Да ладно, я и не собиралась! Мы уже столько друг о друге знаем, что либо дружить до конца жизни, либо убить. Он – добряк, я – высоты боюсь. И никто об этом не догадывается.

Происшествия прошлой ночи заставили меня не спать до рассвета, нервничать и ожидать других, молчаливых, гостей. Однако никто ко мне не явился, и почти весь день мы бессовестно отсыпались. Такое чувство, что придётся перейти на ночной образ жизни.

Дуб держал цепко. Мысли о том, чтобы идти вглубь сказочной страны, вызывали тревогу: кажется, я нужна здесь, именно в этом месте. Моя мама называет подобные ощущения «интуицией пятой точки» и советует не игнорировать. Потому я отправилась в ночной патруль – посмотреть с воздуха не повредит.

Богатыри сегодня не выходили на берег, обозримое побережье и окрестности безлюдны, только море, лёгкий ветерок, тусклое солнце на цепи ночью едва светит. Лунная дорожка на воде и шелест гигантской раскидистой кроны, умиротворение.
– Можно морскую деву найти, именуемую повсеместно русалкой, которую все на ветвях Дуба представляют, если тебе интересно, – перед вылетом сказал Бальтазар.

Конечно, интересно! Посоветовал взять с собой «эти ваши женские цацки», может, пригодится для натурального обмена. Первооткрыватель и туземцы: ты им стекляшки, они тебе золото.
– А русалок тоже нанимают? Леших? – любопытствую я.
– Нет, говорил же – здесь есть коренное население. Лешими становятся заплутавшие люди; русалки, кикиморы и прочее – все свои собственные. А вот часть должностей – наёмные работники, как ты, Костлявый, Черномор, богатыри. И другие.
– А богатырей из местных парней не набрать?
– Ты видела тех местных парней: люди в Лукоморье некрупные, богатыряум вырасти не из кого, – фыркнул кот.

Я не акцентировала внимания, однако, если так подумать, то да, Лёша на фоне деревенских выглядел как великан. Да и я со своим средним ростом оказываюсь рослой девицей.

На берегу было пусто, и мы полетели над водой, иногда зависая и осматривая чёрную неизвестность под нами. Мыш вернулся, устроился на черенке:
– Камни, девушка, рыба! Прямо!

Настоящая русалка, как интересно! В голове миллион вопросов: умеет ли говорить, пахнет ли рыбой, вдруг она опасна?

Метла летит почти бесшумно, подкрасться не составило труда. Зависли над ней, рассматривая. Девушка сидит на большой скале, омываемой спокойными волнами, расчёсывает длинные белые волосы. Гребень в руке плавно скользит вниз, на гладких прядках переливается свет луны и звёзд. Хвост! У неё правда хвост, золотой с широким плавником на конце, и фигура как у модели. Тоненькая талия плавно переходит в рыбью часть, вначале отдельными чешуйками на коже, с каждым слоем всё гуще, становясь плотной бронёй хвоста. Нагая грудь едва прикрыта тонкой паутинкой волос. Больше деталей мне не рассмотреть, надо приземляться, я опустилась ниже.
– Будем налаживать связи, – шепнула я своим.

Русалка вскинула голову вверх, испуганно вскрикнула, намереваясь нырнуть.
– Подожди! – кричу ей. – Я тебя не обижу!

Девушка замерла на самом краешке, недоверчиво глядя, как мы спускаемся. Сейчас главное – наладить контакт.
– Меня зовут Янина! – улыбаюсь от уха до уха. – Это мои друзья, кот Бальтазар и мыш Супчик. Можно мы опустимся на твою скалу?

Неуверенный кивок, острое полупрозрачное ушко пробивается сквозь пряди. Мои ноги касаются камня, плавно опускаю метлу. Смотрим друг на друга. Её большие глаза отражают свет, как у кошки, блестят зелёным, кожа белая-белая, переливается, словно жемчуг. Довольно крупный рот при аккуратных чертах лица. Там, где должны быть брови, – мелкие чешуйки. Рука без гребня отбрасывает назад волосы, и я вижу перепонки между пальцами.
– Как тебя зовут? – дружелюбно спрашиваю девушку.
– Селина.

Музыка ветра – тихая, мелодичная, в то же время звонкая и успокаивающая. За такой голос душу можно заложить. А потом она улыбнулась…

Знаете то чувство, когда понимаешь, что перед тобой хищник, а решётки вольера в зоопарке внезапно испарились? Вот и я не знала.

