К президенту она пришла для того, чтобы пожаловаться: рынок ритуальных услуг в регионе монополизировала одна местная компания, цены, естественно, взвинтила, а чиновники на это закрывают глаза. Озвучить эту жалобу Снегурочке так и не удалось, но хотя бы повезло найти место в зале. Остальные понуро плелись к выходу, чтобы посмотреть трансляцию из коридора.
Удачное место — не единственная лотерея на пресс-конференции. Здесь встречают по одежке: броский внешний вид повышает шансы быть замеченным. В прошлом году дамы делали ставку на алый цвет, в итоге он стал общим фоном. В этот раз вернулась популярность к темным оттенкам: ни стразов, ни ярких украшений. Но вот над прическами и макияжем женщины поработали, хотя многим пришлось бежать на конференцию прямо с поезда или самолета.
В буфете предлагали перекусить круассанами и пирожками. Самая длинная очередь растянулась за кофе и чаем. "Много не пей, — советовали бывалые, — тебе еще часа четыре сидеть в зале".
В кулуарах коллеги обсуждали сокровенное — заготовленные вопросы. "На учителей летят все шишки, они абсолютно бесправны, причем речь не только о регионах, похожая ситуация и в Москве, и в Санкт-Петербурге", — вздыхали одни и волновались, что, скорее всего, задать вопрос не получится. Так и вышло.
Волновался и человек в казахском головном уборе — малахае: как же будут развиваться отношения России со странами постсоветского пространства, в частности с Казахстаном. Девушка из Тувы крепко держала в руках фотографию Путина с пойманной рыбой и подписью: "Путин — щука". Забегая вперед, скажу, что президент прочел эту фразу и хотел было дать девушке слово, но микрофон достался кому-то другому.Особенно сильно сочувствовали девушке из Югры. Она явилась с бубном, на котором было указано: "Когалым". И в многочисленных интервью у входа в конгресс-холл сообщала, что собирается спросить, есть ли альтернатива развитию сибирских городов, помимо добычи нефти: "Поймите же, это исчерпаемый ресурс!" Но в дверях зала сотрудники ФСО бубен отобрали, опасаясь лишнего шума.
Их ждал Париж
Западные журналисты держались особняком: расспрашивали российских коллег, но своих карт не раскрывали, не рассказывали, с чем собираются обратиться к президенту. Заинтересовались парой в желтых жилетах с плакатом "Нас ждет Париж". Журналисты интернет-издания "Красная Москва" уверяли: Триумфальную арку раскачивать не собираются и покрышки жечь не намерены, к революции вроде тоже не призывают, единственное, что их беспокоит, — это развитие гражданского общества в России.
На этом фоне выделялись представители японских СМИ, которые не скрывали: их традиционно волнует вопрос о заключении мирного договора между Токио и Москвой. Кстати, этот вопрос им удалось задать президенту. "Японцы хотят узнать: сколько островов они получат на Курилах", — начал корреспондент. "Ноль, ноль островов", — зашипели в зале.
Этническим головным уборам журналистка из Свердловской области предпочла красный хоккейный шлем: потому что необходимо больше внимания уделять развитию русского хоккея. "Ведь еще Петр Первый играл в хоккей с мячом", — приводила она железный аргумент.
Но все эти костюмы, шлемы, музыкальные инструменты не сработали. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков перехитрил журналистов: он предоставлял слово не тем, у кого самые яркие плакаты и одежды, а тем, кто не стремился привлечь внимание.Четыре часа вопросов
"Ждем президента". Когда Песков объявил минутную готовность, в зале, казалось, перестали дышать. Наконец Путин вышел, публика загудела. Первый вопрос по традиции достался одному из старожилов кремлевского пула. В зале прозвучали недовольные возгласы региональных журналистов. "Они освещают все визиты президента, имеют право", — объяснил Песков.
