Именно решение США не тянуть резину, выжидая когда Россия задохнётся в их «дружеских» объятиях, но добить её в рамках прямой и открытой конфронтации, создав вдоль границ пояс ненависти из бывших союзных республик, дало Москве шанс на разворот проигранной геополитической партии в свою пользу, которым Россия смогла воспользоваться, несмотря на всю мизерность этого шанса.

Создание пояса ненависти потребовало смещения компромиссных (с точки зрения внутренней политики соответствующих государств) «многоверкторных» режимов и их замену радикально-националистическими, «евроатлантическими», силами, представители которых особой популярностью в своих странах не пользовались.

Речь шла не о том, что элиты постсоветских государств были против интеграции в НАТО и ЕС, но в коренных противоречиях, между полумаргинальными группами «идеологов», кормившимися с американских грантов и в принципе не интересовавшихся экономикой, и родившимся национальным олигархатом, кормившимся с национальной экономики, желавшим контролировать внутренний рынок и имевшим некоторые интересы и амбиции на рынках внешних, в частности, на российском.

Ползучее «удушение в объятиях» предполагало учёт интересов национального олигархата. Переход к форсированному наступлению на Россию, такой учёт исключал. Национальные экономики должны были быть принесены в жертву националистической идеологической мобилизации народов против России.

Достичь успеха в такой ситуации можно было только путём переворота. Но открытый путч маргиналов был бы подавлен властями и не поддержан мировым сообществом.

Поэтому пришлось маскировать его под цветные «народные революции». Тем не менее, приход к власти радикальных националистов-русофобов был настолько разрушителен для интересов местных элит, что в большинстве случаев перевороты не состоялись, а жалкие попытки были легко подавлены властями, несмотря на вялые протесты «цивилизованного мира».

В отельных случаях перевороты удались, но и тут в большинстве случаев старые элиты смогли сохранить контроль над ситуацией, а также «многовекторную» стратегию. Только в Грузии и на Украине надолго утвердились русофобские режимы (Саакашвили и Ющенко).

Но и в Грузии, в конечном итоге, режим Саакашвили пал, а его преемники являются вполне «многовекторными» русофобами. Лишь на Украине режим Ющенко, за пять лет деградировав до полной маргинальности и утратив власть, возродился в 2014 году в виде прямой радикально-националистической диктатуры, небрежно прикрытой псевдодемократическим режимом Порошенко.

Сейчас против Петра Алексеевича пытается объединиться новая «оппозиция» на базе всё той же «многовекторности». Вроде бы даже что-то получается.

Но речь идёт о смене персоны президента, об отстранении от власти нескольких десятков (а возможно и всего нескольких) человек его ближайших сотрудников, слишком скомпрометировавших себя близостью к преступному режиму, но никак не о смене принципов правления.

Говорят о необходимости примирения с Россией, но не о признании российского статуса Крыма, о прекращении войны, но не о признании Народных республик Донбасса равноправным партнёром на переговорах по урегулированию кризиса.

Даже об осуждении государственного переворота и о привлечении к ответственности виновных в нарушении Конституции и законов страны, в массовых убийствах, незаконных арестах, издевательствах над людьми, использовании армии против собственного народа, бомбардировках и артобстрелах собственных городов речь не идёт.

Не выступают они и против планов создания «поместной церкви». «Оппозиция» выступает только против Порошенко, против коррупции, постольку, поскольку она связана с Порошенко и за то, чтобы всё стало как до переворота, но без пересмотра политических итогов переворота.

Можем констатировать, что независимо от того, апеллирует ли «оппозиция» к Востоку (Бойко-Рабинович) или к Западу (Тимошенко) имеет ли она репутацию проамериканской (Яценюк), проевропейской (Кличко) или пророссийской (Медведчук) мы имеем дело с оппозицией майдана, а не с оппозицией майдану.

