Концепция новой финансовой системы
Финансисты, наконец, пришли к согласию, что очередной мировой финансовый кризис не только неизбежен, но и случится в ближайшие полгода-год. Причем, что интересно, в роли ожидающих кризиса апокалиптического масштаба пессимистов выступают очень авторитетные финансисты. Как, например, Д. Роджерс. Поэтому, если учесть, что в 2008 году мировая финансовая система едва устояла, за прошедшие годы она существенно ослабла, а на капитанском мостике Первого мира уже бушует экономическая война, шансов на то, что она в очередной раз выдержит, немного. Тем более, что сейчас самое подходящее время начать обваливать долговые пирамиды.
Крах всемирного казино, в которое уже на 90% превратился мировой финансовый рынок, дело, безусловно, полезное. Вот только эффект домино вызовет следующие кризисы – экономический, социальный, политический. Они тлеют уже все нулевые – развиваются в латентной форме. А финансовый кризис подействует на них как жидкость для розжига. В итоге ударные волны этого букета будут иметь масштабы и мощь цунами. Причем от них сильнее всего пострадают страны, которые встроены в долларовую часть мировой финансовой системы.
Это значит, что нам необходимо начинать сооружать защитную «финансовую дамбу», способную гасить удары волн мирового финансового кризиса. Но этим делом рулящие российской экономикой финансисты не думают заниматься. Потому что выродились в ростовщиков и спекулянтов. Как следствие, радикально измельчали и кардинально посерели, а потому стали неадекватны масштабам и уровню сложности общественных проблем. А так как придворные интеллектуалы переквалифицировались в шоуменов, некому объяснить власти реальное положение дел. Соответственно, некому предлагать рецепты защиты от надвигающегося финансового тайфуна и разрабатывать проекты ее организации.
В результате жертвами окажутся нынешние власти, народ и производственный бизнес. Потому что синергетический эффект четырех кризисов смоет существенную часть власти. Народ пострадает, потому что он всегда оплачивает любые кризисы. Производственный бизнес – потому что слишком критически зависит от состояния финансовой системы. Он лишится существенной части реальных активов – производственных мощностей. А его заметная часть вообще не переживет предстоящую «икебану».
В такой ситуации «дело спасения утопающих – дело рук самих утопающих». При этом потенциально способен защитить страну только крупный производственный бизнес – он не только гораздо умнее финансистов, но имеет необходимые для организации финансовой обороны кадровые и материальные ресурсы. Так что вполне способен создать «финансовую дамбу». Проблема только в том, что он понятия не имеет, как это сделать.
Тогда как эта задача крупному бизнесу вполне посильная. И что особенно важно, решаемая проверенными на опыте методами. Их нужно только выделить и свести в систему одного проекта. Наша проектная группа уже давно ясно представляла реальность катастрофического для нынешней мировой финансовой системы кризиса, поэтому занялась разработкой вариантов действия страны в его условиях. В результате разработала проект «финансовой дамбы», способной обеспечить кардинально снизить воздействие ударных волн мирового финансового тайфуна на реальный сектор российской экономики и критически важные сегменты социальной сферы. А так как в условиях кризиса не будет времени для экспериментирования, в проект закладывались только проверенные и безальтернативные решения.
Основная идея проекта – создания «финансовой дамбы» в форме второго контура финансовой системы. Именно он создаст внутри страны защищенную от негативного внешнего воздействия финансовую систему, которая будет поддерживать функционирование реального сектора экономики и обслуживать социальную сферу. В первую очередь предлагается использовать успешный опыт НЭПа. Тогда введением золотого червонца был создан второй контур финансовой системы, который позволил в считанные месяцы решить проблемы денежного обращения. Секрет быстрых успехов – отказ от варианта оздоровления имевшейся финансовой системы путем повышения качества используемых денег.
Тогда второй контур просто быстро ликвидировал имевшуюся финансовую систему. Потому что экономике НЭПа одного контура было достаточно. Двухконтурная финансовая система потребовалась власти только когда советская экономика была перестроена на централизованное управление. Разделение финансовой системы на контуры наличного и безналичного оборота обеспечило ей существенно большую стабильность и более эффективное управление денежным обращением. Сегодня российской финансовой системе не хватает именно этого – стабильности и управляемости. Они достигаются финансовыми властями чисто мазохистским методом – голодного денежного «пайка».
