Троцкий писал, что, оказавшись в эмиграции, грузинские политики «стали кричать на всех языках демократической цивилизации о том, что «состоялся набег советского волка на невинную Красную Шапочку» и призывали Запад «обставить этого волка красными флажками». Так ведет себя сейчас и Саакашвили, хотя сегодня у власти в Грузии находятся далеко не большевики. Так на днях стало известно, что Саакашвили создал в Киеве «Штаб освобождения Грузии», который занимается подготовкой силового захвата власти в стране. Операция намечена на осень нынешнего года. «Штаб» регулярно проводит инструктаж лицам, ранее работавшим в министерствах обороны и внутренних дел Грузии. При этом эта работа находит поддержку со стороны нынешних киевских властей, которые, если верить официальной версии, «используют грузинских политиков для консультирования украинского правительства в вопросах борьбы с коррупцией и в развитии экономики». По имеющейся информации, работу грузинского «штаба» поддерживают представители партии Юлии Тимошенко «Батькивщина», президент Порошенко, а также некоторые европейские политики правоцентристского толка, американские сенаторы и конгрессмены, в том числе и небезызвестный Маккейн.

Можно ли утверждать, что Запад решил сделать ставку на «националов» и Саакашвили, и намерен устранить нынешнюю власть в Грузии, несмотря на то, что Грузия в конце июня подписала договор об ассоциации с ЕС, заявляет о стремлении вступить в НАТО, пытается по-прежнему лепить свой образ как «вариант восточноевропейской демократии на Кавказе»? Да, кто-то на Западе может стремиться вернуть к власти Саакашвили, исходя из своих интересов. Но не только на Западе.

Оппозиционное «Единое национальное движение» (ЕНД) и её лидер Саакашвили считают, во-первых, «неоправданной позицию грузинских властей по вопросу Украины». Как известно, премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили заявил, что, несмотря на то, что на Украине происходят очень тяжелые события, в отношениях с Россией Грузия должна быть «ориентирована на собственные интересы», а «люди, которые пытаются помешать сбалансированным отношениям», им были объявлены «врагами страны». Во-вторых, Гарибашвили пояснил, что «потепление отношений с Россией является результатом политики конструктивного диалога, которую начало проводить правительство Грузии после смены власти в 2012 году, хотя в вопросе Абхазии и Южной Осетии позиция Тбилиси остается бескомпромиссной». Оппозиция, наоборот, призывает Тбилиси вступить в сколачиваемый Киевом «общий антироссийский фронт», чтобы объединить «в международном контексте проблему Крыма, восточной Украины, Абхазии и Южной Осетии — из-за своей абсолютной проблемной идентичности».

Наконец, в-третьих, сторонники Саакашвили утверждают, что «возобновление торговых отношений России с Грузией, спокойная реакция России на подписание Соглашения об ассоциации с ЕС, является на самом деле подготовкой следующего удара по Грузии, намеченного на осень». Поэтому для того, чтобы помешать осуществлению «планов Москвы», к этому времени в Тбилиси, по их мнению, необходимо устроить «майдан». «Россия рано или поздно обязательно займется Грузией, но, к сожалению, позиция нашего правительства способствует тому, что к тому времени мы окажемся уже без надлежащей поддержки международного сообщества», – заявила в этой связи сторонница экс-президента Грузии Елена Хоштария.

