За этот период администрация Трампа фактически отказалась от своей внешней и оборонной политики и полностью поддерживает американский империализм. Однако, учитывая манеру управления промоутера по недвижимости, не исключено, что это поворот лишь кажущийся, и 15 февраля, в дату окончания срока согласования бюджета, этот вопрос будет пересмотрен. Как бы то ни было, но на данный момент все действия Дональда Трампа позволяют считать, что он отказался от обещанных им перемен.

- 13 декабря 2018 г., выступая в стратегическом исследовательском институте Heritage Foundation, советник по национальной безопасности Джон Болтон изложил новую стратегию США по Африке [2] :
- (1) развивать торговлю,
- (2) бороться против исламского терроризма,
- (3) провести проверку использования американской помощи.

Ничего нового, если не учитывать, что коммерческие цели в последние годы понимаются не как соперничество с другими колониальными державами (Франция и Соединённое Королевство), а как яростная борьба против Китая и России.

- 20 декабря министр Обороны генерал Джеймс Мэттис публично обратился к президенту Трампу с просьбой об отставке [3]. В противоположность тому, что сообщалось в прессе, он согласился с выводом войск из Сирии, но выразил обеспокоенность, что это отрицательно скажется на антитеррористической коалиции и, как следствие, нанесёт ущерб американскому лидерству [4]. Считая, что он не нуждается в публичных уроках, Трамп немедля освободил Мэттиса от должности, даже не дав ему возможности исполнять свои обязанности до назначения нового министра.

Тем не менее, уступив своим критикам, президент Трамп пошёл на попятную и согласился с тем, что вывод войск будет происходить не в те сроки, которые были предусмотрены ранее.

- 3 января 2019 г. на открытии 116 сессии Конгресса представитель демократов Элиот Энгель и сенатор-республиканец Марко Руббио представили два проекта закона (H.R. 31 [5] et S. 1 [6]), в которых два почти одинаковых раздела предусматривают против Сирии санкции, затрудняющие восстановление страны. После этого Энгель (автор закона от 2003 г. «Об ответственности Сирии») был избран председателем комиссии по иностранным делам Палаты, а Джеймс Райх был избран в аналогичную комиссию Сената. Последний сразу же поддержал проект закона против Сирии.

В обоих текстах утверждается, что не джихадисты, а Сирийская Арабская Республика замучила до смерти людей, упоминаемых в «отчёте Сезара», что оправдывает отказ от восстановления страны. Текст, представленный Сенатом, ещё хлеще: он поддерживает военную помощь Израилю, правительство которого намерено и дальше вести интенсивные бомбардировки Сирии.

- 10 января 2019 г. на конференции в американском университете в Каире госсекретарь Майк Помпео изложил новую стратегию США по Ближнему Востоку [7]. Её основные направления:
- (1) борьба против исламского терроризма,
- (2) борьба против Ирана и его союзников,
- (3) вывод войск из региона и создание арабо-израильского «НАТО».

Однако если рассорить арабов с персами, то это создаст ещё более опасную ситуацию, а арабо-израильский альянс вряд ли возможен, даже если опираться на правительства, которые уже тайно сотрудничают вопреки мнениям своих народов. Советник по национальной безопасности Джон Болтон организовал против Ирана международную террористическую организацию, в которую вошли арабы-сунниты из ИГИЛ и персы-шииты из организации Муджахиддинов иранского народа [8].

- В тот же день 10 января госсекретарь Майк Помпео огласил декларацию против Венесуэлы, что послужило сигналом для Хуана Гуайдо провозгласить себя президентом на период действия временного правительства [9]. За этим в стране последовал конституционный кризис.

В то время, когда западная пресса представляла этот конфликт как дело рук боливарского правительства, мы незадолго до этих событий завили, что Пентагон собирался применить в Карибском бассейне ту же стратегию, что использовалась им ранее в Великих африканских озёрах, а затем в Большом Ближнем Востоке [10]. После долгих рассуждений российский министр иностранных дел принял ту же позицию [11]. В частности, он заявил: «Подобное намеренное и, очевидно, хорошо продуманное создание в Венесуэле "двоевластия", формирование альтернативного центра принятия решений - это прямой путь к хаосу, разрушению основ венесуэльской государственности».

- 22 января под давлением Демократической партии Палата представителей одобрила закон, запрещающий президенту Трампу выход из НАТО [12]. В разработке этого закона принимал участие Элиот Энгель.

