Увы, война с Украиной станет делом непростым. Хотя численность вооруженных сил России и размеры арсеналов ее оружия значительно превышают украинские, армия Украины уже не тот слабый противник, как в 2014 году, когда она состояла примерно из шести тысяч солдат, находившихся в боевой готовности. Крупномасштабное наступление 80-тысячной российской группировки и 500 танков, собранных вдоль границ Украины, приведет к сухопутным сражениям, в которых погибнут десятки тысяч этнически украинских и русских гражданских лиц и столько же российских и украинских солдат. Запад ответит усиленными поставками оружия на Украину, введет жесткие санкции, такие как отключение России от банковской системы СВИФТ, и остановка строительства трубопровода «Северный поток — 2».

Хуже того, шок для российской экономики и общества от отнюдь не победоносной, быстрой и легкой войны, по всей вероятности, побудит элиты мобилизоваться против Путина, а население — для участия в протестах. Путинская Россия далеко не стабильна. Его власть опирается на шаткую коалицию ситуативно союзнических интересов — его внутренний круг советников, силовиков, олигархов и организованной преступности. Ни одна из этих группировок не заинтересована ни в самом Путине, ни в России. Они в игре лишь ради собственного блага, и если когда-либо вся система покажется им шаткой, они, как мафиози во всем остальном мире, начнут прыгать с корабля и оборачивать свои ножи против бывшего хозяина. Не менее непостоянными в России являются настроения народа, как показали недавние протесты по поводу решения Кремля повысить пенсионный возраст. Люди, возможно, хотят сохранить Крым, но они знают, что поддержание его на плаву — это долгосрочные расходы, которые российская экономика едва ли сможет выдержать. Первоначальный энтузиазм россиян по поводу оккупации восточного Донбасса также ослабел, поскольку они поняли, что регион — это бесполезная адская дыра, которая только истощает кошелек.

Никто в России не собирается кричать, что король голый, но число серьезных российских аналитиков, считающих, что Путин загнал Россию в тупик, растет. Усугубляет проблему тот факт, что Путин по глупости распространил российскую жесткую силу на Сирию и Африку, тем самым поставив Россию в затруднительное положение, аналогичное брежневскому Советскому Союзу. Стагнирующая и неспособная к инновациям экономика, размер которой составляет лишь крупицу в сравнении с американской, не может поддерживать активную и интервенционистскую внешнюю политику. Таким образом Россия, как и СССР, является хрупким, слабым и перенапряженным государством, которому, чтобы развалиться, достаточно испытать какое-нибудь потрясение. Большая война с Украиной может стать именно таким потрясением.

Путин уверен, что Россия сильна и стабильна. Он также, несомненно, считает, что любые неудачи, с которыми он сталкивался за последнее десятилетие, должны были быть вызваны невезением или какого-либо рода подлым вмешательством Запада в естественный порядок вещей. Перспектива хорошей войны, которая превратится в плохую, почти наверняка находится за пределами его понимания. Напротив, глас судьбы может с легкостью убедить его в том, что зло накапливает силы, и что быстрый удар крайне необходим. Мы не знаем, как будет действовать стареющий диктатор России. Мы можем указать на длинный список ошибок, которые он совершил, пытаясь сохранить Украину в сфере влияния России. Имела место ошибочная — и, честно говоря, откровенно глупая — политика Путина, которая привела к революции на Майдане, расширила возможности украинцев и усилила их чувство идентичности, вынудила их начать впечатляющие реформы и стремиться к интеграции с Западом. Современная Украина в значительной степени является непреднамеренным продуктом путинской глупости.

В результате мы не можем сбрасывать со счетов возможность массированного российского вторжения на Украину — как из-за тревожно большого количества российских войск и танков, выстроившихся вдоль границы с Украиной, так и из-за непредсказуемости Путина и его склонности к ошибкам. Для России вторжение не имеет смысла — и поэтому является вполне возможным для Путина.

Не менее вероятны и не столь масштабные вторжения, такие как попытки захвата Херсонского канала, обеспечивающего водой Крым, или, что более амбициозно, создание сухопутного коридора вдоль Азовского моря из России в Крым. Также нельзя исключать возможности вторжения в контролируемые Украиной части Донецкой и Луганской областей.