Есть ли логика в такого рода суждениях? Геополитические процессы в мире, а также ситуационные изменения в Закавказье, конечно, по-разному, но воздействуют на все страны региона. Ранее, при правлении Саакашвили, Грузия и Азербайджан объявили себя «стратегическими партнерами» с геополитической опорой на Турцию. На первый взгляд, может показаться, что Тбилиси и Баку объединяла общая проблема — возврат контроля над утерянными территориями. Однако на первых порах президентства в России Дмитрия Медведева существовал шанс добиться изменения внешнеполитического курса Грузии, о чем, кстати, говорил сам глава России в интервью грузинскому ТВ. Однако в августе 2008 года Саакашвили сорвался на «тропу войны», что привело не только к утрате Грузией официального контроля над Абхазией и Южной Осетией, но и к блокаде Грузии с севера, что объективно еще больше «привязало» ее к Азербайджану. В свою очередь Баку добивался получить согласие от Тбилиси на полное блокирование соседней Армении. В этой интриге исследователям еще предстоит детально разобраться, поскольку наряду в серьезной утратой Грузией своего геополитического положения в регионе, сформировалась и стратегия постепенного внедрения НАТО в этот регион под предлогом обеспечения безопасности экспорта и транзита азербайджанских энергоресурсов.

Поэтому со сменой власти Грузия стала вносить коррективы в свою внешнюю политику, прежде всего, в отношении России, вступив на путь деэскалации отношений с ней. К тому же время от времени в СМИ стали проскальзывать сообщения о возможной деблокаде Абхазской железной дороги, что позволило бы напрямую связать Грузию и Армению с Россией, а также о возможном открытии границ между Арменией и Турцией. Кстати, грузинские эксперты не исключает в перспективе движения Грузии в сторону Таможенного Союза с Арменией, Беларусью, Казахстаном и Россией. В случае осуществления таких сценариев, Грузия меняется местами с Азербайджаном, который оказывается в зоне геополитической маргинализации, поскольку становится заложником транзита своих энергоресурсов через Грузию. Вот почему в Баку нервно воспринимают потепление в российско-грузинских, да и в грузино-армянских отношениях, поскольку он лишается рычагов своего влияния на региональные процессы. Возможно, поэтому в зоне карабахского конфликта возникла напряженность, и не случайно посол США в Азербайджане Морнингстар выступил с предупреждением о вероятности бакинского «майдана».

Иное дело, если Саакашвили удастся провести «реставрацию власти» в Грузии, когда все может «стать на свои места». Правда, официально Баку никак не реагирует на создание «штаба» Саакашвили в Киеве, поскольку ждет развязки украинского кризиса. При этом он проводит в Москве пиар-акции, целью которых является убедить Россию в своей «лояльности и толерантности». Но на практике все иначе: Азербайджан проголосовал в ООН за антироссийскую резолюцию по Украине и никак не дезавуирует «игру» Запада, называющего Баку альтернативным российскому «каналом получения энергоресурсов».

Пока же грузинские власти начали борьбу с Саакашвили своими «средствами». Они пригласили нескольких известных прокуроров из США и Израиля с целью изучить возможности привлечения к судебной ответственности экс-президента. Так что, как пишут грузинские газеты, «осень в Тбилиси может стать очень политически насыщенной».

Согласно негласным правилам, навязанным после свержения Саддама Хусейна временной оккупационной администрацией Пола Бремера еще в 2003 году, пост президента в Ираке отошел к представителям курдской общины. Это положение никак не закреплено в конституции страны, но американцы настояли на некоем подобии «ливанской модели», где высшие государственные должности распределяются между религиозными общинами страны. Американцев не смутило, что данная схема не работает в самом Ливане (не случайно количество ливанцев, проживающих за границей, намного превышает число оставшихся на родине), - им важнее было закрепить раскол иракского общества и воспрепятствовать его консолидации в будущем.

Находящиеся под жесточайшим прессингом иракские сунниты выступают против того, чтобы президентом страны был курд – они настаивают на том, что главой арабского государства должен быть араб. Однако мнение суннитов с 2003 года в Ираке уже никого не интересует - им по нарезке США были отведены третьестепенные посты, а после развязанной против них кампании преследований и дискриминации любое их выступление и вовсе воспринималось как бунт и немедленно подавлялось. Поэтому депутаты-сунниты удовлетворились тем, что за ними сохранился пост спикера парламента, а также сосредоточились на продвижении своего кандидата (Усама ан-Нуджейфи) на должность вице-президента - вместо изгнанного из страны и приговоренного к смерти Тарика аль-Хашеми.

