Я – латыш. И я знаю, что если бы не русские, то сегодня бы латышской нации не существовало бы.
Именно русские в силу своей "русскости" после победы в Северной войне в 1721 году вместо геноцида или ассимиляции начали отправлять крестьянских детей латышских племен (подчеркиваю – не нации, а именно племен) в лучшие российские вузы. Именно русские издали первую газету на латышском языке в 1861 году в Санкт-Петербурге. Именно русские открыли первый театр и первую картинную галерею в Риге. Именно русские открыли первое в Латвии высшее учебное заведение – Рижский политехнический институт.

Именно русские превратили Латвию в индустриальную территорию. И именно русские к середине 19-го века создали латышскую нацию, многие представители которой сегодня пытаются изгнать русских из Латвии или в крайнем случае запретить им говорить или получать образование на русском языке. А вообще голубая мечта которых — ассимилировать Ивановых и Сидоровых, превратив их в Ивановсых и Сидоровсых.

И я понимаю, что рано или поздно моему народу придется отвечать за это перед русским народом. И я молю Бога, чтобы русские проявили свою "русскость", простив неразумных.

Прибалтика все равно вернется в Россию. Просто потому что это геополитика. А геополитика — это жестокая вещь, чуждая сантиментов. Ведь для России незамерзающий выход в Балтийской море — это вопрос жизненной необходимости. И если кто-то думает, что Россия веками билась за это, чтобы просто помыть сапоги водами Балтийского моря, то он наивный человек…

Но при всем этом юридически (а американцы кое-что понимают в законе и сутяжничестве) Джонс находился все эти годы в рамках законодательства о свободе высказываний. Против него, конечно, подавали иски — но о победах над ним что-то не слышно. По факту данный персонаж представлял всего лишь мировоззрение — пусть и в жанре «нуарного параноидального триллера». Причем это мировоззрение близко многим (слушателей и зрителей у Джонса миллионы, а его ролики до повального бана просмотрели в общей сложности более миллиарда раз).

Более того. Джонс служил все эти годы мишенью для утонченного и не очень юмора оппонентов. Над ним ураганно прикалываются ведущие американские комики (сплошь прогрессисты и демократы,). Его пародируют в вечерних сатирических шоу. Персонажей, списанных с него, выводят в книгах, фильмах и сериалах. То есть, проще говоря, он годами служил клапаном для выпуска пара обиженными — и тем самым вроде как исполнял функцию «полезного маргинала».

И вот вдруг у оппонентов сдали нервы. И над Джонсом, конспирологом и параноиком, произвели операцию по удалению его из реальности.

Значение этой операции трудно переоценить — в том числе и для нас с вами.

Тут вот в чем вся штука. Во-первых, Джонса запретило не правительство, не суд и даже не какие-нибудь «спецслужбы в интересах национальной безопасности». Его помножил на ноль картель частных интернет-платформ. Тех самых, что на заре своего развития, лет 10-15 назад, считались инструментами по окончательному «освобождению свободы слова».

Напомним: в начале века появление социальных сетей было расценено передовыми умами мира как конец диктатуры «богатых и могущественных» над медиапространством. О какой монополии на истину может идти речь, когда каждый гражданин может поставить перед собой камеру и микрофон и начать комментировать происходящее в мире со своей колокольни?

Ну так вот: оказалось, что может. Оказалось, что все эти годы рыцари свободного высказывания жили, трудились и развивали свои «независимые СМИ» на птичьих правах. Оказалось, что если корпорации, предоставившие им участки, решат снести какую-нибудь обнаглевшую звезду — то ее исчезновение есть просто вопрос нескольких кликов.

При этом даже заморачиваться каким-то там законодательством частникам незачем. Достаточно объявить, что обнаглевшая звезда «говорит языком ненависти» и «распространяет фейки».

Если учесть, что в США крупный бизнес, собственно, и является основой государства — то перед нами в чистом виде преследование диссидента. Только в былинных Тоталитарных Режимах XX века диссидентов переставали печатать, снимали портреты в библиотеках и вырезали из энциклопедий. А сейчас, когда мир перешел в онлайн — их отключают от основных инфопроводов.

Во-вторых — оценим горькую оруэлловщину самого события: «Этот параноик несет такую чушь о якобы каком-то заговоре корпораций против свободы слова, что мы, корпорации, решили его заткнуть раз и навсегда».