Сначала, как и ожидалось, поговорили про экономику, нацпроекты, работу федерального центра и региональных правительств. Глава государства приводил разные экономические показатели, отметив, что России необходимо "стремиться войти в другую лигу", став пятой экономикой мира. Обсудили решения Центробанка, рост тарифов ЖКХ. Даже затронули проблему переработки льна.
"Я знаю, федеральные телеканалы этот вопрос не зададут, — решил резко сменить тему журналист Life News. И спросил в лоб: "Когда вы женитесь, Владимир Владимирович, и на ком?"
"А вы сами-то женаты?" — парировал президент. Журналист признался, что женат.
"Как порядочный человек когда-нибудь буду должен это сделать", — все-таки ответил Путин, не вдаваясь в подробности.
Некоторым представителям СМИ не надо было рисовать на коленке плакаты, им и так давали возможность высказаться. "Только без скандала", — попросил Путин украинского журналиста Романа Цимбалюка. "Вы анализируете рейтинги украинских политиков, вы не думаете, что вмешиваетесь тем самым в выборы на Украине, как делали это в США?" — поинтересовался украинец. В зале раздался смех. Цимбалюк продолжил, спросил про Донбасс."Скажите, кто установил блокаду на этой территории — между Донбассом и остальной частью Украины, разве Россия это сделала? — обратился к нему Путин. — Это сделали украинские власти, они стреляют по этим гражданам, которых считают своими". А Россия, подчеркнул Путин, действительно оказывает гуманитарную помощь и поддержку людям, которые проживают на этой земле, но "только для того, чтобы их окончательно там не раздавили, не съели и не порвали. И будем это делать дальше".
Когда микрофон дали Сергею Брилеву и он поинтересовался о состоянии российско-британских отношений, в зале начали иронизировать: "Конечно, его это в первую очередь интересует, у него британское гражданство". К слову, Путин призвал даже не пытаться анализировать, как Brexit отразится на взаимодействии Лондона и других европейских столиц, включая Москву. "А то сейчас опять обвинят нас в чем-нибудь", — предостерег он.
Но новых санкций Россия не боится — просто привыкла к ним. Не было бы дела Скрипалей, придумали бы что-то еще. "Это было и в XIX веке. Связано с ростом могущества и конкурентоспособности", — объяснил российский лидер.
Американская журналистка из Wall Street Journal так прямо и сказала: "На Западе видят в России угрозу, вы действительно хотите управлять миром?" Путин парировал: "Мы знаем, где находится штаб, который пытается это делать, и он не в Москве. Семьсот с лишним миллиардов долларов США тратят на оборону, а мы — 46, на минуточку".
Президент отметил, что после выхода Вашингтона из договора РСМД и неясности с СНВ-3 в мире "затушевывается опасность ядерной угрозы". "Между тем, если, не дай бог, что-то подобное возникнет, это может привести к гибели всей цивилизации. Исхожу из того что у человечества хватит чувства самосохранения, чтобы не доводить до крайностей", — подчеркнул он.Сорвались на крик
В начале пресс-конференции в зале было тихо: журналисты внимательно слушали президента. Но, когда подходил к концу второй час встречи и надежды задать вопрос стремительно таяли, плакаты, несмотря на просьбы операторов, тянулись еще выше, а крики становились все громче. В общем шуме и гвалте слов Путина было не разобрать. В конце концов он сам сделал замечание. Не помогло.
Многие региональные СМИ были недовольны тем, что слово дают федеральным агентствам, изданиям и телеканалам. Особенно сидящие в самом конце зала.
"Поздравляю всех с Новым годом и искренне желаю вам всего хорошего", — завершил президент пресс-конференцию. Те, кому не удалось задать вопрос, расстроенные, направились к выходу. Впрочем, там их уже ждали коллеги, которые хотели послушать, какие проблемы существуют в соседних городах и регионах. Представители СМИ продолжили раздавать интервью и делать селфи. Это