Они сражаются не против результатов переворота, а за власть в стране, созданной переворотом. Они, находясь в центре событий, в отличие от многих российских экспертов, считающих, что Украина укрепляется, прямо говорят, что государство распадается и даже не очень оптимистично оценивают сроки окончательного распада.

Они понимают, что ресурс для стабилизации положения и сохранения государственности находится в России, и они хотят этот ресурс получить, но при этом не отказаться ни от одного из «завоеваний» майдана.

Они готовы пожертвовать Порошенко. Но не потому, что Порошенко как-то не так управлял страной. В конечном итоге сегодняшние оппозиционеры «коррупционному режиму» обладали серьёзным парламентским представительством. Уже больше двух лет Порошенко не может проводить свои инициативы через Раду без поддержки оппозиции, то есть оппозиция обладает формальным парламентским большинством, пусть оно не объединено и не структурировано.

Глава правительства также проводит вполне самостоятельную политику, а на решения Кабмина больше влияет позиция Авакова, чем Порошенко. Источником влияния президента являются Минобороны, СБУ, МИД и Генпрокуратура. Этого достаточно, чтобы усидеть, но мало, чтобы проводить самостоятельную политику.

Они готовы подарить Москве голову Порошенко просто потому, что им самим необходимо смещение Порошенко, а лучше его голова. То есть они хотят расплатиться за поддержку тем, что и так сделают, ибо если не они его, то он их. Причём речь не идёт о поддержке в ходе выборов.

Они прекрасно понимают, что если не смогут решить вопрос о власти на Украине своими силами, то им никто не поможет, ни Россия, ни США, ни ЕС. Речь идёт о массированной финансово-экономической поддержке (путём предоставления кредитов, финансирования совместных производственных проектов и открытия российских рынков для украинской продукции) новой власти.

Фактически украинская «оппозиция» надеется, что Россия поддержит материально неомайданную власть в обмен на смену главного действующего лица. При этом, поскольку вопрос о власти после переворота решает не голосование, а вооружённая поддержка, «оппозиции» необходимо добиться поддержки или хотя бы нейтралитета националистических (легальных и нелегальных) вооружённых формирований.

В первую очередь речь идёт о Билецком, который уже заявил, что поскольку Тягныбок отказался возглавить объединённых праворадикалов, то это сделает он (Билецкий).

Билецкий контролирует наиболее многочисленную и разветвлённую структуру, включающую, кроме полка «Азов» до десяти тысяч имеющих боевой опыт резервистов, которых, благодаря накопленным запасам нелегального оружия, можно развернуть в две-три бригады, собственными квазиполицейскими формированиями, присутствующими в каждом населённом пункте от райцентра и выше, разветвлённой партийной структурой, опирающейся на общественные и молодёжные организации.

С Тягныбоком он, судя по всему, пытается пока вступить в союз, из-за влияния «Свободы» в трёх галицийских областях, остальным право-радикалам, включая некогда легендарного Яроша, остаётся только примыкать к Билецкому на правах младших партнёров. Плюс у него есть поддержка Авакова, а значит МВД.

Причём именно Аваков больше заинтересован в сохранении взаимодействия с Билецким, то есть последний достаточно свободен в своих политических телодвижениях.

Своё первое требование он уже выдвинул. Он хочет, чтобы политическая система легализовала ношение его активистами накопленного ими нелегального боевого оружия. Возможно это не единственная цена нейтралитета крайних правых, которую он потребует заплатить.

Конечно, ему можно отказать и по некоторым пунктам ему откажут, но какие-то его условия придётся принять. А значит, из украинской президентской кампании крайние правые выйдут усилившимися и более централизованными. Любой власти, хоть старой, хоть новой, с этим придётся считаться.

Таким образом, майдан, если считать им не периодические фестивали маргиналов на центральной площади Киева, прикрывающие банальные перевороты, а неуклонное движение Украины по пути возникновения всё более русофобских и всё более террористических режимов, будет после этих выборов продолжен, независимо от их результатов.