Частокол острых тонких белых зубов за красивой ширмой прекрасно очерченных губ.
– Что вы здесь делаете? – пропела морская дева. – Какая странная летательная палка у тебя.
– Это называется метла. Летели мимо, любовались видом, ничего особенного. Красиво здесь! – ответила я, усаживаясь поудобнее на влажных камнях. Смотрю, у неё на шее ожерелье из ракушек, я похвалила, Селина смутилась.
– У меня тоже есть, показать? – я дождалась утвердительного кивка и достала из сумочки бусы из реквизита – красные стеклянные бусины, очень удачно отражающие лунный свет своими гранями. Русалка завороженно протянула руку, но тут же отдёрнула.
– Не бойся, хочешь – примерь, – я положила бусы между нами.

Перепончатая рука с тонкими когтями схватила стекляшки. Спустя минуту украшение красовалось на тонкой шее, девушка завороженно гладила, перебирала пальцами бусины. Наживка заглочена, пора подсекать – я протянула ей складное зеркальце…

Так я обзавелась новой знакомой в Лукоморье. Селина любовалась собой, щебетала о не очень понятных мне вещах, о сёстрах, о богатырях… Так, стоп.
– Селина, ты знаешь богатырей Черномора?
– Конечно, мы все их знаем, мои сёстры любят их дразнить – подплывают к окнам их жилища и поют песни. Такие красивые мужчины, несмотря на две ноги. Иногда мы плаваем вместе. Их дом прикован к морскому дну прямо под нами, – девушка указала вниз под скалу.

Вот так-так! Я узнала местонахождение базы. А что, вдруг пригодится. Только жабры отращу.
– Может быть, ты знаешь, что происходит на суше? – наудачу спросила я.
– Нет, что там может быть интересного? Лучше морского царства ничего нет. – Она снова улыбнулась и говорит: – Подожди здесь, я сейчас вернусь!

И грациозно скатилась в воду, только плавник мелькнул. Ух, у неё есть гребень, как у ерша, на всю длину хвоста, видимо, складывается на суше.
– Свяузи с общественностью тебе неплохо удаются. С лешим бы надо потолковать нормально, а то померяулись силами совершенно бестолково, – кот между делом играл с Супчиком в «прижми-отпусти». Это их обычная игра: кот сидит на месте, а мыш подсовывает ему крылья – успеет отдёрнуть от лапы или нет. Они так часами могут.

Селина выплыла минут через двадцать, когда у меня закаменели мышцы сидеть на остывающих камнях. Ловко забралась обратно, поставила передо мной большую шкатулку, обитую поржавевшими железными полосами, и выплюнула изо рта ещё живую рыбу. Жестом предложила мне, я вежливо отказалась, а вот кот – нет, и вскоре похрустывал свежайшей едой.
– Вы, люди, очень любите металлические кругляшки, а я когда-то подняла с затонувшего корабля эту вещь. Давай поменяемся? Ты мне бусы и волшебный круг, что зеркалом называешь, а я тебе это? – улыбаясь, попросила Селина.

Я на секунду оторопела, подняла крышку: ржавые петли с трудом поддавались, – и заглянула внутрь. Монеты, почти не тронутые временем и солёной водой. Лебеди и другие, наверное, старые. Я захлопнула крышку:
– Обмен будет нечестный, мои вещи столько не стоят.
– А ты интересная… Я тебя запомню, – загадочно протянула русалка, окидывая меня внимательным взглядом. – Для меня человеческое сокровище тоже ничего не стоит, так что, я считаю, мы поладим. А сёстры мне будут завидовать!

Настаивать было довольно глупо, учитывая моё финансовое положение в Лукоморье, и мы обменялись. Я улетела, Селина тоже уплыла, и все довольны. Особенно кот, по-моему.

***

Ночь вошла в свои права, магическое солнце светило не ярче луны за облаками, самое тёмное время суток.

О том, что у меня гости, Ключ предупредил, едва мы пролетели пляж. Сердце зашлось от волнения, ладони вспотели. Не знаю, смогу ли когда-нибудь привыкнуть к этому.

Сегодня их было двое. Две души по цене одной, вива Лас-Вегас…

Гости заходить не желали. Стояли в десятке шагов от избы, почти сливаясь с темнотой, и смотрели в другую сторону. Кот асинхронно моргнул и признался:
– Такой ситуации в моей программе не было.

Пара почивших богатырей сдвинулась с места... но не к нам, а в другую сторону! Что за чёрт?

