Во-вторых, можно будет легализовать в стране несколько миллионов мигрантов из стран Латинской Америки. Подавляющее большинство из них будут впоследствии голосовать за Демократическую партию, что уничтожит нынешний электоральный баланс. В случае потери выборщиков от Техаса (а многие нелегалы проживают как раз там), республиканцы рискуют проигрывать каждые последующие президентские выборы.

В-третьих, можно будет начать работу по увеличению количества штатов в составе США. Речь идет не о присоединении новых земель, а о наделении статусом штата старых: трехмиллионного острова Пуэрто-Рико (сейчас – неинкорпорированная организованная территория США) и округа Колумбия с городом Вашингтоном. Каждый из них даст демократам не только дополнительных выборщиков, но и, что гораздо важнее, двух дополнительных сенаторов, так как победа республиканцев в этих наглухо либеральных местах невозможна в принципе.

При отсутствии контроля над Сенатом республиканцы смогут сопротивляться попыткам украсть у них страну только с помощью так называемого филибастера.

Это своего рода стачка, когда находящаяся в оппозиции партия постоянно вносит поправки в законопроект и не дает его принять, пока наконец за прекращение обсуждения не проголосуют 60 сенаторов из 100. Однако запрет на филибастер – это еще один вероятный шаг демократов в случае, если в Джорджии победят их однопартийцы.

Теоретически этого случиться не должно. Джорджия – один из штатов «глубокого Юга», где традиционно голосуют за консерваторов (если не считать победы демократа Джимми Картера на президентских выборах 1976-го, ставшей возможной из-за того, что Картер как раз из Джорджии). Но по такой логике Трамп тоже должен был выиграть в этом штате, чего не случилось. А сам факт того, что сенаторским выборам понадобился второй тур, намекает на реальность катастрофического для республиканцев сценария: их кандидаты не смогли получить больше 50% голосов с первого захода.

Ситуацию дополнительно усложняет то, что величина ставок осознается обеими сторонами. Поэтому кампании местных кандидатов в Сенат собирают пожертвования со всей страны, а партийные активисты из других штатов стекаются в Джорджию на помощь к «своим». Некоторые из них даже собираются лично проголосовать на выборах, за что им грозят наказанием вплоть до десятилетнего тюремного срока: власть в Джорджии пока еще в руках республиканцев.

Таким образом, провинциальные американские выборы 5 января вдруг получили значимость едва ли не большую, чем те ноябрьские, когда совпадение нескольких факторов обрекло Трампа на поражение и в Джорджии, и в целом по стране. Если демократы добьются своего, систему сдержек и противовесов во внутренней политике США разнесет в клочки. А сопротивление, которое окажут этому консервативные штаты, может поставить под вопрос саму целостность американского государства.

В том же случае, если республиканцы все-таки не сдадут свой бастион и сохранят контроль за Сенатом, все будет гораздо скучнее. Тогда консерваторы смогут препятствовать всем опасным для них инициативам администрации Байдена, а сомнительная легитимность нового президента в глазах как минимум половины страны сделает демократов гораздо более сговорчивыми и уступчивыми.

Программа-минимум республиканцев в этом случае – заткнуть те дыры, из которых к демократам натекли победные голоса, и взять реванш на выборах 2024 года. При этом брать реванш, скорее всего, будет не только партия в целом, но и лично Трамп, которому уже исполнится 78 лет – столько же, сколько сейчас Байдену.

Впрочем, возвращение Трампа в Белый дом – перспектива хотя и реальная, но слишком далекая, чтобы рассуждать о ней сейчас. На ближайшее время об уходящем президенте стоит говорить, как о единоличном лидере оппозиции, что не совсем привычно для США второй половины XX века.

Противостояние между «трампистами» и «байденовцами» будет ожесточенным и в случае республиканского триумфа в Джорджии. Однако оставшись в рамках двухпартийного контроля, оно парадоксальным образом сможет поспособствовать «сшиванию» страны, управление и курс которой станут плодом компромисса между демократическим Белым домом и республиканским Конгрессом. А заодно убережет от раскола и самих демократов, поскольку поможет традиционным политикам типа того же Байдена сдерживать радикальное левое крыло и отсрочит его попытки взорвать партию изнутри. В итоге Америка избежит радикальных перемен в своем политическом устройстве и еще на несколько избирательных циклов останется плюс-минус тем же самым государством, к которому мы привыкли.

Это уже получило в американских СМИ определение «возвращения к нормальности», которого на самом деле хотели бы многие в обоих лагерях. Мейнстримные медиа даже подали личный пример, прервав ту войну без правил, которую вели против Трампа и республиканцев последние четыре года. Когда победа Байдена стала неотменяемой, либеральные издания вдруг начали освещать темы, которые прежде старательно игнорировали, будь то внутрипартийные дрязги демократов, шпионские скандалы в их рядах и коррупционные схемы клана Байденов (ранее все претензии к сыну избранного президента Хантеру проходили по разряду «российской дезинформации»).

Когда смотришь на все это из России, налицо парадокс интересов. С одной стороны, все, кому нужно, знают, что именно демократы наиболее непримиримы на наш счет, а с республиканцами российский политический класс может найти немало точек соприкосновения. С другой – если воспринимать Америку только лишь как врага, болеть на сенаторских выборах в Джорджии нужно за демократов.

То, что им самим покажется шансом на исторический прорыв, равноценно попытке загнать в угол разъяренного зверя. Зверь (то есть республиканцы) будет сопротивляться ожесточенно, что вкупе с «либеральной перестройкой» как минимум ослабит Соединенные Штаты, а как максимум положит начало второй гражданской войне на их территории.