— Не знаю. Мне сложно об этом сказать. Во-первых, это был будний день и это не позволило делать фуршеты. Он хотел (инаугурацию — Прим. ред.) 19-го. Но 19-го был день траура. Даже если бы была инаугурация, то не было бы никаких фуршетов.

— После приезда в Украину вы уже виделись с новоизбранным президентом?

— Нет.

— Почему?

— А с какой стати?

— С президентом встретиться — почему бы нет?

— Я так понимаю, что он достаточно загружен. Вы не слышали об этом?

Я поздравил его по телефону. Сейчас современные средства связи позволяют не видеться. Какой смысл?

Во-первых, сразу большое количество журналистов, вопросов ненужных. И только ради того, чтобы потом всем объяснять, что я по-человечески хотел его поздравить? Я его по телефону поздравил… Отправил сообщение.

— Что вы ему пожелали?

— Просто sms отправил.

— Когда вы говорили с ним по телефону после победы, что вы ему пожелали? Было какое-то послание?

— Я сказал, что при такой высокой планке будет достаточно тяжелый, не знаю, насколько продуктивный, но тяжелый, каждодневный труд. Очень высокая ответственность, поэтому пожелал удачи. В такой ситуации только удачи можно пожелать.

— Она у него уже фактически есть. Ее надо придержать.

— Удержать. Как говорят? Вершина — это последняя точка перед спуском. Поэтому тяжело быть лидером, тяжело удерживать позиции.

Завоевать можно. Стать чемпионом, а потом повторить свой чемпионский успех — это намного сложнее. Когда все против тебя и все на тебя настроены.

— Вы думаете, что сейчас все против него настроены?

— Не против… Может они будут против, но доброжелательно. Сейчас огромное количество людей за него, хотят искренне ему помочь.

Я с кем ни разговариваю, с разных спектров и разных сегментов нашего общества неоднородного, все ему желают удачи. Все хотят, чтобы свершилось чудо и у него получилось (улыбается).

— Вы обещали в других интервью, что приедете уже после инаугурации. Но вы приехали раньше. Почему прилетели раньше?

— У меня же есть свои планы, правильно? Я рассчитывал, что инаугурация будет раньше. Потом сказали, что она будет позже (жестикулирует).

Потом я понял, что ее вообще не будет. Но я не могу привязывать свою жизнь к чьей-то инаугурации. В конце концов инаугурация — это просто дата в календаре, красный день календаря.

Ну, я приехал раньше. Какая разница? Повлиял ли я на какие-то процессы, связанные с инаугурацией? Нет.

Я ни с кем не проводил никаких консультаций. Если вы знаете, я приехал не в Киев, а в Днепропетровск (после декоммунизации город Днепропетровск переименован в Днепр — прим. ред.). После Днепропетровска я прилетел в Киев и попал на день рождения, а не на какие-то консультации.

— У кого был день рождения?

— У Геллера был за несколько дней до этого, он выставлялся просто.

— Подождал вас?

— Нет, наверное, семьей отмечал. А потом приехали, там были близкие, товарищи.

— Мы видели, кто был. Миша Ткач снимал.

— Да-да. Ну, кто был? Фукс, Боголюбов, Хомутынник.

— Почему из Тель-Авива вы прилетели именно в Днепр?

— У меня в Днепропетровске были личные, семейные вопросы. Я говорил, что я прилечу в Днепропетровск. Даже в интервью кому-то сказал, что прилечу в в Днепр. Сказал, что приеду к себе в деревню отдыхать.

«Гройсману звонил, он мычал. С Аваковым вчера виделся»
— Мы сейчас находимся в Киеве, в вашем офисе. Чем вы после приезда занимаетесь?

— (Задумался) Одновременно и сложный, и простой вопрос. Ну, встречаюсь с людьми — с одними, со вторыми и с третьими… Смотрим, как дела, как обстановка… Следим за новостями. Живем полноценной жизнью.

— С кем встречаетесь?

— Вот только что встречался с Хомутынником и Фуксом.

