Вот так и тут. Появляется бесконечный источник дешевых инвестиций, появляются поток покупателей, растет капитализация активов (подчас — в сотни и тысячи раз), под которые можно брать кредиты (и не возвращать, поскольку можно отдать сами активы)… Для властных структур (которые так или иначе, контролируют и бюджетные потоки, и перераспределение собственности) это вообще, идеальная конструкция. И, кстати, думать и отвечать за финансы и за экономический рост не нужно. Оно — само!

Кстати, в такой ситуации финансисты взяли под контроль и подготовку государственных кадров практически во всех странах мира: они же лучше всех понимают, как с ними самими взаимодействовать с целью оптимизации «пирогов и пышек»! А отдельные товарищи, которые с так системой были несогласны, или отстреливались разными способами, или же исключительно «демократическими» способами убирались из власти. Собственно, это и есть определение «демократии», возможность элиты избавляться от неконвенционных персонажей, не правда ли?

Но вот дальше случилось нечто ужасное: мировая финансовая элита не может больше выполнять свою часть конвенции! Нет больше экономического роста, у региональных элит по всему миру проблемы, более того, проблемы начались в базовых странах «Западного» проекта. И, наконец, в самой главной стране, США, к власти пришел человек, представляющий элиты другого проекта… То есть Трамп. И с ним начали бороться.

На первом этапе элита «Западного» проекта была немножко ошарашена и преисполнена уверенности в своих силах. Было искреннее убеждение, что это какой-то совершенно случайный выплеск, явление разовое и легко преодолимое. Но — по мере развития кризиса и усиления устойчивости Трампа становилось понятно, что включать нужно уже практически все резервы… Поскольку если кризис вдарит, то финансистам категорически необходимо перехватывать контроль над эмиссией, а как это сделать при Трампе-президенте?

И вот тут перед элитой «Западного» проекта встал серьезный стратегический вопрос. Любой, кто был в серьезной передряге, с такой ситуацией сталкивался. Враг оказался настолько силен, что нужно для борьбы с ним концентрировать все резервы, в том числе и те, которые в текущей ситуации были направлены на поддержание инфраструктуры. Ну, это как в битве под Москвой в 1941 году на фронт, в качестве пехоты, были брошены курсанты артиллерийских академий, будущий цвет армии. Потому что иначе можно проиграть всё!

И санкции против Путина — это как раз такой ресурс. Да, устойчивость долларовой системы при этом падает (возможно — критически). Но демонизация Путина (а санкции — это элемент тотальной демонизации) стала главным инструментом подготовки к выборам и организации импичмента Трампа. Если его не демонизировать, то вся работа пойдет насмарку, уж больно смешные доводы предъявляет комиссия Мюллера. Они могут стать более весомыми только в том случае, если статус самого Путина станет совсем инфернальным.

При этом разумеется, риски очень велики. Ну так и схватка ведется уже непросто за Власть, но и, для многих, за жизнь! И остается только один вопрос: а как перехватить контроль за эмиссией? Ведь чем дольше сидит Трамп, тем прочнее те силы, которые стоят за ним, держат рычаги власти. Нет, сам Трамп может по итогам и слететь, но не в нем же дело, финансистом нужна ФРС, а судьба Трампа им, по большому счету, не очень интересна! И вот тут-то и вылезает главная причина, по которой я считаю, что вероятность большого «бенца» в мировой финансовой системе этой осенью очень велика!

Поскольку в случае если Трамп выигрывает ноябрьские выборы (то есть не просто сохраняет за Республиканской партией большинство в палате представителей, но и усиливает позиции собственной фракции внутри Республиканской партии), то шансов у финансистов нет практически никаких. Будет ли кризис этой осень, или следующей… Более того: чем быстрее будет кризис, тем больше шансов на то, что управление удастся перехватить с помощью не совсем регулярных методов (уж не будем вдаваться в эти тонкости). Значит, сегодня в ускорении этого кризиса больше всех заинтересованы именно финансисты (элита «Западного» проекта), а Трампу как раз нужны спокойные выборы, поскольку шансы на победу у него большие.

Это, разумеется, не точный прогноз. Это всего лишь оценка вероятностей. Мне кажется, что вероятность обвала на мировых финансовых рынках сентябре-октябре этого года сильно выросла. Представляется, что история с Ираном или российскими санкциями может использоваться для его (обвала) организации, с точки зрения, обеспечения безопасности для организаторов (это мы? нет, это они!!). Мне кажется, что такой сценарий нужно учитывать. И только.

