Поэты и поэтессы по очереди выходили к роялю и читали свои шедевры. По правде говоря, шедевров я не услышал. Стихи были какие-то бессюжетные, тоскливые, без начала и конца. Такое впечатление, что музы были пьяны и неадекватны. Девушки и молодые люди смотрели друг на друга безо всякого интереса. Один только лысый Вова скользил по фигурам поэтесс масляными глазками. Артём сообщил, что этот Вова -крутой бизнесмен, но личность творческая, тоже поэт, а иногда меценат. Женат, трое детей, но любит молодёжь и даже иногда собирает квартирники у себя, в особняке на Новой Риге.
Ко мне подошла одна девушка и спросила: —А ты чего не читаешь? Сказано это было таким тоном, как у Булгакова: — А вы что, без шпаги пришли? Я ответил: —- Не поэт, извини. Я -юрист. Девушка надула губки и отошла в сторону. Я собрался уходить, но Артём меня остановил: — Тогда и приходить не стоило. Самое интересное ещё не начиналось. Подожди, вот скоро лишние разойдутся, тогда и начнется веселье.
Пришлось слушать самовыражения. Одна из поэтесс буквально завыла :
Разрываясь своими печалями,
Заложив свои уши тампонами,
Я взываю душой измочаленной
Заглушить эту схватку тромбонами...
На вид девушке было лет 19. И где она успела так измочалиться и надорваться? По взгляду мецената Вовы было ясно, что он горит желанием заглушить тоску юной поэтессы поцелуями, приласкать, обогреть, а возможно и проспонсировать издание сборника шедевров этого дарования.
Часа через три гости стали расходиться. Осталось семь девиц, Арём, я, четыре поэта и Вова. На столе появились коньяк, фрукты, бутерброды с икрой и конфеты. Артём пояснил, что Вова всегда поляну накрывает и остаются избранные.
Под воздействием спиртного я расслабился, да и все повеселели. Вова уже обнимал поэтессу с тампоном в ушах. Один из поэтов молниеносно напился и заснул под роялем. А вот и та девица, которая меня про шпагу, нет, про стихи спросила. Ничего, симпатичная.
— Тебя как зовут? — обратился я к ней.
— Лиза.
— А меня Александр.
— Не оригинально! — ответила она.
Неужели я ей совершенно не интересен, раз стихов не пишу и не меценат? Да и другие девушки меня игнорировали. Артём с Ольгой, подругой хозяйки квартиры, куда-то исчезли, а я чувствовал себя изгоем.
Все говорили о поэзии, снова читали стихи, а я вдруг решил не сдаваться. Понятно, что на их поле мне не выиграть. Мы пойдем другим путём!
Я подошел к Лизе и сказал : — Ну и дурацкая у вас чёлка, мадам. Она посмотрела на меня уже не с безразличием, а с интересом и ответила : —Не нравится — не смотри!
А я стал нагло трепать рукой её чёлку : — Вот так гораздо лучше.
Лиза смотрела на меня во все свои большие зеленые глаза и было видно, что моя наглость ей нравится. Мало того, все молодые поэты смотрели на меня с завистью и с восторгом. Я обнял Лизу за талию, как бы показывая этим грустным паренькам : — Учитесь, салаги! Это вам не стишки писать!
Лиза спросила : — А тебе мои стихи понравились?
Честно говоря, я не помнил ее стихов. Но стихи Есенина я помнил и вместо ответа прочел: - Пой же, пой на проклятой гитаре ... От коньяка во мне даже актерские способности проснулись. Представил себя эдаким хулиганом, лубимцем женщин и вошёл в роль.
Домой мы с Лизой ушли вместе и поехали ко мне. Всё-таки, когда у нас в универе курс психологии преподавали, я этой дисциплиной заинтересовался и дополнительно много литературы перелопатил. Иначе сидел бы сейчас с тонко организованными поэтами, а то и стишки бы начал пописывать о том, как мне одиноко и грустно.
Нет, не зря я сходил в общество!