Кроме того, Польша в 1919 году напала и аннексировала большие территории, ныне относящиеся к Украине и Белоруссии, которые Сталин только в 1939 году смог отобрать назад — и все эти интервенции не только повлекли за собой разрушения, но и заставили советское общество «почувствовать себя в осаде», пишет Nyhetsbanken.

«И здесь Европейский парламент тоже забывает, как Западная Европа подготавливала почву для того, что должно было произойти потом», — подчёркивается в статье.

Советский Союз был убеждён, что живёт во враждебном окружении, а когда к власти пришёл Гитлер, стало крепнуть убеждение, что главная угроза — это Германия, поясняет автор.

О намерении Гитлера создать «жизненное пространство на востоке» и подчинить живших там «низших людей» было широко известно из книги «Моя борьба», также было известно о том, что Германия наращивает вооружения, в том числе благодаря тайному сотрудничеству с Веймарской республикой.

Вторжение в Рейнскую область и нападение на Испанскую республику сделали ситуацию «ещё более очевидной», и уже в 1934 году министр иностранных дел Советского Союза заявил, что амбициям Германии могут противостоять только «решительные соседи», пишет Nyhetsbanken. Советский Союз хотел заключить договор о «коллективной безопасности» — однако вопрос о том, насколько решительны были его соседи, оставался открытым, отмечает автор.

Гитлер смог занять такую мощную позицию благодаря консервативным и либеральным партиям, которые в 1933 году единогласно проголосовали за предоставление ему всей полноты власти, в то время как европейские «демократии» совершенно пассивно смотрели и на вторжение в Рейнскую область, и на фашистский мятеж в Испании.

Несмотря на это, Советский Союз в 1930-е годы энергично пытался заключить оборонные альянсы с Францией, Великобританией, США, Румынией, Польшей, Югославией и даже фашистской Италией, напоминает автор. Однако все предложения Москвы были отклонены, а Польша вообще вплоть до самой войны на международном уровне активно пыталась противодействовать этим попыткам. Более того, в сентябре 1938 года британский премьер-министр Чемберлен и французский президент Даладье встретились с Гитлером и Муссолини в Мюнхене.

После чего британцы и французы позволили немецким силам войти в Чехословакию — а Польша, которая первой заключила договор о ненападении с Гитлером, также отправила войска, чтобы захватить чешскую Силезию, говорится в статье.

«В этот момент Советский Союз понял, к чему все идёт: Запад хотел заставить Гитлера пойти на восток. Становилось ясно, что грядёт война», — отмечает автор.

Однако в апреле 1939 года Франция вновь отклонила очередное предложение Советского Союза. В мае советский министр иностранных дел ещё раз попытался договориться с Польшей, но ему опять сразу же отказали. Англичане одновременно вели тайные переговоры с Гитлером и решили «не спешить».

В итоге Москва потеряла всякую надежду на заключение альянса с западными странами, поэтому в августе 1939 года был подписан пакт Молотова — Риббентропа, констатирует Nyhetsbanken.

Этот договор давал Советскому Союзу дополнительное время, чтобы укрепить оборону до нападения немцев, которое на тот момент уже выглядело неизбежным, — а благодаря дополнительному протоколу у СССР появлялась «сфера интересов», которая могла служить буферной зоной, поясняет автор.

«В варианте истории, представленном Европейским парламентом, все эти обстоятельства заботливо заретушированы. Особенно поразительно, что даже не упомянута встреча в Мюнхене в 1938 году», — подчёркивается в статье.

Когда в июне 1941 года началась большая атака на Советский Союз в рамках операции «Барбаросса», то помимо Германии, в ней принимали участие Австрия, Румыния, Финляндия, Италия, Венгрия, Словакия и Хорватия, напоминает автор: «Многие энтузиасты, ратовавшие за принятие нынешней резолюции, родом как раз из этих стран. В оккупированной Европе буржуазия часто приспосабливалась к немцам.

Нацизму в основном сопротивлялся Советский Союз (ценой 27 миллионов жизней советских граждан), а в других странах ведущую роль в движениях сопротивления зачастую играли коммунисты. Что из этого мы должны помнить, по мнению Европейского парламента? Очевидно, ничего!».

Конечно, память — сложное явление, и часто люди стремятся рационализовать и «привести в порядок историю» по идеологическим причинам, говорится в статье. Подобные «механизмы рационализаторства» справедливы для каждого отдельного человека. И сейчас политики Европейского парламента тоже пытаются сконструировать новую «коллективную память», пишет Nyhetsbanken.

Резолюция Европарламента об «исторической памяти» может повлечь целый ряд последствий, предупреждает автор. По его мнению, из-за этого под угрозой в будущем окажется свобода слова. Можно также предположить, что станет меньше пространства для дебатов и появятся новые школьные учебники, переписанные из политических соображений, говорится в статье.

В резолюции предлагают сделать 23 августа — день заключения немецко-советского пакта — общей датой «памяти жертв нацизма и коммунизма», а также выделять больше денег на пропаганду ЕС и препятствовать «тривиализации» темы в дебатах и в СМИ.

«Российское общество призывают покончить с трагическим прошлым и прекратить предполагаемую информационную войну, направленную на раскол демократической Европы. Ничуть не боясь „бросаться камнями в стеклянном доме“, Европейский парламент также требует, чтобы Россия прекратила искажать исторические факты», — отмечает Nyhetsbanken.

Причём подобный «русофобский указ» из Брюсселя с удовольствием подхватила крупнейшая газета Швеции Dagens Nyheter, и, к сожалению, вряд ли стоит ожидать от других шведских СМИ иной позиции, предупреждает автор.

«Но не следует ли воспринимать как тревожный сигнал тот факт, что политическое собрание вроде Европейского парламента начинает определять, что есть историческая истина? Невольно приходят мысли о формировании тоталитарного паттерна», — заключает Nyhetsbanken.