Это все говорит об одном очень печальном — и не только для США — факте. Идеологи официозных Демократических Ценностей больше не считают, что могут выиграть у своих противников в честной конкуренции. Они больше не надеются на то, что на их стороне рекламные миллиарды, Роберт де Ниро и звезды рэпа. И без затей прибегают к прямой аннигиляции конкурентов.

А такое возможно лишь в одной ситуации: держатели Демократических Ценностей чувствуют себя именно идеологически слабыми. И чисто вопрос времени, когда прецедент Джонса превратится в рутинную практику.

…Ну и, наконец, в-третьих и в-главных: по странному стечению обстоятельств статьи и ролики, которые заливаем, просматриваем, лайкаем и распространяем мы с вами, тоже в значительной степени находятся на YouTube, Facebook и всяких iTunes.

А это в нашем онлайнизированном и информатизированном до предела мире является гигантской уязвимостью. И если ситуация будет развиваться в том же направлении (а она, скорее всего, будет) — то каждый из нас станет по факту жертвой американской корпоративной цензуры.

Те, кто что-то наговаривают в микрофоны перед камерами, будут помнить, что в любой момент их язык объявят «языком ненависти» и аннулируют все годы их труда и десятки/сотни тысяч/миллионы подписчиков. А те, кто просто сидит дома перед компом или в троллейбусе со смартфоном, будут получать картину мира, отфильтрованную и кастрированную в соответствии с представлениями о прекрасном каких-то передовых идеологических менеджеров из Дублина или Сан-Франциско.

При этом у нашей страны шансы даже пониже, чем у прочих, поскольку Россия, как известно, является источником ядовитой пропаганды, незаметно пытающейся расшатывать американскую демократию. Это мнение очевидно, его разделяют все приличные люди в Сан-Франциско — а потому оно не нуждается ни в каких доказательствах. И жаловаться, если что, будет некуда.

Вывод отсюда самый банальный. В наступившую эпоху «сломанной глобализации» вручать пульт от реальности стратегическим конкурентам — глупо и недальновидно.

А значит, любой стране, желающей быть самостоятельной, придется реализовывать собственный «китайский вариант». Не только с собственными аналогами всех основных платформ, но и с собственным Великим Файерволлом. Потому что время «честной игры», «свободной конкуренции мнений» и прочей романтики уже кончилось: никто ни с кем честно конкурировать не будет.

Поэтому президент России Владимир Путин вынужден ходить вокруг самой главной проблемы безопасности страны, не имея ресурса к ней прямо подступиться. Он ведёт бои на периферии – руками ЦБ сокращает число отмывочных банков, сажает отдельных чиновников, устраняет из бизнеса отдельных предпринимателей, воюет на внешнеполитическом фронте, сокращая возможности вороватой элиты прямо сотрудничать с Западом и сталкивая их лбами, но ядро системы ему, видимо, по-прежнему недоступно.

Этим ядром является финансовая система Российской Федерации. В её основу положен принцип частного банкинга под присмотром квазигосударственного ЦБ. Ни одна смена государственного строя и изменение расклада сил в парламенте не может повлиять на ЦБ и его политику. Он защищены целой серией законов, нарушив которые любой политик ставит себя вне правового поля.

По нашей финансовой модели правительство озабочено только бюджетом. Он – центр финансовых приоритетов власти при рыночной экономике. Для того чтобы пополнить бюджет, работает Минфин и Министерство налогов и сборов, таможня, финансовый мониторинг и другие структуры, тот же Роскомнадзор. Финансы же бизнеса никак не связаны с политикой государства. Валютная биржа и частные банки создают рынок валюты. Курс влияет на процент по кредиту ЦБ. От него считают свои ставки по депозитам и кредитам частные банки. Объём эмиссии ЦБ чётко привязан к объёму доходов от экспорта. Сколько валюты – столько рублей. Отход от этого правила сразу влечёт понижение рейтинга МВФ, за которым следуют понижения рейтинга западными банками.

Либералы считают – если есть рынок капиталов, зачем создавать свой? Если есть рынок товаров, зачем производить свои? Если есть рынок технологий, зачем создавать свои? Если есть рынок кадров, зачем выращивать свои? Зачем тратить время и силы? Просто пойдём и купим всё, что надо – деньги от нефти и газа есть. Это у них называется "занять своё место в мировом разделении труда". В виде рынка сбыта чужих товаров и источника сырья для них. Это статус колонии. Работающей на чужих деньгах по чужим правилам.

