У неё за плечами были успешные роли в кино и брак с режиссёром Ивом Аллегре. У него — головокружительный роман с «французским воробышком» Эдит Пиаф и слава популярного шансонье из «Мулен Руж». Но однажды судьба буквально толкнула их навстречу друг другу. «Посреди двора, окружённая легкокрылыми голубями, стоит молодая женщина, — напишет потом Монтан. — У неё необычайно светлые волосы. Она улыбается точь-в-точь, как улыбаются девушки на старинных картинах итальянских мастеров. Я знаю, что её зовут Симона Синьоре; я никогда не видел картин, в которых она снималась; я не знаком с ней, но я знаю, что сейчас подойду к ней, стараясь не вспугнуть голубей, и скажу две-три фразы — просто так, всё равно какие две-три фразы, чтобы она повернулась ко мне. Это был счастливый день. И всякий раз, когда я вспоминаю его, передо мной возникают светлые волосы, блики солнца, голуби и Симона в то самое мгновение, когда она взглянула на меня и поняла, что я иду к ней».
Я встретил двух замечательных женщин: Эдит Пиаф, которая вывела меня на французскую эстраду, и Симону, значение которой в моей жизни трудно переоценить
Ив Монтан
Любовь вспыхнула между ними как сухой порох, к которому поднесли спичку. Четыре дня напролёт они гуляли по городу, сидели в маленьких бистро за бокалом лёгкого белого вина и не могли наговориться, как будто были знакомы всю жизнь. На пятый день Монтан сделал ей предложение. «Сердце мое разрывалось на части. Надо было особенно сильно любить, чтобы ринуться в это удивительное путешествие», — вспоминала Симона. И она решилась: в один день объяснилась с мужем и, забрав маленькую дочку Катрин, переехала в квартиру Монтана на площади Дофин.
Семейная жизнь напоминала сказку. Симона буквально растворилась в любимом муже: чтобы быть всё время рядом, она решила оставить кино, чтобы у её Иво всегда был вкусный обед и чистая накрахмаленная рубашка. Всё свободное время она проводила за кулисами сцены, на которой выступал Ив. Она пристрастилась к вязанию, и шею Ива Монтана на гастролях всегда укутывал красивый шарф, связанный её заботливыми руками.
По иронии судьбы Монтан не только был тёзкой первого мужа Синьоре (того тоже звали Ив), но даже родился с ним в один день. На этом сходство между ними заканчивалось. За страстный темперамент и вспыльчивый характер Монтан получил прозвище «динамит на сцене». Он происходил из бедной итальянской семьи, в которой было принято громко выяснять отношения. Даже псевдоним «Монтан» он взял себе в память о детстве в далёкой деревушке Монсуммано, когда мать звала его из окна: «Ivo monta!», что по-итальянски означало «Иво, поднимайся!»
Популярность Монтана росла с каждым днём. Талантом молодого шансонье восхищались такие мировые знаменитости, как Марлен Дитрих, Ингрид Бергман, Фрэнк Синатра. Рецензии в газетах пестрели восторженными отзывами: «Когда поёт Монтан, чувствуешь, как стучит его сердце». Громко стучало и сердце Симоны, всегда сидевшей на его концертах в восьмом ряду.
Перед концертом я всегда снимал обручальное кольцо, но сознание того, что Симона в зале, было высшим счастьем, которое поддерживало меня
Ив Монтан
В одном из интервью Симона Синьоре как-то призналась: «В Париже Монтан был Монтаном, я была я, и мы были мужем и женой. В Москве я была женой Монтана, в Нью-Йорке перед первым концертом к нему относились только как к мужу известной актрисы. А нам очень нравилось любить друг друга, что мы и делали...»
Гром грянул, когда Симону Синьоре выдвинули на премию «Оскар» вместе с Элизабет Тейлор, Кэтрин Хепбёрн и Одри Хепбёрн. Победила Симона. Она была счастлива! На церемонии вручения пел Ив, не отрывая от жены влюблённых глаз, мировые знаменитости аплодировали ей, и шампанское лилось рекой. И лишь одна пара глаз из зрительного зала наблюдала за происходящим с завистью и тоской. Это была Мэрилин Монро. «У неё и „Оскар“, и Ив. Она умная. У неё всё. А я?!» — напишет Мэрилин в своём дневнике. И начнёт действовать. Эта женщина всегда добивалась того, чего хотела. Сначала обе супружеские пары, Ив с Симоной и Мэрилин с Артуром Миллером, «случайно» поселятся рядом, в бунгало номер 20 и 21 на знаменитом бульваре Сансет. Подписав контракт на участие в фильме «Давай займемся любовью», Монро поставила жёсткое условие: «Своим партнёром я хочу видеть только Монтана!»

После моего второго мужа Джо Ди Маджио Ив Монтан, наряду с Марлоном Брандо, является самым привлекательным мужчиной из всех, кого я встречала
Мэрилин Монро
Продюсеры не возражали, Монтан был польщён таким вниманием, а наивная Симона только радовалась перспективам, которые сулила мужу эта роль... Когда Монро впервые «по-соседски» зашла к Монтанам, чтобы обсудить сценарий, она весь вечер промолчала, улыбаясь своей фирменной «детской» улыбкой, и не сводила с Ива глаз. Вскоре эти ночные посиделки вошли в привычку, а ещё через некоторое время Симона улетела в Италию на съёмки. По делам в Нью-Йорк уехал и Артур Миллер. Мэрилин и Ив остались вдвоём.