Проблемы с такими сценариями очевидны. С одной стороны, ограниченные нападения мало что сделают для повышения легитимности или популярности Путина. Они едва ли могут быть квалифицированы как маленькие победоносные войны, которые приносят вечную славу матушке-России. Действительно ли россияне сплотятся в патриотическом порыве из-за взятия под контроль Херсонского канала или портового города Мариуполя? С другой стороны, даже такие маломасштабные нападения станут рискованными. Украина будет воевать, а Запад будет жестко реагировать. В случае оттеснения украинские силы будут продолжать обстреливать оккупированную Россией территорию. В результате ограниченное вторжение может легко и быстро превратиться в крупную сухопутную войну — со всеми вытекающими последствиями, о которых говорилось выше.

Однако в очередной раз такие рациональные соображения не обязательно убедят Путина. Он нападет на Украину или не нападет на Украину не потому, что любой из этих вариантов будет хорош для России, а потому, что он увидит, что они хороши для него самого.

Сравнение с покойным Гитлером неизбежно. Даже когда сама Германия уже была в огне, он — иррационально — верил в окончательную победу. Единственное, что его остановило, — это сила.

Мораль политики в отношении путинской России ясна. Украина должна оставаться вооруженной и настороженной, никогда не доверяя Путину или его дружкам, хотя всегда должна быть готова заключить сделку, которая окажется способной к выполнению. Она также должна делать то, что ей удавалось делать последние четыре года, — продолжать реформы, расти экономически и оставаться демократическим государством. Западные демократии, в свою очередь, должны неуклонно поддерживать Украину как единственное, что находится между ними и иррациональностью Путина, а также крахом России.

Дело в том, что процесс создания «поместной церкви» очень быстро вышел из-под контроля его инициатора — президента Украины. Свою игру повёл Варфоломей, который хитро выкружил такие кабальные условия для «новой» церкви, что не шли ни в какое сравнение с невесомой «зависимостью» УПЦ КП от Москвы.

Ему оппонировал раскольничий «патриарх» Филарет, который видел во главе объединённой церкви и всего её имущества, что планировалось «отжать» насилием и кровью у канонических православных, только себя или своего верного слугу. Фанар злился, но ничего не мог поделать — анафема с Филарета уже снята, он стал «условно-законным» патриархом, да и без участия его сторонников вообще не из кого было бы лепить эту самую новую «церковь».

Приходилось смириться.

Но Порошенко (и Варфоломей) отлично понимали, что не имеет никакого смысла делать «ребрендинг» УПЦ КП, переименовывая её в «Поместную Церковь».

Президенту для видимости громкой победы нужна была, во-первых, гораздо большая массовость — а для этого нужно было как можно больше епископов УПЦ МП, которых хотели мытьём и катаньем столкнуть в раскол.

А во-вторых, Варфоломей тоже хотел соблюсти приличия и выступить в роли «примирителя» всех православных Украины, а для этого, опять же, нужны были эти самые желающие мириться. Не примирять же УПЦ КП с совсем уж крошечной УАПЦ?!

И всё пошло прахом! Несмотря на давление СБУ, на угрозы, наезды радикалов и прочий отвратительный прессинг из 90 архиереев УПЦ МП иудами оказались только двое, что, как пошутил глава отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского патриархата митрополит Волоколамский Иларион, меньше, чем процент предателей среди апостолов.

В раскол переметнулись Симеон (Шостацкий) и одиозный Александр (Драбинко). О каждом из них всё понятно: первому, своему полностью подконтрольному земляку, Порошенко обещал пост предстоятеля новой «церкви», а второй был всем известным западником и русофобом. Но и только!

И для Порошенко эта стало катастрофой! Он-то надеялся на то, что запуганные СБУ делегаты от УПЦ МП станут послушно голосовать за «своего» Симеона, уравновесив тем самым голоса делегатов от УПЦ КП. А ничего не получилось: «филаретовцы» кандидата президента «прокатили» и предсказуемо избрали «правую руку» своего лидера — 39-летнего (феноменально юный возраст для главы поместной церкви) Епифания (Думенко).

Для Варфоломея — это повод крепко задуматься, а давать ли 6 января украинской делегации тот самый Томос об автокефалии, если по факту никакого объединения не произошло, а главой новой структуры избран человек, наставник и патрон которого никакого почтения к покровительству Константинопольского патриархата не испытывает.

Или ещё потянуть до бесконечности с Томосом — да чего там, хватит и пары-тройки месяцев. До выборов президента в Украине, для которых всё и затевается.

Для Порошенко — это очередное фиаско. Пиррова победа. Создана «церковь», в которую никто не вошёл и вдобавок с не до конца подконтрольным человеком во главе.