Шииты отнеслись к спущенным американскими кураторами инструкциям с большим энтузиазмом: им были предназначены ведущие посты, в первую очередь – пост премьер-министра, который одновременно является верховным главнокомандующим вооруженными силами, министром внутренних дел и на которого непосредственно замыкаются руководители всех спецслужб и силовых ведомств, а также ключевых министерств. Для лидеров шиитской общины Ирака выборы президента – некий промежуточный момент, поэтому правящий шиитский блок «Государства закона» просто обусловил свое согласие голосовать за единого кандидата от курдов требованием вывода курдских войск с территории провинции Таамим (Киркук), которая фактически вышла из-под контроля Багдада и управляется из Эрбиля. В итоге шииты поддержали кандидата-курда, поскольку в противном случае именно на них легла бы вся ответственность за блокирование конституционного процесса.

Надо сказать, единства по кандидатуре не было и среди курдов – они до самого последнего момента не могли придти к соглашению, кого же выдвигать – Бархама Салеха (бывший вице-премьер Ирака, министр планирования в федеральном правительстве и экс-премьер Иракского Курдистана) или Фуада Маасума (депутат парламента из Багдада, один из лидеров Патриотического союза Курдистана). Тем не менее, единый курдский кандидат был назван – Фуад Маасум, который и стал президентом Республики Ирак.

Мухаммед Фуад Маля Маасум родился в 1938 году в Иракском Курдистане в г. Кувия (или Коя, восточнее г. Эрбиль) в религиозной семье шейха Маля Маасума, в то время являвшегося главой исламских богословов Курдистана. С детства знаком с Джалялем Талабани – их родители и племена поддерживали тесные взаимоотношения в районе Хавраман, откуда они и происходят.

В 1958 году окончил религиозную школу в Курдистане и спустя 2 года отправился в Египет для продолжения теологического образования в знаменитом каирском университете Аль-Азхар. Во время обучения заинтересовался коммунистическим движением и вступил в коммунистическую партию Ирака. В 1964 году вышел из компартии и стал членом Демократической партии Курдистана (ДПК).

С 1968 года работал преподавателем в университете г. Басра (Ирак) и оновременно возглавлял представительство ДПК в Басре. В 1973 году возглавил представительство ДПК в Каире, являясь личным посланником Мустафы Барзани, тогдашнего лидера ДПК и отца нынешнего президента Иракского Курдистана Масуда Барзани. В 1976 году в Дамаске стал одним из создателей Патриотического союза Курдистана и вошел в состав политбюро этой организации.

В 1992 году Фуад Маасум стал первым в истории премьер-министром Курдского автономного региона. В 2003 году переехал в Багдад, где активно сотрудничал с американской оккупационной администрацией и «иракскими политиками новой волны», принимал участие в создании новой конституции страны. В 2004 году был избран первым председателем Иракского национального собрания (парламента), с 2005 года – депутат парламента.

25 июля некоторые курдские электронные СМИ сообщили, что Фуад Масум серьезно болен и, возможно, в ближайшее время вылетит в Германию, где будет прооперирован.

Согласно конституции Ирака, именно президент государства должен представить кандидатуру нового премьер-министра, но проблема состоит в том, что правящая партия не имеет парламентского большинства, а большинство других политических сил блокируют его работу, обусловливая это требованием ухода Нури аль-Малики.

Выборы президента Ирака проходили в разгар острейшего кризиса, который грозит распадом государства. Власти Иракского Курдистана готовятся к проведению референдума о независимости. Фактически Багдад потерял контроль над обширными территориями иракских провинций, населённых преимущественно суннитами - там правит террористическая организация «Исламское государство». Число перемещенных лиц, то есть беженцев в собственной стране, превысило 1,5 млн. человек. Террористы «Исламского государства» изгнали всех христиан из Мосула и приступили к уничтожению шиитских мечетей, христианских святынь и исторических памятников. Бои идут уже в 20-40 км от Багдада, и если исламским боевикам удастся перерезать стратегическое шоссе Багдад - Басра, столица окажется полностью отрезанной от внешнего мира… Тяжелые бои за это шоссе идут в районе Джурф ас-Сахр (40 км северо-восточнее г. Хилла) уже 5-ю неделю, и именно здесь сегодня происходят главные события.

