Ну разве мог он еще в 1968 году поддержать ввод советских войск в Чехословакию? Никак не мог, и говорил об этом открыто.
После чего, конечно же, подвергался официальной травле, запретам, стиранием ластиком из телевизионных программ.
Ничего особенного, у нас по-другому и не бывает.

Он блистал в товстоноговском БДТ, был примой-артистом, несмотря на шикарные созвездия вокруг.
Он был любимчиком Товстоногова, он уже начинал ставить свои спектакли.
Он стал таким Чацким, которого не было, наверное, на русской сцене и никогда не будет.
Однако ленинградский партийные бонзы выжили его из любимого театра, и Юрский уехал в Москву.
Из Петербурга в Москву, из Ленинграда в Москву, в Москву, в Москву!

Нет, он не был диссидентом, не плавал за буйки.
Но разве просто быть, а не казаться честным человеком в нашей стране не доблесть?

Затем были и театр Моссовета, также ставший родным домом, и АРТель АРТистов Сергея Юрского, где он на сцене МХАТа поставил бессмертные «Игроки-ХХI» с лучшими артистами того переходного времени.

Он писал блестящие умные неожиданные книги под псевдонимом Вацетис. Он писал чудесные воспоминания, мемуары. И как писал!

Он читал стихи, ставил спектакли.
Но именно кино показало всю его мощь, необыкновенный артистизм перевоплощения, комедийность на уровне трагедии.
Его полузапретный «Человек ниоткуда», мулат милости божьей от Эльдара Рязанова — чудо чудное, необыкновенный киноэксперимент.
А ведь Юрскому было тогда всего 26 лет

. А дальше можно просто смаковать без всяких комментариев.
Остап Бендер, Викниксор из «Республики ШКИД», конечно же Иван Сергеевич Грузнев из «Места встречи», импровизатор из «Маленьких трагедий», мэтр Роше («Ищите женщину»), ну и бессмертный дядя Митя, сами знаете откуда.

Юрскому тогда было только 49, а он так сыграл деревенского забулдыгу, такого милого и такого русского, и такого нелепого…
Да это просто смех сквозь слезы.
Уже в очень зрелом возрасте он тоже снимался, хотя да, возраст чувствовался. Но это же был Юрский!
Он сыграл и отца вымышленного Тургеневым Базарова,
и отца Иосифа Бродского, даже в молодости.
И Бориса Пастернака сыграл, когда самому уже было за 70,
и Сталина…

Когда говорят «явление»… лучше не надо.
Когда говорят «великий»…
А он разве когда-нибудь просил называть себя так?
Не надо этих определений, названий.
Он просто был Сергеем Юрским. Был и есть.
Он наполнял нашу жизнь смыслом существования.
И… давал ту самую надежду. Она, надежда, ушла?

Ни за что и никогда. Юрский был в нашей жизни и это такое счастье.
(Александр Мельман)

В то лето Валя гостила у родителей в Свердловске. Как-то вечером к ней забежала подруга-одногруппница и сообщила, что в город приезжает театр им. Вахтангова. «Билетов уже нет! Но нам надо попасть на спектакль!»
На тот момент Валя Титова училась в Ленинграде в студии Большого драматического театра. И, между прочим, была любимой ученицей «великого и ужасного» главрежа Товстоногова. Он, очарованный красотой и талантом Валюши, специально под нее вводил мизансцены. И даже назначал Титову на главные роли в нашумевших постановках.
... Действительно, все билеты расхватали, но студенток «самого Товстоногова» разместили в оркестровой яме. Спектакля Валя почти не видела — потому что глаз не сводила с молодого актера Вячеслава Шалевича. Высокий, красивый, с открытой светлой улыбкой — его нельзя было не заметить! Да и Шалевич периодически поглядывал туда, где сидела барышня необычайной красоты. Потом, когда закончилось действо, девушек, пригласили на банкет. На этой вечеринке и Валя, и Слава поняли, что с ними приключилась прекрасная штука — любовь.
Казалось, против них ополчился весь мир! Он жил в Москве, она — в Ленинграде. Он не мог оставить свой театр, она — уйти от режиссера Товстоногова. Трагедия была еще и в том, что Слава был женат, у него недавно родился сын...
Умопомрачение — по-другому и не назовешь то, что происходило между ними. Шалевич стал писать стихи — чего в жизни не делал. Отыграв спектакль, садился в поезд и мчался к любимой в Ленинград. Утром дарил Вале розу и немедленно назад, чтобы поспеть к вечерней репетиции. Тогда-то Слава узнал, что в фильмы «Гранатовый браслет» и «Метель» требуются главные героини. Именно он посоветовал Владимиру Басову посмотреть молодую актрису Валю Титову. Конечно, у влюбленных был свой план: подольше побыть друг подле друга. Они не знали, какие испытания их ждут...