Ничего крамольного в двухконтурной модели финансовой системы нет еще и потому, что нынешняя мировая финансовая система де-факто тоже двухконтурная – реальный и спекулятивный сектора мировой финансовой системы, это тоже два разных контура денежного обращения. Причем второй контур на порядок больше первого. К месту напомнить, что советская финансовая система пошла вразнос после того, как кооперативы соединили оба контура. Поэтому нетрудно представить, что произойдет, когда в мировой финансовой системе произойдет то же самое – денежная масса из спекулятивного контура хлынет в реальный. А это обязательно случится – станет «черным лебедем» ожидаемого финансового кризиса. Потому что именно на таком перетоке орда спекулянтов сможет по максимуму поживиться.
Затевать проект создания оборонительного финансового контура бессмысленно, если в нем сразу не исключить системные недостатки существующей финансовой системы. В первую очередь нужно исходить из понимания простых вещей – контур будет эффективен только в том случае, если деньги в нем будут иметь высокое качество, а управлять эмиссией и денежным обращением станут те, кому нужны именно качественные деньги. В принципе, это взаимосвязанные условия: нарушение одного из них автоматически ведет к нарушению второго. Так что главным является вопрос, кто именно должен создать второй финансовый контур и управлять его функционированием.
Подверженные инфляционному обесцениванию деньги качественными считаться не могут. Потому что, как заметил Л. Эрхард, «инфляция, это порча валюты». И во все времена этим делом занималась только эмитирующая деньги власть. А так как независимый ЦБ, это персонаж демократического фольклора, власть от преференций эмиссионной деятельности и регулирования обращения должна быть полностью отстранена.
Ничего ужасного в этом нет. Потому что власть, это подрядчик общества, организующий достижение общих для его членов целей. Но это не значит, что только власть должна достигать общие цели. Причем неважно, способна она это эффективно делать или нет. И если имеются обоснованные сомнения в способности власти успешно и эффективно достигать какую-то из общих целей, разумно поручить это дело другому субъекту общества, более адекватному цели.
Опыт американского Федрезерва свидетельствует, что банкирское сообщество может не хуже власти управлять эмиссией и денежным обращением. Создание ФРС в существенной степени отстранило от эмиссии государственную власть. Точнее, компенсировало ее основной недостаток – частую сменяемость и, как следствие, ориентацию на краткосрочные цели. Тогда как финансовая политика по определению должна быть максимально стабильной и не зависеть от колебаний «линии партии».
Но опыт США одновременно свидетельствует, что, решая задачу стабильной финансовой политики, управляющие ФРС финансисты неминуемо приводят экономику к тяжелейшим системным кризисам. И Великая депрессия была только первым примером, свидетельствующим о недопустимости поручать управление финансовой политикой финансистам.
Опять же, системные недостатки надежно устранить можно только в одном варианте: отстранить от управления тех, кто этими недостатками пользуется в своих интересах. Потому что они обязательно будут восстанавливать недостатки в других формах. Так что и с этой точки зрения к эмиссии и управлении денежным обращением подпускать финансистов тоже нельзя – обслуживающий персонал должен только предоставлять услуги, а не устанавливать правила их предоставления и не управлять их использованием, как это имеет место в ситуации с американской ФРС. В чем и состоит ее главный системный недостаток, сегодня уже превратившийся в системный порок.
Но сама модель ФРС вполне работоспособна. Только в других руках – тех, кому нужны качественные деньги. А это реальный сектор экономики. Это значит, что реализовывать проект второго финансового контура должен крупный производственный бизнес. И в единственном варианте – создания промышленного аналога ФРС. В нем не только должен командовать кровно заинтересованный в качественных деньгах крупный производственный бизнес, но и должны быть ликвидированы все главные недостатки современной финансовой системы.