Майдан на Украине вообще вечен.

Он начался до провозглашения независимости («революция на граните») и просуществует некоторое время после исчезновения украинского государства, независимо от того, будет оно разделено, поглощено или просто развалится на много маленьких «гуляй-полей» и «малиновок».

Три источника, три составные части подпитывают Вечный украинский майдан, являющийся предпосылкой, символом и смыслом существования независимой Украины:

1. Непрофессионализм провинциальной бюрократии, оказавшейся неспособной управлять независимым государством, смертельно боящейся собственного народа и поэтому испытывающей нужду передать свой суверенитет внешнему управителю, став его вассалом. Такая позиция изначально исключала союз с Россией.

Москва слишком хорошо владела ситуацией на Украине и в Киеве боялись, что она потребует за «крышу» слишком большую долю.

2. Неспособность олигархата перейти от грабительской экономики к производительной. Работа по схеме украл-продал-украл, обрекала не только страну, но и олигархат на быстрое исчерпание наличных ресурсов, борьбу за передел оставшихся, а значит — раскол элит и их неспособность эффективно отстаивать государственные интересы.

В конечном итоге это вылилось в чисто украинскую теорию о том, что государственные интересы, как таковые, являются мифом.

3. Концентрация народа на потребительских ожиданиях. И независимость Украины, и планы «евроинтеграции», и все майданы, и конфронтацию с Россией, народ рассматривал как некое мистическое действие, после которого сразу же наступит капиталистический коммунизм, когда никто не работает, но всем по потребностям.

На Украине, безусловно, были и толковые управленцы, и небездарные политики, и талантливые бизнесмены, и просто масса адекватных людей. Но идея независимости есть идея майдана, а идея майдана заключается в том, чтобы ничего не делать и всё иметь. Независимость обрекает Украину на Вечный майдан.

Любая оппозиция в Киеве, которая выступает с любыми, самыми красивыми лозунгами, но за сохранение независимости, выступает и за сохранение Вечного майдана.

Но в Киеве нет оппозиции, которая не выступала бы за независимость. За 27 лет такую оппозицию полностью вычистили из политики, а сейчас вычищают и из жизни. Даже федерализма в Киеве боятся как огня, поскольку он гарантирует быстрый конец независимости.

Регионы быстро сообразят, что по близости есть федеральные центры, которые значительно качественнее и дешевле обслуживают интересы своей провинции.

Поэтому на приближающихся выборах речь будет идти не о борьбе майдана с антимайданом (эта борьба окончательно проиграна антимайданом ещё весной 2014 года), но лишь о форме майдана. Поскольку же ни вектор, ни принципы развития Украины не меняются, то можем констатировать, что пройдя в рамках Вечного майдана путь от мягкой националистической демократии, через олигархическую республику, к олигархической диктатуре, опирающейся на крайних правых, Украина движется к неприкрытой диктатуре крайних правых.

Вопрос лишь в том доживёт ли до диктатуры крайних правых государство или рухнет раньше, чем его разрушит эта диктатура, рвущаяся к власти, чтобы его укрепить.

Единственное на что могут повлиять украинские политики — ускорить или замедлить процессы, ведущие к неизбежному концу, который они уже сами видят. Они пытаются замедлить, думаю, что для Украины было бы лучше ускорить, ибо это именно тот случай, когда ужасный конец лучше, чем ужас без конца.

Очевидно, что над субъективной материей невозможно актом веры надстроить объективный сверхмир Бога. А это финал монотеизма. Умаляет Кант и классическую науку как объективное исследование внешнего мира. Никакого внешнего мира для разума нет, а есть субъективная и замкнутая матрица наших представлений. Кант тем самым резко понизил статус учёного. Теперь это не равный разумом некоему высшему замыслу исследователь объективного бытия, а лишь сочинитель логичных, непротиворечивых представлений о непознаваемом мире. Наука же — лишь системное и логичное построение матрицы о нём.

