Крестовник Якова.

Крестовник, распространённый полевой цветок в Великобритании, и ог является важной частью местной экосистемы. Почти 80 видов насекомых получают из него пищу, и по крайней мере 30 из них питаются исключительно крестовником. Из-за этого цветы поддерживают особый интерес обществ по охране природы. Это - хорошие новости для жучков, но дурные вести для всех остальных. Всемирная организация здравоохранения подтвердила присутствие, по крайней мере, восьми токсичных алкалоидов в этом важном для экосистемы цветке, и предполагают, что там ещё не менее десяти опасных составляющих.

Проблема состоит в том, что в отличие от большинства ядов, которые быстро выходят из организма, алкалоиды из крестовника накапливаются в печени в течение долгого времени. Накапливающиеся токсины приводят к циррозу печени, болезни, при которой печень медленно сворачивается, поскольку здоровые клетки превращаются в бесполезную массу рубцовой ткани. Печень - эластичный орган и продолжает работать нормально максимум до 75 процентов разрушения, но к тому времени, когда симптомы начинают проявляться, повреждение уже необратимо.

Симптомы включают потерю координации, слепоту, боли в животе и пожелтевшие глаза от пигмента желчи, который заполняет поверхностную мембрану глаза. К сожалению, это - ещё один токсин, который может попасть в мёд, а также в молоко коз, которые едят крестовник. И в довершение ко всему, когда фермеры пытаются убрать крестовник со своих полей, токсины могут просочиться прямо в кожу рук.

Чемерица.

Встречающаяся почти на каждой горе в северном полушарии, разновидности Чемерицы распускается великолепными спиральными группами белых, сердцевидных цветов. Растение обычно выращивают в декоративных целях, потому что даже листья выглядят очень привлекательно, и в дикой местности его часто путают с чесноком. Но симпатично или нет, каждая часть этого растения, от корней до пестиков, летально токсична.

Первым симптом отравления Чемерицей - сильные судороги живота, которые обычно начинаются спустя приблизительно 30 минут после приёма пищи. Поскольку токсины попадают в кровоток, они мчатся в ионные каналы. Ионные каналы действуют как ворота, позволяя натрию проходить через нервы, вызывая активность. Например, открытие ионных каналов в мышечных клетках начинает процесс, который приводит к сокращению мышц.

Когда токсины Чемерицы поражают ионные каналы, они открывают шлюзы, вынуждая каналы работать непрерывно. Тело не знает, что делать с этим, таким образом, сердце начинает поочерёдно замедляться и убыстряться. Мышцы во всём теле бьются в конвульсиях. В конечном счёте токсин вызывает сердечный приступ или кому. Считается, что это - яд, который убил Александра Великого.

Зантедеския.

Великолепная многолетняя зантедеския была завезена на все континенты, кроме Антарктиды и является главным растением в декоративных садах. Её часто называют каллой, даже при том, что они даже отдалённо не связаны с лилиями и не похожи внешне. Яркие цветы ламповой формы могут быть различных цветов.

Разновидности зантедескии содержат оксалат кальция, химикат, который формирует подобные иглам кристаллы во внутренних органах млекопитащих. Больше 1000 видов растений содержат оксалат кальция, и зантедеския является одним из самых опасных, частично потому, что она настолько широко распространена. Даже крошечной дозы химиката достаточно, чтобы заставить горло человека опухнуть, наряду с интенсивным ощущение пожара.

Чем больше Вы едите, тем хуже становятся симптомы, вплоть до выпуклостей на Вашем горле, настолько больших, что они закрывают дыхательные пути. В одном инциденте китайский ресторан случайно добавил цветочные лепестки токсичного растения в еду, отправив всех, кто съел её, в больницу.

Безвременник осенний.

Родиной безвременника осеннего является Великобритания, но он может быть найден в большей части Европы и Новой Зеландии. Одно из его общих названий "голая леди", и именно под таким сексуальным названием скрывается хладнокровный убийца. Единственное известное противоядие при отравлении безвременником - медленная, болезненная смерть.