Важно так же понимать, что современная финансовая система, это слишком сложный продукт, чтобы доверять его создание нынешним финансистам, которых авторитетный британский экономист Р. Скидельски называет «учеными идиотами (idiots savants) нашего времени». Или как рабочим поручать строить себе завод. Увы, но финансовая деятельность уже давно перестала быть интеллектуальным занятием – стала в основном ростовщичеством или игрой, причем в обоих вариантах по большей части недобросовестной.
Второй контур должен создаваться по модели «местных валют» – опыт их использования однозначно показывает: в условиях тяжелого финансового кризиса они прекрасно выполняют функцию «лекарства скорой помощи». В результате существенно снижают остроту вызванных финансовым кризисом производных кризисов – экономического, социального и политического. Так что, с одной стороны, позволяют многим предприятиям пережить наиболее тяжелый период экономического кризиса без использования низкоэффективных бартерных технологий, с другой, снижают вызываемое социальным и политическим кризисами напряжение в обществе. При этом в качестве варианта «местной» финансовой системы второй контур сначала должен использования в промышленном секторе экономики. И только после отладки его функционирования постепенно распространяться на остальную экономику, а затем и на все общество.
Проект глубокой модернизации современной финансовой системы в эскизном виде разработан нашей экспертной группой. В первую очередь он решает проблему эмиссии качественных денег. А за ней и другие, производные от главной, системные проблемы денежного обращения. Сегодня этот проект позволяет быстро создать второй контур финансовой системы и так запустить процесс мягкой замены существующей национальной финансовой системы принципиально новой – адекватной современному уровню общественного развития. А так как необходимость смены имеющейся финансовой системы экономистами уже даже не оспаривается, это будет самый разумный и максимально безопасный вариант решения задачи.
В соответствие с проектом во всех ключевых отраслях страны самые авторитетные в ней концерны должны создать отраслевые банки в форме совместных предприятий – как аналоги американских федеральных резервных банков. Эти банки и должны создать промышленную версию ФРС, которая будет осуществлять эмиссию и управлять денежным обращением под контролем производственного бизнеса. Он в первую очередь и будет препятствовать любым виды порчи денег.
Естественно, строить систему второго контура имеет смысл по новой модели организации денежного обращения. Она в принципиальных вопросах тоже разработана в виде модели новой банковской системы. По форме – двухуровневой и трехканальной. По содержанию – имеющей нового по качеству эмитента, новую систему ориентированных по целям финансовых потоков и новые особенности предмета деятельности институтов уровней и каналов.
Нынешняя ситуация главенства в мировой экономике финансистов аналогична ситуации, когда прислуга командует хозяевами дома. Потому что предназначение экономической деятельности – создание товаров, а услуги только повышают эффективность их производства. Поэтому производителя услуг мало интересует производство товаров – он получает доход, который только косвенно связан с их производством.
К месту заметить, что это расхождение в интересах уже достигло остроты, которая стала системной причиной разгорающейся мировой торговой войны. Ведь в ней главными противниками являются финансисты и производственники – современная финансовая система угнетает производственный бизнес почище колонизаторов.
Искажение отношений всегда приводит к извращению деятельности, как естественному следствию выполнения участниками не своих функций. Так, извращение финансовой системы демонстрируют три ее главных порока, изначально бывших только ее недостатками. Первый – ростовщический характер деятельности банков. Второй – вакханалия финансовых спекуляций. Третий – принуждение граждан заниматься дурным, вследствие некомпетентности, поиском баланса между доходностью и сохранностью сбережений.
Банкир является полноценным участником экономической деятельности только, когда он предоставляет кредиты без залога. Потому что в этом случае он становится партнером предпринимателя – инвестором, разделяющим с предпринимателем риски финансируемого проекта. В результате отношения между предпринимателем и банкиром соответствуют модели любых экономических отношений – системно рискованного вида деятельности.
Тогда как ростовщик, предоставляя деньги под залог, партнером бизнесмена не становится. Потому что залог, это операция обмена ценностями на оговоренное время и по согласованным условиям. И получив залог, ростовщик завершает сделку по обмену ценностями. То есть, выходит из экономических отношений с заемщиком и дальше не принимает никакого участия в проекте, тем более, не разделяет с предпринимателем риски.