Подготовленный сенаторами Линдси Грэмом, Робертом Менендесом, Кори Гарднером и Беном Кардиным текст начинается фактически с обращений к президенту Дональду Трампу. В частности, его призывают поддержать усилия по противодействию вмешательству «со стороны правительства России или других иностранных игроков в деятельность госучреждений США, а также в демократические процессы в стране». Второе пожелание — «публично призвать правительство России вернуть Крым под контроль правительства Украины, а также призвать отказаться от поддержки насилия на востоке Украины со стороны сепаратистов». В этом пункте речь также идет об «оккупации и поддержке сепаратистов» на территориях Грузии и Молдавии. Еще одно требование (опять же к президенту Трампу) — призвать Москву отказаться от поддержки президента Сирии Башара Асада, который, по мнению авторов законопроекта, продолжает «совершать военные преступления».

В целом же структура этого документа оправдана его общим смыслом — законопроект предполагает объединение всех вводившихся отдельными актами антироссийских санкций, от «украинских» до «кибертеррористических», в единый механизм.

Для координации этого процесса в правительстве США предлагается ввести «санкционный координационный офис». Напомним, сейчас «политическая» часть санкций реализуется Госдепартаментом, финансовая — офисом OFAC Минфина США. «Санкционный офис» предполагает координацию санкций с Евросоюзом, в том числе, видимо, финансовых. Кроме этого, предлагается создать еще одну структуру, «Национальный объединенный центр для ответа на гибридные угрозы», задачей которого будет системная борьба с попытками злокозненного влияния Российской Федерации в мире и в США. Наконец, с 2020 финансового года предлагается открыть доступ к бюджетному фонду США в размере $250 млн для государств, уязвимых к российскому воздействию.

Из текста документа следует, что сенаторы, представляющие и Республиканскую, и Демократическую партии, считают президента Трампа малопредсказуемым политиком. Первая глава документа касается отношений США с НАТО — альянсом, который Дональд Трамп не раз критиковал. В случае принятия законопроекта под запретом окажется финансирование шагов, направленных — напрямую или косвенно — на поддержку попыток «любого представителя правительства США» вывести страну из НАТО. Подобное решение теоретически не исключено, но будет возможно только в том случае, если за него проголосуют две трети членов Сената. Авторы законопроекта выступили не только за сохранение членства в НАТО, но и за усиление альянса. В документе упомянуто, что раз в 90 дней госсекретарь США после консультаций с министром обороны должен представлять в профильные комитеты Конгресса доклад об «угрозах, которые стоят перед НАТО». В этом докладе, в частности, должны быть указаны «варианты корректировки обязательств США перед НАТО в целях ответа на новые угрозы и вызовы со стороны правительства РФ». Также упомянута возможность безвозмездной передачи Соединенными Штатами другим странам НАТО излишних элементов вооружения — глава Пентагона должен, проконсультировавшись с госсекретарем, рассмотреть необходимость и возможность этого в течение 60 дней после вступления закона в силу.

В экономической части проекта наиболее важно требование запрета на операции в США (и замораживание активов) семи российских банковских структур, уже находящихся в санкционном режиме, в том числе Сбербанка, ВТБ, ВЭБа и Промсвязьбанка. На практике это будет означать невозможность для этих банков стандартных долларовых расчетов через корсчета в банках США — напомним, именно этого опасаются деловые круги в России более всего. Кроме этого, текст содержит фактический запрет на операции с российским госдолгом со сроком обращения более двух недель — но только с новыми выпусками (new debt), что значительно смягчает возможные последствия такого решения. Кроме этого, проект предлагает распространить мониторинг нарушения санкций на деятельность страховых компаний.

В «персональной» части санкционного проекта главная идея — заставить Дональда Трампа более эффективно исполнять акт CAATSA. В этом плане сенаторы предлагают сократить сроки отчетов по исполнению санкций, в течение 60 дней после принятия законопроекта обновить «кремлевский список», а также начать практическую работу по поиску активов и личного состояния в мире Владимира Путина.

Немало внимания в тексте уделено вопросам кибербезопасности — ключевой теме, которая остается в центре внимания в США на протяжении всего времени президентского правления Дональда Трампа. В законопроекте поддерживается идея создания в Госдепартаменте офиса по вопросам киберпространства и цифровой экономики с руководителем в ранге посла. Кроме того, четвертая глава законопроекта посвящена предотвращению киберпреступлений. Авторы предлагают ввести санкции в отношении россиян, задействованных в «злонамеренной деятельности в киберпространстве», принять акт о предотвращении международной киберпреступности, а также внести в уголовное законодательство США поправки, которые позволят предъявлять федеральные обвинения лицам, причастным к атакам на критическую инфраструктуру и системы, связанные с выборами.

Тема выборов продолжена в следующей главе, которая дословно повторяет текст законопроекта, предложенного сенатором-демократом Диком Дурбином в апреле этого года. Текст был заслушан дважды и завис на рассмотрении юридического комитета Сената — теперь же его предлагается рассмотреть вновь, уже в пакете других предложений. Речь идет о поправке к закону об иммиграции и гражданстве, в который предлагается внести определение «неправомерного вмешательства в выборы в США». Под этим сенаторы предлагают понимать такое «поведение иностранного гражданина», которое представляет собой вмешательство в выборы любого уровня по распоряжению иностранного правительства. Тем, кого считают замешанными в подобном вмешательстве, не будут выдавать визу в США.