Рабочим химикатом здесь является колхицин, яд, который убивает способом, подобным мышьяку, просто систематически останавливая все жизненные функции Вашего организма. Массовое поражение органов, тромбы и разрушения нервов являются всего несколькими ужасающими симптомами отравления безвременником. Каждые несколько дней появляется новый симптом, когда другая внутренняя система выходит из строя.

Смерть может наступить когда угодно, от нескольких дней до нескольких недель, и да, это всегда фатально. Но что самое ужасное, цветок оставляет Вас в сознании до самого конца, вынуждая Вас переживать каждый мучительный момент. Люди сравнивали смерть от безвременника с холерой.

Бобовник.

Бобовник же на вооружение взял химикат - цитизин. В маленьких дозах цитизин не очень вреден. Как лекарство, он иногда помогает людям бросить курить благодаря своей способности взаимодействовать с никотиновыми рецепторами и приглушать их. Но в больших дозах он приводит к летальному исходу.

Отравления бобовником регистрировались в течение многих веков и практически всегда его жертвами становились дети, которые съедали цветы или семена, похожие на стручки гороха. Цитизин, который присутствует во всех частях растения, начинает работать через считанные минуты. Отравление начинается с интенсивной рвоты, сопровождаемой потоками пены, льющейся изо рта. Приблизительно через час начинаются конвульсии.

Обычно, конвульсии проявляются периодически, как волны. Но при отравлении цитизином, промежутки между конвульсиями так малы, что Ваши мышцы сокращаются постоянно, это называют тетаническим сокращением. Всё это заканчивается глубокой комой и смертью. К счастью, в наши дни люди обычно не умирают от отравления бобовником, потому что добираются до больницы вовремя.

Цербера.

У церберы, вероятно, самое точное альтернативное название во всём королевстве цветов. Местным жителям в Индии оно известно как "дерево самоубийц". Но она не только является хорошим "помощником" для самоубийц, согласно команде учёных, которые исследовали большое количество смертельных случаев в юго-западной области Индии, цербера является прекрасным орудием убийства. За 10-летний период по крайней мере 500 смертельных случаев были работой цветущего дерева, которое убивает мощным гликозидом под названием
церберин.

Церберин начинает работать в течение часа. После лёгкой боли в животе Вы впадаете в кому, и Ваше сердце прекращает биться. Весь процесс занимает приблизительно три часа. Химикат невозможно обнаружить, вот почему он обычно используется в качестве орудия убийства.

Сангвинария канадская.

Более известная как лапчатка, сангвинария встречается на востоке Северной Америки. Коренные американцы использовали кроваво-красные корни в качестве декоративной краски, также они использовали её, чтобы вызвать выкидыш. Большое количество может отправит Вас в кому.

Люди позже стали использовать её как домашнее лекарство от рака кожи, но у неё были ужасные побочные эффекты. Лапчатка содержит химикат сангвирин, который, в дополнение к тому, что является опасным токсином, является едким веществом. Едкие вещества разрушают ткань, оставляя чёрные шрамы или струпья. Другими словами, нанесение лапчатки на Вашу кожу заставляет клетки кожи убивать себя.

Та же самая вещь происходит и внутри. Химикат разрушает важнейший фермент, который делает важную работу по перекачке натрия из клеток и выработке калия. Когда этого не происходит, все функции нарушаются.

Адениум тучный.

Этот уроженец Африки, адениум тучный, использовался в качестве яда для копий местными племенами в течение многих веков. Пустынная роза, как называют яд, готовится путём кипячения цветков в течение 12 часов прежде, чем жидкость полностью испарится. Получающаяся липкая субстанция является очень концентрированным ядом. Он столь токсичен, что небольшое количество яда с копья или стрелы начинает действовать прежде, чем жертва пробегает 2 километра, таким образом, охотники могут спокойно идти по следу, пока добыча пытается спастись.

Это растение использовалось племенами по всей Африке, чтобы убивать животных, даже таких как слоны, и теперь, когда мы изучили его, мы знаем почему. Растение содержит химикат уабаин, который в больших дозах вызывает нарушение дыхания.

