— 15 ноября, н.п. Суса, провинция Дейр-эз-Зор. В результате бомбардировки жилых кварталов погибло 25 человек;
— 17 ноября, н.п. Абу аль-Хасан, провинция Дейр-эз-Зор. Серия авиаударов и массированный артобстрел привели к гибели более 50 мирных жителей;
— 17 ноября, н.п. Хаджин. Погибло более 20 человек;
— 21 — 23 ноября, н.п. Шаафа и Хасия. Жертвой авианалетов стала семья беженцев из 6 человек из провинции Хомс;
— 22 ноября, н.п. Хаджин. В результате авиаудара по рынку погибло 20 мирных жителей, более 20 ранены;
— 23 ноября, н.п. Шаафа. Жертвами авиаудара стали около 20 мирных жителей, включая женщин и детей;
— 24 ноября, н.п. Шаафа. В результате авианалета на жилые кварталы погибло до 30 человек;
— 25 ноября, н.п. Кашма. Погибло 15 и ранено 20 мирных жителей;
— 25 ноября, н.п. Хаджин. В результате авиаудара по жилым кварталам погибло от 12 до 14 человек;
— 25 ноября, н.п. Абу аль-Хасан. Убито до 30 мирных жителей;
— 28 ноября, н.п. Кашма. В результате авиаудара по зданию, предположительно использовавшемуся ИГИЛ в качестве тюрьмы, погибло 100 человек, 50 человек получили ранения. Среди жертв джихадисты составили лишь незначительное число, основная масса погибших — пленные боевики «Демократических сил Сирии»;
— 29 ноября, н.п. Шаафа. В результате разрушения госпиталя погибло 45 человек, преимущественно женщины и дети;
— 5 декабря, н.п. Хаджин. В результате авиаударов и артобстрелов погибло 25 мирных жителей, 17 получили ранения;
— 6 — 7 декабря, н.п. Хаджин. Жертвами бомбардировок стали свыше 20 человек;
— 11 декабря, н.п. Кашма. В результате ночного авианалета погибло 15 человек;
— 13 декабря, н.п. Шаафа. В результате авиаудара в районе мечети погибло 15 человек, преимущественно женщины и дети;
— 16 декабря, н.п. Бухатер, провинция Дейр-эз-Зор. Уничтожена мечеть, погибло 17 мирных жителей;
— 20 декабря, н.п. Шаафа. В ходе ночного налета погибло 12 человек;
— 21 декабря, н.п. Шаафа. В результате авиаудара погибло 27 человек, преимущественно женщины и дети.

На начальном этапе годовая добыча лежала в пределах 35 миллиардов кубометров, но впоследствии она выросла и уже на рубеже середины 70-х достигла сотни миллиардов. Согласно прогнозам геологов и геофизиков, бассейн должен был поставлять газ вплоть до 2080 года, однако все оказалось не столь радужно, о чем чуть ниже.

На рубеже начала 70-х годов в мире превалировало убеждение, что в самом ближайшем будущем атомная энергетика полностью вытеснит всех своих конкурентов, именно поэтому голландориское правительство решило максимально нарастить добычу и экспорт голубого топлива — и получить максимальную финансовую прибыль до момента торжества мирного атома. Именно в этот период была отработана технология добычи на небольших полях, так называемая kleine-velden-beleid.

На фоне прогрессирующего газового бума, кстати, Нидерланды подарили мировой экономике такое понятие, как «голландская болезнь», или «эффект Гронингена».

Упрощенно: если вы добываете слишком много востребованных и дорогих ресурсов и продаете их, это приводит к немотивированному укреплению национальной валюты.

Конкретно в Голландии резкий рост добычи газа привел к сильной инфляции и росту безработицы, а в начале 80-х «голландской болезнью» переболели Саудовская Аравия, Нигерия и Мексика.

Дрожь земли
Первый раз окрестности Гронингена тряхнуло в декабре 1994 года: произошло землетрясение силой 2,4 по шкале Рихтера. Этому не придали особого значения, но чем больше голландцы выкачивали газа, тем чаще и сильнее качало землю у них под ногами.

После того как стало понятно, что повышенная сейсмическая активность в самом центре Европейского континента слегка нехарактерна, власти и Royal Dutch Shell опять вызвали геологов и поставили задачу разобраться и немедленно доложить.