Еще одна глава, третья, касается нераспространения химического оружия. В ней предлагается «оказывать давление на российские власти» с тем, чтобы они прекратили попытки помешать ООН и Организации по запрещению химоружия расследовать случаи его применения. Также в законопроекте содержится инициатива «наказывать российские власти за производство и применение химоружия», а также сдерживать РФ от его распространения. Необходимость подобных мер обосновывается тем, что в марте этого года, как говорится в законопроекте, «российские власти сознательно использовали отравляющее вещество «Новичок», пытаясь убить экс-сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля», а также «не захотели или не смогли убедить президента Сирии Башара Асада, союзника РФ, прекратить использование химоружия против гражданского населения Сирии».

Законопроект достаточно педантично перечисляет разного рода второстепенные вопросы, связанные с Россией. Так, отдельным проектом заявлена программа ограничения возможности РФ использовать «красные ордера» Интерпола для преследования своих политических противников, продление моратория на импорт в США урана из РФ с 2020 на 2030 год.

Документ также содержит крайне жесткое предложение по рассмотрению США вопроса о признании России «государством, спонсирующим терроризм».

С одной стороны, эта формулировка выглядит как предварительная заявка на кампанию в ООН по исключению России из числа постоянных членов Совета Безопасности, с другой стороны, гораздо более прагматична: именно под этим флагом с 1983 года вводились усиленные антииранские санкции. Несмотря на то что сам факт внесения в Конгресс такого документа пока лишь событие во внутриамериканской политике, пока проект новых санкций не выглядит предельно жестким — например, российский нефтеэкспорт он блокировать не пытается. Возможно, авторы проекта оставляют эту идею на следующий раунд.

Отдельно приводится мнение Конгресса США о том, что компании—провайдеры соцсетей должны «разделить ответственность» с правительством США за недопущение в них российской и вообще иностранной государственной агитации и пропаганды,— этим положением законопроект заканчивается.

Во-вторых, они проводят ротацию военных частей в плане обновления и развертывания частей, то есть увеличение количества, например, танков. Это направлено на то, чтобы оказывать давление на Украину в плане возможного наступления украинской армии, как они это предусматривают. Они постоянно заявляют, что Украина готовит наступление по освобождению территорий. И поэтому, чтобы якобы предотвратить наши действия по освобождению оккупированных территорий, они постоянно показывают свои новые ресурсы, перемещают танки, гаубицы и частично ракетные комплексы.

Это общая стратегия против НАТО, если мы берем глобально, и именно против Украины в контексте возможных наших действий по освобождению территорий, контролируемых боевиками. И они показывают это не на словах, а именно демонстрируя, что все контингенты увеличиваются. Они и не скрывают перемещения своей техники — это делается практически на глазах многих людей. То есть они демонстративно показывают усиление военных частей тяжелой техникой на случай того, что мы можем иметь планы новых наступлений на оккупированные пророссийскими боевиками территории.

С другой стороны, возникает вопрос, а не планируют ли они наступление: пробить коридор (в Крым) или захватить другую территорию? На сегодняшний день — и по нашим данным, и по данным наших западных партнеров (я только что вернулся из Лондона, а перед этим был в США) — те переговоры, которые были с Россией при участии Трампа, других западных партнеров и даже Китая свидетельствуют о том, что есть мощный сдерживающий фактор со стороны как НАТО, так и западных лидеров по недопущению возможных масштабных наступлений. Потому что если Путин на это пойдет, то ломается вся модель глобальной безопасности, и НАТО разблокирует свой нейтралитет, который сегодня условно сохраняет в военном формате в отношении России. В таком случае будут задействованы реальные силы НАТО, в частности танковые подразделения.

То есть на сегодняшний день можно утверждать, что реальной системной угрозы глобальных наступлений нет. Но возможно локальное расширение зоны конфликтов или боевых операций. При этом угроза наступления со стороны Кремля постоянно существует, чтобы, во-первых, показывать нам свою силу, одновременно сдерживая наши операции по освобождению этих территорий.

Однако я знаю позицию руководителей стран НАТО: если Россия пойдет в наступление, то уже не будет такого сдерживания, как в период аннексии Крыма и захвата части Донбасса. То есть уже будет другая парадигма. Даже если говорить о неофициальном формате, то мы имеем информацию о переговорах лидеров Европы и США с Путиным. Соответственно, было четкое обязательство с его стороны, что он не допустит каких-то глобальных масштабных военных операций на территории нашего государства. Если же он пойдет на какие-то фантастические действия, проигнорировав весь мир, то это приведет к катастрофе в России.

Николай Маломуж — экс-глава Службы внешней разведки Украины