И я с ним мысленно соглашался, поскольку партии доверял безоговорочно, отчего и сидел под столом на попе, не ёрзая.
В те годы у меня было два любимых занятия: крутиться под ногами и прятаться под столом. В спокойной обстановке я обычно прятался. Когда же страсти накалялись, крутился.
– Я не шучу! – напирала на отца мать. – Что мне закручивать?!
Не закручивать мама не могла. У неё даже во сне характерно двигались руки, и тогда казалось, что она кого-то душит.
– Что ты орёшь? – вскипал, наконец, папа. – У тебя же полная кладовая! Что ты орёшь?!
– О чём ты?! – тут же вскидывалась и мать. – Это же всё прошлогоднее! Там уже нет витаминов!
– Тогда зачем мы это храним?!
– Гостя-ям! – изумлялась она так, будто вопрос ей был задан на китайском.
– Детям ведь я это уже не дам!
– Почему-у?! – в крайнем изумлении выглядывал я из-под столешницы.
О маминых закрутках я мечтал днём и грезил ночью.
– Да потому что всё это уже давно мёртвое! – говорила мама. И я кричал:
– Ну и что! Я люблю мёртвое! Особенно, компот!
Мамины компоты я обожал. Наша кладовая представлялась мне древним капищем, банки – идолами, и я им истово молился. Особенно сливовым. Хотя и за вишнёвые мог запросто продать душу.
– Какой тебе ещё компот? Компот же на праздники! – изумлённо вопрошала мать.
– Но ведь он уже мёртвый! – криком отвечал я и слышал:
– Так и гости к компоту уже все мёртвые!
И тогда приходилось искать подмоги у отца.
– Ну пап, ну скажи ей, ну пусть откроет!
– А действительно, – бормотал тот, – зачем мы всё это храним?! У тебя же там бог знает, какие залежи! – и решительно направлялся к чулану. А мама, выполнив вертикальный взлёт, застывала перед ним в распятии.
– Никогда! – выкрикивала она, источая глазами молнии. – Ни за что! Только через мой труп!
– Ну и чёрт с тобой! – отмахивался от неё папа и в раздражении добавлял: – Пусть оно тогда всё гниёт и взрывается!
От произнесённого мамины глаза выкатывались, словно от удара обухом.
– Взрываются?!!! – попеременно хватаясь то за сердце, то за голову, ахала она: – Пусть взрываются?!!
– Ну-у, не то, чтобы... – виновато бормоча, отступал отец к уборной, а мать, надвигаясь на него, кричала:
– Ты понимаешь, что сейчас сказал?!.. Соображаешь, что ляпнул?!!
И тут, давая папе возможность улизнуть в санузел, я и начинал крутиться под ногами:
– Мам, идём чего покажу! Мам, ну смотри, что у меня есть! Мам, у тебя там лук подгорает!
– Лук?!! – совершала мама очередной вертикальный взлёт и через минуту уже кричала из кухни. – Ка-кой лук? Не жарю я никакой лук!
Взрыва в кладовой мама боялась сильнее ядерно-го. И если я, по забывчивости, вдруг переходил с цыпочек на полную ступню, она непременно говорила:
– Чего ты топаешь? Хочешь, чтобы банки взорвались?!
Конечно же, я этого не хотел. Но однажды это всё-таки случилось.
Кладовую потряс взрыв, и мама взвыла так, словно на её глазах нас всех только что расстреляли.
– Это всё из-за тебя! – кричала она, тыча в отца обвиняющим пальцем. – Я так и знала! Я чувствовала! Из-за тебя, вредитель, теперь пропадёт вся партия!
«Папа – вредитель?!» – мысленно ахнул я, и ноги мои ослабели.
Быть сыном вредителя, из-за которого пропадает партия, было, пожалуй, самым страшным из моих детских кошмаров.
– А почему она должна пропасть? – вопросил я плаксиво.
– Да потому что теперь она вся взорвётся! – вы-крикнула мама, и агитационный плакат с членами политбюро разлетелся перед моим мысленным взором в клочья.
– Что ты наделал?! – спросил я виновато хмурившегося отца.
– Да кого ты слушаешь? – пробурчал он. – Ничего она не пропадёт!
– Не пропадёт?! – взвизгнула мама. – Да там же гнильё на гнилье! Я не знала с какого конца их резать!
– Ты их резала?!!! – пролепетал я, представляя маму, кромсающую ножом политбюрошных членов.
– Не резала, а вырезала! – уточнила она криком, и я всхлипнул:
– А зачем?! Они же хорошие!
– Были бы хорошие, сейчас бы не взрывались! Иди, вредитель! – сказала она отцу. – Иди и проверь, что там от них осталось!
И папа побрёл в кладовую.
Почему именно туда я так и не понял. Но искать связь между взрывом в чулане и подрывом партии у меня не было ни душевных сил, ни времени. Мама металась, как недобитая гусыня, ежесекундно вопрошая:
– Ну же?! Ну?!
И папа, наконец, ей ответил:
– Это лечо! – объявил он траурным голосом.
И я в ужасе подумал: «Наверное, кто-то из латышских стрелков! Может даже соратник самого Пельше!».
– Только лечо?! – замогильным голосом уточнила мать.
– Да, – коротко ответил ей отец. – Лечо кабздец!
«А-ах! – зажмурился я. – Ещё и Кабздец?!!!»
И слёзы из моих глаз сыпанули горохом.
«Это же, наверно, тот самый герой Кавказа, что изображён на папиросах!» – понял я. И вдруг услышал, как мама заговорила с папой на иностранном языке, из которого знакомым мне показалось лишь слово: «дрек».
«Да она же шпионка! – догадался я. – Вот же меня угораздило! Мама – шпионка, папа – вредитель! Партия сейчас взорвётся!»
– А может, она ещё не взорвётся? – сквозь слёзы спросил я разоблачённую. – Она же крепкая. Может, выстоит?
И мама, глядя в окно, проговорила со вздохом:
– Нет, сынок. Это была гнилая партия. А значит, взорвутся все!
И я зарылся лицом в подушку.