Отчет контрольной партии привнес изрядное уныние в высокие кабинеты — была доказана неоспоримая связь добычи газа и все нарастающего вала землетрясений.

Более того, отчет содержал конкретные данные о том, что в самое ближайшее время получаемые объемы топлива резко упадут, а связано это с выработкой имеющихся месторождений и необратимыми изменениями внутри геологического массива. Но бизнес есть бизнес — и потому скрепя сердце голландцы продолжили добычу.

А уже в августе 2012 года в районе городка Huizinge произошло очередное (и самое мощное) землетрясение магнитудой 3,6. К началу 2016-го количество землетрясений официально достигло 900. Здесь нужно сделать отступление и кое-что пояснить.

Главная опасность резко возросшей сейсмической активности заключалась в том, что Голландия — страна каналов и рек. В стране несколько десятков дамб, которые были возведены очень давно, возраст некоторых гидротехнических сооружений перевалил за сотню лет.

Большинство из них рассчитано на землетрясения не сильнее четырех по шкале Рихтера, и если, не дай бог, Гронинген «вздохнет» особенно сильно, Голландия имеет все шансы стать подводной державой.

Дела сегодняшние
В настоящий момент Гронингенский бассейн разрабатывают несколько международных компаний, это в первую очередь NAM, которая входит в состав Royal Dutch Shell, а также американская ExxonMobile. Инфраструктура включает в себя 22 добычных участка, где расположены 258 скважин. Здесь же находятся 20 газоочистных и подготовительных станций, а также пара десятков контрольных скважин. Богатое и технически сложное хозяйство, которое создавалось десятилетиями упорного труда.

Что касается объемов, то они весьма наглядны: январь 2014-го — 42 миллиарда кубометров, декабрь 2014-го — 39 миллиардов, февраль 2015-го — 16,5 миллиарда, апрель 2015-го — полностью прекращена добыча на участке Loppersum. К июню этого же года голландцы добыли 13 миллиардов кубометров, к ноябрю — 27, а еще через полгода добыча опять упала до 24 и больше уже не росла.

Shell пыталась найти новые, ранее неизвестные залежи и даже организовала масштабную разведочную партию, которая заняла два года и съела три миллиарда евро. Новые месторождения обнаружены не были.

Вернемся к отчету GasTerra. Еще осенью прошлого года правительство Нидерландов резко ужесточило нормы добычи газа. Судите сами: 21 миллиард кубометров в 2018 году, 19 — в текущем, к 2022-му объемы снизятся до 12 миллиардов, а к 2030 году добыча газа на Гронингене будет полностью прекращена.

В прошлом году Нидерланды впервые с 1963-го импортировали газа больше, чем добыли сами, причем две трети газа были ввезены из Норвегии и России.

Естественно, что даже при самом благоприятном развитии событий дисбаланс собственного производства и импорта будет все нарастать — потому что промышленности и жителям требуются электричество, тепло и еще целая куча полезных вещей, которые современная химическая промышленность добывает из газа.

Наш рассказ был бы неполным, если бы мы не пояснили, что газ из Нидерландов поставлялся не только потребителям внутри страны, но он также шел на экспорт в Германию, Бельгию и северные регионы Франции. С выпадением Гронингена у всех этих потребителей возникает дефицит энергоносителей, заменить его будет довольно непросто.

Дело в том, что газ этот имел строго определенные характеристики — содержание азота в нем доходило до 14% и в целом он обладал более низкой калорийностью даже по сравнению с другими газовыми месторождениями Нидерландов.

Все принимающие объекты строились именно с учетом данных параметров, то есть теперь немцам, бельгийцам и французам нужно безотлагательно переоборудовать свои электростанции, чтобы они смогли переваривать, например, норвежский продукт.

Думаем, что все описанное выше давно известно топовым чиновникам Евросоюза и именно отсюда растет страстное нежелание отдельных стран идти на поводу у требований Вашингтона и отказываться от русского газа и «Северного потока — 2». Кстати, за прошлый год через «Северный поток — 1» при номинальной мощности в 55 миллиардов кубометров в Европу прокачали 57. Поразительное совпадение, не находите?

Сергей Савчук