Современное банковское законодательство обязывает банкира выдавать деньги под залог с целью защиты таким способом денег вкладчиков, которые банкир использует для кредитования. Но это самый примитивный из всех возможных способ защиты денег вкладчиков, демонстрирующий убогость правового обеспечения банковской деятельности. И это естественное следствие примитивного понимания экономистами природы и особенностей экономических отношений. Но нет проблем использовать не извращающие экономические отношения и при этом абсолютно надежные способы защиты сбережений граждан.
Сущность экономической деятельности состоит в создании добавленной стоимости. В спекуляциях, как сделках с нулевой суммой, добавленная стоимость не создается – только перераспределяется имеющаяся. Биржевые и финансовые спекуляции присутствуют в экономике в качестве катализаторов: раскачивая рынок, они ускоряют течение экономических процессов. Но, как любые катализаторы, спекуляции требуются экономике в минимальном количестве – долях процента от общего объема сделок. А если их объем почти в сто раз превышает объем сделок производительной экономики, статус участников «экономических» процессов меняется – главными становятся внешние для экономической сферы субъекты. То есть, спекулянты. А если и для банкиров спекуляции становятся основным занятием, банковская деятельность превращается в разновидность экономических извращений.
Что касается осуществления властью эмиссионной деятельности, то неважно, как она в форме инфляции «портит деньги» – умышленно или вследствие своей некомпетентности. Так как в экономике любой убыток в итоге становится чьей-то прибылью, то умышленная инфляция приносит прибыль власти. А инфляция, которая является следствием ее некомпетентности, приносит прибыль финансистам. В обоих вариантах это кража средств предприятий и граждан.
Любой эмитент денег должен нести ответственность за сохранение неизменной их покупательной способности. Потому что современные деньги, это в чистом виде обязательства эмитента. Поэтому если он допускает потерю деньгами покупательной способности, он действует недобросовестно – не выполняет свои обязательства. Так что эмитент обязан не допускать обесценивание эмитируемых им денег – возмещать ущерб от инфляции. А не перекладывать эту обязанность на банкиров, чтобы они компенсировали инфляцию механизмом депозитов.
В сущности, депозитарный механизм лишь маскирует недобросовестность власти и финансистов – создает видимость компенсации обесценивания сбережений. Реально депозиты компенсирую только часть потери покупательной способности денег и при этом меньшую. По сути, власть и банки предлагает гражданам только участие в своих финансовых играх в качестве простаков. В результате сбережения людей обязательно обесцениваются.
Наша группа разрабатывала новую модель банковской системы исключительно для избавления ее от системных пороков – как главных препятствий для повышения ее эффективности за счет снижения потерь. Не менее важно, что этих пороков возвратит банковской деятельности интеллектуальный характер, что станет вторым источником повышения эффективности не только финансовой сферы, но и всей экономики. Потому что у производительного бизнеса появится полноценный финансовый инвестор, отношения с которым будут в полной мере экономическими – совместной деятельностью.
В предлагаемой модели организации банковской системы эмиссией должна заниматься созданная отраслевыми банками промышленная версия ФРС. Граждане и предприятия в финансовом обслуживании своей текущем деятельности должны иметь отношения только с одним каналом денежного обращения – расчетно-сберегательными банками. Эти банки должны зарабатывать исключительно на осуществлении расчетов – платы за операции. А эмиссионный центр должен регулярно индексировать сберегательные счета граждан и накопительные счета предприятий на величину инфляции. Разумеется, получение вкладчиками депозитных доходов в этой модели не предусматривается. Зато заработанные ими деньги не будут обесцениваться. В результате у людей исчезнет проблема сохранности сбережений. Как следствие, их жизнь станет намного проще.
Средства на сберегательных и накопительных счетах станут поступать в распоряжение эмиссионного центра, который должен предоставлять их институтам второго канала – инвестиционным банкам и компаниям, которые будут заниматься кредитованием только проектов развития. Потому что кредит – это инструмент ускорения развития путем «покупки времени», ценой которого является ставка кредита. Это значит, что свое существование предприятия должны финансировать исключительно из собственных оборотных средств. А за счет заемных только развиваться.