Из сборника рассказов "Из точки в точку"

© Эдуард Резник

— Мыкаешься по помойкам, а всё о людях хорошо говоришь. Странный ты. Неправильный кот.

— Мама была человек. Знаешь, какая она была, — вдруг завёлся кот. — Она была, — и он подняв глаза к небу хотел что-то сказать, но задохнулся от нахлынувших чувств и всхлипнул.

— Ну, ну, ну, — примирительно сказала ворона, не надо. — Не расстраивайся, не вернёшь её. А ты вот мыкаешься по подворотням и мусоркам.

— Всё равно, — возразил кот, — хороших людей много. Меня они не пугают и даже иногда кормят.

Ворона презрительно каркнула.

— Да, да, да! — разошелся кот. — Я тебе точно говорю, что есть Бог и есть Ангелы, я-то знаю. Мама моя была Ангелом.

— Бог, — философски заметила ворона. — Бог — он для богатых. А для таких нищих, бездомных горемык как мы, есть только холод, голод и камни в руке человека.

Вдруг с небес промелькнул яркий, пронзительно красивый лучик. Тревожно пискнув, он упал прямо между передних лап кота.

— Ой! — сказала ворона. — Это…

— Точно, — ответил кот, — это попугай.

Маленький корелла желтого цвета с ярко-красными щечками осторожно приблизился к коту и ткнулся головкой ему в грудь.

— Коты едят попугаев, — намекнула ворона. — Вот и пообедаешь. Не надо по мусорке шарить. Обед тебе прямо с небес упал.

Кот осторожно гладил попугая правой лапкой. У мамы жил такой. Потом умер. Она его очень любила. Он вдруг со злостью посмотрев на ворону сказал:

— Коты не едят попугаев! Потому, что попугаи хорошие. Коты любят попугаев.

— Точно неправильный кот, — философски заметила ворона.

Маленькая птичка прижалась к теплой кошачьей груди и распушила пёрышки. Ей стало хорошо и тепло. Черные глазки попугая закрылись, и он задремал.

— Ты гляди, — удивилась ворона и внимательно посмотрела на кота. — Сколько тебя знаю, а что-то не досмотрела.

Напротив них в нескольких шагах остановилась молоденькая девушка.

— Ну надо же такое! — восхитилась она, — попугай, кот и ворона рядом сидят. И она, вытащив большой телефон, стала снимать видео. Рядом с ней остановилось ещё несколько человек, все вынули телефоны и, переговариваясь и смеясь, стали фотографировать необычную картинку.

