Мы с Викой возились на кухне, обсуждая будущую любовную линию. Мобильных телефонов тогда не было, потому мы не волновались. Часов до одинадцати.
В полдвенадцатого нас охватило нехорошее предчувствие, что мы можем встретить Новый год вдвоём и что нужно срочно идти на помощь.
Куда точно идти на помощь мы не знали, поэтому просто выбежали в коридор.

Он был пуст и черн. То там, то тут, из-за дверей раздавались возгласы заранее радующихся людей.

Как тут мы вдруг услышали:
- Эй, кто-нибудь! Мы тут!

Прислушались. Мать честная, из лифта.

Оказалось, двое наших молодцов и батон застряли между пятым и четвертым этажом. Не доехали чуток. Провисев там полчаса, они нечеловеческим стремлением к жареным куриным окорочкам и туалету, раздвинули створки двери и сделали щелку толщиной в палку колбасы. Благодаря этому мы, встав на колени и свесив локоны в шахту, могли лицезреть полные тревоги лица женихов.

Паша отчаянно жал на кнопку вызова диспетчера, но на том конце никто не алекал.
Фраза «Уж полночь близится, а Германа все нет» приобрела реальные очертания.
Все поняли, что в новогоднюю ночь спасение застревающих дело рук самих застревающих.
- Девчонки, позовите кого-нибудь! Пусть раздвинут пошире двери, а мы подтянемся и вылезем.- крикнул Паша.

Мы с Викой в панике стали звонить во все квартиры подряд. Но звук «чив-чив-чив» тонул в грохоте музыки и радостных визгах гостей. Никто не открывал.

Вдруг дверь напротив распахнулась сама, из нее выплыл сосед дядя Миша.
Празднично одетый в треники со вздувшимися коленками и двухдневный перегар, он держал в руках ядовитую смесь под названием «махорка» и собирался с медитативным спокойствием предаться пагубной привычке, когда на него налетело что-то с воланами и бантом на пузе.

«Дядя Миша!» – кинулась я к нему, заламывая руки с красным лаком на ногтях.

- Что тут у вас? А, застряли? – он равнодушно оценил залитым глазом картину.
Потом подошел к лифту, чиркнул спичкой и затянулся.
- Мда. Не вовремя. - протянул он. - Небось, и лифтера теперь дня три не будет.
- Дядь Миш, помогите, может, вы растяните двери немного в сторону? У вас же есть инструмент?
- Да, не вовремя, не вовремя. Как пить, дать три дня просидят.

Дядя Миша пыхнул сигареткой и уплыл за дверь, оставив нас в клубах сизого горького дыма.

Я взглянула на часы. 23:40.
Сердце сжалось. В квартире, правдами и неправдами добытой у родителей, сох и обветривался оливье, грелось шампанское и одиноко сияла елка. А в лифте, который застрял на моем этаже, сидела судьба под названием Сережа.
Дочь Василиса висела на волоске. Надежда на счастливое празднование Нового года таяла, как майонез на «Шубе».

- Девчонки, просуньте нам сюда хоть колбаски, что ли? – Сережа попытался поднять настроение.
Паша по-прежнему отчаянно давил на кнопку вызова лифтера.

Вдруг на сотой попытке в микрофоне что-то захрипело и кто-то прокашлялся:
- Кхе-кхе, что там у вас? Застряли? - Старушка-лифтерша участливо вздохнула. - Эт надолго, техник таперича первого числа будет. Он как раз домой ушел. Сидите теперь, че уж тут.

-Бабушкаааа… - взвыл Паша. – Погодите, не отключайтесь. В какой дом он ушел? В какой?

- Да в шестой вроде, а может уже и оттуда ушел. Кто его знает. Так там дверь на коде…
Мы с Викой рванулись к выходу.
- Шампанское! - Заорал Пашка.

Мы залетели в квартиру, схватили бутылку и как были, в коктейльных платьях с голыми плечами и домашних тапочках на тонкий капрон понеслись по сугробам в соседний дом.
Фортуна любит чокнутых и прямо перед нами из шестого дома вышла компания с бенгальскими огнями. Мы юркнули в подъезд, где не без труда разыскали техника.

Мастеровой мужичок с усами, лет пятидесяти, был суров.
Он собирался встречать Новый год с семьей и ничего не хотел слышать больше о лифтах. Вот после двенадцати, ближе к двум часам – пожалуйста, он подойдет, и даже охотно.
Никакие посулы в виде денег, бутылок и конфет, не возымели действие. Точка.
Надежда на счастье рухнула на первый этаж.
Когда доводы рассудка исчерпались, мы с Викой сделали то, в чем были отчаянно хороши. То, что так убийственно действует на мам и мужчин.

Заплакали.
Размазывая тушь, сопли и помаду по щекам, отчаянно труся блестками с челки, мы пытались донести до техника главную мысль – с кем встретишь Новый год, с тем и проведешь.

Только раз, понимаешь, бывает в жизни встреча, только раз судьбой рвется нить, только раз в холодный (очень!) зимний вечер нам так хочется любить.

Ах, было ли ему когда-то двадцать лет? И вот у него есть семья, а у нас еще все только может быть. И пусть он станет незримым участником нашего счастья. Буквально купидоном.

Пуская носом пузыри, я хватала техника за руки, а Вика встала в проходе, заявив, что он уйдет домой только через ее труп в гипюре и тапочках.

Насмотревшись женских истерик под занавес уходящего года, техник прикинул, что инфаркт гораздо хуже, чем бутылка шампанского, вздохнул и согласился пойти на пульт «глянуть».

Мы поскакали домой, неся на полуобмороженных ногах благую весть.

То, что техник нас не обманул, мы познали через две минуты - лифт захлопнулся и пошёл. Парни успели встретить Новый год, сидя за праздничным столом с нами.

Через несколько минут после начала нового года пришёл наш спаситель.
Вряд ли его целовали и обнимали столько за всю жизнь.
Смущенный и довольный таким тёплым приемом, он отказался от приглашения за стол, но ушёл от нас груженный провиантом, тёплыми пожеланиями и приветами жене.

С Серегой мы с того момента действительно начали встречаться, но до Василисы дело не дошло. Впрочем, поговорка «С кем встретишь, с тем и проведёшь» большего и не обещала.
С тех пор в Новый год я хожу по лестнице и вам советую.
А у вас есть веселые новогодние истории?