— Вы как-то часто встречаетесь.

— У нас есть общие вопросы. Есть коммерческие вопросы, есть политические. Слышали, объявили о том, что новый политический проект создается?

— «Відродження», часть «Воли народа»?

— «Доверяй делам».

— Труханов?

— Да, но не Труханов, это будет всеукраинский проект. Партия, в которой будут представлены большое количество мэров.

— Вы обсуждали создание этого проекта?

— Вы же понимаете, что после президентских выборов должна произойти перезагрузка тех проектов, которые были неуспешны? «Відродження» было на президентских выборах, набрало благородно до 1%.

Поэтому требует перезагрузки. Этот проект себя в том виде, как он есть, исчерпал.

Читайте также: Филарет в шоке от томоса: «Если бы я знал его содержание…»

Требует объединения, более расширенного понимания идеологии. Не просто клуб по интересам, а какой-то насыщенности. Я всегда говорил, что я симпатик «Відродження».

— Какое ваше непосредственное участие в этом проекте?

— Консультативное, конечно. Я же не могу заниматься политикой (смеется).

— Деньгами можете помочь.

— А там все состоятельные товарищи (смеется).

— Фукс что там делает?

— Он ближайший друг Кернеса. А Кернес сейчас в этом проекте.

— Фукс тоже идет на выборы?

— Нет, Фукс сам лично на выборы не идет. Но он заинтересован, потому что там Харьков должен быть представлен достаточно представительно.

И в «Відродження» много мажоритарщиков по Харькову. И по Одессе точно так же. Есть большое количество по всей Украине.

Есть люди, которые хотят сделать нормальный проект, защищать права своих избирателей. Просто все не понимают, какая будет система — мажоритарная, смешанная или пропорциональная (разговор состоялся во вторник вечером. Уже в среду ВРУ провалила голосование по изменению избирательного законодательства — Прим. ред.).

Но так или иначе, если будет снижен барьер, то это не проблема.

— Так Фукс деньги дает?

— Не надо давать деньги. Вы поймите, пример последней кампании Зеленского, думаю вы в курсе дела, он показал, что это низкобюджетная кампания.

Сегодня избиратели голосуют не за деньги. И деньги в принципе не нужны. Только на рекламную кампанию — на телевидение, внешнюю рекламу.

— У него фактически был в пользовании целый канал «1+1»! Разве нет?

— Так а что значит «в пользовании»?

— Он использовал этот медиаресурс на полную. «1+1» за него топил.

— Я с вами не согласен. Если вы имеете в виду, что по «1+1» показывали передачи с его участием, сериалы и фильмы, или «Квартал», тогда да.

— Давайте возьмем день тишины…

— Пусть Вакарчук пойдет. Пусть подпишет контракт с каким-то телеканалом. Он же по разным скачет, когда его концерты показывают. Вот пусть заключит с «плюсами» эксклюзивный контракт, что мы будем транслировать его концерты, его диски, его хиты.

И у него тоже будет в эксплуатации целый канал. Это выбранная модель. Пошел человек, который имеет дело к искусству.

— Еще раз — день тишины. Целый день телеканал показывал проекты «Квартала». Потом новогоднее обращение — Порошенко отложили на потом, а Зеленский поздравляет людей с Новым годом и говорит, что он идет в президенты. Я сомневаюсь, что так просто…

— Скажите, а людям, что вообще интересно смотреть на Новый год?

— То есть «плюсы» своими действиями хотели удовлетворить запрос людей?

— Результат на лицо. Вы понимаете, что от того, что Порошенко показали чуть позже, а Зеленского чуть раньше — от этого 73% не прибавится.

На «стадион, так стадион» мы же тоже посмотрели. Его тоже транслировали на разных каналах. Или вы считаете, что дебаты смотрело меньше зрителей, чем Новый год?

— В разы больше смотрели дебаты.

— Так вот вам и результат. Один спортсмен не подготовился, а второй самонадеянно… я не знаю, на что он надеялся. Он не профессиональный актер, не профессиональный артист, чего он вдруг полез на чужую трибуну?

