Быстрота работы Рембрандта была почти баснословной. Однажды,
во время одной из загородных прогулок, садясь обедать с другом своим - бургомистром Сиксом, он заметил, что на столе не было горчицы. Бургомистр послал за нею в город человека, но, зная медлительность посланного, Рембрандт побился об заклад, что скорее награвирует доску, чем возвратится слуга
. Пари было принято, Рембрандт его выиграл, награвировав до возвращения слуги пейзаж, который был виден из окна комнаты.
Этот эстамп теперь известен под названием "Трех дерев".

В том же 1632 году Рембрандт познакомился с Саскией ван Эйленбург, родственницей своего домохозяина. Эта фризская девушка тоже прибыла в Амстердам , была так же одинока в городе, как и молодой Рембрандт.
Через два года они поженились и некоторое время жили у Гендрика, но через несколько лет Рембрандт купил ставший теперь знаменитым дом на Бреестраат.

Это был самый радостный период в жизни художника, годы Постоянного художественного маскарада. Всем известно, как одевал он свои фигуры и изображения: его тюрбаны, алебарды, рубины достойны, по меньшей мере, удивления, как будто он ищет не красоту, а наоборот, - безобразие. Однако все это купается в свойственной только ему светотени.
Первые годы жизни Рембрандта в Амстердаме - это еще и время, когда к нему пришли слава "исторического живописца" и блестящий успех портретиста.
Портреты он писал так, что в этом отношении имел мало соперников. Поразительное сходство, уловление мысли и характера человека, живость изображения таковы, будто написанный художником человек выходит из полотна и предстает перед зрителем волшебным миражем.

Существует более ста автопортретов Рембрандта: с течением времени беднее становилась его одежда, сумрачнее колорит и царственнее осанка, как и выражение лица.
В самом последнем из них образ кажется чуть размытым, как будто он погружен в "реку забвения". В нем нелегко узнать того, кто 30 лет назад сидел с лихо поднятым бокалом вина и с Саскией на коленях.

Рембрандт много писал Саскию, в том числе и обнаженной, несмотря на то, что в протестантско-кальвинистских кругах Голландии о таком нельзя было даже помыслить.
Изображения Саскии во многих отношениях близки к исполненным тогда же автопортретам. Причудливая роскошь их костюмов иногда превосходила даже "восточные" одежды натурщиков.

Подчас Рембрандт и Саския разыгрывали на картинах роль, на которую более или менее определенно указывают атрибуты (например, "Автопортрет в шлеме", "Саския в виде Флоры" и др.). Изображения Рембрандта и Саскии глубоко индивидуальны, портретны по своей сути, хотя не всегда они отличаются полным внешним сходством.
Подчас исследователи творчества Рембрандта пытаются увидеть черты той или иной знакомой им модели в картинах, для которых позировала не Саския.

Знаменитый "Автопортрет с Саскией" Рембрандт написал в 1636 году, когда мастеру сопутствовал успех. В нем нашло свое отражение и его гордое сознание своей независимости, и радостное ощущение полноты жизни. Супруги пируют, наслаждаясь жизнью. Они одеты в праздничные костюмы, их счастливые лица обращены к зрителю.
Есть что-то дерзкое в улыбке Рембрандта, в темпераментном жесте
его руки, держащей бокал.
Большой, сверкающий красками холст с его удивительным богатством фактуры и колорита полон радости бытия. Одной рукой обнимая Саскию, Рембрандт другой поднимает бокал, со смехом оборачивается к зрителю, словно приглашая его принять участие в пиршестве.

Некоторые искусствоведы предполагают, что, возможно, показывая себя и свою жену, художник хотел бросить вызов ее богатым родственникам, с которыми был не в ладах.

Сильнее всего ликование выражено в насыщенном колорите картины, в игре тонко подобранных красочных сочетаний, в движении светотени. Как это часто бывает у Рембрандта, источник света не может быть точно определен, но все пространство картины насыщено переливами золотистого сияния. Глубокие тени прозрачны, а полутени светозарны
.
Правда, одни исследователи отмечают, что рисунок Рембрандта в этой картине не совсем верен, что головы написаны плоско, что смех на лице художника неискренен и искажает его черты, что портрет написан довольно вяло и вообще композиция грешит излишней вольностью.
В этой вольности они увидели аллюзию (намек) на пир блудного сына.
Большое исследование по этому поводу провел искусствовед А. Каменский.
Он отмечает, что в этом "Автопортрете" свое психологическое состояние Рембрандт характеризует подчеркнуто резко и откровенно. Он хохочет, но смех его как-то вымучен и нарочит. Пусть это и показное, и отчасти театрализованное выражение лица художника является второстепенной деталью, но как порой много значат именно такие детали.