Владимира Павловича Басова ничего не смущало. Ни разница в возрасте — он был старше Вали на 18 лет, ни любовь девушки к другому. Басов решил ее завоевать!
«С такой внешностью только дуремаров и играть», — говорили те, кто не знал его лично. Он был блестящим рассказчиком, Обладал уникальной памятью. Ко всему этому добавьте широкую натуру и фонтанирующий темперамент — получите портрет сорокалетнего ухажера. Если Басов кутил — то в лучшем ресторане Москвы. Курил исключительно импортные сигареты. Одет был всегда с иголочки: батистовые рубашки, кожаные пиджаки. Одним словом, король жизни.
После съемок «Метели» Басов мотался в Ленинград, ждал Валю под театром, водил в рестораны обедать. Она невольно сравнивала Басова с красавцем Шалевичем — и, увы, не в пользу первого. Наверное, Владимир чувствовал это: решился на отчаянный шаг — сделал Титовой предложение.
... В номере гостиницы «Европейская» Валю ждал друг Басова — сценарист Алексей Леонтьев. Он сказал, что надо выбирать жизнь, а не мечту. Что лучше быть женой, чем любовницей. И режиссера нельзя сравнивать с актером! В общем, он делал предложение Вале от имени Басова. «Почему он не сказал этого сам? Видимо, боялся отказа», — предполагает сейчас Валентина Антиповна.
На пороге гостиницы Валю ждал Слава Шалевич. Он все знал, переживал и боялся решения любимой, «Басов предложил стать его женой», — обреченно сказала она, «Но я тоже могу предложить!» — горячился Шалевич. Эту реплику Валя восприняла как издевку: они встречались больше года, но Слава так и не развелся. Весь день они бродили по городу, плакали, прощались. Юной актрисе Валентине Титовой тогда казалось, что жизнь закончилась.

Валя очень хотела семью. Сначала она лишь принимала ухаживания Басова, затем влюбилась. Да и невозможно было не ответить на его чувства! Окончив студию при БДТ, Валя поняла, что беременна. И отправилась в Москву.
Все оказалось сложнее, чем она себе представляла. Владимир Павлович от своих слов не отказывался — но и не торопился их воплощать. Несколько месяцев Вале пришлось жить у подруги. Без прописки. Без мужа. В положении. Кажется, в тот период она лишилась всей лирики-романтики.Осенью 1965 года она родила сына. Передачи в роддом носили помощники Басова. А сам отец тем временем прятался в кустах. Сейчас Валентина Антиповна говорит, что ему было попросту стыдно за ситуацию. Тем не менее, Владимир Павлович все исправил: забрал Валю и малыша из роддома и доставил в свою квартиру.

А свадьба? Ее не было. В обычный день Владимир Павлович повез Валентину в загс — якобы записать мальчика. На порог вышла какая-то женщина, вынесла толстую тетрадь. Валя поставила подпись. Так Валентина Титова стала законной, третьей по счету, супругой Басова.
Наконец она получила дом и семью. И мужа-гения. Валя с утра до ночи крутилась по хозяйству, занималась маленьким Сашей. Басов снимал. Дома телефон разрывался. Нежные девичьи голоса просили к телефону Володю. Не выдержав, Валя однажды сказала: «Если еще хоть кто-то из них позвонит — я ночью нагрею утюг и поставлю тебе на физиономию». Басов отшутился, но звонков больше не было. Через пять лет в их семье родилась дочь. «Лиза очень помогла, — вспоминает сейчас Титова, — я продержалась тогда, потому что горевать было некогда».
Семья жила на широкую ногу. Гостеприимная большая квартира. Регулярные командировки и отпуска за рубежом: на машине они объездили пол Европы. Валентина была и домработницей, и секретарем, и главной актрисой режиссера Басова. Он снял жену в шпионском блокбастере «Щит и меч», за который получил множество наград и премий. Через несколько лет — фильм «Дни Турбиных». Никто не удивлялся, что запрещенного Булгакова ему разрешили снимать — ведь Басов мог уболтать кого угодно! Проблемы начались, когда фильм принимала партийная комиссия: у Басова не выдержало сердце — случился инфаркт.
Тогда его выходили. Но на него навалилась депрессия: что-то не получалось, планы рушились. Басова пригласили сниматься в Венгрии, и он поехал, чтобы сменить обстановку. Оттуда он вернулся сильно пьющим человеком…