Конечно, можно нести со сцены глупости, что «Это церковь без Путина. Это церковь без Кирилла. Это церковь без молитвы за российскую власть и российское войско, которые убивают украинцев. Но это церковь с Богом и Украиной!», но красный нос легко объясняет эту красноречивость и неспособность посмотреть правде в глаза. Вдобавок ко всему канонически Пётр Алексеевич вдобавок к своим многочисленным грехам стал теперь и полноценным раскольником и гонителем истинной церкви, а это — смертный грех. Поздравляем! До скорой встречи с чертями в аду! После земного трибунала, разумеется.

P. S.
Бог послал насмешливый сигнал «совету нечестивых», собиравшемуся в Софийском соборе. Министр культуры Нищук убеждал свезённых со всей страны в качестве массовки пьяных люмпенов не разбегаться под покровом сумерек словами: не беда, что темнеет — так будет лучше виден дым (намёк на белый дым над папской курией после избрания нового главы католической церкви). И дым появился! Чёрный — кто-то поджёг мусорник.

Какая «церква», такие и знамения. Цвета гари от майдановских покрышек…

Григорий Игнатов

Юмор в том, что премьер Косова Рамуш Харадинай, одна фамилия которого для сербов – это синоним бандита и головореза, заявляет прямо противоположное. Мол, решение парламента о создании полноценной армии является «важнейшим шагом на пути к НАТО», что, разумеется, полная чушь – в НАТО состоит несколько стран, которые признают Косово примерно никогда (например, Испания и Греция). Возможно, именно с внутренними разногласиями и связаны «обеспокоенности» Столтенберга.

Все это, впрочем, успокаивать не должно. Даже если членом НАТО Косово не станет, его игрушкой оно отстанется. Точнее, игрушкой США.

По большому счету, за исключением самих косоваров, создание косовской армии однозначно поддерживает только Вашингтон. «Мы за дисциплинированную, прозрачную трансформацию СБК в профессиональные, многонациональные, оперативно-совместимые с НАТО вооруженные силы с ограниченным мандатом территориальной самообороны. Ни одна страна не может поставить вето на эту трансформацию», – заявили в американском посольстве.

С американцами, впрочем, особая история. Они получили, что хотели – свою самую крупную в Европе военную базу Кэмп-Бондстил и лояльную администрацию вокруг и около нее. При соблюдении этих условий, что бы ни происходило в Косово дальше, американцев не касается, поскольку навредить им не может.

Для Западной Европы косовский проект был, в первую очередь, вариантом (пусть и плохим) обеспечения собственной безопасности: прекратить войну, остановить миграционные потоки, найти управу на контрабандистов, получить рычаги контроля за местной албанской «элитой», на счет которой никто не питает иллюзий. Поэтому ЕС действительно пытался хоть как-то сдерживать косовские процессы, взывая к разуму албанцев. То, что албанцы шлют европейцев с их нравоучениями куда подальше, другой разговор.

Не то в США. Отношение к косовскому проекту там напоминает круговую поруку и пьяные рассуждения из области альтернативной географии.

Вот, например, интервью доцента Школы международной службы Американского университета Кита Дардена, которое он дал «Ленте.ру». Дарден действительно хороший специалист по Восточной Европе, не боящийся делать заявления, противоречащие линии «вашингтонского обкома». Чтобы это понять, достаточно послушать его мнение о ситуации на Украине. Но вот речь зашла о Косово, и прекрасный специалист будто подменяется безумцем:

«Мы видим в случае Сербии и Косово дискуссию по поводу обмена территориями. Там конфликт улаживается, и это дает мне надежду — потому что когда-то этот конфликт казался неразрешимым».

В переводе на гривны, «улаживание конфликта» и «переговоры об обмене территориями» выглядят так: Денис Пушилин требует от Петра Порошенко оставить Мариуполь, признать ДНР и убираться восвояси, а чтобы ему лучше думалось, вводит 100% пошлины на товары из Украины (то есть организует пресловутую «блокаду», но со своей стороны») и периодически ездить пострелять над головами жителей украинских сел, чтобы помнили, кого боятся.

Этот сценарий многим бы мог понравиться. Но называть его улаживанием конфликта и переговорами об обмене территориями сложно. Обмен – это «ты мне, я тебе». Приштина уже заявила, что о населенном сербами севере в Белграде могут забыть, а вот прилегающие к Косово районы Сербии нужно отдать албанцам. «По-хорошему».

Видимо, армия – это на тот случай, если «по-хорошему» договориться не получится. Тем более, все довольно тревожно: живущие на севере края сербы уже пошли на показательный демарш и приняли декларацию, предполагающую упразднение косовской администрации в своих муниципалитетах. То есть в сепаратистском регионе Косово, будто он матрешка, оформились свои сепаратисты, понявшие, что рассчитывать они могут только на себя и еще чуть-чуть на Белград. А тут как раз и создание косовской армии подоспело.