Хотя этот закон не обсуждался во время кампании по промежуточным выборам, он рассматривался Демократической партией в качестве приоритетного по отношению к обязательствам по Обамакэр. Элиот Энгель в июле 2018 г. совместно с генеральным секретарём НАТО Адерсом Фог Рассмуссеном организовали на канале CNN передачу в защиту Альянса [13].

- 26 января Майк Помпео заявил, что неоконсерватор Эллиот Абрамс будет назначен спецпредставителем по Венесуэле. Два года назад Абрамс был кандидатом от империалистов в государственном секретариате. Его имя связано с самыми отвратительными тайными операциями США в Латинской Америке во время холодной войны.

Неоконсрватизм – это одна из разновидностей троцкизма. Он представляет собой ультра-левую идеологию, которую исповедовал государственный аппарат США при президенте Рейгане. При политических переменах его сторонники из левых превращались в правые и наоборот. Однако они выступали против избрания Дональда Трампа и не признают его до сих пор.

Смена руководящего состава в Африкоме, Центкоме и Южкоме направлена не на защиту интересов американского народа, а на защиту интересов транснациональных корпораций и Израиля. То есть неоконсерваторы, всегда поддерживавшие подобную политику, или, по крайней мере, самый яркий из них, возвращаются на политическую арену.

Всё указанное выше свидетельствует о том, что Республиканская партия и администрация Трампа радикально изменяют свою политику и начинают поддерживать, за исключением отказа предоставлять террористическим организациям возможность создавать свои государства, Демократическую партию, президента Обаму и Хиллари Клинтон, то есть военный империализм на службе транснациональных корпораций.

Этот поворот, кажется, приветствуется главными спонсорами Республиканской партии. Так, братья Кох недавно заявили о том, что не будут поддерживать переизбрание Дональда Трампа [14].

В противостоянии внешним угрозам все 28 членов Евросоюза стараются выглядеть единомышленниками с общей для всех точкой зрения. Что, собственно говоря, изначально было уложено в фундамент блока: Договором о Евросоюзе предусмотрена необходимость добиваться полного единообразия в мыслях и суждениях по стратегическим вопросам. В последнее время единодушие государств – членов Сообщества все чаще становится труднодостигаемым, а ситуация в Венесуэле и вовсе превратила это самое единодушие из краеугольного камня политики в камень преткновения в отношениях стран ЕС. Яблоко раздора, если хотите.

Как известно, в минувшую среду глава венесуэльского парламента Хуан Гуайдо провозгласил себя президентом этой латиноамериканской страны. Всего через несколько часов после данного события министры иностранных дел ЕС встретились в Брюсселе и обсудили случившееся. Вопрос повестки дня, можно сказать, стоял ребром: признавать или не признавать самопровозглашенца. К тому времени президент США Дональд Трамп уже «задал правильное направление политической мысли» своим союзникам, заявив, что считает Гуайдо легитимным и полновластным лидером Венесуэлы. Главу Белого дома поспешно поддержали большинство руководителей стран, входящих в Организацию американских государств. В Овальном кабинете ждали реакции ЕС, ожидая, что вектор ее совпадет с начерченным североамериканцами, но глава внешнеполитического ведомства Евросоюза Федерика Могерини неожиданно для Вашингтона высказалась весьма обтекаемо, сообщив, что «поддерживает Национальную ассамблею как законно избранный институт и выступает за восстановление демократии в стране на основе заслуживающего доверия политического процесса».
Реплика комиссара ЕС по внешней политике заронила слабую надежду на то, что в руководстве «Содружества двадцати восьми» сумели обнаружить разницу между митингом и выборами и склоняются к пониманию того, что назваться президентом в ходе уличных дебатов и стать им в результате проведенного всенародного голосования – не одно и то же. Возможно, в среде европейских дипломатов так и было, и с этой целью им удалось выработать текст (двусмысленный – даже по мнению евроофициозной прессы), в котором Гуайдо признанным не выглядел и присутствовала идея проведения досрочных выборов президента Боливарианской Республики, чтобы все стало понятно.
На следующий день главы некоторых государств ЕС взяли на себя смелость потребовать проведения этих самых выборов в невероятно сжатые сроки – всего 8 дней, а не то самозванца они объявят легитимным главой страны.

