальная адекватная пропагандистская активность власти, закроет вопрос. Большинство без восторга, но поддержат это решение.

Точно так же большинство при минимальной пропагандистской обработке поддержит решение о прекращении войны в Донбассе и о признании ДНР/ЛНР независимыми в границах областей. Тем самым Украина сбросит с себя не только войну, но и ответственность за регион, который никогда не будет лоялен центральной власти. Дальше проблемы его интеграции – проблемы уже России. После признания Украиной независимости Донбасса, будут сняты препоны к его международному признанию. Не факт, что после этого сформировавшиеся местные элиты решат отказаться от независимости. У них собственная небольшая, но вполне боеспособная армия, неплохой набор промышленных предприятий, перед которыми окажется открыт внешний рынок (экономика Донбасса экспортоориентирована). В таких условиях местным элитам будут не нужны новые начальники. Им и так будет хорошо и безопасно (во всех отношениях).

При этом население будет стремиться в Россию, поскольку там уровень жизни выше и с работой лучше. Москва окажется между двух огней. С одной стороны, нельзя просто взять и присоединить новые государства, только что получившие независимость. С другой, существование подобного рода «государств» на границе неизбежно ведет и к росту контрабанды, и в целом к криминализации приграничного региона. Навести же порядок на территории соседнего, уже международно-признанного государства не так просто, как может показаться. Оно может не прислушаться ни к советам, ни к пожеланиям и ничего ему не сделаешь. Оно ведь независимое. Да и удачное присоединение (вдруг ситуация позволит) не будет однозначным благом. Придется ведь его финансировать из центрального бюджета, чтобы народ мог нормально жить. И трансферты окажутся немалыми, поскольку надо не просто обеспечить выживание (как сейчас), но опережающее экономическое развитие с целью выравнивания уровней жизни во вновь присоединенных регионах со средним российским.

В момент решения крымского вопроса Россия оказывается серьезно заинтересована в укреплении внутриукраинских позиций власти, которая этот вопрос решила. Чтобы ее банально не свергли в результате очередного майдана и не объявили все ее действия незаконными и подлежащими пересмотру.

Власти нужны деньги. Живых денег Украине никто не даст, но ей банально могут дать заработать. Во-первых, путем открытия российских рынков для еще выпускаемой на Украине продукции, во-вторых, разблокированием украинского транзита через территорию России, естественно на паритетной основе.

Третий шаг, также способный принести деньги. Передача «Газпрому» украинской ГТС. Говорю о передаче, поскольку не уверен, что ее удастся продать. Тем не менее возможен и вариант продажи, миллиарда за полтора- два долларов, что для Украины, в ее текущем состоянии, большие деньги.

Это достаточно большой объем уступок, чтобы заговорить о некоторых компенсациях. Компенсацией может быть соглашение о долговременном существенном снижении цены на газ для Украины. Такой ход позволит резко улучшить ситуацию в социальной сфере, снизить коммунальные тарифы.

Поскольку «Газпрому» будет необходимо модернизировать украинскую трубопроводную систему, это обеспечит заказами как украинские трубные заводы, так и металлургию в целом, главное, чтобы украинские предприятия были еще в состоянии выполнить эти заказы. Учитывая, что объем работ будет огромен и потребует не менее масштабных перевозок, инвестиции пойдут и в инфраструктуру. Это, в свою очередь, вызывает рост потребления цемента и других стройматериалов. Работающая же даже частично промышленность – рост доходов бюджета, снижение безработицы, а главное перспектива дальнейшего развития.

Обращаю внимание, что эти действия либо вовсе не требуют согласия со стороны России (как, например, признание российского статуса Крыма и независимости Донбасса), либо не предполагают отказа России, поскольку предпринимаются на взаимовыгодной основе и речь идет об исключительно взаимовыгодных проектах. Так, например, переход од контроль «Газпрома» украинской ГТС, позволит окончательно отказаться от постройки «Южного потока» через Болгарию, что сэкономит деньги и время, при том, что Украинская ГТС в разы больше, чем потенциальная пропускная способность «Южного потока» (строительство которого пока не решено).