Мужчина может иметь два, от силы три любовных романа на стороне, пока он женат. Больше — это уже обман
Симона Синьоре
Любовники не скрывали своих эмоций, и уже через несколько дней гостиничный персонал был в курсе происходящего. А когда не вовремя вернувшийся Миллер застал парочку прямо в постели, роман получил огласку. Откровенные фото и скандальные заголовки газет очень быстро долетели через океан к Синьоре. Сказать, что для неё это известие стало шоком, — значит, не сказать ничего... Да, Ив Монтан найдёт в себе силы расстаться с Монро и вернуться в Париж, но спустя много лет он откровенно напишет: «И всё же это было прекрасно, и это было безысходно. Ни разу, ни на один миг не возникало у меня желания порвать с женой. Но если бы Симона хлопнула дверью, я бы...»
Она не хлопнула дверью и даже не выставила за порог его чемодан. Она просто перебила в доме всю посуду, вспомнила все самые грязные французские ругательства, которые только знала, и... замолчала, закрывшись в спальне с бутылкой виски. «Это было ужасно, — вспоминал позже Монтан. — Потом всё улеглось. Но только внешне. Я видел, что она разбита, глубоко опечалена сознанием того, что десять потрясающих лет, которые мы прожили вместе, оказались омрачены. Я раскаивался»... Конечно, она простила его, ведь «не отрекаются любя». И до конца своих дней больше никогда не возвращалась к этой теме. На нескромные просьбы журналистов прокомментировать измену мужа всегда отвечала с горькой усмешкой: «А что бы вы стали делать, окажись с вами рядом Мэрилин Монро?»
Говорят, время лечит, но даже оно не в силах излечить, когда разбито сердце... Симона по-прежнему отчаянно любила своего Иво, вязала ему тёплые шарфы и пуловеры, поддерживала во всём, но что-то внутри неё сломалось. Безвозвратно. Она долго старалась держать себя в форме, продолжала сниматься в кино, занималась общественной деятельностью, но делала все это скорее по инерции, через силу. И, в отличие от мужчин, алкоголь не подводил её ни разу. Постепенно от прежней Симоны Синьоре не осталось почти ничего. Из зеркала на неё глядела чудовищно располневшая женщина с потерянным лицом и печальными глазами.

Женщины с годами стареют, а мужчины — мужают. В этом — разница.
Симона Синьоре
Незадолго до смерти Синьоре призналась своей подруге: «Если бы ты знала, как я люблю его, этого парня... Жизнь без него — пустота». Они прожили с Монтаном почти как в русских сказках «тридцать лет и три года».

После её кончины он не «затосковал навеки», как пишут в дамских романах, и не оставил своей карьеры. Напротив, продолжал петь своим проникновенным голосом о Париже, снимался в кино, заводил мимолетные романы и даже стал отцом в 67 лет: молоденькая секретарша Кароль Амьель родила ему сына Валентина, в котором он до последнего часа не чаял души. И всё-таки... Однажды кто-то из журналистов задал вопрос: «Что в вашей жизни не сбылось?» — «Я хотел умереть раньше Симоны», — не задумываясь, ответил Монтан. И попытался спрятать в беспомощной улыбке свои слёзы.

Наталья Туровская

Из: Журнал

Сын итальянского иммигранта, чья семья держала крупнейшую фирму мороженого в Миддлсбро, поначалу хотел стать журналистом и музыкой занялся довольно поздно. Гитару взял в руки только к девятнадцати годам, а к своей первой группе присоединился спустя два года. «Я не знаю, что это такое — быть рок-звездой. Я начал петь в двадцать один год, и у меня не было абсолютно никаких амбиций», — говорит музыкант.

Когда тридцать с лишним лет назад Крис Ри влюбил в себя европейских слушателей пронзительными и щемяще-нежными композициями в стиле поп-рок, он был блондином и носил цветасто-полосатый вязаный шарф. Теперь внешний облик решительно ничего для него не значит: если вечером у Криса Ри концерт, он не станет переодевать черную майку и джинсы, в которых летел в самолете и еще полдня валялся в гостинице.

«Обертка» не имеет для него ценности. Единственно важное — сама «начинка». Это касается не только одежды, но и всего остального, в том числе концертов. Зрители, которые попадают на его выступления, не увидят пиротехнических взрывов и прочей атрибутики рок-шоу. Его «шоу» заключается в безупречном сочетании музыки, слов и голоса. Между прочим, к красоткам в купальниках, которые иногда появляются в клипах Криса Ри, музыкант не имеет никакого отношения: «Спрашивайте об этом мою звукозаписывающую компанию, эти вопросы решает она».