Другой цветок из семейства кутровых растёт в том же самом регионе, и охотники часто используют его вместе с адениумом. Он также содержит уабаин, и, оказывается, что люди не являются единственными местными жителями Африки, использующими его смертельную власть - африканская крыса жуёт кору растения и облизывает шерсть, покрывая её токсинами и превращая себя в несущийся комок внезапной смерти, для тех кто захочет отведать крысятинки.

Омежник водяной.

В 2002 году восемь туристов в Аргайле, Шотландия, решили добыть немного корня пастернака. Они вернулись домой и добавили его в ужин. На следующий день четверо из них были в больнице. То, что они думали, было пастернаком, фактически оказалось омежником водяным. Смертность от растения достигает 70 процентов, таким образом, компании повезло, что никто не умер.

У растения есть интересная особенность. Токсин этого убийцы, oenanthotoxin, расслабляет мышцы Ваших губ и вынуждает Вас улыбаться, даже когда Вы испытываете муки смертельных конвульсий. Растение использовали в Греции по крайней мере с восьмого века до н.э., именно тогда Гомер ввёл термин "сардоническая улыбка", чтобы описать ужасную улыбку, украшающую лица жертв этого растения-убийцы.

— Беременная, что принимали?
— Из таблеток?
— Нет, из алкоголя!
Все десять пациенток, сидящие в кабинете по стульчикам и кушеткам, радостно хихикают. Он принимает нон-стоп по восемь часов в день, не считая выездов на роды, но очереди всё равно, как в мавзолей. Ещё человек двадцать с журналами, едой и водой томятся под дверями. В ожидании можно провести часов пять. Всю жизнь он принимает в совковой консультации в сердце Молдаванки. Несмотря на брутальность и ругань, Йосиф Семёнович необыкновенно корректен во всём, что касается осмотра.
«Что страшно? Что значит кесарево? Ты видела свою *опу? — ты же машина для родов! Какое кесарево с такими бёдрами, шлёма? Иди отсюда! И молиться! Молиться Богу каждый день!»
Его родителей забрали на фронт. А детей и ту самую строгую бабушку эвакуировали в Чимкент. Бабушка снова спасла годовалого Йосю — уже от голодной смерти. Кроме идиша, она в совершенстве знала пять языков, поэтому их перевезли в Омск и выделили землянку возле военного авиационного завода. Бабушка переводила документы и получала пайку хлеба, которую делила между внуками. После войны они вернулись на Ришельевскую, в разграбленную квартиру, и мама сказала, что жить в ней не сможет.
Йосю исключили из школы за хулиганство вместе с внуком профессора. Жаркий май, последние школьные дни и бесконечные годовые контрольные. Вместе с корешем они выскочили во двор и заметили ключи, забытые уборщицей в тяжеленой школьной двери. Разумеется, пацаны заперли школу со всеми детьми и учителями и ушли на пляж. Правда, не знали, что пожарный выход был заколочен, и директору, чтобы выбраться, пришлось вызывать пожарных и милицию.
— Вечером нас схватили прямо на пляже — менты тогда отлично работали, — смеётся он. — А наутро уже исключили. Но спасли дедушка-профессор из Водного и месяц май — конец года. Конфликт замяли, и нас в сентябре восстановили.
Ещё бы, хулиган Йося выигрывал все областные олимпиады по химии и физике.
Он был единственным студентом-евреем на потоке в мединституте. Это был разгар антисемитской кампании. Тогдашний ректор Дейнека писал статьи о национальных и социальных квотах в вузах и притоке сельских жителей на элитные специальности. И официально заявлял: «У меня будет учиться столько евреев, сколько их работает в шахтах Донбасса». На вручении дипломов он, отмечающий каждую корочку рукопожатием и напутствием, не подал руки Зильберману с красным дипломом. Но отличник, воспитанный бабушкой и улицей, не растерялся — Йося вышел на край сцены и вскинул над головой сжатые в замок руки, как боксёр-победитель, — зал хохотал и аплодировал.
По распределению Йосиф Семёнович попал в Белгород-Днестровский — один из ближайших к Одессе райцентров.
