Жена сажала цветы так, что бы сад цвел до глубокой осени. Но больше других он почему то любил «беспородные» «золотые шары». Желтые, лохматые, на длинных ножках, они выросли казалось случайно, и даже в ноябре, под падающим снегом, гордо держали головки. Стойкие, как и он сам. Огромное дерево грецкого ореха на краю участка давало тень в любую жару. Он срезал шесть темно красных, почти черных роз и поднялся в комнату сына. Положил их на комод, возле фотографии.

Сын погиб на службе, в дальнем гарнизоне, за 3 месяца до 40, 30-летняя невестка через день умерла в преждевременных родах. Малыш пережил ее на 12 дней. Он даже успел посмотреть на внука . Когда вышла женщина врач, и вдруг заплакала, слова были не нужны. «Я не смогла, не смогла…, — сказала она и махнула рукой, — слишком маленький срок, даже не было 25 недель, а я так надеялась…».

Он взглянул в глаза жены и понял, что остался один. Жена умерла через месяц после похорон .
Поливала сад и присела под деревом. Патологоанатом сказал, что она была совершенно здорова, просто остановилось сердце. Он пошел на кухню и стал варить кофе. Неожиданно раздался звонок. Он взял телефон, звонил его приятель, тоже отставной военный. Когда то они вместе служили.

— Здравствуй Петрович, — сказал приятель.
—Здравствуй Саша, — ответил он.
— С днем рождения тебя. У нас для тебя подарок. Но только забрать его можно месяца через два.
— Есть у меня все, мне ничего не надо, Саша.
— Да ладно, Петрович, выручай. Собачка наша, французская болонка, бишон, родила сегодня 6 щенков. Я же жене из Франции кобелька к ее суке привез пол года назад. Вязка плановая, будут все документы. А кому нужны породистые собаки в нашей то глуши... Маленькие будут, не объедят.
— Поговорим через два месяца, Саша, — ответил он.

Через 2 месяца вновь раздался звонок от Саши.

-Ну что , едешь?

Он хотел ответить : «Нет» , но вдруг вспомнил как жена любовалась на собачку приятелей, целовала мокрый носик, разглаживала шелковистую шерстку.

— Буду через полтора часа, — ответил он.

Приятель жил в горах, километрах в восьмидесяти от него. По военному быстро он собрался, положил на заднее сиденье небольшую картонную коробку, кинул туда пару старых полотенец и чистые тряпки. Набрал бутылку воды, и взял пластмассовую коробочку от сыра «Виола»…

— Пунктуален по военному, — сказал Саша, — ровно полтора часа. Проходи. Он зашел в большую комнату. В клетке копошились 6 нежно белых щенков. Приятель вытащил их и посадил на пол. Щенки кинулись к ногам. Только один, самый маленький, настороженно сидел в отдалении.

— Девица, нелюдимка — сказал Сашка, — мелкая слишком, наверно не дотянет до стандарта. Неудачная, родилась последней, и задышала не сразу. Выбирай лучшего.

Щенки разбегались по комнате. Он посмотрел на сидевшую отдельно малышку и позвал:

«Лилия, Лилия» Его жена очень любила лилии. Малышка вздохнула и смешно разбрасывая лапки побежала к нему.

— Ну надо же, — сказал Саша, — ну что, выбрал?

— Беру эту, Лилию, — ответил он.
— Да ты не спеши, посмотри, у остальных и шерстка получше, и красивей они.
— Беру эту, — еще раз повторил он.
— Хозяин – барин, — ответил Саша, — Марина, ну что, стол готов?

Они посидели за гостеприимным столом. Он не пил, спиртное и дорога в горах — не дружат. Жена Саши , Марина, щедро положила в машину домашней снеди и солений. Потом вынесла странную сумку.

— Держи документы , переноску для Лилии, я сострочила, тебе в подарок. Помню, как Катя хотела щенка.

— А мне она ничего не говорила, — ответил он.

— Думала сделать сюрприз, да вот не сложилось, — сказала грустно Марина.

В заботе о маленькой Лилии потекли дни. Он расчесывал шелковистую шерстку, готовил ей кашу с мясом и овощами, сделал прививку в 3 месяца. Переживал, когда она порезала лапку. Каждое утро, часов в 6, они шли вдоль берега моря. Затем он аккуратно складывал одежду и купался, а Лилия ждала его на берегу. К этой странной паре все привыкли. По ним можно было проверять часы.

Было обычное утро. Как всегда они прошли вдоль берега с Лилией и он пошел купаться. Заплывал он почти до буйков. Он уже собирался возвращаться, когда вдруг замерло сердце. Он пошел ко дну. Боль была невыносимой, не пошевелиться. Но море не спешило его забирать. Когда его вытолкнуло на поверхность, он вдохнул воздух и услышал отчаянный лай маленькой Лилии. Как будто кричал и плакал ребенок.

Когда во второй раз море отпустило его, открыв глаза он увидел, что Лилия вцепилась в его плечо и отчаянно тянет к берегу. На дно они пошли вместе. Маленькая собачка упорно не отпускала его и перебирала лапками. Он собрал последние силы и они поплыли. Когда они оба были метрах в 10 от берега, подоспела помощь,. Сильный молодой сосед вытащил их .

— Эх, Петрович, иди свечку поставь за свою псинку, так она лаяла, что я из кровати вылез, глянул, одежда лежит, а тебя нет. Потом по ее голове с бантом тебя и увидел в воде. Такая кроха, как же она тебя удержала, — он разгладил красный мокрый бантик и стал вытирать своей сухой рубашкой крошечное дрожащее тельце, — вот и не овчарка, а какая верность!

— Не от породы это зависит, сказал он, потом пожал соседу руку, — спасибо Стас, здоровья тебе.

— Бывай Петрович, не заплывай далеко, — сказал Стас и побежал домой.

Летом, приезжая на море, я привыкла видеть эту пару. Сухощавый, высокий мужчина неизменно выходил на прогулку со своей крошечной собачкой, затем вытаскивал из пакета раскладной стульчик и садился. Шли годы, выросли дети. Каждый раз, в отпуске , я надеялась их встретить.

В этот раз их не было уже 3 дня. Но на четвертый они появились. Я подошла и поздоровалась.

— Хорошего дня.
— Здравствуй дочка, — ответил Федор Петрович.
— Как дела? — спросила я.
— Да вот, давно мы с Лилией живем. Сегодня мне 80, а Лилии 15 лет.

Я достала из кармана вкусняшку и игрушку для Лилии.

— Надо же, не забыла, — вздохнул Петрович.
— Что- то вас не было три дня?
— Правнучку своего сослуживца обустраивал, места много, пусть живут. Из Донецка она. Муж погиб от снаряда, одна с ребенком осталась. А сослуживец то сам уже лет 6 как умер. Заходите к нам сегодня вечером, часов в семь, посидим.
— Непременно будем, ответила я.

По песчаному пляжу бежал 5 летний мальчик.

— Деда, деда, — кричал он, показывая пальцем, — смотри какая птица!

— Баклан это, сказал Петрович, и разглаживая шелковистую шерстку Лилии, улыбнулся.