Мужчина шел с работы домой. Колени ломило, и спина ныла где-то справа. Он старался не думать об этом, а иногда уговаривал себя, что раз болит, то он ещё жив, значит, и надо радоваться. После двенадцати часов ползания на коленях на заводе сложно было радоваться. Так что, настроение было не очень. Да и погода была так себе. Он опомнился, когда уткнулся в спину нескольких человек, перегородивших проход через маленький скверик к его дому. Осторожно протиснувшись через них, он оказался напротив скамейки. На ней сидела странная троица. Большой кот и маленький, прижавшийся к нему, попугай с вороной смотрели на него с явной опаской. Мужчина снял с плеча старую поношенную рабочую сумку и положил на скамейку рядом с котом.

— Залезай, — сказал он коту. Кот посмотрел на сумку, а потом на попугая и переступил лапами. — Обязательно возьму, — сказал усталый мужчина. — И домик ему красивый купим. Он будет на нём сидеть и свободно летать. Обещаю.

Он протянул палец и маленький желтый попугай забрался на него. Мужчина осторожно посадил его в сумку, а кот… Кот сам запрыгнул внутрь. Мужчина посмотрел на ворону и произнёс:

— Ну что, пошли что-ли? — и протянул ей правую руку. Ворона ступила на протянутую ладонь и забравшись на плечо ворчливо заметила:

— Ладно уж, уговорил. Схожу с тобой, посмотрю как там устроится мой старый друг кот. Может и вкусного печенья перепадёт.

— Обязательно перепадёт, — донеслось из сумки. Мужик-то вроде ничего.

— Все они ничего, — ворчала ворона.

И вдруг из сумки поднялась желтая маленькая голова с красными щёчками и подняв хохолок сказала:

— А я теперь тоже нужный, — и радостно запела, да так красиво…

— Ты моя лапочка, — отозвался кот. — Конечно, ты нужный. Ты мне сразу стал нужный. И попугай прижался к своему новому другу.

А мужик спешил домой. Колени почему-то больше не болели, да и со спиной, вроде, всё было нормально. А погода… Погода, я вам скажу, была просто удивительно хорошая.Мужик шел и улыбался, а из сумки доносилась попугайская песня. И даже ворчливая ворона у него на плече радостно каркнула что-то.

Ангелы еще существуют. Они живут среди нас. Просто мы не можем узнать их. Среди усталых мужиков с больными коленями, и тёток, вечно спешащих всё успеть и покормить всех голодных.

© Олег Бондаренко

Брутальный – словно сибиряк, гордый – как шотландский горец, обходительный, словно английский джентльмен, мурлыкающий по французски, напористый – как кавказец, кот готов отдать свою любовь. Будут рассмотрены все варианты.
Но рассматривать было некого, варианты не появлялись. Родители потенциальных невест если где-то и существовали, то им явно нужны были женихи попородистей. Простенький внешне "мурзилка", презрительно отметался сразу, уже на этапе отбора, даже не имея возможности пробраться на кастинг.

Маркиз этого пока не знал – он чувствовал себя неотразимым и уже вовсю требовал невест и побольше. Всячески намекая хозяевам, что давно пора наладить непрерывный поток трафика потенциальных жен, к его лежанке.
Поэтому, когда раздался телефонный звонок, хозяин Маркиза даже старался пореже дышать, опасаясь спугнуть возможную "тещу".
- Я, так понимаю, кот неопытен? А чем кормить кошку будете? А паспорт с прививками есть? А наполнителем каким пользуйтесь?
Строгий женский голос засыпал вопросами. Хозяин хотел было возмутиться. Какой такой корм? Разве его не должна предоставить хозяйка кошки? И чего это наполнитель ее не устраивает? Но промолчал...
Они все же договорились, что кошка прибудет на выходные. Кошка... А из переноски показался огромнейший монстр, которого звали Авдотья.
Практически черная, в полтора раза больше кота. Бугристые мышцы перекатывались под кожей, глаза метали молнии, а с клыков, так и казалось – капает дымящаяся слюна.
Маркиз всхлипнул и ринулся в шкаф, предпочитая наблюдать за Авдотьей через баррикаду из полотенец. Он даже моргал попеременно глазами, а то кто ее знает... Вот так прикроешь на мгновение оба глаза, а она уже рядом!