— Когда я пришёл в тот роддом, у меня было сразу две женщины… Одной — сто, второй — девяносто, но через полгода начался аншлаг. Я был, наверное, самым богатым молодым специалистом. Прикинь, полторы ставки в роддоме, полставки в консультации, семь дежурств на скорой и ещё успевал в рыбтехникуме читать гражданскую оборону!
Аншлаг был обоснованным. Ещё в институте он пошёл подрабатывать в ночные смены акушером в «еврейский» роддом на Разумовской (его закрыли в конце 70-х). Там были старые акушерки, которые до войны жили в Румынии и учились на курсах повитух в Париже. Они и стали его первыми учителями-практиками.
А в Белгород-Днестровском Зильберман познакомился с главным районным гинекологом Виталием Анисимовым, светилом в области лечения бесплодия и невынашиваемости, который чуть ли не силой заставил перспективного молодого врача обучаться этой специализации.
— В свои 25 я был очень уважаемым человеком. Звонит ночью продавщица и кричит: «Доктор! Нам завезли бюстгальтеры! Импортные! Есть даже чёрные и розовые! Вам какой размер?». А я знаю? Сиськи есть сиськи. Позвонил жене — она обрадовалась. Так и размер заодно узнал. Однажды счастливый папаша привёз пол-фуры арбузов… Я один, в Одессе жена с малышом. Все соседи от моих продуктовых подарков прятались.
Он не помнит, сколько принял младенцев — на смене у единственного дежурного врача их могло быть больше двадцати. Зато помнит ход родов, имена и фамилии каждой пациентки, даже если перерыв между первой и второй беременностью был больше десяти лет.
«Леночка, помню ли я тебя? (Леночка приехала в роддом на 12-сантиметровых шпильках с ценником на подошве, потому что воды отошли прямо посреди магазина.) Ну конечно, только такая пришмаленная может рожать в шабат, да ещё и в ливень! Мужу скажете — на шесть дней доступ к телу запрещён»
В семидесятые, особенно за пределами крупных городов, была сумасшедшая смертность — и детская, и рожениц. Йосиф Семёнович помнит свою не первую, но самую яркую женщину со зловещей фамилией Умрихина. Её привезли в родах и оставили дежурному врачу. Зильберман показывает руками полтора метра ростом на полтора шириной.
— Раскрытие полное, а родить не может. Я чуть сам не родил… Ребёнок оказался больше пяти килограммов. Но мы смогли! И тут у неё началось кровотечение. Это сейчас его можно легко остановить, а тогда… при таком крупном ребёнке. Мы за ночь чуть не поседели все. Спасли, вытащили. На утренний обход приехал начмед и удивился: а почему не кесарили? Я говорю: судя по лицам родителей, там и так явно не Карл Маркс и головка уже в таз вошла, я бы инвалида вытащил в лучшем случае. Ну, обошлось — все живы, а победителей не судят.
«Шо вы меня благодарите за беременность, как будто это я вам заделал ребёнка. Бога благодарите!»
Он не раз отказывался и от аспирантуры, и от мест в лучших клиниках Израиля, Германии, Франции и США.
— На фига? Что, в Одессе перестали рожать? Хотя в нашей консультации
в 17:45 эти странные женщины отключают лифт. Немножечко неудобно — у меня приём до 18:00 в лучшем случае.
Мы спускаемся в сорокоградусную августовскую жару по старой советской лестнице. Зильберман в свои 76, покашливая, бежит впереди и ворчит:
«Ну ладно я, а если беременная тут будет идти? Ей же может стать нехорошо».
Он был нежеланным ребёнком. И вообще не должен был появиться на свет.
Ну, или прожить не больше года. Ему удалось не просто выжить, а стать проводником — спасать, вытягивать, приглашать в этот мир сотни новых жизней. Он веселит, вселяет надежду и в свои 76 нагло наслаждается жизнью — и в родзале, и в модном баре с коктейлем, и на джазовом концерте, и в синагоге. Маленького роста, с кудрявыми волосами, выдающимся носом и гигантской звездой Давида на шее он кричит по дороге домой кому-то в телефон:
— Да, если всё в мире будет нормально, то завтра с 10:00 я в консультации. Ша, не реви! Кто сказал, что ты бесплодная?! Кто-кто? Господь Бог? Нет? А кто? А-а-а… профессор. Накакай ему на голову. Приходи завтра.