Любимые питомцы-6
Сообщений 861 страница 870 из 1000
Поделиться86317 Окт 2020 19:51:25
В Петербурге, неподалеку от Тихорецкого проспекта, в парке Сосновка недавно установили памятник. Тоненькая высокая девушка в военной форме держит за ошейник немецкую овчарку, а собака преданно смотрит в лицо хозяйке. В другой руке у девушки саперный щуп.
Именно на этом месте располагалась в войну школа служебного собаководства на базе собачьего питомника. Мало кто знает, но крупных собак в Ленинграде не съели в блокаду. Нет, с началом войны их собрали в этот питомник — и породистых, и дворняг. И тренировали на подрыв танков. Собакам закрепляли на спине взрывное устройство, которое срабатывало от соприкосновения с днищем танка.
Но в 1942 году было принято решение использовать собак в других целях. Как подрывники, они были ненадежны, случался подрыв и своих танков. Из собак стали готовить минеров, санитаров, связистов и доставщиков груза.
Мужчин не хватало, все были на фронте. И весной 1942-го работать с собаками призвали юных девочек 18 – 19 лет. Ленинградок. Некоторые из них до войны занимались в клубе служебного собаководства, на Рубинштейна, 40.
Из тоненьких, хрупких девочек, переживших первую блокадную зиму, был сформирован 34-й, отдельный батальон Ленинградского фронта. Их готовили к участию в прорыве блокады.Среди этих девочек была Маргарита Меньшагина. Это она изображена в панораме на Невском пятачке. В Сосновке девушка одновременно и училась — саперному делу, разминированию, и учила своих новых подруг — кинологии, обращению с собаками.
Семья Нины Бутыркиной отдала своего любимца, овчарку Мига, в служебный питомник осенью 41-го. А весной 42-го Нина пошла добровольцем в военкомат. Ее призвали, отправили в Сосновку. И первой, кого она увидела, была ее подруга Рита Меньшагина. А вторым - любимец Миг, к которому девушку отвела Рита. Так Нина с Мигом и прошли всю войну.
А с осени 1942 года собак стали учить ходить в нартах.
12 января 1943 года началась операция «Искра». Туда и был направлен 34-й отдельный батальон. Задачей «девичьей команды» было доставлять на левый берег Невы боеприпасы, а оттуда вывозить на правый берег раненых.
В каждой упряжке было по 5 – 7 собак, руководили ими два кинолога. Одна девушка-кинолог бежала на лыжах перед нартами, вторая — за ними. Они везли взрывчатку, противотанковые мины, колючую проволоку, стальные щитки для укрытий. На обратном пути забирали раненых. За время операции «Искра» бойцы 34-го отдельного батальона вывезли с поля боя 1800 раненых, и доставили многие тонны боеприпасов.
Еще собаки, под руководством девчонок, служили связистами, доставляли документы. Были и собаки-санитары — с сумками на спинах, где находились перевязочные пакеты и фляги со спиртом. Собаки безошибочно вычисляли еще живых, подбегали, начинали вылизывать лицо, помогая раненому прийти в себя. Потом подставляли спину, чтобы человек мог взять аптечку и перевязать раны.
Но самая главная заслуга 34-го отдельного батальона — разминирование. Земля и здания были буквально нафаршированы минами. Миноискатели не справлялись, приборы зашкаливало из-за огромного количества металла, оставшегося после боев. Выручал тонкий собачий нюх. После того, как собаки стали служить саперами, количество подрывов на минах в саперных подразделениях сократилось почти в 10 раз.
Собака шла вперед. Унюхав мину, садилась рядом и не шевелилась. Кинолог обследовала землю щупом, и ставила флажок для саперов, либо сама приступала к разминированию.
Девушки с собаками занимались поиском мин до 1953 года. Только на участке северо-западного фронта 34-й отдельный батальон обезвредил более 250 тысяч мин и снарядов.
Такой вот он был, героический 34-й отдельный батальон. Хрупкие девочки-блокадницы, почти дети, и преданные им собаки. Девочки рисковали жизнью, обезвреживая мины, вытаскивали раненых, оплакивали погибших собак. И гибли сами.
Они держались — девочки и собаки. И поддерживали друг друга.«Знаете, вот таскаешь нарты целый день – не одни собаки таскают, ты с ними, можно сказать, наравне – под обстрелом, вся взмокнешь даже на морозе, но об этом не думаешь, ведь раненые на тебе, они истекают кровью, надо спешить. И вдруг где-нибудь по дороге на передовую почувствуешь, что все, что нет у тебя больше сил, что невозможно это дольше переносить. И сядешь в сторонке на пенек или на лед и заплачешь. Просто ревешь, ведь никого нет рядом, никто не слышит, так что не стыдно. А они собьются возле тебя, морды кладут на колени, лижут и подскуливают, из сочувствия, что ли. И высохнут слезы. Потреплешь собак, поднимешься – и пошли. Опять бежим туда, опять откуда-то берутся силы. Уж и счет рейсам теряешь. А собаки все тянут, они не то что слово, вздох твой понимают, и слушаются, и готовы защитить». (Воспоминания Нины Бутыркиной, из книги П. Заводчикова и С. Самойлова «Девичья команда»).
Маргарита Меньшагина и Нина Бутыркина выжили, прошли всю войну. Выжил и Миг, и прожил долгую собачью жизнь.