Не взял даже папку, которую ему готовили, с возможными вопросами и ответами. Посмотрел бы сколько Зеленский выигрывал или участвовал в конкурсе капитанов в КВН. Вы никогда не играли в КВН?

— Нет.

— Я помню, в школе играл в КВН. Конкурс капитанов — очень непростая история. Это не разминка или домашнее задание. Это серьезный вызов.

— «Плюсы» ни одного кривого слова не сказали про Зеленского во время всей кампании.

— Они и про других кандидатов ничего плохого не сказали.

— Про Порошенко тоже ничего не сказали?

— Порошенко же власть, потому он и выгребал (злится). Так всегда бывает. Критикуют власть, люди голосуют против власти.

Кстати, когда я давал вашим коллегам интервью, правда, они этот кусок по волюнтаристским причинам вырезали и не показали, Бигус, например.

Так я там сказал, что смертельный удар Порошенко нанесла программа «Наші гроші» про то, что происходит в оборонке.

— Удар в сердце кампании?

— Да, убило их. Он (Денис Бигус — украинский журналист, чье расследование о воровстве в оборонной промышленности Украины нанесло серьезный удар по рейтингу Порошенко — прим. «Русской Весны».) не согласен. И не показал. Еще исключил, что я сказал, что надо цены снижать и тарифы.

Он еще и сказал в оскорбительной форме: «какой смысл показывать, как Коломойский заботится о нашем с вами кармане».

— Давайте не про Бигуса

— Мы же говорим про удар в сердце. Кто это? Тоже я подстроил? Или «плюсы» это подстроили? Но кто-то же это сделал! Надо все рассматривать в комплексе.

— За последние недели вы встречались с Гройсманом?

— Разговаривал по телефону один раз.

— О чем?

— О том, что с 1 июля вступает в силу закон о рынке электроэнергии.

— О подорожании?

— Что он теперь не будет регулироваться государством.

Вы же пребываете в блаженном идиотизме, всех интересует инаугурация, кто кому позвонил, кто с кем встретился. А я вам могу прояснить.

С 1 июля вступает в силу закон, который был принят еще в 2017 году, но все время откладывали.

Сейчас его решили ввести в силу, потому что типа новая власть, посмотрим, как будет бороться с ценами, когда цена электроэнергии может завтра по решению «Энергоатома», который сговорится с Ринатом Леонидовичем уважаемым, у которого 40% электроэнергии страны, а у «Энергоатома» 50%…

Они скажут, что цена у нас непозволительно низкая, давайте ее в 2 раза увеличим. Все.

Антимонопольного, вы знаете, что у нас нет. Там 50% от Арсения Петровича и 50% от товарища Алексея Филатова, который в администрации работал.

Но у нас не запрещен монополизм. У нас в стране запрещено нарушать антимонопольное законодательство. Правильно?

Поэтому если кто-то признан монополистом, то государство должно регулировать этот рынок, цены.

А закон — я же понимаю, когда его готовили и почему его готовили, почему его на 2019 год наметили.

Читайте также: Везли под скатертью через весь город: секс украинского чиновника с подчинённой кончился в больнице

Там было все четко продумано, что никакой регуляции не будет. Раз регуляция государства, то жаловаться некуда. Антимонопольного нет, регуляции нет, НКРЭ этим не занимается. Все, завтра получите цену в 3 раза дороже.

— В 3 раза?

— Теперь вам скажут, что не Роттердам+, а Роттердам «пять плюсов».

— Вы это сказали Гройсману?

— Да.

— Что ответил Гройсман?

— Гройсман мычал. Сказал, что он не допустит и найдет множество моментов, как это затормозить. Надо подавать от правительства законопроект о переносе хотя бы, чтобы потом разобраться с антимонопольным, как у нас сложилась такая ситуация.

— Так он же в отставку подал. Кто этим будет заниматься?