Удивительно, что никто из толковых юристов-международников не подсказал этим руководителям одну простую вещь: когда участники народного митинга требуют от политиков другой страны исполнения каких-то действий, это называется проявлением солидарности. А вот если премьер-министр одной страны требует от президента другой проведения выборов – это уже квалифицируется как вмешательство во внутренние дела другого суверенного государства.

Со своими предложениями выступили лидеры Германии, Франции и Испании. Одновременность выступлений и почти полная их идентичность по смыслу и содержанию навели аналитиков на мысль, что налицо выступление солистов и можно ждать вступления основной группы еврохора.

Однако тут случилось непредвиденное: Италия не пожелала участвовать в этом дурно пахнущем спектакле. И под маркой практической невозможности реализовать идею проведения всеобщих выборов в карибской стране с 32-миллионным населением «на скорую руку в течение недели» предложила растянуть это удовольствие как минимум на полгода.

Дебаты по каждому слову, которое предполагалось поместить в окончательный вариант евросоюзного коммюнике, тянулись до субботы и закончились не только принятием «довольно беззубой версии» (по определению испанской El Confidencial), но еще и возникновением желания у государств – членов ЕС покончить наконец с пагубной практикой единогласного принятия решений.

Нет никакого секрета в том, что в отношениях между Римом с одной стороны и Парижем – Берлином – Брюсселем – с другой давно уже существуют трещины. Нынешнее итальянское правительство, в отличие от французских, немецких и других собратьев, упорно не хочет не только принимать арабо-африканских беженцев, но и считать вялотекущую капитуляцию христианства перед исламом европейской ценностью. Теперь же, судя по всему, Рим останется в истории еще и «петлей, удушающей единодушие Европы».

Возможность блокирования одним из государств ЕС решения, не отвечающего интересам этого конкретного государства, оказалась чрезмерно демократичным инструментом, применение которого грозит не только дальнейшим ухудшением отношений Евросоюза с заокеанским патроном, но и усиливает внутренний раздрай в ЕС.

Впрочем, не с Италии все дело началось: еще в марте прошлого года германский министр обороны Урсула фон дер Ляйен призвала задуматься, а не пора ли отказаться от принципа единогласия во внешнеполитических вопросах и перейти к принципу принятия решения простым большинством голосов.

Германскую полководицу легко понять: новая норма даст Берлину возможность фактически диктовать свои условия ЕС. Особенно после ухода Лондона и фактически уже сложившегося подчинения Парижа немецким интересам.

В сентябре 2018 года глава Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер тоже высказался в пользу мысли, озвученной главой немецкого МО. Правящая элита в ЕС уверена, что 9 мая организуемый в Сибиу (Румыния) внеочередной саммит глав ЕС проголосует большинством за «право большинства преодолевать сопротивление одной или нескольких несогласных стран».

Брюссельская элита, буквально вскипевшая после нынешнего демарша Италии, настроена крайне решительно.

Во-первых, несмотря на протесты Рима (и молчание некоторых малых государств ЕС по венесуэльскому вопросу), Испания, Германия, Великобритания, Франция, Нидерланды и Португалия ведут переговоры по фактической реализации «восьмидневного ультиматума», собираясь признать Гуайдо президентом по истечении срока, отводимого ими Венесуэле на проведение скоропостижных президентских выборов. В названных странах ни секунды не сомневаются, что Николас Мадуро добровольно слагать с себя полномочия не будет.

А во-вторых,

Брюссель чувствует себя связанным по рукам и ногам во внешней политике из-за позиции Рима и постепенно все больше и больше к нему поворачивающихся Будапешта, Варшавы и в какой-то степени Вены.

Так что каждая из сторон будет тянуть одеяло на себя.

Однако некоторые эксперты считают, что, разрубив этот «гордиев узел единогласия», ЕС не столько освободится от пут, сколько еще больше увязнет в противоречиях. Государства, имеющие мнение по внешнеполитическим вопросам, отличающееся от общесоюзного, не перестанут его иметь.

Формально большинству будет проще протаскивать свои решения через ЕК. И все было бы здорово, если б не один маленький нюанс, называемый «уважение прав меньшинства». Этот нюанс, между прочим, внесен в список пресловутых европейских ценностей, и от него нельзя просто так отмахнуться. Так что возможный отказ от обязательности единогласия во внешнеполитических вопросах проблемы не решит. Скорее наоборот: противостояние между еврофилами и евроскептиками по нескольким стратегическим пунктам, спровоцированное нашествием беженцев и подогретое сегодня венесуэльским кризисом, будет нарастать.