Создавая льготные условия Украина может при помощи частных российских инвесторов попытаться возродить стратегические предприятия, такие, например, как Николаевские верфи, восстановить нормальную работу южных портов (Одесса, Николаев, Херсон). При этом, поскольку огромное количество специалистов покинуло страну (значительная часть переехала в Россию), самим же российским инвесторам придется организовать обратный поток (пусть и не столь «полноводный»), для организации производства и обучения новых кадров.

Понадобится и государственная российская поддержка (советниками, консультантами), по восстановлению нормальной работы госструктур, ликвидации бандитизма, в том числе этнического и идеологического.

При грамотной постановке и верной последовательности данных предложений, Россия просто не сможет отказать, тем более, что первоначальные признания территориальных изменений будут просто подарком, а дальше речь уже будет идти о прагматичной поддержке дружественного правительства на взаимовыгодной основе.

На самом деле такое правительство может быть отнюдь не дружественным. Наоборот, как я уже писал выше, только «патриот»-националист может желать сохранения независимого украинского государства (пусть и урезанного территориально), как базы для выращивания следующих поколений «патриотов», которым в школе будут рассказывать о том, что во втором десятилетии ХХI века Украина понесла определенные территориальные потери. И они будут об этом помнить, как помнят поляки о Львове, немцы об Эльзасе, австрийцы о Южном Тироле, Болгары о Македонии, Сербы о Косово, а русские об Аляске. И чем дольше будет существовать это государство, тем меньше русских черт будет в его народе, тем больше будет различаться речь, тем меньше рефлексии будет при встраивании внешнеполитической линии. Она не обязательно будет антироссийской. Она будет прагматичной, то есть, в большинстве случаев конкурентной в отношении России. И в следующем же российско-европейском противостоянии это государство опять сыграет против России.

Это диктует объективная логика его развития. Нельзя быть украинским «патриотом» и не быть, хотя бы чуть-чуть, русофобом, антисемитом и полонофобом. Иначе украинскость не рождается.

Еще раз хочу подчеркнуть, что описанный сценарий практически не реален в нынешних условиях в виду как общей критической неадекватности украинского политикума, так и лимитированности времени существования украинского государства. Тем не менее, чудеса иногда случаются, а в данном случае речь идет даже не о чуде, а о принятии правящим классом или его частью концепции приоритетности спасения остатков украинской государственности по отношению к идеологическим положениям украинского национализма. Для огромного количества политиков, бизнесменов, чиновников, экспертов, журналистов стоит вопрос о личном благополучии. В такой ситуации иногда наступает прозрение. Тем более, что дальше нет ничего сложного – необходимо сделать ряд последовательных предложений, от которых Россия не сможет отказаться не только по имиджевым соображениям, но еще и потому, что они выгодны.

Все остальные действия наступают с закономерной неизбежностью, хотя бы потому, что они укладываются в принятую Россией концепцию взаимовыгодного прагматичного сотрудничества и формально ничем не угрожают. В то время, как реально независимый Донбасс стал бы для России головной болью стремление Украины сохраниться в качестве суверенного образования, причем практически за счет частных инвестиций, было бы воспринято, как благо, а ее позиция оценивалась бы как дружественная.

Просто всегда надо помнить, что можно развернуть доску и выиграть сданную партию фигурами сдавшего, не заметившего эффективный ход. Сунь Цзы писал, что мы можем сделать себя непобедимыми, но создать условия для нашей победы может только враг, своими ошибками.

Соответственно, необходимо следить за собой, чтобы своими ошибками не создать условия для победы врага, который будет показывать, что он силен там, где он слаб, и что он слаб там, где силен. Ибо война – путь обмана, а политика – концентрированная война, ведущаяся более разнообразными и более разрушительными средствами.

Если кто-то нам в чем-то уступает, это не значит, что он хочет дружить. Возможно ему просто надо восстановить силы для нападения.