Выделение инвестиционных банков и компаний в изолированный канал даст возможность отказаться от залоговой модели кредитования и в результате искоренить ростовщичество. Что и позволит принципиально повысить интеллектуальный уровень инвестиционной деятельности, как естественное следствие кардинального повышения ее сложности. Для общества это даст огромный эффект, так как поднимет качество инвестиционной деятельности в обществе на недостижимую в современной организации высоту. При этом деятельность инвестиционных банков и компаний будет контролироваться эмиссионным центром, права и штат специалистов которого позволят поставить деятельность инвесторов под эффективный надзор.
Ничего невозможного в кредитовании без залога нет. Можно напомнить, что до революции беззалоговое кредитование было традиционной для России моделью инвестирования. И даже появления аналогов западных банков не смогло ее вытеснить. Ну а акционирование в форме выпуска мелких акций является формой кредитования, в которой обеспечение акций долей капитала является для большинства акционеров формальным.
Еще важнее то, что инвесторам придется действовать по правилу Д. П. Моргана: вкладывать деньги в первую очередь в людей и только во вторую в их проекты. Потому что должным образом разобраться в качестве проекта инвестор все равно не сможет. А так как инвестору определить личные качества предпринимателя гораздо проще, добросовестность заемщика станет главной страховкой рисков.
Это значит, что беззалоговое кредитование всех инвестиционных проектов – самый эффективный и быстрый способ радикального повышения уровня добросовестности предпринимательского сообщества. Ведь недобросовестные предприниматели не смогут получать инвестиционные ресурсы в необходимых для расширения бизнеса объемах. В результате будут проигрывать конкуренцию добросовестным предпринимателям и в итоге уходить рынка.
Предлагаемая модель банковской системы не предусматривает потребительского кредитования. Потому что как предприятия должны брать кредиты только на проекты развития, так и граждане должны иметь возможность брать кредиты только для расходов, которые обеспечивают им возможность ускорения собственного развития. При этом комфортные условия в первую очередь обеспечивают более эффективную деятельность и, как следствие, более эффективное развитие. Поэтому кредиты на оплату образования, покупку жилья, первого автомобиля, необходимого для комфорта имущества для людей являются инвестиционными – обеспечивают человеку возможность ускоренного развития его личности.
Потребность в заимствованиях потребительского назначения вполне может решаться так, как она успешно решалась в советском обществе – с помощью общественных касс взаимопомощи, родственников и друзей. Причем, не только без людоедских, а вообще каких бы то ни было процентов. Такой способ дружеского заимствования дополнительно укрепляет отношения между людьми, что обществу идет только на пользу.
Видов кредитов, помогающих человеку развиваться, на самом деле немного. И их можно предоставлять людям в комплексном виде – в форме пожизненного кредита. Такой кредит должен предоставляться добропорядочному члену общества после того, как он получил специальность и нашел подходящую для себя стабильную работу. Так как для человека это будет первым самостоятельным шагом в ускорении своего развития, требуется максимально снизить связанные с ним риски.
Пожизненный кредит реально должен быть кредитной линией на 40-45 лет с социальной ставкой, обеспечивающей банкам посильную для граждан рентабельность деятельности. После вступления в брак кредиты супругов могут не только объединяться, но и дополняться новыми траншами займов – для покупки более просторного жилья, обзаведения дачей, туристических поездок. После рождения детей семья в рамках кредитной линии может получать кредиты на цели дополнительного образования для детей, а затем и на получения детьми профессионального образования. И так далее.
Начинать возвращать пожизненный кредит человек должен только тогда, когда его доходы начнут стабильно и заметно превышать расходы. Для большинства людей после достижения 35-40-летнего возраста. Такая модель кредитования личного развития человека не только будет помогать людям успешнее развиваться, но и будет улучшать качество всего общества – стимулировать молодежь выбирать добропорядочный способ жизни. Наконец, будет комфортным для экономики способом увеличивать качественный спрос – обеспечивающий развитие граждан.
Для осуществления такого кредитования требуется специализированный банковский канал. Потому что развитие организации и развитие человека – это существенно разные процессы. В каждом имеются особенности, требующие от банков соответствующей компетенции. Такой канал будет естественным третьим специализированным каналом банковской деятельности. В итоге два из трех каналов банковской системы будут работать на положенную им в экономике цель – развитие: первый – общества, второй – граждан. А третий канал будет техническим – станет предоставлять услуги по осуществлению расчетов и накоплению сбережений.
