В 1831 году знаменитый бельгийский скрипач и композитор Шарль Берио совершил турне по Европе, Гастроли проходили с триумфальным успехом.
В Лондоне его пригласили выступить в одном из концертных залов. Берио вышел на эстраду и начал играть венский вальс, которым обычно открывал программу.
Удивлению его не было границ, когда он увидел, что присутствовавшие в зале вскочили с мест и начали усердно танцевать.
Оказалось, что обычно в этот день недели здесь происходили танцы, и никому из публики не пришло в голову, что на эстраде — всемирно известный скрипач.
**
В начале 1840-х годов дирижер Ю. Н. Голицын организовал хоровую капеллу из крепостных, с которой совершал концертные поездки по России и за границей. Об этом он написал книгу «Прошедшее и настоящее».
Курьезный случай произошел с капеллой в Англии. В то время в Англии существовал обычай, по которому хозяева небольших магазинчиков предоставлявшие возможность развешивать у себя в лавке афиши о предстоящих концертах, получали право бесплатно посещать эти концерты. Если хозяин брал с собой на концерт ребенка, то должен был купить только детский билет за шесть пенсов.
Однажды после концерта, на котором присутствовало более трехсот человек, кассир торжественно внес кассовый сундук в конференц-зал. Деньги обычно делились в присутствии антрепренера, самого Голицына, и нескольких музыкантов. И когда кассир открыл сундук там было всего шесть пенсов!
Оказалось, что все зрители — это лавочники, пользовавшиеся даровыми билетами, и из них только один чадолюбивый отец взял с собой малолетнего сынишку, за которого и заплатил шесть пенсов.

Этот рассказ Голицын заканчивает не без иронии: «Вряд ли нашелся бы такой математик, который смог бы разделить эти шесть пенсов между шестьюдесятью музыкантами!»
**
Во времена Столыпина в России был введен закон, по которому программы всех публичных концертов заблаговременно просматривались полицией.
Дело дошло до того, что полиция запретила исполнение в одном из концертов Крейцеровой сонаты Бетховена. Когда возмущенные музыканты обратились за объяснением к шефу полиции, тот кратко ответил:
— Все сочинения Толстого запрещены.