Именно потому в России до сих пор нет консолидирующей идеологии – элита России, как и элита Украины, стремится в Европу. Украинская элита потому так ненавидит российскую, что та сама в Европу рвётся, а украинскую не пускает. Только в этом весь корень их конфликта, а не какая-то русофобия, которую впаривают плебсу. У элиты одна фобия – советская система, при которой они сидели бы в лагерях, а не в банках и министерствах.

Такая система, как в России, приводит к тому, что наличие коммерческого капитала для бизнеса не является заботой правительства. Правительство только якобы СОЗДАЁТ БЛАГОПРИЯТНЫЕ УСЛОВИЯ для иностранцев, но самих предпринимателей толкает на этот самый рынок капиталов, где иностранцы господствуют. Правительство интересует только бюджет и деньги на его покрытие. Отсюда высокие налоги, душащие экономику, пенсионные реформы, рынок гособлигаций для иностранных спекулянтов – все эти инструменты пополнения денег госбюджета подобраны так, чтобы в бюджете дебет с кредитом сходились.

Все побочные факторы такой системы приоритетов делают в России хроническим дефицит капиталов для развития. Это не является заботой правительства. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих. И потому, как и откуда в бизнесе возьмутся деньги, правительство интересует только с точки зрения уголовного кодекса. На крупные инфраструктурные проекты бюджет выделит, а на прочее там ничего нет. Крутитесь сами.

Но всё взаимосвязано. Налоги душат бизнес. Это разгоняет инфляцию и валит курс рубля. Курс рубля держит высокой ставку по кредитам. Бизнес ходит по финансовому базару и ничего приемлемого по цене не находит. Кредиты выше нормы рентабельности. Монополисты пируют. Коррупционная рента ещё больше удорожает любой проект. Население бедное и источником сбережений не является. Всё, что зарабатывает – тут же проедает. Навострились было наши на Западе кредитоваться по дешёвке – этот канал перекрыли санкциями. Больше деньги взять неоткуда. Развитие в России прекратилось.

Какое-то время выкручивались, откладывая реформу системы, терпели рост цен и тарифов. Но предел возможностей этой политики стремительно близится к исчерпанию. Сейчас США готовят к осени мощный пакет санкций, где все санкции объединят в единую систему мер. Подтянут Европу. Конгрессом создаётся единый координационный офис по санкциям против России - такой Штаб Верховного Главнокомандования в новой войне. Все расчёты в долларах по российскому госдолгу будут заблокированы. Больше того – это лишь часть большой стратегии. Россия объявляется угрозой и начинается кампания по присвоению нам статуса спонсора терроризма. По всему миру начинают искать активы Владимира Путина.

Это будет продолжение дела Скрипалей и сбитого Боинга. Следующим шагом может быть только запрет на экспорт газа и нефти. Не поддержит Трамп – или съедят Трампа и заставят, или поддержит тот, кто придёт после него. Это курс не Трампа – это курс всей американской элиты. Это навсегда. Эксперты говорят – тогда это война. Позвольте, а что сейчас? Не война? Это игра?

Глазьев предлагает – давайте обрубим канал влияния Запада на курс рубля, чтобы снизить проценты для бизнеса и дать ему возможность кредита ниже нормы рентабельности. Ограничим валютные сделки на бирже. Введём валютный контроль. Понятно, для валютного контроля нужен контроль политический.

Но сделать это – значит начать революцию. Гражданскую войну. Это значит поставить Путина один на один против всего правящего класса в России. И не просто против класса, а против класса плюс весь Запад. Путину будет нужна политическая поддержка. Если кто-то считает, что у Путина больше сил, чем у Кеннеди, Трампа или Сальвадора Альенде, тот крупно ошибается. У Путина не больше сил, чем у всех этих президентов. От заговора нет спасения, когда для него складывается консенсус элит.

Россия уязвима, пока в ней есть поддерживаемые правящим классом частные банки, способные через валютную биржу выводить деньги за рубеж. В работе этой системы заинтересовано огромное количество бизнесменов и чиновников, чьё богатство сформировано на коррупции. Источником коррупции является не совесть чиновников, а финансовая система России. В центре которой Московская валютная биржа, на которой формируется курс рубля, воздействуя на который Запад в состоянии делать наши кредиты недоступными.

