Уважаемый товарищ обознался… У нашей Алены Игоревны лицо такое типическое-типическое…

— Я готов занять место зама по науке, мне это нетрудно.
— Я понимаю, что вам это нетрудно. Вопрос не в вас, а в науке.

Главное, чтобы костюмчик сидел!

— Я его в прах превращу, в землю, в слякоть, в грязь, в это самое…
— Всплывет.

Самое прекрасное — это наши прекрасные женщины. Но они у нас уже есть.
Я лицо самое подходящее: никакого волшебства не знаю, в детстве даже сказок не читал.

Сотрудники Научно- универсального института необыкновенных услуг. НУИНУ.

Кто больше получает, это только бухгалтерия знает.

— Алена Игоревна у себя?
- У себя. Только, кажется, не в себе.

— Пароль!
— «План по валу»!
— «Вал по плану»!
Проходи.

Чудеса за наличный расчет.

Так вот вы какие, чародеи, изобретатели волшебной палочки!

— Шапка…
— Невидимка?
— До сих пор ищем.

Убирайся вон! Пока я не развеяла тебя по ветру!

— Я гость. И не просто гость. Я представитель солнечного юга. У меня наряд!
— Да, наряд у вас, гражданин, для нашей местности неподходящий.

Видеть цель, верить в себя и не замечать препятствий!

— Телеграмму надо послать. Жениху. Срочно, чтоб он приезжал.

Ну, скатерть у нас самобранка. Для служебного пользования.

— Ансамбль «Поморин» слышали?
— Конечно, слышали, мы каждое утро зубы чистим.

— А мне этот молодой человек очень нравится.
— Ну знаете, здесь мы с вами не совпадаем!
— Да, здесь мы с вами не совпадаем…

     

     

— Не настолько молод, чтобы ухаживать, и не настолько стар, чтобы волочиться.

— Возраст?
— Тридцать четыре. Мне не хочется говорить о ней плохо, но выглядит она на все тридцать пять.

— Господь забрал к себе ее третьего любовника, а она взяла себе четвертого.

Ни на что не надеяться — единственный способ не разочаровываться.

— Помнишь тогда... Ты ведь обещал на мне жениться.
— Разве? Что-то память мне изменяет.
— Это ты ей изменяешь.

— Предсказываю, что следующий труп будет ваш. А убийцей буду я.

— Церковная крыса, очкарик, сухарь в шляпе!

— Если к вам не прижимаются в метро – это не значит, что метро в Париже не существует.

— Вам, Робер, этот год сулит перемену квартиры. И вообще, это не ваш год.
— А я?
— Изменится женская мода, и это займет все ваше внимание. Кроме того вас ожидает развод.
— Так я ж еще не замужем!
— Я думаю, за год вы успеете и то, и другое.

— Я скажу. Здесь нужна женская деликатность. Ой, какая прелесть, песец, мадам... Вашего мужа зарезали. Очень даже может быть. Так вам кофейку или капельки?

— Да замолчите вы наконец!
— А я петли считаю: раз, два, три, четыре, пять…

— Я бы хотела, чтобы на моих похоронах играла музыка.
— А какие произведения вы предпочитали бы услышать?

Болтаю, когда хочу и когда это нужно для дела, но когда мне говорят молчать вместо того, чтобы сказать, что я должна была сказать, а я не говорю — я молчу, тогда я не говорю вообще!

— А вам не кажется, что моя зарплата не соответствует моим способностям?

— Интриганка! Я всё о ней знаю! И об остальных тоже.

— Я сегодня вся — комок нервов.
— Может быть, Вам пойти в отпуск?
— Может быть… О, нет! Не надо. В отпуске я умираю от скуки, из-за чего начинаю много есть, а потом не влезаю ни в одно платье!