В итоге второй финансовый контур будет изначально содержать два принципиально разных и максимально изолированных друг от друга контура денежного обращения – расчетно-сберегательный и инвестиционный. Поэтому сможет не только ликвидировать по модели НЭПа существующую финансовую систему, но и сразу же дать обществу принципиально более устойчивую и кардинально более эффективную финансовую систему – двухконтурную.
Эта модель и ее концептуальное обоснование разработаны на основе нового интеллектуального обеспечения – адекватного уровню сложности современного общества и условиям постиндустриального этапа развития. Обеспечение имеет полностью новую концептуальную и кардинально модернизированную теоретическую основы. Они позволили создать существенно новое в методическом, технологическом и инструментальном содержании ноу-хау общественного проектирования и управления общественными процессами. В сумме это позволяет разрабатывать проекты модернизации системных элементов индустриального общества до адекватных информационному обществу.
Так что только у нас имеется возможность быстро подготовиться к грядущему финансовому апокалипсису – разработать рабочий проект второго финансового контура, который будет содержать систему бизнес-процессов, регламентирующие документы, пакет необходимого программного обеспечения. А в процессе разработки проекта можно будет подготовить необходимые для его реализации кадры. А затем в деловых играх отработать все вопросы внедрения новой системы и обучить подобранные кадры. Такой проект позволит запустить второй финансовый контур в считанные дни и через несколько недель иметь надежную защиту критически важной части страны от негативного воздействия мирового финансового кризиса.
Конечно, ЦБ будет смотреть на такой проект, как «Ленин на буржуазию». Но речь идет только о разработке проекта до состояния, позволяющего в нужный момент его быстро осуществить. То есть, его требуется разрабатывать в качестве имеющегося в наличии «лекарства скорой помощи». Так что запретить крупному производственному бизнесу разрабатывать такой проект можно только давлением, существенно превосходящим возможности ЦБ.
А у верховной власти вообще нет интереса препятствовать разработке проекта, предназначенного, с одной стороны, для снижения негативного воздействия мирового финансового кризиса, с другой – позволяющего в условиях полного расстройства имеющейся финансовой системы обеспечить функционирование критически важных отраслей экономики и секторов социальной сферы. К тому же, власть сама будет принимать решение о его запуске и только, когда в не нем возникнет очевидная даже для нее необходимость.
Опять же, финансовый кризис обязательно приведет к необходимости смены нынешнего либерального руководства российской финансовой системы. А предлагаемый проект на сегодня единственный позволит власти осуществить смену, не тасуя мало чем отличающихся по своему качеству персоны, а решая проблему системно – перейдя на новую финансовую модель и передав управления ею промышленникам. Причем на сегодня это единственный вариант решить вторую системную проблему всех развитых стран – осуществить быструю и успешную реиндустриализацию экономики.
Для финансовых директоров промышленных концернов предлагаемый проект даст шанс возглавить финансовую систему страны. Причем это интересно не только самим топам, но и руководителям промышленности – поставить во главе финансовой системы свои кадры. Это важно, потому что между финансистами из банковской сферы и промышленности имеется существенная разница – все-таки «бытие определяет сознание».
Так что у промышленников кроме связанных с надвигающимся мировым финансовым кризисом оперативных целей, есть и вполне реальные стратегические интересы. Так, например, предлагаемый проект позволит осуществить рокировку в экономической политике страны – в иерархии поменять местами ее финансовую и промышленную составляющие. Так что для промышленников такой проект, это тот случай, когда во всех смыслах «игра стоит свеч». По сути, проект дает им возможность реализовать те самые «новые возможности», которые предоставляет любой кризис.
Наконец, подобные проекты всегда способствуют экономическому развитию, причем, любыми своими результатами. Поэтому возможность начала разработки такого проекта определяется ответом на единственный вопрос: способен ли отечественный крупный промышленный бизнес мыслить глобальными масштабами, или все еще остается современным кондотьером.