На съемках «Отца Сергия» Валентина приглянулась оператору Георгию Рербергу: он слыл гением и сердцеедом. Как-то вечером он зашел в номер к Титовой, они проговорили до утра. На следующий же день все шушукались об их интрижке.
Съемки закончились, и Валентина вернулась домой. Басову уже пересказали, что у жены случились амуры. «Было или нет?» — пытал он ее. «Еще раз спросишь — выйду за него замуж», — отрезала Валентина. Однако Титова не из тех женщин, которые заводят легковесные романы. Конечно, ей польстило внимание знаменитого оператора, но она слишком уважала себя, чтобы пуститься во все тяжкие.
Атмосфера в доме напоминала ад. Три последних года брака Валентина безуспешно пыталась отлучить мужа от бутылки. Когда они поженились, Владимир Павлович завязал. Но, как оказалось, не навсегда. И вот снова сорвался... Из-за стрессов и переживаний Валентина попала в больницу — в онкологическое отделение. Из поступивших шести женщин оттуда вышла лишь одна она. «Если полностью измените жизнь — выживете. Вам необходим абсолютный покой», — сказал ей доктор при выписке.
Дома о покое можно было только мечтать. И Валентина решилась на крайнюю меру: собрав чемодан, ушла. В никуда — просто сняла небольшую квартиру. Как жить дальше — не знала: на мужа накопилось множество обид. И она выбрала одиночество. Владимир Павлович ее уход считал блажью. Посадив детей в машину, отправился в путешествие по Европе. «Ничего, мама скоро вернется», — пообещал он сыну и дочке.
Но через полгода Валентина попросила о разводе. Басов пытался исправить ситуацию с помощью суда: в отчаянии строчил письма, что она бросила детей и семью, настаивал на лишении материнства... Но все напрасно: Валя уже полюбила Рерберга.
Тогда она сильно переживала о детях. Дочь училась в Ленинградском хореографическом училище — Валентина ее навещала. С сыном они чаще виделись. Многие осудили ее — где же это видано, детей бросать? Но Валентину это остановить не смогло.

Жизнь Вали спокойнее не стала. От одного гения она ушла к другому. Георгий Рерберг работал с Тарковским и Кончаловским, его в шутку называли «принцем датским».
«Запомни, мои романы больше двух месяцев не длятся», — объявил он, переступив порог Валиного дома. Титова ответила: «А мне кажется, это надолго». Сначала он захаживал в ее съемную квартиру — а через пресловутые два месяца остался там навсегда.
Характер у него был тяжелый и взрывной. Он бывал резким. Мог психануть и уйти, хлопнув дверью. У него был тот же недуг, что и у Басова, — болезненная тяга к спиртному. Но Валентина его любила — и прощала все.
О романах Георгия Ивановича ходили легенды! Тем не менее, ужиться он ни с кем не мог. Первое время, как и многие мужчины, он очень боялся, что Валентина потребует клятв, гарантий, обязательств. Но она молчала. И предоставила этому одинокому волку свободу. Конечно, он никуда не ушел. «Георгий Иванович был как извержение вулкана», — потом сказала о нем Титова.
«Валечка он на вас не женится», — будущая свекровь с удовольствием повторяла эти слова. Однажды Валентина ответила: «Это решать мне. Скажу — и женится». Так и получилось: но расписались они лишь через 15 лет, после смерти Басова Рерберг очень трудно принимал другого человека. Но когда Валентина заболела — не отходил от ее постели. Стирал, готовил еду кормил с ложки. Наверное, именно тогда он понял, как дорога ему эта женщина... Они прожили более двадцати лет — в 1999 году Георгий Иванович умер.Она и теперь — красавица. Сын Александр, как и его отец, стал режиссером и сценаристом. Дочь Елизавета живет в Греции. Валентина Антиповна часто и подолгу гостит у нее, обожает свою внучку Ариадну. И мечтает написать сценарий о женской судьбе... Согласитесь, Титовой есть, что рассказать о себе и тех мужчинах, которые ее любили.