А ведь почти аксиома, что классическая наука есть системное исследование объективного внешнего мира. Но такой мир, если следовать Канту, есть иллюзия разума. Вывод? Мироздание есть логически безупречная иллюзия. Идеальная декорация.

Но прав ли Кант? Да, пусть это и звучит чересчур категорично.

Доказали правоту великого немца Эйнштейн (ирония судьбы — не любивший Канта) и квантовая физика. Ту же теорию относительности можно назвать теорией субъективности. В ней время и пространство есть функции наблюдателя, и тем самым они теряют объективный характер. А квантовая физика показала, что на глубинном уровне реальности есть только вероятностный хаос и наши формы мышления (пространство-время, причина-следствие), в которых мы только и можем мыслить, несопоставимы этому хаосу (он принципиально чересчур сложен для разума).

В связи с этим стоит ещё раз подчеркнуть: мироздание, бытие есть наша субъективная иллюзия, за которой прячется непознаваемая в принципе реальность. Именно так полагает Кант и тем самым словно бы итожит пути становления и развития мировых религий и классической науки.

Обычно и неправильно истиной считают верное отражение действительности. Кант разбивает «зеркальную» теорию познания, «уничтожает» внешний мир.

Так что есть истина?
Для хомо сапиенса истина — это норма разума. Разум сделал нас людьми, разум сотворил для нас из хаоса логичное и прекрасное мироздание. Следовательно, истина (законы разума) выше науки и Бога.

Так почему же правда Канта оказалась неприемлемой для человека нашего времени? Отчего она не по вкусу и клирикам, и физикам?

Затронуты материальные интересы служителей культа? Физикам жаль своих надежд на познание мира? Я так и думал, но позже осознал, что ответ не так поверхностен.

Виной всему эра. Кант в своё время покусился на её основы (монотеизм и науку), поэтому его правда оказалась тогда неприемлемой.

И тут самая пора поставить вопрос: в чём смысл истории? Наверное, трудно будет спорить с тем, что он — в объединении человечества во имя общих целей, если, конечно, оно не хочет обречь себя на самоуничтожение или почти рабское подчинение немногим избранным.

Всякая наступающая новая эра — этап такого объединения. В римскую эру ойкумену Средиземноморья объединял Рим.

В христианскую эру мир глобализировал Запад. Поэтому наша эра есть эра западнохристианская, время победившего Запада.

В начале статья я обещал сказать, почему человечество упрямо держится за ложную картину объективного внешнего мира, а также о том, кому это выгодно.

Христианство (монотеизм) и наука наряду с передовыми технологиями во всех сферах обеспечили торжество западной цивилизации, поэтому люди и не могли услышать и понять всю глубину выводов Канта. Доминирующей сейчас на планете западной цивилизации Кант не нужен. Его идеи подрывают сами основы нашей эры. Он, по сути своей, мыслитель постхристианской эры, и по этой причине нашей эре его идеи невыносимы. Из-за интересов эры школьники, студенты, учёные и простые обыватели до сих пор верят в иллюзию объективного мироздания. Современный человек в этом не превосходит людей первобытной эпохи, античности и Средневековья.

Бердяев заметил, что христианство — это не учение Христа, а учение о Христе. Христос не победил. Победило учение о нём.

Проиграл и Кант. Человечество спряталось от его правды за поклонением ему как величайшему философу в мировой истории. Он остался чудаковатым и невостребованным эпохой Коперником философии. И это беда не Канта, а беда его идей, потенциально способных перевернуть мир, все представление о мироздании.

Только эра наша закончилась. Запад, который сейчас принято называть коллективным, выполнил историческую миссию по объединению человечества и последующему его ещё большему разделению, которое проявляется в нарастающих конфликтах, войнах, потоках беженцев, нарастающей доминанты материального. Что же дальше?

Формирующийся при колоссальном противостоянии многополярный мир и есть начало постхристианской эры.

