Ядерные договоренности с Тегераном были заключены в 2015 году Францией, Германией, Россией, США, Китаем и Великобританией. По их условиям Иран отказывается от своей ядерной программы в обмен на снятие санкций. Однако после прихода к власти Дональда Трампа США вышли из сделки и возобновили санкции. В ответ Тегеран возобновил отдельные работы по своей ядерной программе.
Этим летом конфликт между США и Ираном едва не пересек красную черту. Сперва иранские военные сбили американский беспилотник. Инцидент чуть было не закончился войной. Затем в Ормузском проливе неизвестными силами было атаковано несколько торговых судов. В Гибралтаре Великобритания арестовала иранский танкер, в ответ иранцы арестовали британское судно. Только после нескольких недель переговоров аресты были сняты.
Сейчас риск начала военного конфликта тоже никуда не делся, об этом говорят, в частности, аналитики российского дискуссионного клуба «Валдай». Генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов отмечает, что иранцы постоянно намекают: они могут заблокировать стратегически важный Ормузский пролив. «Это катастрофическим образом отразится на международной экономике. Через пролив проходит до 20% мировой торговли нефтью (40% морской торговли). Мир сейчас готовится к рецессии, к торговой войне США и Китая. Если в этот момент цены на нефть вновь взлетят до 150-200 долларов за баррель, это уничтожит мировую экономику. Даже если конфликт удастся решить в течение полугода, хотя ни один конфликт на Ближнем Востоке в столь короткие сроки еще не был решен. Высокие цены на энергоресурсы приведут к резкому скачку цен на коммунальные услуги в Европе, это способно привести к массовой отставке правительств. Мир может кардинально измениться», — отмечает эксперт.
Сценарий одного апокалипсиса
Очередной кризис в отношениях между США и Ираном пришелся на 2012 год, вспоминает консультант ПИР-центра Андрей Баклицкий. «Уже тогда было понятно, что иранцам для того, чтобы перекрыть пролив, не нужна даже стволовая артиллерия. Им достаточно этот пролив заминировать. Но и этого будет достаточно, чтобы началась крупномасштабная война. Тральщики, которые неминуемо начнут работать в проливе, могут подвергнуться обстрелу иранцев. Чтобы подавить артиллерию, понадобится авиация, а она не может действовать, пока не подавлено иранское ПВО. То есть. для разминирования Ормузского пролива необходимо проводить полноценную военную операцию», — говорит эксперт.
Между тем такая операция крайне рискованна. Горячая фаза Иракской войны закончилась в течение месяца. Однако затем эта страна на долгие годы стала проблемой для американской армии. В разгромленной стране возникло запрещенное в России «Исламское государство», которое несколько лет терроризировало Ближний Восток. «А Иран больше Ирака, у него сильнее армия. Поэтому, даже если страна будет быстро оккупирована, проблемы, которые она способна доставить, будут значительно больше», — говорит Баклицкий.
Война не несет выгоды никому. Для Европы это означает катастрофический скачок цен на топливо. Для США это миллиардные расходы на армию. Американцы устали от бесконечных войн. Трампа потому и выбрали, что он обещал не начинать войн. Для России такая война означает рост террористической активности. Тем более что мы граничим с Ираном по Каспийскому морю.
Чего хочет Трамп?
Все нынешние проблемы с «ядерной сделкой» возникли после того, как из нее вышли США. Инициировал такой шаг президент Трамп, который еще на стадии избирательной кампании обещал это сделать, называя сделку невыгодной для Америки. Взамен он пообещал добиться «лучшей сделки», в который будут учтены интересы американцев.
Однако какой именно он видит «хорошую сделку», не вполне ясно даже спустя два года после выхода Штатов из соглашения. В теории новая сделка — это план госсекретаря Майка Помпео из 13 пунктов, который фактически требует от Тегерана полной капитуляции вплоть до смены власти. «Такие требования обычно высказываются, когда ваши танки стоят на улицах вражеской столицы. Если их там нет, никто такие условия принимать не будет, — говорит Андрей Баклицкий. — В разговоре с американскими официальными лицами мне говорили не под запись, что это максимальная позиция, от которой они будут отступать. Но она была сформулирована настолько некорректно, что в Тегеране этот план посчитали пощечиной и полностью прекратили какие-либо переговоры».
Во многом происходящее стало следствием несогласованности и политических интриг в новой американской администрации. «Там сидят разные люди, которые хотят разных вещей. Трамп хочет заключить новую сделку, возможно, даже с теми же условиями, только чтобы она была не „плохой сделкой Обамы“, а „хорошим соглашением Трампа“. Джон Болтон хотел сменить режим в Тегеране. Майк Помпео хочет стать сенатором, в перспективе — президентом. Поэтому я не уверен, что в глубине Белого дома есть бумага, в которой написано, чего именно США хотят от Ирана».
С другой стороны, Трамп все годы своего президентства последовательно выступает защитником американского бизнеса, и для него вся история с конфликтом на Ближнем Востоке — это отличная возможность влиять на нефтяные цены. «В США есть свои нефтяники, которые не хотят, чтобы цена на нефть сильно падала. И есть простые американские потребители, которые не хотят, чтобы бензин был слишком дорогим. Для США приемлема цена от $45 до $65 за баррель. Играя с ближневосточной повесткой, Трамп не дает цене слишком упасть или слишком вырасти», — говорит Константин Симонов.
А что же Россия?
Как это ни парадоксально, Россию, несмотря на то, что она является партнером Ирана и многое сделала для заключения «ядерной сделки», нынешняя ситуация вполне устраивает. Если будут отменены санкции, на европейские рынки устремится иранская нефть, что может привести к снижению ее стоимости, как отмечает Константин Симонов. «Сейчас Москва помогает Тегерану продавать через различные серые схемы некоторое количество иранской нефти в обход санкций. Это делается не из-за того, что мы хотим помочь торговому конкуренту, а по политическим причинам. В частности, Иран помогал России в Сирии», — говорит эксперт.
Конечно, в Москве не будут в восторге, если партнерское правительство в Тегеране сменится на проамериканское. Однако многие страны очень хотели бы, чтобы взгляды Кремля на Иран изменились. «В беседах с президентом Путиным я говорю ему: <...> большее зло — шиитский радикальный ислам, управляемый Ираном, который стремится обладать ядерным вооружением, пытаясь завоевать Ближний Восток. В конечном итоге он направит свою идеологию и оружие не только на Израиль и Запад, но и на Россию тоже», — заявил в интервью РБК премьер Израиля Биньямин Нетаньяху. Однако пока у России есть иное мнение на этот счет.