Правда, иногда он все-таки бывает похожим на обычных людей: «Бог милостив ко мне, я продаю миллионы дисков — больше мне и не надо. Да, порой я вижу в журнале экстравагантную и безумно дорогую машину. Тогда я решаю поехать на гастроли в Америку, чтобы позволить себе купить ее: чего только не сделаешь, чтобы удовлетворить желание».

О блюзе певец может говорить бесконечно. «Блюз — это не только музыка чернокожих людей, он для всех, кто может его почувствовать. Я думаю, Чайковский играл блюз». Крис Ри записывает не просто музыкальные диски, а создает музыкальные книги. Первая такая книга под названием Blue Guitars вышла и разошлась тиражом в сто шестьдесят пять тысяч экземпляров. «Мы пытаемся сейчас делать продукт более интересный, чем просто десять треков на диске». Инструментальным сопровождением к книге стала музыка в стиле 50—60-х годов, которая исполняется на европейских гитарах — им Крис Ри отдает предпочтение перед американскими. Певец работал над книгой бесплатно. «Я заработал достаточно денег на продаже дисков — двадцать миллионов копий разошлось. Цель этой книги — не прибыль. Мне просто очень нравится творческий процесс».

Крис Ри мог бы стать звездой в Америке, но вместо головокружительной и, как это обычно бывает, недолгой славы он предпочел "тихое" творчество. «Много лет назад, когда Бог дал мне шанс, я не выбрал дорогу, которая ведет вверх по лестнице бизнеса. Мог бы, потому что одна из моих пластинок стала суперпопулярной. И гораздо легче было бы стать обычной рок-звездой, но я ушел в тень на четыре года, собрал группу, написал новые песни и… вернулся. Вернуться сложнее всего. Когда тебя долго не показывают по телевидению, когда у тебя нет клипов на МТV… Мне пришлось вывернуться наизнанку, чтобы снова стать Крисом Ри. Ведь я не Мадонна, не Майкл Джексон и не какой-нибудь смазливый мальчонка. У меня нет голоса Стинга. Я с трудом могу вытянуть фа первой октавы».

На вопрос, совершает ли Крис Ри сумасшедшие поступки ради любимой женщины, он отвечает, что единственный сумасшедший поступок, который он совершил в жизни, — это то, что он женился на ней. А она, соответственно, совершила столь же сумасшедший поступок, согласившись выйти за него. Они женаты с шестнадцати лет, и их брак кажется по-настоящему счастливым. «Как правило, я работаю в турне в течение трех дней, а потом провожу один выходной дома. Я никогда не покидаю дом больше чем на неделю. Поэтому гастроли обходятся мне дороже, чем другим, поэтому я никогда не стану обладателем старой модели «Феррари», красующейся в иных домашних демонстрационных залах, но, думаю, это справедливая цена. Важно, что я делаю это не из моральных соображений, не пытаюсь выглядеть хорошим в глазах своей семьи. Это всего лишь мое желание. Я действительно люблю свою жену, а не только на словах. И я хочу видеть ее всегда. Я знаю, что в 80-х было модным в среде шоу-бизнеса говорить: «Я обыкновенный парень, у меня, как и у всех, есть семейная жизнь». Но я один из тех немногих, которые в этой ситуации не лгут. Мне действительно необходимо бывать дома».

В отличие от многих коллег певец с удовольствием рассказывает о своей семье журналистам. «Моя супруга поддерживает меня, и мне нужна эта поддержка. Она была моей опорой в первые пять лет карьеры, в очень сложные годы. В каком-то смысле именно жена сформировала меня как личность. И, знаете, у нас одна медицинская страховка на двоих. Вот такая мы пара».
Его супруга — преподаватель искусств в одном из лондонских колледжей. Она очень хорошо разбирается в искусстве и не льстит мужу, давая оценку его художественным работам. «В нашей семье нет культа личности, и меня нормально критикуют. Я хорошо знаю свое место в семье».

Крис Ри перенес сложнейшую операцию: он болел панкреатитом, ему удалили поджелудочную железу (за что сразу же был «награжден» диабетом), прооперировали легкие, печень и кишечник.
Перед тем как Криса повезли на последнюю операцию, врач сообщил, что его шансы выжить равняются один к трем. Внешне он выглядит вполне здоровым, но объясняет это так: «Я хожу с маленькой сумочкой и делаю себе пять уколов в течение дня и принимаю тридцать две таблетки — это у меня такая постоянная работа».

Крис не скрывает своих проблем, но его раздражает, когда люди говорят, будто все его проблемы со здоровьем — следствие пристрастия к алкоголю. «Это неправда», — коротко говорит он. Давно преодолев алкогольную зависимость, он не только снова получил права на вождение, но и стал хорошим бегуном. В день пробегает четыре мили. «Я знаю слабости своего организма, а потому предпочитаю не рисковать» — говорит он. «Бегаю только с сердечным монитором и внимательно слежу за его показателями. Спорт — лучший способ быть в форме».

Зато болезнь научила певца совсем по-другому относиться к жизни и ценить каждую прожитую минуту: «В тот день, когда меня отвезли в больницу, Англия показалась мне прекрасной как никогда. Небо было голубее, чем обычно, облака — светлее и пушистее. Это ощущение до сих пор со мной».