Она одна и уцелела, благодаря жалостливому сердцу своей кормилицы. Под ее фамилией и воспитывалась в глухой деревне, считала матерью. Лишь накануне свадьбы, передала ей кормилица эти серьги и правду рассказала. Выполнила волю бывшей своей хозяйки честно. Еще фотокарточка была. Получается бабушки Настиной.
Фотокарточка осталась, где красивая дама, с осиной талией и загадочным взглядом в этих сережках, а вот серьги отнесла мама Насти вечером в контору. Ворону на откуп.
Анастасия серьги эти помнит. Жалеет. Ворона помнит до сих пор не простила. Фотографию бабушки хранит. Пересняли, конечно, снимок, тот совсем пожелтел и стал рассыпаться.
У нее дочерей не случилось. Два сына. Хорошие парни выросли. Но вот внучка солнце в ее оконце, наконец выходит замуж. Ей бы серьги эти передать, как и положено в их роду было.
Пусть мать не носила, но берегла, пусть Настя так и не примерила, но хоть в руках держала, а вот Леночка, поздний ребенок старшего сына, неужели не суждено? А ведь внучка словно сошла с того старинного портрета.
Та же осиная талия, тот же глубокий загадочный взгляд. Просто удивительное сходство! Именно ей через десятилетия, да что там через век предназначались те серьги! Тогда точная копия с портретом получилась бы. Только где сейчас сережки?
Но с другой стороны, не откупись тогда мать, не было бы у Насти сыновей. Не было бы и Леночки. Кто на торфе побывал из девчат, те редко могли родить, да и вернулось-то меньше половины.
А Ивановна прожила долгий век. Счастливо прожила. В любви. Но, пожалуй, уже зажилась, давно ее ждут там батя с мамкой, муж, даже братья младшие все четверо. А она вот живет, хотя каждая ночь ей мучительна и длинна. Зачем, почему сама не понимает.
***
Лена тоже последние дни плохо спала. Ее замужество вопрос решенный, все уже идет без ее участия. Два бизнеса, две семьи и так удачно по одному наследнику. Их легкая студенческая влюбленность с Денисом так обрадовала отцов, что казалось ничего нельзя повернуть вспять. И никто не хочет замечать, что давно не светятся глаза у молодых, когда они вместе.
***
Вечер намечался торжественный. Наконец два семейства соберутся полным составом. Пришло время утрясти все детали. Ну, не посиделки же со сватовством устраивать у вас товар, у нас купец? Нет, все будет достойно, как и положено у серьезных людей. Дети давно вместе. Каждый их них успел образование получить, первые шаги по карьерной лестнице сделать.
Самое время родителям подключаться к становлению новой семьи. Да и Анастасию Ивановну нужно уважить, так сказать - соблюсти традиции.
Ее слово до сих пор закон в семье невесты. Пусть формальный, но все же закон. Ум у нее ясный, Леночку любит всей душой, без ее согласия будет неприлично руку Лены отдавать Денису.
Вот этого благословления от Анастасии Ивановны все и ждали после изысканного ужина, но она молчала и словно мучительно о чем-то думала.
- Ну что, мама, отдаем Денису нашу Аленушку? - полушутя обратился к ней сын.
- Нет. Дурная кровь в его роду! -ее ответ ввел всех в ступор. Неловкая тишина повисла за широким столом.
Старая женщина кивком подозвала внучку и что-то прошептала ей на ухо. Леночка метнулась в комнату бабушки. Вышла с портретом, что давно был увеличен, вставлен в красивую раму.
Всех поразило шокирующее сходство дамы на портрете и Лены. Обратили все внимание и на серьги. Они были ювелирно подкрашены фотохудожником, что реставрировал портрет. В свете люстры они словно играли изумрудными лучиками, как и те, что висели в ушах матери Дениса и весь вечер притягивали взгляд Анастасии.
- Вот эти серьги, я должна была передать сегодня внучке, но они стали трофеем мародера. Моя мать не поменяла их на муку, когда мои младшие братья пухли с голода, когда у нее самой по этой причине отказали ноги.(голос ее креп, а остальные так и молчали)
Но отдала их врагу в обмен на мою жизнь. Ворону. И я их вижу сейчас. Что я могу ответить, сын, на твой вопрос?
- Кто из вашей родни носил фамилию Воронов? это уже был вопрос гостям.
- Моя мать в девичестве была Вороновой, - тихо ответила несостоявшаяся сватья.
В полной тишине гости вставали изо стола. Замешкалась лишь мать Дениса. Она судорожно снимала сережки. Ее руки дрожали, она торопилась, у нее не получалось. Словно серьги жгли ей мочки ушей и холеные пальчики. Но ей хватило воспитания и такта аккуратно положить их на белоснежную салфетку и вернуть Хозяйке дома.
- Простите, я не знала, я гордилась дедом всю жизнь. Но как же любовь детей?
- А разве нас любовь собрала? Много ли было о любви сегодня сказано? Только о бизнесе, о слиянии. О наследстве. Если бы я услышала от детей о любви, я бы промолчала. Наверное.
***
В этот раз ночь ласково приняла Анастасию в свои объятья. В последнюю ночь ее жизни к ней пришли все мама, батя, братья и даже бабушка. Они улыбались, они ее ждали. Во сне она поняла причину такой долгой задержки со встречей с ними. Она должна была быть в здравом уме за сегодняшним столом. Иначе Лена не стала бы счастливой. Серьги и она выполнили свою задачу. Можно уходить.
***
Лена спала крепко, впервые за последний месяц ее не мучили сомнения и тревога. А Денис не спал, он наслаждался свободой в модном ночном клубе, про который ходили разные слухи.
Через полгода родители определят его в клинику для наркозависимых.
Лена выйдет замуж и будет самой красивой и счастливой невестой. Серьги она решилась надеть для фотопортрета потом, года через три, чтобы запечатлеть сходство со своей прапрабабушкой. И больше не снимала. Они грели, они ласкали, они были ее.

ПодГрифомНесекретно