Низкий поклон и вечная память всем бойцам 34-го отдельного батальона — и людям, и собакам.
Собаки — удивительные существа, способные на абсолютную любовь и преданность. Это существа с чистыми душами, горячим сердцем, сильные и смелые, умные, но наивные, честные и открытые, как дети. Уникальные животные - единственные, способные отдать жизнь за человека, из любви к нему.
Не знаю, заслуживает ли человечество такой любви, которую дарят собаки. Но думаю, что если бог все же существует, то это он послал на Землю ангелов в собачьей шкуре. Преданных друзей и надежных защитников.
Памятник девушке с собакой был установлен по инициативе петербургского журналиста Елены Типикиной. Автор скульптуры - Александр Чернощеков.
Поделиться86417 Окт 2020 21:49:45
Маленькая глупая белая кошка знает, что такое любовь
Любовь — это лежать на неудобных скользких коленях неудобного скользкого, постоянно шевелящегося любимого существа, сползать с них каждые несколько минут, но не выпускать отросшие после стрижки когти, не цепляться, а шмякаться на пол, вздыхать, запрыгивать обратно на скользкие неудобные колени, сворачиваться клубком и снова сползать на пол, но не выпускать когти, не цепляться, падать, вздыхать и возвращаться — и так до бесконечности
Глупый большой неудобный и скользкий человек тоже знает, что такое любовь. Любовь — это сидеть в неудобной позе, задрав колени, едва касаясь пола кончиками пальцев ног, стараться поменьше шевелиться, чтобы маленькая глупая белая кошка падала и вздыхала как можно реже, и в этом удивительном мире, сотканном из глупости и любви, было чуть больше тишины и покоя
© Макс Фрай о любви, глупости и кошках
Поделиться86517 Окт 2020 22:38:12
- Переборщили-таки мы, Васька, с валерьянкой...
Поделиться86618 Окт 2020 17:44:02
- Я ещё и на машинке могу...
Поделиться87018 Окт 2020 18:19:26
Милейшие люди работают в нашем ЖЭУ, честное слово.
Услышав мое: «Кошка застряла в подвале, спасите-помогите», девушка ободряюще сказала: «Ничего, вытащим» и передала мой телефон мастеру. Или слесарю, не помню.
Мастер-слесарь, правда, был настроен не так радужно и сначала пытался отделаться банальным: «Сама вылезет» и «Не ловлю я кошек, блин!».
Я парировала: «Не вылезет!» и «Я сама поймаю, только откройте!»
В конце концов, убедила его, что если не достать Мафи из подвала, грядет пиздец. Причем не Мафи, а подвалу. Там будет убито все, что шевелится, а что не шевелится – на всякий случай тоже будет убито. К тому же воет она, при желании, как собака Баскервилей – зачем вам седые жильцы?
Слесарь к концу разговора стал как та странница из Пскова – очень ему захотелось собачку говорящую посмотреть. То есть лично убедиться, что пушистый пупсик, которого я показываю ему на фото, на самом деле Чужой, Хищник и пятый всадник Апокалипсиса.
--—
В подвале было тепло и временами что-то булькало. Я шарахалась вдоль стен, методично тряся куриным окорочком и завывая: «Мафи, кыс-кыс, иди сюда, смотри, вкууусно!». Такой шаман под мухоморами, только в кедах и толстовке.
Прошло минут тридцать. Или три часа. Оказывается, время в подвале идет незаметно.
Мафи не было.
Слесарь разочарованно курил снаружи. Обещали собаку Баскервилей, а даже хомячка не показали.
- Маау! – ехидно раздалось откуда-то из-под труб.
Победно размахивая куриной ногой, я понеслась туда с воплем: «Мафиии!»
Только хвост мелькнул.
Последние три строки можно перечитать раз пятнадцать – это и будет краткое описание следующих полутора часов. Слесарь напоминал болельщика на Формуле 1 и ставил явно не на меня.
В общем, когда я уже готова была признать, что двух кошек дома более чем достаточно, рядом внезапно материализовалась Мафи.
- Мау? – застенчиво спросила она.
«Иди ты, - подумала я. – Живи в своем подвале».
Нет, конечно. Схватила ее в охапку и потащила к двери.
Мафи орала и материлась как сапожник, норовя попасть мне когтем в сонную артерию. Я шипела: «Тихххабля!» и пыталась увернуться. Слесарь с сияющими глазами наблюдал за этой битвой двух якодзун.
Кажется, мы его все-таки не разочаровали.
Дотащив бешеную тушку до квартиры, я с облегчением выгрузила ее в прихожей.
- Оба-на! – восхищенно сказал кот Роман.
- Нуйоооптвоюмать… - огорчилась кошка Мася.
- Что, суки, не ждали? – поинтересовалась мелкая кошка Мафи и /немедленно выпила/ сожрала весь корм из миски.
Почесалась, зевнула и пошла на свой любимый диван.
- Щас! – гаркнула я. – Мыться!
Мафи тут же включила пупсика и, жалобно моргая, спросила:
- А может не надо? Знаешь, такой тяжелый день был…
Фиг с тобой, спи.
Но потом – мытье, глистогонка и прочее.
Скотина такая, ненавижу тебя, как хорошо, что ты нашлась…Ю.Закиева