— О, видите! Говорил, а потом взял и подал в отставку. Теперь некому заниматься. Так что готовьтесь затягивать ремни. Если бы я вступил в должность, это был бы мой первый законопроект.

— Как бы он назывался?

— О переносе этого закона на неопределенный срок, пока не разберутся — у нас монополизм или нет. Надо поставить вопрос: является ли «Энергоатом» монополистом? Он производит половину всей электроэнергии.

Если он монополист, то однозначно государство должно регулировать его цены. Дальше, является ли ДТЭК монополистом? Да, он является монополистом. Должно ли государство регулировать его цены и тарифы? Должно. Все проще пареной репы.

— С Аваковым вы встречались?

— Да. Вчера.

— Почему встречались?

— Встреча старых друзей. Два года не виделись.

— Не совсем понимаю природу вашей дружбы?

— Боевое содружество. Я с Аваковым не был знаком лично до 2014 года, пока он не стал министром внутренних дел, а я губернатором.

— Вы в бизнесе нигде не пересекаетесь?

— Нет. Никогда не пересекались, не пересекаемся. Пока он при должности, скорее всего, и не будем пересекаться. У нас даже нет никаких наметок. Нет бизнес-идей, которые бы на сегодняшний день могли бы нас объединить. Даже теоретически.

«Для Порошенко я реально враг. А он для меня нет»
— Вы знаете многих людей, которые работают в команде Зеленского. Например, Богдан не чужой вам человек. По вашим данным, новый президент имеет намерение оставить Арсена Борисовича на должности?

— Новый президент не имеет отношения к этой должности. Так какие у него могут быть намерения в ту или иную сторону, если он к этой должности не имеет отношения?

— Например, «Слуга народа» может выиграть выборы или войти в большинство и подать кандидатуру министра внутренних дел Арсения Авакова. Может такое быть?

— Безусловно.

— У них есть такие намерения, по вашим данным?

— Я думаю, что они даже не обсуждали этот вопрос. До этого еще далеко. А какая будет коалиция — никто не знает.

Верю ли я в то, что они возьмут больше 50% и смогут самостоятельно, не создавая коалицию, сформировать правительство? Это было бы очень смелое утверждение, скажем так.

Но мне кажется, что какая-то коалиция все равно будет. Из двух или трех партий.

— С господином Луценко вы встречались?

— Нет.

— Мне кажется, что у вас с Луценко всегда были нормальные отношения.

— У нас нормальные отношения. Я с ним по телефону разговаривал.

— Как у него дела?

— Нормально у него дела.

— Настроение у него нормальное? Он не расстроился после встречи с Зеленским?

— Он же позитивный человек. Поэтому с юмором, нормально к этому отнесся.

— Почему вы встречались в Амстердаме в 2017 году? Помните фотографию?

— Случайно. Уже ж спрашивали сто раз.

— Не верю в такую случайность.

— Ваше право не верить. Я говорю, что мы встречались случайно.

— Я слышал историю, что вы в свое время думали помочь Луценко создать политический проект и тем самым хотели рассорить Луценко и Порошенко. Это правда?

— Нет. Вообще даже близко нет. Луценко в политике, я думаю, даже раньше, чем Порошенко в ней был.

Мне так кажется он был помощником Пустовойтенко или одним и первых помощников премьер-министра, еще начиная с 1997 года. Когда в большой политике появился Порошенко?

Я видел его в СДПУ(о) в 1998 году — в приемной у Суркиса. Он там ждал Медведчука, они там обнимались. А потом я о нем услышал в 2004 году, когда Ющенко шел. А я никогда в политике не был, кроме короткого промежутка времени в 2014 году.

Поэтому мне Луценко в чем-то помогает. Он меня в 10:0 обыграет, если бы это были шахматы в политику.

Он профессиональный человек. Он оратор, трибун, он участвовал в революциях, он сидел, политкаторжанин. Я могу ему чем-то помочь?

— Деньгами.

— Перестаньте, деньгами сегодня вообще никого не удивишь. Посмотрите на декларации. Большинство людей, находящихся в политике, нормально себя чувствуют. Сегодня же декларации открыты, так что все в полном порядке.