Не надо, однако, считать, что эта армия только по сербскую душу. Упомянутый выше Харадинай шел на выборы с лозунгом «возврата исконно албанских земель». Территориальные претензии у него есть ко всем соседям – и к Черногории, на попытку разграничить границу с которой цивилизованным способом премьер Харадинай ответил мордобоем, и к Македонии. Нет разве что к Албании. Скорее, наоборот – есть мечта о «воссоединении» с оной.

Идея «Великой Албании», пожалуй, наиболее взрывоопасная из всех балканских геополитических идей. На Западе это прекрасно знали, поэтому, подписываясь на косовский проект, попытались обложить ватой как можно больше углов: например, косоварам запретили иметь албанскую символику в качестве государственной и объединяться с какими-то другими странами. Это даже зафиксировано в местной конституции, но что помешает изменить конституции? Косовской армии тоже не должно было быть, это прямо нарушает резолюцию Совбеза ООН 1244.

Впрочем, провозглашение независимости Косова тоже нарушает резолюцию 1244. Пойдя однажды по пути беззакония, остановиться бывает трудно.

Продавливая идею косовской независимости как путь к разрешению этнического конфликта, на Западе в целом осознавали: если все сведется к тому, что бывшие албанские боевики станут официальными ВС и полицией, оставшихся сербов просто перережут, нехорошо получится. Поэтому за безопасностью и порядком на линиях размежевания следят международные силы по линии НАТО и ООН, а у албанцев что-то свое для своих (92% населения). Правда, в оборот все равно пришлось брать бывших боевиков из числа тех, у кого клыки поменьше, переобучать их и воспитывать. Зато молодую косовскую государственность обложили множественными ограничениями, поставив контролеров чуть ли не на каждом углу.

Но Европа предполагает, а албанское национальное чувство располагает. Теперь всем контролерам и миссиям недвусмысленно указано на дверь. Мол, вы нас уже признали, а теперь оставьте в покое и не беспокойте своими звонками (разве что денег захотите дать).

Собственная армия – это уже решающий жест, почти что окончательный. Судя по всему, бывшего министра обороны будут звать Агим Чеку. Силами безопасности он руководит уже сейчас, а путь проделал громадный – от наёмника эпохи развала Югославии и боевика АОК (за этот период его карьеры, точнее, за участие в этнических чистках Сербия хочет его судить, да кто ж ей даст). То есть преемственность сохраняется – ровно та, какую хотели албанцы, и вроде бы не хотели в Брюсселе.

Что будет дальше – вопрос открытый. Албанское Косово намерено жить своей жизнью – без указивок из Брюсселя. Премьер Харадинай тверд в своем желании «возвращать исконные земли». На севере продолжают терять терпение «сербские сепаратисты».

В балканских условиях что-то подобное обычно означает войну – не сегодня, так послезавтра.

В Белграде к этой войне готовятся. Готовятся именно так, как принято: программой по модернизации и перевооружению собственной армии (разумеется, за счет помощи и поставок из России). Но если недавно сербские политики «не под запись» сопровождали это разговорами о «восстановлении справедливости», а на Западе твердили о «реваншистских настроениях» в сербском обществе, то теперь уже речь идет о защите родного дома.

Представьте, что неким пиратским гособразованием у вас под боком руководит человек, известный вам, прежде всего, этническими чистками вашего народа, созданием концлагерей для вашего народа и бандитизмом. Представьте, что вам известно о его намерениях, в которые входит дальнейшее отторжение земель вашего государства с вашими соотечественниками. Представьте, что он, вопреки всем договоренностям, создает собственную армию и плюет даже на возражения НАТО.

Почувствуйте себя сербом.

Теперь перед Константинопольским патриархатом, который своим былым авторитетом решил "освятить" это собрание, стоит нелегкая задача: объяснить свои действия всему остальному православному миру и убедить своих собратьев — предстоятелей поместных православных церквей, что они должны отныне признать равным себе вчерашнего раскольника, который никогда не принес покаяния в грехе раскола. Думаю, это едва ли выполнимая задача».

Зампредседателя отдела внешних церковных связей (ОВЦС) Московского патриархата протоиерей Николай Балашов.

Комментарий. И я согласен с Балашовым. Что бы там сегодня не говорили в Киеве, а главный удар Москва теперь будет наносить Константинополю. И тому надо готовиться к обороне очень серьезно.

Юрий Подоляка, специально для "Насправди".