Постановка вопроса о территориальной целостности РФ – заведомо проигрышный ход, поскольку ставится авторами из защитной и даже страдательной позиции вне геополитической субъектности России и без какого-либо стратегического плана.

Москва по-прежнему исключительно реагирует и отбиваемся, выдвигая очередной «неотразимый» аргумент о необходимости очередного реагирования – на этот раз, как нам намекают придворные политтехнологи типа Мухина, реагирования на скопление вооружённых сил Украины рядом с границами Крыма.

Внешне это выглядит всё «по-взрослому», однако на деле является отвлечением на недолжный объект.

Никакая оборона Крыма не спасёт продолжающуюся и лавинообразно усиливающуюся агрессию против России. При этом логика Вашингтона проста: раз не защищаются и поддаются, – значит, надо бить ещё больнее и сильнее. Мало вам малайзийского боинга, завтра пол-Нидерландов снесём и на вас «повесим». Мало вам таких санкций, получите ещё порцию. Что-то неясно – накачаем украинскую армию и направим её на Крым, Ростов и Москву.

Соответственно, если даже и нападут на Крым – то в качестве одного из отвлекающих маневров, бить будут в Москву и лично Путина.

Следует ясно осознать, что Крым России уже никогда не простят, что будут давить и бить до конца, до физического устранения президента России (см. мои тексты о декапитации).

Никакими уступками и локальными оборонами ситуацию не вернёшь назад к февралю.

Значит, надо не уступать, а наступать – умно и талантливо наступать.

Слабость, вакуум силы и умиротворение агрессора всегда приводило и приведёт исключительно к провоцированию агрессии.

Но как иначе? Что тогда делать?

Первое.

Надо отрефлектировать весь полугодичный период, начиная со свержения Януковича, и выйти на стратегический план действий.

Надо не Крым защищать, а спасать всё евразийское постсоветское пространство, включая Центральную Азию, где проникновение США и Великобритании с афганского военно-стратегического плацдарма в бывшую советскую Среднюю Азию на порядок больше, чем на Украине.

Битва идёт не за Украину – а за Евразию.

Для этого необходимо заявлять и проводить новую доктрину – доктрину Путина, постулирующую Евразию как исключительную зону российских интересов и заявляющую о том, что дальнейшее любое вмешательство заокеанских держав в дела, как минимум, на постсоветском пространстве будет рассматриваться как агрессия со всеми вытекающими отсюда следствиями.

Это должно стать конгениальным аналогом американской доктрины Монро, которая, напомню, объявляла всё Западное полушарие исключительной зоной ответственности США и предупреждала все страны мира, что мы, США, как провозглашал 2 декабря 1823 года в своём ежегодном послании к Конгрессу США президент Джеймс Монро , «должны будем рассматривать попытку с их стороны распространить свою систему на любую часть этого полушария как представляющую опасность нашему миру и безопасности. Мы не вмешивались и не будем вмешиваться в дела уже существующих колоний или зависимых территорий какой-либо европейской державы. Но что касается правительств стран, провозгласивших и сохраняющих свою независимость, и тех, чью независимость, после тщательного изучения и на основе принципов справедливости, мы признали, мы не можем рассматривать любое вмешательство европейской державы с целью угнетения этих стран или установления какого-либо контроля над ними иначе, как недружественное проявление по отношению к Соединённым Штатам».

Фактически, пришла пора заявить о строительстве Евразийского Союза как главном принципе российского суверенитета.

Второе.

Необходимо незамедлительно, сегодня же, признать ДНР и ЛНР, со всеми вытекающими последствиями.

При этом следует понимать, что такое признание и поддержка не противоречат Уставу и духу ООН.

В русском официальном тексте Устава ООН, как обращает внимание талантливый новосибирский адвокат В.М.Митин, говорится не о территориальной целостности (territorial integrity), а территориальной неприкосновенности, то есть не о невозможности выделения новых государств внутри существующих, а о недопустимости агрессии извне.

Предельно странно, к слову, что российский МИД и аппарат Совбеза РФ не используют русский язык ООН, а в своих заявлениях выражаются исключительно переводом с английского.

Таким образом, поддержка провозглашённых республик не является нарушением принципа территориальной целостности или неприкосновенности, в отличие от ввода войск, а прямой реализацией п.2 ст.1 Устава ООН, которой предусмотрено право народов на самоопределение и право «забыть» и не соблюдать формальную целостность государств: «Организация Объединенных Наций преследует Цели: 2. Развивать дружественные отношения между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов».

Немаловажно, кстати, что по последним данным ВЦИОМ число россиян, готовых признать ДНР и ЛНР, к июлю увеличилось вдвое, но присоединять Донбасс к России хотят все меньше.

Третье. Главным направлением действий России следует выбрать Центральную Азию, которая является базисом, фундаментом евразийской стабильности и интеграции и опорой реального обеспечения суверенитета России.

Именно здесь решаются все вопросы мировой политики, именно от мощи присутствия России в Центральной Азии зависит и положение дел вокруг Украины.

Пишу уже пять лет, что ключом к суверенитету и сохранению России является Афганистан, отданный предательской частью наших элит на откуп США и НАТО и превращённый ими не только в военно-стратегический плацдарм против России, Китая и Ирана, но и в ядро расширяющейся экспансии на бывшую советскую Среднюю Азию.

А сейчас мы ещё и обязаны не допустить в Центральной Азии вторую «Украину», здесь сегодня решаются судьбы мира.

Четвёртое.

Мы уже в войне, тихо отсидеться и договориться не удастся.

Поэтому необходима мобилизация и переформатирование элит - создание ставки верховного главнокомандования с двумя штабами: военным и госпланом для организации новой индустриализации, поскольку без восстановления технологического суверенитета и промышленности мы не способны ни к чему, в том числе минимальной обороне.

И в заключение немного лирики.

Согласно известному положению классика немецкого правоведения Карла Шмитта «Суверенен тот, кто принимает решение о чрезвычайном положении».

То есть суверен только тот, кто способен ясно осознать факт, что степень опасности для государства перешла все возможные границы и необходимо действовать совсем иначе и специально организовывать для этого требуемые условия. Самим создавать ситуацию и обстановку, а не быть заложником обстановки, которая навязывается тебе.

Без этого и речи не может идти о каком-либо суверенитете. И территориальной неприкосновенности, а далее и целостности.

Время пришло.

Юрий Крупнов, 22 июля, 12.00