Авдотья словно бы всегда тут жила. Напрудила в лоток, схрумячила две миски с кормом и с довольным вздохом улеглась на подушки. Ближе к ночи пришлось подушки переместить на пол – "кошечка" не желала их покидать.
Погладить себя она не давала, зарычав от единственного прикосновения. Кошка так недобро поглядывала на хозяев, что они старались пореже ходить по квартире. А стоило ей брякнуть опустевшей миской, как хозяйка тут же кинулась ее наполнять.
Дотя выспалась ближе к утру и ее посетило игривое настроение, а тут как раз подвернулся и Маркиз, который, практически не дыша, возвращался из ночной вылазки до туалета.
Хозяева подскочили от гулкого топота... Маркиза спасло только то, что он лучше знал по квартире все укромные уголки и лазейки. Но спасло ненадолго! Распластавшись спиной по стене, он судорожно махал лапами и кричал:
- Уберите ее! Уберите! Не хочу жениться! Я пойду в армию, в монастырь, полечу в космос... Только у-бе-рии-те!!!!!
Уворачиваясь от веника, Авдотья ворчала:
- И чего разорался? Как маленький... Не хочешь, как хочешь. Нужен ты мне больно. Я так то поиграть предлагала.

Предложение поиграть оставалось в силе и Дотя стала караулить Маркиза... Ему повезло, что "медовые дни" выпали на выходные и хозяева могли носить кота на руках до лотка и до мисок, не давая подойти Авдотье ближе, чем на расстояние вытянутого веника.
Кошка сверлила Маркиза глазами, выразительно облизываясь и демонстративно точила когти об его когтеточку. Точила так, что когтеточка доживала последние дни. Кот пугался, старался стать меньше и очень жалел, что не может, как муха, взлететь к потолку.
А вот на второе утро Маркиза все же поймали. Подмяв его под себя, Дотя мурлыкала:
- Ты такой милый...
От ее мурчания закладывало уши, Маркиз под тяжестью кошки еле дышал и счел, что нужно с ней согласиться. Если уж Авдотья хочет, то он будет предельно милым.
- Догоняй!
Подпрыгнула кошка и побежала галопом по коридору.
- Щасссс...
Маркиз буквально полетел в противоположную сторону и только забившись между хозяевами, перевел дух. Теперь можно хоть немного вздремнуть...

Хозяйку Авдотьи встречали с искренней радостью. Уже "упакованную" в переноску кошку вручили ей сразу же.
- Ладно, если ничего у них не получилось, то значит – в следующий раз. - Сказала на прощанье усталая девушка, хозяйка Авдотьи.
Хозяева судорожно кивнули, мысленно перекрестились, а хозяин решил, что уж лучше "испорченный" кот, чем еще одна такая невеста.
- Увидимся! - Промурлыкала Дотя.
- Не дай Бог!!! - Подумал Маркиз.

В машине девушка выпустила кошку из переноски и Авдотья перебралась к ней на колени.

- Скучала? Прости меня, девочка – это пока единственный выход. Гостиниц для животных у нас нет, передержек нормальных тоже. Ты бы там в клетке сидела((( Достали эти командировки по выходным, а больше некому. Все с детьми, или вообще одинокие мамы.
А так... За тобой приглядывают, кормят, ухаживают. Да и товарищ для игр какой-никакой есть. Тебе котик понравился? А вот то, что ты стерилизована, не обязательно никому говорить. Ты согласна?
Ха, зная тебя, подозреваю, что не скоро кот оклемается и захочет еще раз увидеться с кошкой. Так, через месяц снова нужно искать тебе "жениха", опять маячит командировка. Только ты это, помягче с ним)))

Маркиз долго не мог поверить, что он теперь дома единственный из кошачьих. По привычке передвигался почти ползком, замирая от малейшего шума.

А когда его посетило желание пометить косяк, взгляд кота непроизвольно остановился на измочаленной когтеточке. Желание тут же пропало и Маркиз покорно потрусил в лоток.
Лучше лишний раз не провоцировать хозяев, а то повторного появления Авдотьи, Маркиз точно не переживет!

Автор: Cebepinka