В "Автопортрете с Саскией" А. Каменский усмотрел и другую второстепенную деталь, которая, как он считает, не может быть случайной. На стене изображаемого интерьера (несколько неясно и невразумительно), в левом углу от зрителя, висит незаметная, на первый взгляд, доска. И тогда исследователь задался вопросом, откуда взялась эта доска и что она, собственно, означает?
Дом Рембрандта в эти материально благополучные годы был до отказа (в самом прямом смысле) заполнен картинами, рисунками, скульптурными изделиями, всякого рода милыми безделушками... Какая-то невзрачная доска вряд ли могла служить в таком доме украшением, да притом единственным!
Изображения подобных досок встречаются на картинах и других голландских художников. Такие доски висели в трактирах XVII века, и на них кабатчики вели счет выпитому и съеденному гостями.
А зачем такая доска висит в доме преуспевающего художника?
Тогда, может быть, перед зрителем другой, не рембрандтовский дом? Раз уж на картине красуется непременный атрибут таверны, то, может быть, это она и есть?
И пирушка происходит не в домашней обстановке, а где-нибудь в злачном месте?
В таком случае о сцене из семейной жизни говорить не приходится. Значит, тогда перед зрителем не автопортрет с женой, а совсем другая по сюжету сцена. Да и сборники голландской народной лирики сохранили немало вакхических песен тех лет, прославляющих Бахуса, вино и женщин.

Французский искусствовед К. Восмер заметил, что "это не улыбка,
а, скорее, тягостная гримаса".
Сам исследователь отмечает, что подобная версия кажется несколько неожиданной, но когда внимательнее вглядываешься в лица, о ней начинаешь думать с все большей настойчивостью.
Зритель видит довольно явную, резкую разницу в выражении лиц и настроении персонажей. Он весел и взбудоражен, хотя чувствует себя несколько скованно. Она - сдержанна и равнодушна, на губах ее блуждает скорее ироничная, чем смущенная улыбка.

Как это непохоже на другие, близкие по времени, изображения Саскии - полные милой, тихой прелести и спокойного внутреннего света.
На это несоответствие обратили внимание и некоторые западные искусствоведы (К. Нейман, В. Вейсбах и др.), которые предлагали дать этому полотну другую сюжетную трактовку.

Например, Г. Глюк предложил именовать эту картину "Солдат и его девка". Однако эта гипотеза явно неудачна.
Во-первых, Рембрандт в эти годы совсем не писал жанровых композиций, а мотивы повседневных наблюдений замыкает в библейские и мифологические сюжеты
. Во-вторых, что же это за солдат в шелке и бархате, с золоченым эфесом шпаги?

Как уже указывалось выше, некоторые исследователи предполагают, что в картине запечатлено одно из похождений "блудного сына". Известно, что в этой композиции первоначально была фигура музыкантши. Тогда все загадки при такой трактовке сюжета разъясняются. Различие в поведении персонажей объясняется, если считать молодого человека пирующим гулякой, а сидящую у него на коленях женщину - трактирной девкой. В таком случае нет оснований удивляться роскошной одежде молодого человека, ведь "блудный сын" ушел из богатого дома.

Следует вспомнить, что тема "блудного сына" появляется в творчестве Рембрандта именно в середине 1630-х годов.
Как бы ни спорили искусствоведы и исследователи, но основная суть картины - в автопортретности, именно в ней личное начало выступает с такой силой откровенности и с такой энергией самоутверждения.

Налет эпатажа, явно присутствующий в картине, - это последняя вспышка молодого бунтарства, которое характерно для всех произведений Рембрандта 1630-х годов.
Но в "Автопортрете с Саскией" (или в "Похождениях блудного сына") основная идея - гимн человеческому счастью.
Бурный темперамент, великолепная жизненная энергия, страстное упоение всеми благами бытия - вот те чувства, которыми напоена картина.
Великолепием костюмов и роскошью обстановки Рембрандт словно провозглашает, что все богатства и вся красота - достояние обычных людей, таких как он сам - сын лейденского мельника - и его милая жена.

А потому любой трактир для них может стать дворцом,
где на дивном пиршестве жизни все счастливы и веселы.

"Сто великих картин" Н.A.Иoнина
Журнал *Культурная Столица*