— У меня вопрос, что будет с Луценко и Аваковым потом? Вы же с ними общаетесь, знаете ситуацию. И не только с ними.

— Я думаю, что до выборов будут нормально работать, выполнять свои обязанности. Если вдруг не захотят хлопнуть дверью и пойти в политику, или просто отдохнуть. Там работать — не большой сахар. Кому-то кажется, что там медом намазано.

— Порошенко не хотел с вами встретиться, когда вы прилетели?

— Нет. Никаких попыток.

— А вы?

— Тоже нет. А зачем? Позлорадствовать? Зачем? Какой смысл?

— Вы давно с ним не общаетесь?

— Два года без одного месяца. 14 июня 2017. Я его поздравил после этого с безвизом. Когда он у нас был?

— И он вас поблагодарил?

— По-моему, нет.

— Вы считаете его своим врагом?

— Нет.

— Мне кажется, что вы к нему плохо относитесь.

— Отношусь плохо, но враг — это личное. Он же не мой личный враг. То, что я плохо к нему отношусь, это не столько то, что он сделал по отношению ко мне, а сколько по отношению к стране. Убил надежды. Во второй раз подряд.

— Вы перешли на пафос. Почему вы конфликтовали? Порошенко вас называл во время кампании чаще…

— Он меня да, потому что я для него реально враг. А он для меня нет.

— Почему вы для него враг?

— Потому что я помешал ему избраться. Был одним из тех, кто помешал ему избраться.

— Как?

— Вы же сами перечисляете. В его сознании. Что я помогал Зеленскому, что я помогал Тимошенко, что я помогал другим. Что я декларировал, что я помогаю всем, кто против него. И кто помешает ему избраться на второй срок. Вы сами все назвали.

— Разве это не так?

— И то, что вы называете, в его голове. Но оно же всегда имеет гиперболизированный вид. Да, я помогал. Но то, что ты помог на рубль, потом тебе посчитают, что это был миллион.

— Кстати, Андрей Портнов. Вы с ним нормально общаетесь?

— Да, Портнова видел сегодня. Кофе пили. Один был юридический вопрос, связанный с заграничными процессами.

— Вашими личными?

— Он мне там помогает кое в чем. Он так заматерел в этом вопросе, когда он отбивался от 800 гривен, от всех международных санкций, то он прошел серьезный путь.

Думаю, сегодня это специалист № 1 по тому, как отбиваться от необоснованных и придуманных обвинений. Вы же понимаете, что человека обвинили в том, что он украл свою зарплату в 800 гривен.

— В каком деле он вам помогает?

— Послушайте, он мне юридически помогает лет 20.

— И все время, когда он был за границей, он тоже помогал?

— Конечно. Я к нему всегда обращаюсь.

— В каких делах он вам сейчас помогает?

— Когда я летел из Женевы в Израиль, то я не из Женевы летел. Я из Женевы полетел в Вену, у меня там было несколько встреч.

Кроме того, мы с ним встречались, обсуждали важные вопросы, потому я полетел в Израиль, а он потом еще несколько раз ко мне в Израиль прилетал.

— Уточню про Портнова другое. Когда он только приехал в Украину, первое, что он сказал — я буду подавать заявления в ДБР, НАБУ, ГПУ на Порошенко и его окружение. Вы будете ему в этом помогать? Как вы можете ему помочь? Например, медийным сопровождением?

— (Сердится) Я же не директор телекана. Если то, о чем он говорит, будет заслуживать информационного повода, то журналисты сами будут показывать.

— Вы его поддерживаете в том, что он сейчас делает в отношении Порошенко?

— Не осуждаю точно. Скорее да, морально я на его стороне, очень поддерживаю. А в некоторых вопросах просто поддерживаю. Потому что было несколько ситуаций, в которых Порошенко мог спокойно распорядиться и перестать его преследовать. А он продолжал преследовать. Лично Порошенко.