Михаил Хазин. Жизнь в долг
Spydell (Павел Рябов) написал блестящий текст, который очень хорошо иллюстрирует ту модель стимулирования спроса, которую я описал в книге «Воспоминания о будущем». Напомню, что я писал о том, что частный долг в США перед кризисом 2008 года составлял около 15 триллионов долларов, что соответствовало 130% реально располагаемых годовых доходов для каждого домохозяйства и рос со скоростью около 10% в год. А вот дальше частный долг расти перестал и это дало основания моим критикам утверждать, что стимулирования спроса закончилось
Аналогичные претензии были и по сбережениям домохозяйств, поскольку (сегодняшние) официальные данные говорят о том, что сбережения выросли до 7%, что почти соответствует исторической норме 10% (по Spydell’у – 9% с 2009 по 2019 годы).
Дальше начинаются экспертные рассуждения. Поскольку я хорошо помню ситуацию начала 2000-х годов, то помню и экспертные оценки разного рода уважаемых (без иронии) специалистов, которые говорили, что сбережения в этот период были в размере -5, -7%. Соответствовали эти цифры и другим показателям. Но после очередного изменения методических правил экономической статистики, цифра сбережений сильно выросла и показатели 2000-х годов поднялись до 0.
Верить этой статистике нет никаких оснований. Именно за счёт этих методических изменений резко вырос ВВП США, который сегодня примерно на 25% выше, чем ВВП Китая, что, скорее всего, реальности не соответствует. Напомню, что лет 15 назад, когда методики Мирового банка показали, что ВВП Китая стал больше, чем ВВП США, данные уже меняли. По этой причине я исхожу из старых методик, которые оценивают ВВП США где-то в 15 триллионов долларов (ВВП Китая – около 16 триллионов долларов). При этом, разумеется, доходы домохозяйств становятся где-то на уровне 12 триллионов, что соответствует примерно 70% ВВП (а совокупный долг домохозяйств – как раз 130% от их доходов).
Вопрос. А за счёт чего выросли доходы домохозяйств, если ВВП США 21-22 трлн? А за счёт тех самых фиктивных доходов, связанных с интеллектуальной собственностью и прочим гудвиллом, который нельзя продать и нельзя никак использовать. Это чисто фиктивные цифры, они к реальности отношения не имеют.
Так вот, ключевой вопрос, который задавали мне мои критики: как осуществляется стимулирование спроса в ситуации, когда перестал расти частный долг? Я честно отвечал, что так же, как и раньше, только вместо роста частного долга выросли бюджетные трансферты. Примерно таким же способом, как это делается в Евросоюзе. К слову, если посмотреть на сбережения населения, то цифра 6-7%, которую упоминает Павел Рябов, если её привести в соответствии с реальностью, то есть вычесть добавленные 7% как раз получится тот самый 0, о котором я писал.
Теоретически, надо было бы провести анализ этих самых трансфертов, но я тогда поленился, поскольку бухгалтерию знаю плохо, а разбираться нужно было очень тщательно. Но, спасибо Павлу Рябову, он эту работу сделал. И что же у него получилось? А получилось у него, что с 2008 по 2019 год прибавка по сравнению с равновесным состоянием предыдущих десятилетий для домохозяйств составила 6% от реально располагаемых доходов. 6% от 12 триллионов – это не очень много (чуть больше 0.7 триллиона), но не забываем, что Павел использует официальные цифры, то есть – где-то 18 триллионов (официальные доходы домохозяйств при ВВП 22 триллиона). А это уже 1.1 триллиона долларов.
Иными словами, чистая добавка прироста доходов со стороны бюджета для домохозяйств составила после кризиса 2008 года ненамного меньше, чем те 1.5 триллиона, что они получали за счёт роста собственного долга. И ещё один триллион – за счёт сокращения сбережений (которые в реальности около 0, а должны быть 10%). Тут есть ещё одна тонкость, поскольку уровень сбережений мы тоже должны смотреть относительно официальных данных в 22 триллиона. И, к слову, нужно ещё проанализировать, какая часть этих сбережений фиктивна, весьма, возможно, что она и выше, чем доля реального ВВП относительно официального.
То есть даже самая предварительная прикидка показывает, что бюджет взял на себя тяжесть стимулирования экономики после того, как домохозяйств в 2008 году рухнули под тяжестью долга в условиях невозможности его рефинансировать (ставку снижать дальше невозможно). К слову, не исключено, что споры Трампа и Пауэлла о возможности отрицательной ставки связаны как раз с тем, что Трамп понимает, что и возможности бюджета близки к пределу и нужно срочно возвращать возможность рефинансировать частный долг. А для этого необходимо снижать ставку!
Для Пауэлла, который отвечает за стабильность финансовой системы, это неприемлемо, поскольку делает невозможным воспроизводство капитала. Но Трамп, для которого, главное – сохранение социальной стабильности, будет давить и дальше. До выборов – так точно. Впрочем, это уже отдельный элемент общей картины.
Не исключено, что если более тщательно изучить баланс доходов и расходов домохозяйств, то найдётся и искомый третий триллион (напомню, что перед кризисом 2008 года совокупный масштаб стимулирования спроса составлял около 3 триллионов долларов каждый год). Впрочем, сегодня это уже особой роли не играет, поскольку уже стало понятно, что масштаб стимулирования, с учётом необходимости держать фондовую пирамиду, сильно вырос, что и отмечает Павел Рябов. Со своей стороны это описывает Игорь Тощаков, на своих курсах по трейдингу.
Я же могу только отметить, что стоит внимательно смотреть за ситуацией в мировой экономике. Просто для того, чтобы события не стали для вас неожиданными.
