Очень синяя борода. Рисованный мультик.

[video2=554|312]https://www.youtube.com/embed/RtmrldwPVng[/video2]

Пассажирский автобус сгорел на трассе Домодедово — Москва.

Совсем недавно похожий случай произошел с автобусом недалеко от Шереметьево.

[video2=640|360]https://vk.com/video_ext.php?oid=-28658784&id=456276436&hash=b401f76d5316bbf5[/video2]

Ира Пингвинова созналась в ежедневной мастурбации.

Девушка занимается самоудовлетворением утром и вечером. Ира Пингвинова объяснила, что в прошлых отношениях ей очень не хватало секса, поэтому она ласкала себя постоянно, дабы получать хоть какое-то удовольствие.

Ира Пингвинова решила вывести Лёшу Безуса на откровенный разговор. Участник «ДОМа-2» сознался, что во время расставания с Миленой Безбородовой не занимался самоудовлетворением, поэтому их первая ночь после воссоединения закончилась очень быстро. Однако Пингвинова не поверила в то, что Безус не получал удовольствие от ласк самого себя.
«Бывший запретил мне мастурбировать, но меня хватило только на месяц. Секса с ним мне не хватало, и каждый день начинался и заканчивался самоудовлетворением. Бывший был очень зол, узнав, что я этим занимаюсь», — призналась Ира.

Судя по всему, бывшим парень стал именно из-за проблем в постели. Однако Пингвинова так и не призналась, кого именно имела в виду — Витю Панюту, с которым строила любовь на Сейшелах, или экс-бойфренда, оставшегося за периметром.

Однако в отношениях с Валерой Блюменкранцем Ира утверждала, что ей важна именно платоническая любовь, а не физическое удовлетворение. Но после секса с Пингвиновой Блюменкранц объявил, что это была одна из самых худших ночей в его жизни.
Дом2лайф

ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ.   Анна-Валентиновна Кирьянова.

Собака состарилась...
у одного писателя. Он и сам состарился. И получал крошечную пенсию - у писателей пенсия так себе, если они ничего оригинального не пишут нецензурной лексикой. И собака большая была, вроде борзой. Худая, высокая, страшная стала такая - шерсть свалялась, глаза слезятся... Ее трудно было водить гулять - писатель жил на пятом этаже. И у него тоже болели ноги и спина. И видел он плохо. Собака делала лужи в квартире - это бывает от старости. И тащить ее на улицу было трудно, приходилось помогать и поддерживать. И писателю советовали все усыпить собаку, чтобы не мучиться. Так легче. И собаке будет легче. У мертвых ничего не болит. Писатель стал думать об этом. Тем более, на лекарства и на еду для собаки уходило много денег - для него много. И пол постоянно подтирать приходилось...

Однажды утром писатель вытащил кое-как своего дряхлого пса на улицу. Лето было. Солнце сияло. Зелень и яблони цветут... И писатель думал вот эту мысль - про усыпление. Он устал. И вдруг он заметил, что его собака, шатаясь, куда-то тянет его; поводок тянет. Еле идет, но идет куда-то целенаправленно. Писатель вздохнул и пошел, куда собака его вела. А пес оборачивался и смотрел подслеповатыми глазами на хозяина: звал. И они шли, шли... И пришли на такую лужайку между домами, далеко - там уже новые дома построили, все изменилось. Но лужайка осталась. Там давным-давно писатель гулял со своим молодым и веселым псом. Тот еще был щенком, нелепым и длинноногим. И прыгал, бегал, приносил палочку, радостно лаял и припадал на передние лапы в восторге от жизни и солнца. От палочки. От своей молодости. И писатель был тогда еще молодой. Он тоже смеялся и бросал палочку своей собаке. И дома его ждала жена, она тогда еще была жива. И сам он был энергичный, бодрый, полный планов пятнадцать лет назад...

Писатель стоял на лужайке под солнцем и слезы у него катились. И гладил свою старую-старую собаку по слежавшейся шерсти. И у пса тоже катились слезы... Так они стояли, два старичка. Их было два. Двое. Два старичка под солнцем. А где-то кричали и смеялись дети и звонко лаяли другие молодые собаки, бегали за палочкой...
Писателю стало невыносимо стыдно за свои мысли. И они потом побрели домой потихоньку. И потихоньку поднялись на пятый этаж. И ели суп вместе: писатель за столом из тарелки с цветочками. А собака - на полу из своей старой мисочки. И им было уютно и хорошо вместе встречать старость.

Это ведь тоже часть жизни. Ее надо прожить и помочь прожить тем, кто состарился. И эту историю писатель сам рассказал мне - и я это отлично понимаю, ведь моей собачке уже восемнадцать лет. А мне - давно не восемнадцать. Но солнце по-прежнему светит, яблони цветут и дети кричат и смеются. И надо еще пожить, пока можем...

Анна-Валентиновна Кирьянова