Что в новое время ждёт Россию?

Западнохристианскую эру Россия, если брать сухой остаток, проиграла. Победил не родившийся у нас советский, а западный проект объединения мира. В наказание за поражение Советский Союз расчленили, РФ задвинули на сырьевую периферию мировой капиталистической системы, да ещё навязали в девяностые годы исторически бесперспективный и экономически неэффективный олигархический строй. Можно сказать, что СССР-Россию «распяли» на кресте перестройка-реформы в искупление грехов советского застоя.

Продолжение западнохристианской эры, а у неё ещё немало сил и может открыться второе дыхание, есть продление времени торжества Запада и самоликвидации России.

Вывод? Чтобы сохраниться в истории, нам надо вернуться к корням России, её смыслу, который когда-то был найден, выработан, но с течением времени то укреплялся, то заметно ослабевал. А в чём смысл-то?

Учиться у Запада, чтобы противостоять ему. Эта найденная Петром Первым формула, только и может сохранить Россию. Так случилось, что именно Петр Великий дал ответ на известный вопрос Святого Петра о смысле пути по отношению к России. Наша цивилизация всегда расцветала, когда не боялась перечить Западу.

Смысл России — доказывать себе и другим народам, что вовсе не обязательно быть вассалом или жертвой Запада, а можно достойно жить суверенным и независимым государством. Пока мы противостояли Западу, учили мир равенству народов, стран и цивилизаций (которых на планете несколько), всё с нами было в порядке. Но стоило преклониться перед закатным миром… Смысл определяет функцию. Функция даёт право на существование. Отказ от смысла России есть отказ и от самой России.

Если данная статья по жанру напоминает «сеанс разоблачений», то здесь будет уместно «разоблачить» известную идею Хантингтона о столкновении цивилизаций. Идея эта популярна на Западе, выгодна ему, тем более надо указать на её напёрсточную суть.

На самом деле не столкновение цивилизаций идёт в мире, а через глобализацию силой, хитростью и упорством продвигается проект мирового доминирования западной цивилизации. Столкновение Запада со всем миром — вот что имеем в подкладке. И в этом столкновении каждая цивилизация выворачивается как может.

К счастью, не все мировые цивилизации согласились на роль могикан. Ныне каждая цивилизация стоит ровно столько, насколько смогла противостоять Западу или использовать его глобальный проект в целях собственного развития, а не деградации, в целях взаимодействия с другими цивилизациями, а не войны с ними.

В нынешней западнохристианской эре России нечего терять, кроме судьбы Карфагена (сильного периферийного царства, мешающего доминированию глобализаторов).

В постхристианской эре многополярного мира — мира свободы, равенства, братства всех цивилизаций — реализовать смысл России будет уже возможно. Переход к новой эре даёт нам дополнительный шанс на выживание.

Почему? Постхристианская эра (назовём её союзной) уже не станет временем всесилья Запада. Развитие производительных сил за пределами стран нынешних глобализаторов даёт экономическую базу и для достойного бытия других цивилизаций.

Черновик новой, союзной эры таков. По логике смысла истории, союзная эра должна быть новым витком в спирали объединения человечества. Условно говоря, нужен переход от Евро-Атлантосоюза к Геосоюзу. К новой степени объединения толкают и законы экономики. Интернет, современные технологии также будут работать на смысл истории, на создание единой союзной этики и правил сосуществования. И главное здесь — это быть субъектом мировой истории, а не её сырьём и строительным материалом.

Религии — стены между народами. Союзная эра постепенно их разберёт. И тут уж для выработки союзного мировоззрения и этики никак не обойтись без Канта. В постхристианской эре правда великого немецкого философа вполне может стать и переносимой, и востребованной. Порой, чтобы выжить, надо уметь перетерпеть даже непереносимую правду.