Неудивительно, что тема избрания нового президента в иракских СМИ ушла на второй план, уступив место сообщениям о прибытии в Ирак 24 июля генсека ООН Пан Ги Муна и командующего Объединенным центральным командованием ВС США генерала Ллойда Остина. Не остался незамеченным и экстренный визит и.о. министра обороны Ирака Саадуна ад-Дулейми в Москву, который передал письмо премьера Нури аль-Малики Президенту России В. В. Путину. Сообщается, что в письме разъясняется политическая ситуация и подчеркивается необходимость срочного усиления военных отношений между Багдадом и Москвой. Иракский гость был принят главой российского военного ведомства С. Шойгу, обсуждались «поставки оружия и военной техники, прежде всего авиационной».

Примечательно, что в тот же день в Вашингтоне глава сенатского комитета по международным делам Роберт Менендес (демократ от штата Нью-Джерси) призвал прекратить поставки американских вооружений Ираку без специального одобрения Конгресса, поскольку «существует высокая вероятность того, что оно окажется захваченным и будет представлять угрозу национальной безопасности США». Действительно, в американских СМИ уже упоминалось, что из 7000 единиц бронетехники (включая свыше 6000 бронированных «Хаммеров» с пушкой «Браунинг»), переданной иракцам, свыше 1500 были брошены отступающими войсками и оказались в руках террористов.

Р. Менендес посетовал, что его комитет не проинформировали о содержании доклада военных экспертов МО США, которые в июне-июле провели детальную оценку состояния иракских вооруженных сил, их боеспособности и боеготовности. Между тем, газета «Нью-Йорк таймс» на прошлой неделе опубликовала материал, в котором со ссылкой на упомянутый доклад говорится, что «для американцев выполнение советнических функций небезопасно уже потому, что в иракскую армию проникли как суннитские экстремисты, так и поддерживаемые Ираном шиитские боевики».

Стоит напомнить, что первыми указами Пола Бремера в 2003 году были ликвидированы иракские вооруженные силы и партия БААС. Сломав таким образом государственную машину, американцы насадили в Ираке по сути общинно-родовой строй, на смену государственной идеологии арабского национализма пришли родоплеменные отношения, где у каждого племени «своя армия», а без малого 700 политических движений, блоков, группировок, союзов и ассоциаций (это главное детище занесенной американцами демократии) руководствуются в основном наличием у своих последователей оружия и готовностью пустить его в ход.

25 июля, выступая на совместной с Пан Ги Муном пресс-конференции, Нури аль-Малики заверил генсека ООН в том, что иракские силы безопасности «перехватили инициативу в борьбе с терроризмом». Премьер подчеркнул, что «эта борьба не несет религиозного характера» и отметил, что правительство выделит каждой перемещенной в результате конфликта семье по 1,5 млн. иракских динаров (около 1300 долларов США). В завершение Нури аль-Малики подтвердил свою приверженность конституции Ирака и задачам формирования нового правительства.

Свернутый текст

Известный израильский арабист профессор Тель-авивского университета Узи Раби сказал в эфире 10-го канала, что «игры» ХАМАСа с «гуманитарными перемириями» являются частью психологической войны с Израилем. Исламисты пытаются манипулировать общественным мнением, которое начинает уставать от нерешительности правительства, и создавать политическое давление и распри внутри Израиля. И в самом деле, операция ЦАХАЛа выглядит так, будто решения воевать или нет принимает противник.

Подробной информации об условиях «гуманитарного перемирия» не поступало, но если оно не помешает израильской армии продолжить борьбу с инфраструктурами террора в секторе, армия и правительство могут на него пойти.