Паника по поводу России основана на обвинении, имеющем прямое отношение к ключевому внешнеполитическому вопросу, важному для всех нас. Вот это обвинение: «Вступив в сговор с Россией, Дональд Трамп и его команда согласились предать интересы Америки, подстраиваясь под правительство Владимира Путина». Так говорят. В реальности, конечно же, всё наоборот: за последние два года отношения с Россией стали такими плохими, какими не были ещё со времён Карибского кризиса 1962 года.

Вопрос в том, принесло ли это какую-то пользу Америке. И что плохого в улучшении отношений с Россией? Улучшение отношений с Россией было предвыборным обещанием Дональда Трампа. А его, как помните, избрали.

ДОНАЛЬД ТРАМП, кандидат в президенты США: Разве не замечательно было бы, если бы нам удалось поладить с Россией? Разве не прекрасно? Если мы поладим с Россией, мы выступим заодно с другими и разгромим ИГ*. Разве не замечательно?

Сегодня с нами Стив Коэн — бывший профессор Нью-Йоркского университета, один из ведущих американских экспертов по России, автор книги «Война с Россией? От Путина и Украины до Трампа и «рашагейта».

Большое спасибо, что нашли для нас время, профессор!

СТИВЕН КОЭН, эксперт по России: Какие у вас сегодня гости! Все скептики…

Интересно, что в основе всего этого — реальный внешнеполитический вопрос! Поэтому мы так признательны за возможность поговорить с вами. И этот вопрос таков: получают ли Соединённые Штаты какую-то выгоду от демонизации России? Следует ли нам враждовать с Россией? Или нам был бы более выгоден какой-то гибкий альянс с Россией? Именно этот вопрос озвучил Трамп, и я начинаю подозревать, что этот взгляд был настолько непопулярен, что послужил причиной «российского расследования». По крайней мере, одной из причин. Как вы считаете?

СТИВЕН КОЭН: Это загадка нашего времени. И я обещаю вам, что ваши дети, мои внуки и историки их поколения, оглядываясь на эту ужасную эпоху, эпоху «рашагейта», будут спрашивать: «Кто это начал? Почему это получило такую поддержку? И почему нанесло такой ущерб?».

Одно объяснение — не уверен, что исчерпывающее – заключается в том, что, когда во время предвыборной кампании Трамп сказал: «Было бы замечательно сотрудничать с Россией», — враги такого сотрудничества увидели в Трампе своего врага. И начали выступать с этим совершенно бездоказательным обвинением: будто бы он каким-то образом под контролем Кремля. Но это же так навредило нашей национальной безопасности и нашим институтам…

Вы, возможно, единственный, кто задал этот вопрос — ручаюсь, его будут задавать историки: чего стоили эти два года «рашагейта»? За них мы заплатили страшную цену. Виктор Хэнсон указал на коррумпированность наших элит. Но как насчёт дискредитации наших институтов, президентской должности, выборов? В отношении этих базовых американских институтов были озвучены подозрения и сомнения.

Но больше всего меня беспокоит — я пишу об этом в книге «Война с Россией?», такую возможность я рассматриваю всерьёз, — что Трамп, в отличие от всех президентов со времён Эйзенхауэра, не свободен вести кризисные переговоры с Россией. А в скором времени обязательно будет кризис.

Я уже говорил об этом в вашей программе. По сути, в ядерную эпоху жизненно важный, конституционный долг президента — решать вопросы войны и мира с Россией, пользуясь свободы действий и всеми полномочиями. Как Джон Кеннеди. Карибский кризис… Представить себе не могу, что будет, случись у нас такой кризис. Трамп скован по рукам и ногам.

Помните, что было в июле? Может быть, мы с вами даже обсуждали это в эфире. Трамп отправился в Хельсинки на совершенно символический, обычный саммит с Путиным.

Да, мы там были. Я помню.

СТИВЕН КОЭН: Возвращается — и его обвиняют в государственной измене! Такова цена…

Позвольте спросить… У нас осталась всего минута, но этот вопрос меня так интересует, а ответа я не знаю. В чём заключается мотив? Помимо нелюбви к Трампу. Разумеется, есть и политические мотивы. Но есть и… Часть нашего внешнеполитического истеблишмента действительно верит, что мы должны занимать какую-то враждебную позицию по отношению к России. Почему?

СТИВЕН КОЭН: Я не знаю. А когда не знаешь, надо это признавать. Но некоторые в ответ на этот вопрос предложат вам следующую гипотезу. Когда в 1991 году Советскому Союзу пришёл конец, вашингтонская элита, определявшая внешнюю политику, представляла себе мир, в котором господствуют, которым правят Соединённые Штаты. По-видимому, так и было в 1990-е, когда в России был больной, а часто и пьяный президент, очень покладистый с Вашингтоном. И мы к этому привыкли. К России как к младшему, подчинённому партнёру в международных делах.

Так.

СТИВЕН КОЭН: А потом пришёл Путин. И это был шок. И на этот шок в виде Путина так до сих пор и реагируют. Я вам приведу одну цитату — Николас Кристоф, очень влиятельный обозреватель The New York Times в одном из номеров газеты сокрушался, что — вы только послушайте — Путин оказался не таким, как он ожидал, а именно — «трезвым Ельциным». Ельцин был президентом России в девяностые годы.

Да уж, высокомерие и глупость людей, которые определяют нашу политику и влияют на неё, определённо будут вынесены в заголовок всех исторических книг о нашем периоде.

СТИВЕН КОЭН: Согласен.

Спасибо вам, профессор, приятно было вас видеть, и поздравляю вас с выходом вашей новой книги.