Напомню, немецкий философ доказал, что вещь и наше представление о вещи оказались несопоставимы, Кант навеки их развел по разным мирам. Вчитаемся в слова гения: «Как нет двери, через которую внешний мир, в том виде, в каком он существует сам по себе, мог бы «войти» в представления, точно так же нет и той двери, через которую деятельность представления могла бы выйти за пределы своего собственного круга и постичь такой внешний мир».

Вывод? Наши представления иллюзорны по отношении к реальности.

Главный вывод?

Мир отныне теряет абсолютные ценности. Не за что воевать и убивать. Надо договариваться. В этом выводе непреходящая современность Канта.

Но это всё больше будущее, логика ближайших десятилетий или веков.

Что делать сейчас?
Нет вопроса проще. Ответ на него твердят уже больше десятка лет, и мантры эти общеизвестны. Но когда слышны одни слова, тут и становится тревожно.

Уж больно ситуация напоминает 20-е годы прошлого века. Запад враждебен. Россия экономически слаба, технологически отстала. Но тогда элита смогла осознать, что если не провести модернизацию, то нас просто сомнут. На натиск Запада наша страна ответила адекватно — модернизацией не на словах, а на деле. 1 октября 2018 года была 90-я годовщина начала первой пятилетки, старта индустриализации. И когда немецкие танки пошли сметать всё на своем пути, их было чем встретить и под Сталинградом, и под Курском.

После войны на фундаменте всё той же спасительной индустриализации было создано ядерное оружие, которое и поныне спасает Россию от уничтожения. Зная цели США, как абсолютного, хоть и слабеющего западного лидера, понятно, что без ядерного сдерживания нас давно «отхиросимили» бы от Минска до Владивостока.

Сейчас, повторюсь, ситуация схожа. Чужие ракеты и дивизии упрямо приближаются к нашим границам. Но больше тревожит не это, а непонятное, почти брежневское благодушие нашей элиты. О модернизации слова-слова, а экономическое и технологическое отставание с каждым годом всё больше. Да и в культурно-нравственной сфере хватает отступлений, а то и поражений.

Модернизация-2 или застой-2? Наш исторический выбор невелик.

Или технологический и духовный прорыв или очередное предательство элиты по горбачёвским лекалам.

Камо грядеши? Правильный ответ на этот вопрос прост. Но сложнее всего в жизни — это исполнять простые правила.

Так что нужно для верного выбора?

Гений и политическая воля.

Всего-то.

Вадим Кирпичёв

По данным норвежского минобороны, сбои сбои в работе GPS фиксировались с 16 октября по 7 ноября якобы из-за действий российских военных в заполярном районе Кольского полуострова. Отмечается, что они не привели к авариям.

Ранее премьер-министр Финляндии Юха Сипиля заявил, что Россия может иметь отношение к нарушениям функционирования системы GPS во время учений НАТО. По его словам, подобные действия могли быть «посланием всем сторонам, задействованным в военных учениях».

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, комментируя обвинения, отметил, что в Кремле ничего не знают о связи Москвы со сбоями в работе системы GPS во время учений НАТО, и напомнил, что Россию часто необоснованно обвиняют «во всех смертных грехах».

Trident Juncture («Единый трезубец») — широкомасштабные военные учения стран НАТО, прошедшие в Норвегии с 25 октября по 7 ноября 2018 года, сценарий которых предполагал совместное отражение союзниками по блоку внешней военной агрессии в рамках статьи 5 устава НАТО о коллективной обороне. Учения стали крупнейшими со времени окончания холодной войны. В маневрах были задействованы 65 кораблей, 250 самолетов, 10 тысяч единиц техники и порядка 50 тысяч военнослужащих из 31 страны.

Учения проводились в основном в центральной и восточной частях Норвегии, а также в морской акватории и воздушном пространстве Норвегии, Швеции и Финляндии. Заявленная цель TRJE18 заключалась в подготовке Сил быстрого реагирования НАТО и проверке обороноспособности альянса.