Я осторожно двинулась следом, Бальтазар перекинулся в пантеру и неслышно шёл рядом, двигая ушами по сторонам, мыш ехал на нём. Души целенаправленно направлялись к Дубу, бесшумные тени в ночи. Остановились на пляже, по положению голов я поняла, что смотрят на древо, но в темноте их лиц разобрать нельзя. Я прошла вперёд, они остались. Ладно, намёк понят, постоим. Сюрреализм в моей жизни выходит на новый уровень – гуляю ночью в сопровождении мертвецов, странно, что не по кладбищу.

С нашего положения отлично просматривается подножие Дуба, до него метров сто, наверное. Тишина, хотела сказать: «Ни души кругом», – но это была бы неправда – вон, две чего-то ждут, и я вместе с ними. Ветер с моря крепчает, холодает, зубы начинают стучать. Тёплый шерстяной бок прижимается к ноге, я благодарно чешу ухо. Романтика.

Тепло разливается по груди. Не сразу поняла – это Ключ нагрелся. Мы насторожились, души шевельнулись, как-то подобрались, перехватив оружие, будто что-то могут сделать. Корни дуба засветились красным и разошлись в стороны, открывая проход. Я не могла поверить своим глазам: бесы, двое, вышли на поверхность. Их рогатые силуэты чернели на фоне красного свечения портала. Один из них – женщина. Души повернули головы ко мне и синхронно подняли руки, указывая на явление. Я поняла: они привели меня показать проблему, о которой мы уже догадались. Теперь у меня есть подтверждение!

Один бес вернулся обратно, женщина осталась. Не знаю, что в меня вселилось, но я подозвала ступу.
– Что ты задумала? – опешил компаньон. Не могу ответить: губы как будто склеились. Я должна это сделать, просто обязана, адреналин разогрел кровь. Через минуту уже лечу, кот покрывает расстояние прыжками.

Мы встретились лицом к лицу. Демоница отскочила назад, одной ногой в портал, и остановилась. Бальтазар пропахал землю лапами, резко тормозя: язык висит лопатой, глаза горят огнём, – встал в боевую стойку рядом. Пара секунд на разглядывание друг друга: у нашего врага идеально красная кожа без разводов, четыре маленьких рога, гораздо меньше, чем у Казимира, тёмные глаза. Маленькие копыта и прекрасная фигура, подчёркнутая неким подобием камзола, разве что вырез спереди едва не до пупа.
– Яга! – зашипела она и добавила нечто на своём языке. Сомневаюсь, что комплименты.
– Я. Откуда знаешь? – на удивление, голос не подвёл.
– Мы наблюдали. Ты небезразлична Трёхрогому. Жаль, что тебя не переехало. – Губы скривились в злой гримасе. – Действовать в твоём мире не так просто, многие усилия пошли прахом.

Ах ты стерва, значит, вот, кто на меня покушался. Неожиданно, что уж. Я грешным делом думала на Кощея, с него станется.
– Меня сложно убить, – я не знаю, можно ли. – Попробуешь ещё разок?
– Не сегодня, – она покосилась на утробно рычащего кота. – Но мы увидимся, гарантирую. Передай нашему изгою, чтобы вернул украденное!

Отступила, держа нас взглядом, и исчезла в портале, он схлопнулся и погас.

Порыв открыть проход Ключом я подавила усилием воли. Здравый смысл проснулся и стучал меня скалкой по голове: что за геройство – лезть на неизвестную силу, когда сама толком ничего не умеешь? То же самое, но в гораздо более крепких выражениях, спросил кот. Отчитал меня, как нашкодившую девчонку, и был прав.

Я промолчала, адреналин пропал, остался озноб. За нашими спинами стоят души богатырей, ожидая ритуала. Мрачный конвой.
– Давай в избу, работа есть, а потом придётся на пару часов вернуться домой – поговорить с Казимиром. Это нельзя откладывать.

Бальтазар кивнул и сморщил нос – серой несёт, даже мне противно.

В доме светло, я смогла внимательно рассмотреть гостей. Задохнулась от шока, ком встал в горле, но плакать нельзя – не сегодня, не сейчас.

Провела ритуал, как положено.

Они ушли.

Я взяла маркер и аккуратно вывела над дверью изнутри надпись: «Со службы нельзя уволиться, нельзя умереть, нельзя не исполнять обязанности».

Нельзя забыть.

Сегодня я проводила Лёшу.