Реакция правительства, озабоченного только бюджетом – подъём налоговой нагрузки и уступки монополистам. Это создаёт эффект домино. Курс на бирже гасит экономическую активность и толкает к вздуванию налогов при росте политической напряжённости. Западу ничего и делать не надо, костёр развала страны горит сам, надо туда только мелкие веточки подбрасывать.

ЦБ - частные банки - Московская валютная биржа - вот цепочка институтов, через которые в Россию приходит угроза национальной безопасности. Пока они в своём нынешнем виде работают, России никогда не выйти из тупика, в котором дефляция толкает на вздувание налогов, а налоги толкают дефляцию. Гонка за деньгами в бюджет – это погоня ослика за морковкой перед носом. Когда рост налогов убивает экономику, а облигации госдолга становятся последим средством спасения бюджета, стране грозит катастрофа.

Россия должна начать немедленно рубить все артерии, связывающие её с кровеносной системой западных финансов. Банковская реформа не должна национализировать частные банки, оставшиеся государственные надо увести с валютной биржи. Экспорт и импорт обслуживать по курсу, установленному не биржей, а госбанком. Кредит перестать делать средством извлечения сверхприбыли. Игру на курсовых разницах устранить. Удалить с биржи спекулянтов. Биржу поставить под надзор Госбанка. Создать новые партии в парламент, изменить ГК, УК, Закон о банках и банковской деятельности, Конституцию. И сформулировать идеологию, где рассказать, ради чего всё это делается.

Это и будет мобилизация в ответ на объявление войны. Экономика останется многоукладной, но либеральная доктрина отношений государства и экономики в условиях войны неприменима. Охранять границы, но не охранять финансы – это поражение. Как ни крути, а максимально неуязвимая для Запада финансовая система – это система Сталина. Рост шёл за счёт внутреннего развития и госкапвложений. Кредит был 1,5%, для колхозов 2%.

Напомню о «самом страшном» - экспорта нефти и газа, этого хрущевского «изобретения», которое и сейчас лежит в основе экономики России, не существовало вообще! Курс рубля определялся не на бирже, которой не было, а в Кремле. Экспортом занимались государственные спецэкспортёры. Валюта вся шла в страну. Никаких оффшоров и оффшорной аристократии. Через 12 лет после страшнейшей войны страна первой вышла в космос. Больше того – раньше Британии и Франции отменила продовольственные карточки. Никакой пятой колонны не существовало.

Хрущёв всё это поломал и поставил СССР на путь гибели. Через его денежную реформу и экспорт нефти страна была приговорена. Россия пока стоит на этом пути и даже значительно по нему продвинулась. Нам перекрыли доступ к кредитам. Значит, надо создать свои источники. Нам перекрыли доступ к передовым технологиям бурения скважин по нефти и газу. Надо создать свои.

Через несколько лет санкции скажутся падением объёмов добычи. Это ударит по бюджету и толкнёт на единственную рефлекторную реакцию – новые повышения налогов. США к тому времени снизит себестоимость жидкого газа и станет вытеснять нас из Европы – последней розовой мечты нашей элиты, как у Остапа Бендера о Рио-де-Жанейро. Вместо либеральных министров-капиталистов нужны железные наркомы. Технологический рывок Мантуров не потянет, его потянет только Берия. Но у каждого Берии должен быть свой Сталин.

В существующей системе финансов, где Россия получает денежный кислород по артериям Запада, нам не выжить. Нужно принимать политическое решение. Выхода из американских облигаций и введения карты Мир мало. Это лишь первые шаги. Отражение первой атаки в Брестской крепости. До Берлина ещё далеко. Надо принимать решение по поводу нашей финансовой системы. Если бы Сталин не поменял управление армией по ходу войны, СССР бы её проиграл. Пока наша финансовая система такая, как её заложили в 1991 году отцы-основатели в лице Ельцина, Чубайса, Гайдара и Ходорковского, мы будем в положении страны, у которой под Москвой стоит Гитлер.

России нужно готовиться к максимальной финансовой изоляции для выживания в начавшейся войне с Западом. И, скорее всего, переходить к сталинской финансовой системе.